Роман Белоусов - Хитроумные обманщики

• Название: Хитроумные обманщики
• Автор: Роман Белоусов
• Издательство: Олимп
• Жанр: История
• Год: 1996
• ISBN: 5-7117-0205-Х

Перед вами не просто детективы, а увлекательные приключения мысли!

В ходе скрупулезных расследований проливается свет на загадки, долгие годы казавшиеся неразрешимыми. Герои книги — известные писатели, ставшие жертвами изобретательных обманщиков, и дотошные детективы, раскрывающие искусные мистификации.

---

Для поэтессы впервые в жизни настали спокойные годы. Она родила мужу двух наследников — Макса и Мари. Однако мирные будни не вдохновляли ее, сочинять стихи она перестала. С 1816 по 1824 год ею было написано одно лишь стихотворение на смерть товарища детских игр Ласло Тоота.

В эти годы она часто наезжала в Венгрию, неоднократно бывала в Пеште, сочувствовала и даже материально помогала движению реформ, лозунгом которого было «Родина и прогресс». Писала теперь она главным образом четверостишия, и, хотя ей не было и тридцати, казалось, что их автору гораздо больше.

Однажды Психея решилась отослать две дюжины стихов на суд тогда молодого, но уже известного и авторитетного критика Ференца Толди, впоследствии прозванного «отцом венгерского литературоведения». Он быстро ответил, прислав свое мнение о ее сочинениях.

Суд его был беспристрастный и строгий. Так, по поводу ее «Этюда для кавалера» он писал, что стихи несколько грубоваты, как голландская живопись, нужно больше изящества в итальянском духе.

Что касается «Послания к себе самой», то и оно могло бы быть хорошим стихотворением, если его переделать: «Пусть оно будет не вашим личным признанием, — советовал Ф. Толди, — в таком виде оно грубо и жестоко. Речь должна идти о простой крестьянской девушке, обесчещенной и брошенной. И писать о ней надо с участием, а не так жестоко». И как бы предвидя возражения о том, что описанное ею случилось на самом деле, и уж не призывает ли он ее лгать, Ф. Толди советовал в стихах не лгать, а «исправлять реальность гармонией идеала».

Само же письмо, написанное красным карандашом, было помечено: Пешт, 7 января 1829 года. Вот его текст:

«Милая и уважаемая Баронесса!

О Вашей поэзии я написал больше плохого, чем хорошего. Поверьте, если б я счел ее такой недоброкачественной, то не стал бы о ней так долго говорить, а сделал бы Вам комплимент, добавив, что Ваша лирика приятное домашнее развлечение, но не годится для опубликования, или что-нибудь в этом роде. Но это не так: Ваши стихи потрясли меня. В них, безусловно, я увидел не искру, а огонь. Такой пожар, который уничтожает все вокруг, оставляя после себя лишь пепел. Ваш огонь не согревает дом, семью, человечество. О, постарайтесь укротить его! Сделайте более кроткой свою гениальность, и я буду Вашим самым счастливым читателем. Если Вы создадите произведения, достойные Вашего таланта, я буду рад выпустить их в свет. А то, что Вы дали мне прочитать, я не могу опубликовать — уважаемая Баронесса, безусловно, поймет — это повредило бы и Вам и мне.

Такая открытая исповедь (так считаю не я один) для женщины-поэтессы беспримерна и бесстыдна. Воспитанные дамы таким языком не изъясняются…

Простите меня, поэтесса искренних стихов, что и я, хотя и перешагнул границы приличия, но был также искренен.

Предлагаю Вам обратить больше внимания и на орфографию.

Уважающий Вас Ференц Толди».

На критические замечания Психея ответила стихотворным посланием. Она не возмущалась, не протестовала, не оправдывалась, как это можно было бы ожидать. Ответ ее был вежлив, но безжалостен и к себе, и к Толди.

Позже Психея намеревалась, очевидно, издать свои сочинения за свой счет в Германии, опасаясь, что австро-венгерская цензура их не пропустит. Об этом свидетельствует найденный среди ее бумаг конверт с письмом германской типографии и указанием расценок, помеченный 1830 годом. Среди этих бумаг обнаружили и сделанный ею набросок предисловия к сборнику:

«Читатель! Если ты снизойдешь к ознакомлению с моими стихами и заметками, готовься к тому, что после чтения станешь не тем, кем был до этого. Ты увидишь другую сторону жизни за пределами всем известного мужского мира, в том числе известного и женщинам; ты познакомишься со скрывающимся в полутьме женским миром, которого не знают даже живущие в нем женщины. И еще я прошу тебя, Читатель, пусть не скандализуют тебя некоторые слова и предложения, это не бесстыдство, а единственно возможный способ изложения для данного случая.

Психея. Пешт. 1831, в день Нового года».

За несколько недель перед смертью Психея отослала свои последние стихи известному в то время литератору и общественному деятелю Андрашу Файо. Было это 28 февраля 1831 года. А 25 марта поэтесса трагически погибла под колесами кареты мужа. Ей было 36 лет.

О несчастном случае (поговаривали, впрочем, что это было преднамеренное убийство) рассказал Мартон Ахац, инженер-мелиоратор и писатель-любитель, друг известного прозаика Мора Йокаи. Не верить ему нет оснований.

Я потому так детально пересказал биографию забытой поэтессы, что ее полная приключений жизнь любопытна, как мне кажется, сама по себе. Но есть еще одна, пожалуй, главная причина, побудившая меня быть столь подробным. Дело в том, что познакомил читателя с ее биографией современный венгерский поэт Шандор Вёреш. А все, что выходит из-под пера этого мастера, заслуживает внимания и пользуется успехом у читателей вот уже более полувека.

Что касается Психеи, то Шандор Вёреш не только автор ее жизнеописания, но и тот, кто открыл эту поэтессу, познакомив, как он сам пишет, с «записками в стихах и прозе одной бывшей поэтессы».

Поэтому меня не удивило, что на обложке книги «Психея» стояло имя Шандора Вёреша. К тому же я знал, что поэт считается знатоком старовенгерской поэзии и является одним из авторов антологии стихов забытых венгерских поэтов от XIV до начала XX столетия с необычным названием «Три воробья с шестью глазами».

Ничего удивительного нет и в том, думал я, что поэт причастен к изданию творческого наследия забытой поэтессы. Видимо, в процессе работы над антологией, во время поисков материала для этой книги и были обнаружены стихи и записки той, которая в прошлом веке писала под псевдонимом Психея.

Мне захотелось встретиться с Шандором Вёрешем и услышать лично от него подробности истории столь редкой находки. Как раз в то время я готовил книгу о литературных открытиях и, признаюсь, у меня родилась мысль рассказать в ней и о венгерской поэтессе.

Не скрою, прельщало и другое — возможность встречи с выдающимся художником. (Должно быть, сказался не изжитый еще азарт бывшего газетчика, интервьюера, «ловца писательских душ».)

Пока столь же деловитый, сколь и любезный Иван Фельдеак из Союза венгерских писателей созванивался и договаривался о встрече, у меня было время подробней познакомиться с биографией Шандора Вёреша, его творчеством, посвященными ему монографиями. Для этого далеко ходить не пришлось — на улице Байза в здании Союза писателей, этажом ниже, располагается прекрасная библиотека, принадлежащая Союзу. С помощью ее сотрудников я обложился нужной литературой: Венгерская литературная энциклопедия, тома сочинений поэта, книги о нем. Из них можно было узнать, что поэт родился в 1913 году в маленьком культурном городке Сомбатхее близ западной границы Венгрии. Отец его был военным, из аристократической семьи. В грозный и жестокий 1919 год история вторглась в их дом. Отец встал на сторону восставшего пролетариата, за что и поплатился. Контрреволюция лишила его офицерского звания, семья оказалась в бедственном положении. Будущему поэту тогда исполнилось всего лишь шесть лет, и он мало что понимал в происходящем, но трагические события бессознательно отложились в памяти, навсегда сделав его непримиримым противником всякой бесчеловечности.

С той поры в его жизни было мало примечательного. Мирно и тихо проходили дни юности, учеба в частной гимназии, философский факультет в городе Пече, работа библиотекарем.

Слагать стихи он начал еще не научившись читать. И надо заметить, в отличие от многих других поэтов, предпочитающих не вспоминать о первых опусах, Шандор Вёреш свои ранние поэтические сочинения позже неоднократно включал в детские рубрики выпускаемых им сборников.

Первое его опубликованное стихотворение появилось в журнале «Нюгат» (с той поры многие годы он будет сотрудничать в нем и со временем станет выдающейся фигурой так называемого третьего поколения «Нюгата»), Молодого поэта заметили — когда в 1934 году вышел первый сборник «Холодно», критика встретила его благосклонно. С этого момента, поощренный критикой и старшими коллегами, Шандор Вёреш выпускает одну за другой новые книги, ему присуждают премию Баумгартена.

Неоднократно ветер дальних странствий врывается в размеренную жизнь скромного библиотекаря. Зимой 1937 года поэт отправляется в путешествие по Индии и Китаю, посещает Цейлон. Вернувшись, продолжает жить и работать в Пече, затем в Секешфехерваре, выпускает том лирических стихов «Медуза». В 1947 году переезжает в Будапешт, женится, получает стипендию для поездки в Рим.

После возвращения для Шандора Вёреша наступили трудные времена. В течение целых семи лет он пишет только детские стихи и вынужденно занимается переводами. Но нет худа без добра, на этом поприще он завоевывает истинное признание. Диапазон его переводческой деятельности простирается от древней индийской и китайской классики, английских и немецких авторов XVIII века до современной поэзии.