Жорж Клотц - Доллары за убийство Долли [Сборник]

• Название: Доллары за убийство Долли [Сборник]
• Автор: Жорж Клотц
• Издательство: Республика
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5—250—02384—3

В этой книге представлены три французских романа, объединенных детективным жанром.

Первый из них принадлежит перу короля французского детектива Ж. Сименона. Поклонники комиссара Мегрэ вновь встретятся с ним в истории, которая началась с анонимного письма: «Переплетчик с улицы Тюренна сжег труп в топке своего калорифера…»

Роман «Доллары за убийство Долли» написан современным французским писателем П. Ковеном, известным под псевдонимом Клотц. Имя его ново для нашего читателя, он знаменит целой серией детективов, в которых действует смелый авантюрный герой, неизменно оказывающийся в центре драматических событий.

И, наконец, старинный детектив… Роман М. Левеля впервые вышел на русском языке в 1909 г. и долго не переиздавался. Герой его — молодой журналист, ставший случайным свидетелем ужасного преступления, — внезапно решает взять вину на себя…

Книга рассчитана на широкий круг читателей, и мы надеемся, что встреча с разными по стилю авторами детективных романов доставит всем удовольствие.

---

— Конечно.

— И есть надежда застать его дома?

— Черт возьми, — прошептал Кош. — Я не ошибся. Это комиссар!

Легкая дрожь пробежала по телу. Пальцы его судорожно сжали телефонную трубку, и он почувствовал, что бледнеет. Для чего комиссару так настоятельно хотелось увидеть его, узнать его адрес, если не для того. Он… не решился даже мысленно докончить фразы, но грозные слова встали перед ним с поразительной силой и ясностью: «Меня хотят арестовать».

Обратный путь был ему отрезан. Он зашел уже слишком далеко, чтобы возможно было даже минутное колебание. Три дня прошли с такой головокружительной быстротой, что он не заметил хода времени, и ему показалось, что он в одну секунду был пойман в ловушку. У него мелькнула надежда, что секретарь не ответит; ему хотелось закричать:

— Молчите, не говорите моего адреса!

Но это значило бы серьезно скомпрометировать себя, так как, в сущности, если он и хотел быть арестованным, допрошенным, обвиненным, то он хотел сохранить за собой и возможность одним словом разрушить все возведенные на него обвинения. Как же в таком случае объяснит он этот крик страха?..

Голос продолжал:

— Не знаю, застанете ли вы его дома, но вот его адрес…

Одну десятую секунды в уме Коша мелькнула мысль,

что речь идет не о нем, но Авио уже продолжал:

— Улица де Дуэ, 16.

— Благодарю вас, простите за беспокойство.

— Не за что; до свиданья…

— До свиданья.

Кош услышал отбой… Маленький шипящий звук… потом больше ничего…

Но он все оставался на том же месте, прислушиваясь, ожидая неизвестно чего, скованный непонятным волнением. Он только через несколько минут пришел в себя. Не слыша больше ничего, кроме неясного гула, подобного тому, который раздается в больших морских раковинах, он понял, что разговор закончен и что ему здесь нечего больше делать.

Он уже взялся за ручку двери, но остановился в нерешительности:

«А что, если кто-нибудь ожидает за дверью, что, если сильные руки схватят его?..»

Сознание его невиновности даже не приходило ему в голову. Он весь был поглощен одной мыслью: скорый неизбежный арест!..

Собственно говоря, он мог еще, рискуя быть осмеянным, признаться во всем. В худшем случае его ждало несколько дней тюремного заключения или даже просто строгий и неприятный выговор… Но он и этого не в силах был уже сделать. Он был совершенно обессилен, загипнотизирован одной неотступной мыслью: я сейчас буду арестован.

И эта мысль хотя и страшила его, но в то же время и манила и влекла его к себе с непонятной и грозной силой, страшной, как пропасть, над которой наклоняется путешественник, опасной, как страстный призыв сирен, увлекающий в бездну неопытных моряков.

Наконец он вышел. Никто не обратил на него внимания. Только один служащий, сидя за своей конторкой, сказал ему:

— С вас за два разговора.

— Хорошо, — ответил Кош.

И он взял второй билетик, не сделав замечания, что он даже и разу не говорил. У выходных дверей на него опять напало минутное сомнение: «А если бы я все же позвонил в «Солнце»?»

Но он решил, что теперь уже всякие попытки сделались бесполезными, и вышел на улицу, стараясь понять, что могло так скоро навести полицию на его след, и в глубине души несколько пристыженный тем, что ему потребовалось так мало усилий и хитрости, чтоб привлечь на себя ее внимание.

…Отойдя от телефона, комиссар прошел через небольшой зал, где собрались все инспектора. Один из них, сидя за столом, казался погруженным в какое-то важное дело.

— Скажите-ка мне, — обратился к нему комиссар, — э^о очень спешно, что вы делаете?

Тот улыбнулся:

Чтоб очень спешно… нет, но, чем скорее я это кончу, тем лучше… Я ищу по календарю все улицы с de… это ради той бумажки, которую нашли утром… ничего не стоит попробовать…

— Ну, так вот что. Бросьте все это на минуту, возьмите экипаж и поезжайте справиться, дома ли Онисим Кош, — его адрес: улица de Douai, 16.

— Улица де?.. — живо переспросил инспектор.

— Улица де Дуэ, 16… Вы знаете, где она находится?

— Да, да… Я не этому удивился… но только номер 16 и потом улица де…

Комиссар в свою очередь вздрогнул: этот номер, на который он сначала не обратил внимания, показался ему вдруг имеющим значение. Не его ли он прочел только сегодня утром на куске конверта, найденном на бульваре Ланн?.. Он посмотрел на инспектора, инспектор посмотрел на него, и оба простояли так несколько секунд, не решаясь сформулировать подозрение, внезапно промелькнувшее в их уме.

— Полноте, — сказал наконец комиссар, пожимая плечами, — чего мы ищем!.. Это вернейший способ сбить с толку. Придет на ум мысль, моментально за нее хватаешься, держишься ее, упрямишься… и кончается ничем. Если мы начнем косо смотреть на всех людей, живущих в домах номер 16…

— Так-то так, но все же это странно… Я сейчас поеду…

Так как утром он не придал никакого значения этому номеру и теперь тоже не обратил внимания на довольно странное, в сущности, совпадение, то комиссар не захотел показать вид, что разделяет мнение своего подчиненного. Но, оставшись один, он начал жалеть, что не он сделал открытие этого клочка бумаги и не он сделал возможное сопоставление. Он и теперь считал все это фантазией: возможно ли, чтобы Кош был замешан в это дело? Возможно ли было строить целый план на простом совпадении цифр?.. Он вернулся в свой кабинет, говоря себе:

— Нет… это дико…

Но как ни дико казалось ему это предположение, он не мог выбросить его из головы. Он ежеминутно возвращался к нему. Он взял папку с бумагами и начал просматривать их. Дойдя до конца первой страницы, он заметил, что, хотя внимательно прочел ее с первой до последней строки, слова только прошли перед его глазами, не оставив ни малейшего воспоминания в его уме… На их месте перед ним вертелась цифра 16, потом незаметно рядом с ней являлось лицо Онисима Коша, сначала туманное, но становившееся с каждой минутой вся яснее и определеннее.

Мало-помалу он начинал припоминать массу мелких подробностей. Сначала странное сообщение «Солнца», сообщение, источника которого он не мог найти; затем загадочные фразы Коша, его манера держать себя, насмешливая до дерзости, его таинственные ответы, открытие следов на дорожке, его волнение в комнате убийства… Все это составляло до известной степени улики… Но если журналист был каким-нибудь образом причастен к преступлению, как допустить такую смелость?.. А между тем!.

Дойдя до этой точки своего рассуждения, он чувствовал, что дальше идти не может, что-то загораживало ему дорогу, и он сам не смел себе признаться, что его столько же злило то, что не он первый додумался до этого, как и невозможность подыскать побудительную причину поступкам Коша. Во всяком случае, через несколько минут все это выяснится; ничего не говоря Кошу о подозрении, промелькнувшем в его уме, он даст ему понять всю неловкость его поведения. Что ему многое известно об убийстве, в этом он теперь не сомневался. Трудность будет заключаться не в том, чтобы заставить его рассказать все, что он знает, но каким образом он это знает. Не заявил ли он ему: «Пресса обладает многочисленными способами расследования…»

Какие это способы?.. Вот что необходимо было узнать; и чтобы добиться этого, он ни перед чем не остановится. Он совершенно забыл теперь о намеке «Солнца» на следы. Дело приняло серьезный оборот, и один Кош мог дать ему победу. К тому же оно должно было скоро перейти в руки судебного следователя, и ему хотелось сделать его к тому времени совершенно ясным, освобожденным от тайны, окружавшей его с первой минуты.

Раздался телефонный звонок.

— Кто говорит? — спросил он.

— Жавель, инспектор, посланный вами на улицу де Дуэ.

— Что скажете?

— Кош уже три дня не возвращался домой.

Лицо комиссара выразило страшное удивление. Итак, в течение трех дней репортер не появлялся ни в редакции, ни у себя дома? Как это ни казалось неправдоподобным, нельзя было не приписать это исчезновение каким-нибудь важным причинам.

Но ввиду последних событий, их быстрого и таинственного хода, эти важные причины должны были иметь какую-нибудь связь с преступлением на бульваре Ланн. Отсюда две гипотезы: или Онисим Кош сделал вид, что исчезает, чтобы удобнее вести за свой счет следствие, параллельное следствию полиции; или же он был тем или иным образом замешан в убийстве, и тогда опять-таки вывод мог быть двоякий: первый, довольно благоприятный — его отделяли от преследований полиции несколько сот километров и граница; второй (может быть, близкий к истине) — люди, которым было необходимо его молчание и боявшиеся, чтобы какое-нибудь его неосторожное слово не погубило их, просто устранили его…

Следуя все тому же поспешному и фантастичному методу, комиссар остановился на последнем предположении.