Уолт Уитмен - Стихотворения и поэмы

• Название: Стихотворения и поэмы
• Автор: Уолт Уитмен
• Жанр: Поэзия

---

а в черепе ад;

В костюме из тонкой материи, в перчатках, в лентах,

с поддельными розами,

Верный обычаям, он ни слова не говорит о себе,

Говорит обо всем, но никогда - о себе.

14

Allons! сквозь восстанья и войны!

То, к чему мы идем, не может быть отменено ничьим приказом.

Привела ли к победе былая борьба?

И кто победил? ты? твой народ? Природа?

Но пойми меня до конца: такова уж суть вещей, чтобы плодом

каждой победы всегда становилось такое, что вызовет новую

схватку.

Мой призыв есть призыв к боям, я готовлю пламенный бунт.

Тот, кто идет со мной, будь вооружен до зубов.

Тот, кто идет со мной, знай наперед: тебя ждут голод, нужда,

злые враги и предатели.

15

Allons! дорога перед нами!

Она безопасна - я прошел ее сам, мои ноги испытали ее - так

смотри же не медли,

Пусть бумага останется на столе неисписанная и на полке

нераскрытая книга!

Пусть останется школа пустой! не слушай призывов учителя!

Пусть в церкви проповедует поп! пусть ораторствует адвокат на

суде и судья выносит приговоры!

Камерадо, я даю тебе руку!

Я даю тебе мою любовь, она драгоценнее золота,

Я даю тебе себя самого раньше всяких наставлений и заповедей;

Ну, а ты отдаешь ли мне себя? Пойдешь ли вместе со мною

в дорогу?

Будем ли мы с тобой неразлучные до последнего дня нашей

жизни?

НА БРУКЛИНСКОМ ПЕРЕВОЗЕ

1

Река, бурлящая подо мной! Тебе смотрю я в лицо!

Вы, тучи на западе, ты, солнце почти на закате, вам

также смотрю я в лицо.

Толпы мужчин и женщин, в будничных платьях, как все вы мне

интересны!

И тут, на пароме, сотни и сотни людей, спешащих домой, вы все

для меня интересней, чем это кажется вам,

Вы все, кто от берега к берегу будете год за годом переезжать

на пароме, вы чаще в моих размышленьях, чем вам

могло бы казаться.

2

Неощутимую сущность мою я вижу всегда и во всем.

Простой, компактный, слаженный строй, - пускай я распался

на атомы, пусть каждый из нас распался, - мы все

частицы этого строя.

Так было в прошлом, так будет и в будущем,

Всечасные радости жизни - как бусинки в ожерелье

при каждом взгляде, при каждом услышанном звуке, везде,

на прогулке по улицам, при переезде реки,

Теченье, так быстро бегущее, спешащее вместе со мною туда,

далеко,

И следом за мною - другие, и связь между ними и мной,

Реальность этих других, их жизнь и любовь, и слух, и зренье.

Другие взойдут на паром, чтоб с берега ехать на берег,

Другие будут смотреть, наблюдая теченье,

Другие увидят суда на севере и на западе от Манхаттена,

и Бруклинские холмы на юге и на востоке,

Другие увидят большие и малые острова,

Полвека пройдет, и на переправе их снова увидят другие,

и снова солнце увидят, почти перед самым закатом,

И сто лет пройдет, и много еще столетий, и все это снова увидят

другие,

И будут радоваться закату, и спаду прилива, и обнажившему

берег отливу.

3

Ничто не помеха - ни время, ни место, и не помеха

пространство!

Я с вами, мужчины и женщины нашего поколения и множества

поколений грядущих,

И то, что чувствуете вы при виде реки или неба - поверьте, это

же чувствовал я,

И я был участником жизни, частицей живой толпы, такой же,

как всякий из вас,

Как вас освежает дыханье реки, ее широкий разлив - они и меня

освежали,

Как вы стоите над ней, опершись о перила, несомые быстрым

теченьем, так сам я стоял, уносимый,

Как видите вы, так видел и я неисчислимые мачты,

широкоствольные трубы больших пароходов я видел.

Я сотни раз пересекал эту реку и видел солнечный диск почти

перед самым закатом,

Я видел декабрьских чаек, я видел, как на недвижных крыльях

они парят над водой, слегка покачиваясь в полете,

Я видел, как желтый луч зажигает их оперенье,

но часть его остается в глубокой тени,

Я видел медлительные круги, друг за дружкой бегущие борозды

от кораблей, направлявшихся к югу,

Я знаю, как небо, по-летнему синее, отражается в тихой воде,

Я знаю, как ослепляет сверкающий солнечный след,

Как выглядит ореол из лучей, подобных тончайшим

центростремительным спицам, вкруг тени, упавшей

от моей головы на воду, искрящуюся под солнцем,

Я любовался прозрачной дымкой, окутывающей холмы на юге

и юго-западе,

Смотрел на дымы, косматые, словно овечье руно,

и чуть отливавшие фиолетовым,

Смотрел на внешнюю гавань и на входящие в порт корабли,

Следил, как приближались они, и на них были те, кто мне близки,

Я видел белые паруса плывущих шлюпок и шхун и видел суда

на якоре,

Матросов, крепящих снасти, карабкающихся на мачты,

И круглые мачты, и зыбкие палубы, и змейками вьющиеся

вымпела,

Большие и малые пароходы, и лоцманов в лоцманских будках,

И белый след за кильватером, и колеса, дрожащие в быстром

вращенье,

Я флаги всех наций видал, я видел, как опускают их на закате,

Как черпают землю со дна машины, и волны бегут кружевами,

крутя и дробя свои белые гребешки,

Пространства, бледнеющие вдали, и в доках гранитные серые

стены портовых складов,

И ввечеру, на светлой воде - темнеющие буксиры, прижавшиеся

к бортам широких, медлительных барж, и лодки, груженные

сеном, и кое-где - запоздалые лихтеры,

И там, во тьме, на другом берегу - разверстые зевы плавильных

печей, пылающих ярко, слепящих глаза, бросающих свет

на кровли домов и в провалы улиц из черноты, где бешено

пляшет их красный и желтый огонь.

4

И это, и все, и везде казалось мне точно таким же, каким оно

кажется вам,

Я очень любил города, я любил величавую, быструю реку,

Все женщины, все мужчины, которых я узнавал, были мне близки,

И так же другие - все те, кто меня вспоминают в прошедшем,

потому что я видел их в будущем

(Это время придет, хоть я еще здесь - и днем и ночью

я здесь).

5

Так что же тогда между мной и вами?

Что стоит разница в десять лет или даже в столетья?

И что б это ни было, в этом ли дело, когда ни пространство;

ни время не могут нас разделить;

И я жил на свете, я Бруклин любил - обильный холмами, был

он моим,

И я бродил по Манхаттену, и я в омывающих остров соленых

водах купался,

Меня, как вас, волновали внезапно рождающиеся вопросы,

Днем, среди шумной толпы, они набегали вдруг на меня,

И ночью, когда приходил я домой, когда лежал я в постели,

они являлись ко мне,

И я возник из водной стихии, из которой возникла вся жизнь,

И, обретя свое тело, обрел я и личность свою,

И то, что я существую, познал через тело свое, и то, чем я мог

стать, через тело свое и познал бы.

6

Не только на вас падают темные тени,

И на меня извечная тьма бросала тени свои,

Мне лучшее, что сотворил я, казалось пустым, сомнительным,

Но разве и вправду не были мелки те мысли, что мне

представлялись великими?

Не вам одним известно, что значит зло,

Я тоже знаю, что значит зло,

Я тоже завязывал старый узел противоречий,

Я болтал и смущался, лгал, возмущался, крал и завидовал,

Я был похотлив, коварен и вспыльчив, - мне стыдно сказать,

какие таил я желанья,

Я был капризен, тщеславен, жаден, я был пустозвон, лицемер,

зложелатель и трус,

И волк, и свинья, и змея - от них и во мне было многое,

Обманчивый взгляд, скабрезная речь, прелюбодейные мысли

всем этим грешил и я сам,

Упрямство, ненависть, лень, надменность и даже подлость

во всем этом был я повинен.

Я был такой же, как все, и жил я так же, как все.

Но шел ли я мимо иль приближался - меня называли по имени

звонкие, громкие, юные голоса,

Когда я стоял, я чувствовал на шее их руки, когда я сидел, меня

небрежно касалось их тело,

Я видел многих, кого любил, на улице, на пароме,

в общественных залах - но я никогда не говорил им ни

слова,

Я жил одною жизнью со всеми, я так же смеялся, терзался

и спал,

Играл свою роль, как пристало актеру или актрисе,

Все ту же старую роль, которая - как сумеешь - будет великой,

Иль малой, если не сдюжишь, или великой и малою вместе.

7

И вот я к вам приближаюсь,

Как думаете вы теперь обе мне, так думал я прежде о вас - я

готовился к вашему приходу.

Я долго, серьезно думал о вас прежде, чем вы родились.

Кто мог предвидеть, что так оно будет?

Кто знает, как я этому рад?

Кто знает - а что, если я, несмотря на все разделившее нас

расстояние, в эти минуты смотрю на вас, хоть вам-то мена

не дано увидеть.

8

Ах, что может быть величавей, что может быть для меня

прекрасней, чем этот Манхаттен, вздыбленный мачтами?

Моя река, и закат, и кружевные шалящие волны прилива?