Евгений Шабалин - Тайна острова Нуулуа

• Название: Тайна острова Нуулуа
• Автор: Евгений Шабалин
• Издательство: ООО "ИПЦ "Маска"
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2016

Автор научно-фантастического цикла «Тайны Наукограда» («Наукоград: авария», 2011, «Нобелевский пасьянс», 2012, «Соната форс-мажор для виолончели» 2013) в этой повести продолжает тему противостояния носителей истинной науки тем, кто использует её в корыстных целях. На этот раз «жрецам» науки помогают ребята-подростки. Для них автор и написал эту повесть в традициях классиков фантастической и приключенческой литературы.

---

— Мы не испортили его — функциональность не нарушена, а внешний вид для утопающего роли не играет, — угрюмо отпарировал Родик.

Женя засмеялась. Настало время обменяться с мальчиками информацией о сыне Солнца. Рассказ Жени о туземном мальчике, который общался с тотемом людей его деревни, и о португальском галеоне, спасшем его, развеяли сомнения Родика. Павлик, страшно обрадованный тем, что их красивая названная сестра вовсе не шпион, взахлеб выложил всё, что ему было известно о Сыне Солнца. Напрасно Родик пытался «заткнуть фонтан» друга. А Женя — та была вне себя от счастья. Как же — оказывается, и современные люди сталкивались с феноменом сына солнца!

Счастливая девушка крепко расцеловала своих «братьев». От смущения даже на смуглом лице Павлика появились розовые пятна, а Родик из белой редьки превратился в тёмно-красную свеклу. Апофеозом всеобщего праздника стало обещание Жени доставить всех на Самоа самолетом из Перу. И даже Родик не выразил сомнений в кредитоспособности «бывшего агента клоуна». Правда, он вспомнил вдруг голубую акробатку, вспомнил, как он сказал: «Жалко расставаться…», на что девочка ответила: «Мы обязательно встретимся, когда станем взрослыми!».

Прибытие на Самоа

— А где же здесь лагуна?

Павлик удивленно и разочарованно глядел на шумную улицу с обилием автомашин, света рекламных огней и по-современному одетых людей. Площадь перед зданием аэропорта в Апиа мало чем отличалась от центральной части его российского наукограда.

— Ты ждал, что для тебя самоанскую хижину поставят? Это же Западное Самоа, цивилизованное независимое государство, четверть миллиона жителей, демократическое управление, грамотность 99 %, четыре университета, — Родик, прихрамывая, едва поспевал за быстро шагающей Женей, но не мог упустить случая показать ей свои энциклопедические знания. — Правда, Женя?

Женя, однако, не слушала «брата»-всезнайку. Она спешила занять места в туристическом автобусе, куда зазывал местный гид, по-испански рекламируя вечернюю красоту столицы Самоа. Женя решила, что лучше гида никто не сможет помочь найти ночлег бездомным путешественникам. Идти в гостиницу она опасалась — ведь ребята были без документов, и кто знает, к чему это приведет. А испанский она знала не хуже английского.

Однако уже через четверть часа путешествия Женя поняла свою ошибку. После многочасового перелёта над Тихим океаном езда по темным горным дорогам с крутыми виражами была особенно утомительной и изнуряющей. Женю клонило ко сну. Затемнённый салон автобуса вдруг озарился ярким светом, и в радужном сиянии возник Сын Солнца. Он почему-то оказался в виде Эдварда Лонга. Морской офицер отдал приказ шоферу — капитану Веселову, и автомобиль, превратившись в самолёт, сел на зеркальную гладь спокойного океана. Пассажиры пересели в полинезийские пироги, Павлик с Родиком в одной лодке, а она сама с Эдвардом — в другой и поплыли под волшебным сиянием полной луны к пальмам на берегу кораллового острова… Пирога уткнулась носом в сиреневый песок, Женя от толчка наклонилась вперед и… ударилась лбом о спинку впереди стоящего кресла.

— На этом наша вечерняя прогулка заканчивается, — объявил гид. — Мы как раз у входа в отличный отель на берегу моря. Всем приятных снов под шум прибоя в гостеприимном Самоа! Буэнос ночес!

Женя дала знак ребятам, чтобы они не спешили выходить из автобуса, и подошла к гиду. Молодой самоанец с охотой пошел на разговор с миловидной рыжеволосой девушкой — такую едва ли ещё встретишь на Самоа — и, выслушав её запутанный рассказ о «братьях», неожиданном отъезде и прочих ужасах последних дней, спросил:

— Вы не были раньше в Полинезии? Отлично! Тогда у меня есть для вас и для ребят, потерпевших кораблекрушение, неплохой вариант ночлега: в самоанском доме моего друга, который в отъезде. Это будет продолжением нашего тура. Не возражаете?

— Да, я хорошо заплачу Вам.

— Не в этом дело, хотя от вознаграждения не откажусь.

Самым счастливым в тот первый вечер на Самоа был Павлик. Ведь они ночевали в самом настоящем самоанском доме, где вместо стен висели плетеные циновки из тапы, крышу покрывали листья кокосовой пальмы, переплетенные веревками, а простой не струганый деревянный пол возвышался на полметра над землей! На прощание испаноязычный самоанец предупредил:

— Купайтесь только днем — иногда приплывают акулы.

Никто и не думал купаться. Дом стоял на каменистом откосе берега, и глухой рокот океана баюкал лучше колыбельной песни. Все сложности и усталость дальней дороги были забыты.

* * *

— Ну, вот мы и приехали на Самоа. И что же дальше?

Это был вечер следующего дня после прибытия ребят на Уполу. Мальчишки и Женя сидели на берегу на теплых камнях, нагретых солнцем за день, и любовались игрой лучей заходящего солнца на белых пенистых гребнях прибоя. Павлик думал о бабушке, представлял себе встречу с ней у Сына Солнца. Женя вспоминала коварного американского капитана и почему-то тоже думала о встрече с ним здесь, на Самоа. А Родик? Он учился жонглировать раковинами. Одна из трех раковин упала в песок. Родик бросил оставшиеся и спросил, обращаясь к океану:

— Ну, вот мы приехали на Самоа. И что же дальше? Мы целый день купаемся, загораем, мучаемся животами от непривычной пищи, и ничего не узнали о Сы… о нашем объекте.

— Какой ты скорый! Прежде надо найти Полеа.

— Тише, мальчики… — Женя приложила палец к губам. — Слышите?

Из деревни доносились резкие голоса — кто-то там ругался.

— Всё равно мы ничего не пони…

— Говорю — тише! Молчок! — и Женя подбежала к высокому кусту, от которого до источника голоса было не более 20–30 метров. Она была невидима для спорящих.

А в деревне, около ручья, впадающего в море, происходило следующее: на противоположных берегах стояли друг против друга жирный дядя, укутанный в паутину бус, ожерелий, браслетов, с толстой палкой с набалдашником в виде головы акулы в руке, и молодой самоанец. Они спорили на высоких тонах, угрожая друг другу. Жирный — своей палкой, а самоанец — поднимая над головой топор с длинной ручкой. По их жестам можно было догадаться, что объектом спора был мальчик, привязанный к дереву.

Спор закончился не в пользу молодого самоанца — он первый покинул арену битвы, на прощание что-то крикнув мальчику. Тот понуро кивнул головой.

— Мне жаль этого мальчика, — вдруг сообщил Родик.

— Почему это тебе его жаль? Может быть, он совершил что-то недостойное, и его наказали. — Павлик лежал на мягкой траве, жевал сладкую ягоду инжира и рассматривал причудливые облака.

— А если его жарить будут? Ты что, забыл, как меня Полеа чуть не съел? «Нарушил табу! Смерть предателю!». Это образованный-то человек, почти ученый!

— А какое это ты табу нарушил? — поинтересовалась Женя.

— Да не нарушал я ничего! Этот дикарь решил, что я отдал им тетрадь с секретом Сына Солнца.

— А, это тот, который приехал за бабушкой Валисой? — Женя сидела на корточках, обняв руками колени и тоже глядела на облака. Низколежащие над поверхностью океана, они были сверху красные, освещенные заходящим солнцем, а снизу почему-то темно-фиолетовые. — Не нравятся мне эти облака. Возможно, гроза будет.

— Зимой в тропиках гроз не бывает, — безаппеляционно заявил Родик. — Но мальчика всё-таки жалко. Неужели он всю ночь будет привязан к дереву?

— Ночи теплые. Не замерзнет, — изрек Павлик, засовывая в рот очередной фрукт.

— Хватит жевать! Прямо Пантагрюэль. Женя, скажи ему, что вредно много сладкого есть!

— Конечно, вредно. А буря, кажется, грянет. Бывают, Родик, и дожди и бури в июне у тропика Козерога. Редко, но бывают. Так что, собирайтесь, идем.

— А как же мальчик?

— Вот и пойдем к нему…. Когда стемнеет.

Родик торжествовал. Он отобрал у Павлика последние две ягоды и сунул себе в рот.

— Что, выкусил?

* * *

— А за что его всё-таки привязали? — обратился Родик к Жене.

— Ребята, я совсем плохо знаю самоанский, и не ручаюсь, что я правильно поняла. Но, кажется, его наказывает жрец деревни за Сына Солнца…

— Как?!

— Слова «сын солнца» были произнесены по-самоански три раза.

— Вот это да!

— Тогда я освобожу его! — уверенно заявил Павлик.

План его был таков: как только наступит полная темнота, Павлик обрезает веревки, освобождает мальчика и бежит с ним в лес. Женя и Родик прячутся в кустах слева и справа от хижины жреца и отвлекают того свистом и рычанием волков, если он выглянет из хижины.

— Никаких волков на Самоа нет, — это, конечно, Родик.

— Неважно, рычите как-нибудь пострашнее.

Возможно, план бы и состоялся, если бы не гроза. Дождь хлынул враз и такой, что не хватало воздуха дышать. Ребята с Женей едва успели добежать до своего временного жилища (гид сказал, что они могут жить в хижине целую неделю — друг его уплыл на соседний остров на свадьбу племянницы).