Дэмиан Лэниган - Стретч - 29 баллов

• Название: Стретч - 29 баллов
• Автор: Дэмиан Лэниган
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-86471-354-6

Фрэнк Стретч — неудачник, недотепа, кандидат на вылет, ниже классом всех своих друзей. Вы ведь тоже наверняка считаете, что ваши друзья преуспели в жизни больше вас, и, возможно, вы даже правы. Разница между нами, однако, в том, что я разработал систему, которая доказывает мои предположения.

Я долго подпитывал тайную уверенность, что если захочу, то смогу опередить кого угодно, надо лишь включить свои мозги. Наверное, почти все так думают, по крайней мере, почти все мужчины.

В области «правильных поступков» я целиком доверяюсь здравомыслию женщин. В отличие от мужчин они умеют избегать боли. Уж не знаю, откуда это берется — биология виновата или им вдалбливают с детства, — но если нужно облегчить страдания, я смело поддержу женщину, ибо она найдет выход из любого положения. За исключением случаев, когда речь идет обо мне самом, — тут женщины непостижимым образом сбиваются с верного курса и садят сапогом по ребрам без всякого снисхождения.

Господи, в какой кавардак превратил я процедуру ухаживания. Балл Сэди был так низок, что хоть вешайся: 23 очка, пристрастие к кокаину, амбиции, сводящиеся к пирсингу на клиторе, — ну какая из нас пара, ей-богу?

Я так же мало приспособлен к свободному рынку секса, как и к свободному рынку капитала. Они, похоже, движутся хаотично, но в унисон: все барьеры уничтожены, секс и деньги набегают как волна и потом исчезают по капризу или настроению.

Телевидение проникло в дома сквозь скалы и почву, кабели проложены по дну океанов, забравшись на такую глубину, куда даже глубоководный морской черт не заплывает, и все им мало. Их цель — превратить кожу человека в приемное устройство, глаза — в экраны, рот — в супермаркет.

Блестящая и забавная книга, полная изобретательного и злого юмора.

The Observer

Удивительно свежий роман, отличный стиль и тонкие наблюдения. Временами просто диккенсовский уровень.

The Independent

В генерации молодых писателей Дэмиан Лэниган явно претендует на роль лидера. Чрезвычайно злая и смешная сатира на современного мужчину, парадоксальным образом оставляющая ощущение тепла. Превосходно!

The Big Issue

Душераздирающе и смешно. Невозможно поверить, что дебютный роман может быть столь эффектным и зрелым.

The Mirror

Книга Пэнигана претендует на то, чтобы стать знаковой для своего поколения. Драйв в чистом виде.

FHM

У Лэнигана есть все задатки, чтобы вырасти в выдающегося романиста-сатирика. Его откровенность и злой юмор неподражаемы.

The Insight

---

Я так же мало приспособлен к свободному рынку секса, как и к свободному рынку капитала. Они, похоже, движутся хаотично, но в унисон: все барьеры уничтожены, секс и деньги набегают как волна и потом исчезают по капризу или настроению. И в сексе, и в экономике я — сторонник перераспределения, протекционизма и социализма. На самом деле я никакой не социалист. Социализм дает ощущение моральной правоты, но моральная правота сама по себе не гарантирует ни секса, ни денег. Социализм, точно книги о самопомощи, хорошо выявляет проблемы, но слабоват по части их решений.

Что тут можно поделать? А ничего. Вы чувствуете себя обездоленным, сексуально неудовлетворенным, бедным, слабым и нелюбимым? Это потому, что вы действительно обездолены, сексуально не удовлетворены, бедны, слабы и нелюбимы. Просто человек вы такой. То ли это в генах, то ли в атмосфере, то ли в узорах на ковре. Так вышло.

Много наговорил, а если короче, то мой балл за СЕКС в 95-м и 94-м был одинаков — жалкая единица.

РАБОТА  .

Какая работа? Еще неделя, и уйду на фиг. Если помните, главный вопрос был «Довольны ли вы своей работой?». В настоящее время я вне себя от радости, но только от мысли, что не буду работать, — системный подход наоборот. Если же смотреть на краткосрочную перспективу, я по прежнему трудился официантом в дрянном ресторанчике на юго-западе Лондона. Балл выше трех — явный самообман. Три очка, ничего не поделаешь.

ДОМ 

Какой дом? Какой, твою мать, дом? Хотел бы я быть улиткой и носить свой маленький домик на плечах. И-эх. Ноль. Первый чистый ноль за шесть лет годовых обзоров. А я надеялся, что дела будут потихоньку идти в гору, без крахов, тупиков, провалов, попятного движения и штопоров.

КОЛЕСА 

«Кавалер», которого я в тот день сам не знаю зачем переименовал в «Пуританина», исправно возил меня в Баттерси и обратно. Скоро он увезет меня оттуда насовсем. Кстати, он понравился Тамаре, соответствуя системе ценностей, построенной на китче, которой придерживались смертельно укушенные модой. Все дрянное, дешевое, кричащее, приторное и пошлое считалось у них хорошим; все хорошее, дорогое, утонченное и сделанное со вкусом — плохим. Тамара поставила бы пять баллов. Я ставлю только два.

ФИЗИЧЕСКАЯ ФОРМА  .

Пальцы все еще узкие и тонкие, улыбка располагает к себе все меньше, иронии в ней все больше. Волосы по-прежнему комок силоса, изнутри никотин вгрызается в мягкие ткани. Моя внешность не пострадала в каких-либо инцидентах, значит, снижать балл не за что. Застрял на уровне трех баллов.

ПОПУЛЯРНОСТЬ  .

Отчет за 1995 год:

Общее количество входящих неделовых звонков — 58

Общее количество исходящих неделовых звонков — 39

Баланс в мою пользу, но гордиться нечем.

Походы с Генри в паб — 31

Походы в паб не с Генри — 19

Был на ужине — 4

Сам устроил ужин — 0

Был на вечеринке — 3

Сам давал вечеринку — 0

Походы в кино в компании (включая Генри) — 9

Ужины в ресторанах (естественно, не в «О’Хара») — 7

Ночь, проведенная в чужой постели с женщиной, — 5

ИТОГО НОЧЕЙ, ПРОВЕДЕННЫХ ВНЕ ДОМА, — 78

78 дней из 365 — 21 %. Результат достигнут благодаря тактике «не отказывать никому».

Количество новых друзей — 0

Новый друг — это человек, с которым встречаешься для совместного времяпрепровождения более одного раза после первой встреча Такие вещи прекращаются практически сразу после окончания университета. Даже те мои друзья, которые работают среди себе подобных, имеют показатель не выше среднего. Являются ли друзьями коллеги по работе, становится понятно, только когда уволишься с работы. Как правило, они ими не являются. Поэтому Сэди не в счет. Рано пока.

Обычная схема отношений с коллегами, считавшимися друзьями, выглядит следующим образом:

Встречи большой кампанией и разговоры о «добрых старых временах» — три раза в год.

Встречи небольшой кампанией и разговоры о «добрых старых временах» — два раза в год.

На следующий год бывший коллега, которого вы считали самым тупым, дважды звонит, но вы встречаетесь только один раз. Разговоры о «добрых старых временах».

Сталкиваетесь с бывшим коллегой, который вам нравился, в Сохо, выпиваете по кружке пива на скорую руку и ведете разговоры о «добрых старых временах». Вы оба клянетесь, что завтра созвонитесь и организуете «настоящий сейшн», возможно, с участием других бывших коллег.

Никто из вас и не думает звонить другому.

Спустя еще полгода вы видите либо тупого, либо интересного коллегу в музыкальном магазине Вест-Энда. Вы оба делаете вид, что не заметили друг друга. Вот вам и «добрые старые времена».

Общая картина за 1995 год не вызывала ни стыда, ни прыжков восторга. Без Генри был бы настоящий мрак, но почти у каждого есть кто-то, кто немного скрашивает жизнь своим участием. А что касается Сэди (да, я опять про нее, и еще не раз вернусь к ней), что тут можно сказать? Друг или враг? Орел или решка? Стреляться или будем трахаться? Кто знает, брат?

Я уверенно поставил себе три балла.

ИНТЕРЕСНОСТЬ  .

Не сомневаюсь, что если бы люди только дали мне возможность, они бы увидели, какой удивительный я экземпляр. Сам себе я уже до смерти надоел. За шесть лет показатель не изменился. В 1995 году все те же греющие душу шесть баллов.

ОТМЕТИНА СУДЬБЫ  .

Снижается по мере того, как я старею, беднею, хирею, теряю дом, друзей, культурность, вдувальность, ебучесть, дрочимость, блядучесть — вот моя участь. Два балла.

Окончательный итог: 28. Плохо дело.

Я закончил обзор в полтретьего дня 1 января 1996 года и слонялся по телеканалам до полчетвертого утра следующего дня. После этого вооружился «Азиатскими трусиками», коробкой бельгийского шоколада и ублажал свою плоть до самого рассвета. С Новым блядским годом!

Сорок восемь фунтов и ноль мелочью

Брайан раздавал рождественские премии с видом волхва, приносящего дары младенцу Иисусу. Торжественная церемония проходила в час дня, холод стоял собачий. Я только что вышел на работу после освежающего новогоднего перерыва. Шмыгая носом, я стоял у мусорных баков и сочинял в уме загадочные, злые, но исполненные изящества прощальные письма.

Когда я мысленно примерял так и сяк фразу «когда мужчина обязан откликнуться на зов совести», меня за плечо тронул Брайан:

— Как дела, шеф?

— Привет, Брай.

Тот фыркнул и сунул руку во внутренний карман уродливого двубортного пиджака. Задержав ее, он тщетно попытался заглянуть мне в глаза.

— Мы думаем, шеф, что ты неплохо поработал в прошлом году, поэтому Барт подкинул пару фунтов сверху. Купишь себе что-нибудь.

— Какого черта, Брай. Не смущай меня. Ты же знаешь, для меня это не просто работа, я тружусь из любви к делу.

— Да? Ну, все равно. Как я сказал, он подкинул пару фунтов сверху.

Еще раз фыркнув, он сунул мне в руки небольшой желтоватый конверт и свалил, — наверное, оседлал верблюда и уехал обратно на Восток Смешно, но Брайан жил в Лейтоне[68], получилось складно.

Я не знал, чего ждать. В прошлом году премия составила тридцать семь фунтов пятьдесят пенсов (написанная прописью, эта сумма выглядит внушительно, словно на нее можно месяц кормить семью из четырех человек). Может быть, стольник? Стольник с полтиной? Любая сумма отсрочит мою встречу с «Биг ишью»[69] еще на неделю. Я потрогал конверт и услышал досадный звон монет.

Сорок восемь фунтов. Сорок восемь фунтов ничтожны даже прописью. Даже если написать «сорок восемь фунтов и ноль-ноль пенсов», все равно выглядит ничтожно.

£48.

И это — за три недели усмирения «вуебков», когда «О’Хара» делал по две штуки в день. Это означало, что я, менеджер, дирижер, укротитель, великий визирь и чемпион поглаживания чужих самолюбий получил за свои труды одну тысячную рождественской выручки заведения. Построим обычную дробь: 1/1000.

Что-то пафос не оправдывается. Попробуем дробь десятичную.

0,001.

Сорок восемь фунтов.

Я сунул деньги в карман джинсов и бросил взгляд на мусорные баки. Сколько часов я потратил, глазея на эти баки? Меня вдруг захлестнул прилив нежности. Баки стояли рядком во дворе, в них бросали капустные очистки и куриные кости, а они самоотверженно подставляли дождям рифленые крышки, — умиротворяющая и грустная картина. Я тихонько заговорил с ними:

— Ребята, я скоро уезжаю. Больше вы меня не увидите. Но не волнуйтесь, я буду вас помнить. Вы — хорошие ребята. Уважаю вашего брата, стоите себе, делаете свое дело и никогда не жалуетесь. Примите мою личную благодарность. Не поминайте лихом, ребята.