Анатолий Арамисов - Французская защита

• Название: Французская защита
• Автор: Анатолий Арамисов
• Издательство: Можайск-Терра
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-7542-0139-7

Середина — конец 90-х годов 20-го века. Русский шахматный мастер Виктор Одинцов играет на турнире в пригороде Парижа. Но вместо честно заработанного приза он волею обстоятельств попадает во французскую тюрьму… Выйдя на свободу, снова сталкивается с труднопреодолимым барьером — своеобразной «Французской защитой», связанной с нечестной игрой противников, произволом судей. У Виктора появляется любимая девушка, Симона, которая помогает ему. Однако русского игрока преследует одна неудача за другой. Одинцов, доведенный до отчаяния, изобретает хитроумный способ, свое «ноу-хау», с помощью которого он начинает громить всех соперников. Вместе с Симоной Виктор преодолевает многочисленные препятствия, воздвигаемые их недоброжелателями. Он доходит до главного матча с чемпионом мира. И уверенно лидирует в этом поединке, где команда противника применяет грязные методы игры. За шаг до победы Одинцова в события вмешивается французская красавица Женевьева, которая мстит за свою отвергнутую любовь. И Виктору наноситься, казалось бы, сокрушительный удар в спину…

В романе рассказывается о нелегких судьбах русских эмигрантов, живущих во Франции.

---

Потом спросил:

— А с вами из Лондона Симона не связывалась по работе?

— Нет, в последние дни мы ничего не получали от нее, — недоуменно проговорил Гиршманн, — а что случилось?

— Не отвечает телефон, и она сама не звонит два дня уже. Такого не было раньше.

— Я свяжусь с ее шефом и узнаю в чем дело!

— Спасибо! Перезвони сразу, хорошо?

— Конечно.

Жорж положил трубку и задумчиво почесал в затылке. Не нравились ему последние события вокруг лидера его команды.

Женевьева злорадно улыбнулась и нажала кнопку вызова секретарши. Та мгновенно показалась в дверях.

— Соедини меня с Паскалем Фите!

Виктор Одинцов метался по комнате.

Новости были самые неутешительные: никаких известий о Симоне из Лондона не поступало. Ее шеф сообщил, что она была у них в офисе, отчиталась за проделанную работу и обещала зайти еще на следующий день.

Но почему-то не появилась.

«Ехать в Лондон? Искать ее? Безумство! Я никогда там не был, практически не знаю английского языка, а главное — у меня нет визы! Но что, что делать? Боже мой! Куда она пропала??»

Никакая другая мысль, как кроме о любимой, не проникала в мозг Виктора в этот зловещий день, потом в бессонную ночь и тяжелое утро.

Нервы его были напряжены до предела. Звенели обнаженной струной по всему организму. Он смотрел на телефон и боялся, что сейчас раздастся звонок и сухой официальный голос сообщит о непоправимом.

Но вместе с тем иногда мелькала странная мысль: уж лучше любое известие, чем изматывающая неизвестность.

Одинцов, обхватив голову руками, мучительно перебирал варианты причин, по которым Симона могла не давать знать о себе вот уже почти три дня, как внезапно из-за двери раздался мальчишечий голос:

— Вам почта!

Виктор ринулся к выходу. Он быстро открыл дверь, посмотрел вниз на лестницу, но шагов по ней слышно не было. Отыскав ключ от почтового ящика, спустился вниз и открыл его.

Большой белый конверт.

Виктор нервным движением разорвал его и вытащил несколько фотографий.

— Боже мой! — вырвалось из груди.

— Бонжур, месье! — это мадам этажом выше, проходя мимо, как обычно, приветливо поздоровалась с новым соседом.

Виктор не ответил, его расширенные глаза с ужасом смотрели на фотографии.

Мадам обиженно поджала губы и зацокала каблуками по мостовой.

— Этот прыщ с ней! Боже, неужели…??

На снимках Симона сидела за столом в каком-то английском пабе с Леней Гельфандом. Улыбалась на втором снимке, когда тот положил свою кисть на ее ладонь.

Виктор как-то раз и навсегда отбил охоту у Лени звонить на квартиру к Симоне. Взяв трубку и услышав в очередной раз его голос, он нежно сообщил на другой конец провода:

— Вам Симона просила кое-что передать, давайте встретимся у выхода из метро Одеон, скажите, как Вы будете выглядеть?

— На мне будет желтая куртка с капюшоном, такого же цвета кепи и темные брюки, — томным голосом ответил Гельфанд.

— Замечательно! Через два часа устроит?

— Вполне…

Леня хватал ртом воздух, испуганно глядя на высокорослого блондина. Виктор, тяжело положив ему руку на плечо, не спеша, втолковывал:

— Еще раз пригласишь ее на свидание — пеняй на себя! Я приду вместо нее, и одно ухо у тебя будет в два раза больше второго! Осознал? Программист испуганно закивал головой.

— Будь здоров, приятель!

И Одинцов по ступенькам перехода направился к поезду метро.

И вот теперь!

На третьем снимке было видно, как Симона лежит, уткнувшись головой в пепельницу на столе, а Леня Гельфанд как будто гладит рукой по спине девушки.

Четвертое фото заставило Одинцова побагроветь.

Этот дохляк, приподняв голову его любимой, своими слюнявыми губами как будто пытается поцеловать ее!

А она — не сопротивляется!

Виктор пулей взлетел на свой этаж и быстро набрал номер Жоржа.

— Да?

— Я получил по почте снимки… — голос мужчины чуть дрожал, — там она… и вместе с Гельфандом! Но как-то странно, такое впечатление, что она была сильно пьяна. Этот прыщик уезжал от вас в Лондон?

— Быстро скопируй на сканер и пришли снимки по электронной почте! Да, Гельфанд уехал в Англию сразу за Симоной!

— Нет у меня ноутбука, она забрала с собой!

— Тогда давай лети ко мне!

Спустя два часа шеф фирмы, где работала девушка, поднимал на ноги Скотланд-Ярд.

В ожидании известий из Лондона прошли еще мучительные сутки. Наконец, раздался звонок, и Жорж быстро заговорил в трубку:

— Её нашли! В одной лондонской больнице! Доставлена по вызову из того самого паба, что был на снимках.

Гельфанд божится, что именно он вызвал скорую помощь, когда Симоне стало плохо. Но бармен показывает обратное — он заподозрил, что что-то не так: девушка лежала лицом вниз одна за столиком, и тут же вызвал врачей.

Те говорят: странное пищевое отравление, сейчас она уже в сознании!

— А позвонить не могли раньше по ее телефону!! — заорал в трубку Виктор.

— Не было у нее с собой телефона! Я сам спрашивал об этом! Слава Всевышнему, что так обошлось, — Гиршманн перевел дыхание, — ты крепись, сказали, что самое плохое позади…

Одинцов выронил трубку и опустился на пол.

Слезы облегчения стремительно катились у него по щекам…

«Она жива!!»

До начала матча Виктора Одинцова с Патриком Леконтом оставалось три дня, а Симона по-прежнему находилась в столице Англии.

Они перезванивались ежедневно по нескольку раз.

— Меня не отпускают! — жаловалась девушка. — Врачи никак не могут определить, чем же я отравилась!

— Анализ того, что ты ела и пила в том пабе — делали?

— Не знаю, но я слышала, как врачи сказали, что стакан, из которого я пила сок, куда-то пропал.

— Как ты сейчас себя чувствуешь?

— Хорошо, но есть небольшая слабость и головокружение.

— Зачем ты встречалась с Гельфандом? — Виктор не удержался и задал мучавший его вопрос.

— Он попросил меня прийти туда. Сказал, что есть недоработки в программе, и он отдаст мне материалы, указывающие на них.

— Ну и отдал?

— Мы стали разговаривать сначала о другом, а потом я ничего не помню… — тихо прошептала Симона.

— Прости, милая, я не хотел тебя обидеть, — Виктор явственно представил ее лицо в эту секунду.

— Я не обиделась. Это ты прости, что у тебя уже в субботу начинается игра, а я все здесь.

— Люблю тебя.

— И я тоже…

Виктор отрешенно смотрел в угол сцены, пока один деятель за другим забирались на нее к микрофону и произносили торжественные речи по случаю открытия матча Леконт — Одинцов.

Накануне он не спал.

Он мучительно думал — кому же надо было выбить его из душевного равновесия перед таким ответственным соревнованием? И логика с неумолимой ясностью подсказывала: тем, кто заинтересован в его поражении. А именно — французам.

Других объяснений он не находил. Интуиция подсказывала ему, что в этом деле замешан Леня Гельфанд. Но найти программиста и «тряхнуть» на предмет признательного лепета у Виктора не было времени. К тому же он опасался провокации и скандала перед игрой.

С ненавистью глядя на этих деятелей, Одинцов проникся одновременно этим чувством и к Леконту: гладкому брюнету, невысокого роста с синевой на свежевыбритой шее. Тот снисходительно слушал оды в свою честь и слегка кивал головой очередному оратору.

Болельщиков Одинцова в зале практически не было.

Наэлектризованная аудитория требовала одного: победы своего соотечественника! И это сыграло на руку русскому шахматисту: француз, несмотря на свою внешне кажущуюся флегматичность, «перегорел».

Он с первых ходов ринулся в атаку на позиции противника.

Виктор играл самостоятельно, без помощи Симоны:

…«Так… молодец, молодец, как ты хочешь поставить мне мат! Я тебе скоро поставлю кое-что! Ну, давай, что задумался? Или уже видишь издалека мой укол? Я вам покажу, мать вашу — как пытаться выбить меня из колеи! Только спокойно, не торопись просчитывай! Спокойно! Рука, рука!»

И Одинцов левой рукой под столом сдерживал свою правую кисть, стремящуюся сделать быстрый ход. Есть такой «прием» у шахматистов. Когда надо все проверить, если позволяет время, не спешить с импульсивным решением.

Публика восторженно шумела.

Ей казалось, что еще чуть-чуть, и их любимец заматует русского. Зрители не заметили, как в один момент Патрик, разгуливающий по сцене с видом будущего победителя, странно дернул головой и быстрым шагом вернулся на свое место.

Он понял все!

Контрудар, острый, как клинок горца, тонко задуманный издалека, теперь поворачивал течение партии.

Виктор не стал томить француза, и, взглянув на него, сделал намеченный ход.