Вячеслав Лопатин - Суворов и Потемкин

• Название: Суворов и Потемкин
• Автор: Вячеслав Лопатин
• Издательство: Наука
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1992
• ISBN: 5-02-009553-2

С середины XIX в. зародилась версия о Г. А. Потемкине как о «завистливом временщике», «бездарном военачальнике», который мешал своему подчиненному А. В. Суворову победоносно закончить войну 1787—1791 гг., утвердившую Россию в положении черноморской державы. На основании обширного документального материала, в том числе новых архивных документов, в книге опровергается эта легенда, показана истинная роль этою выдающегося государственного и военного деятеля России, восстанавливается правда об отношениях этих исторических личностей нашей страны, рука об руку трудившихся на благо Родины.

Для широкого круга читателей.

---

Присоединение Крымского ханства к России.

1782-1783 гг.

Памятная медаль в честь присоединения Крыма к России с изображением Г.А. Потемкина-Таврического. 1783г.

 «В Крыму татары начали вновь немалые безпокойства,— писала 3 июня 1782 г. императрица Потемкину, находившемуся на юге, в Херсоне.— Теперь нужно обещанную защиту дать Хану, свои границы и его, нашего друга, охранить. Все сие мы бы с тобою в полчаса положили на меры, а теперь не знаю, где тебя найти. Всячески тебя прошу поспешить своим приездом, ибо ничего так не опасаюсь, как что-нибудь проронить или оплошать... Денег пошлю и суда наряжу, а о войсках полагаюсь на тебя, также — кого пошлем. Ведь ты горазд избрать надобного».

Потемкин, занятый охранением границ в соответствии с разработанным им планом на случай вооруженного конфликта с Портой, размещает полки, устраивает базы снабжения. Он форсирует строительство верфей в Херсоне — главной базе нарождающегося Черноморского флота. Через Потемкина идут важные дипломатические Так, его представитель доктор Я. Рейнегс прибывает в Тифлис и вручает царю Ираклию II проект договора о принятии Грузии под протекторат России. Это осложнит отношения с Портой, но обстановка и без того достаточно напряженная, чтобы откладывать важнейшие политические решения, В мае 1782 г. волнения, начавшиеся среди ногайских орд на Кубани, перекинулись в Крым. Ханская гвардия отказалась защищать Шагин-Гирея. Хан бежит сначала в Кафу, а затем на русском корабле в Керчь, где давно находится русский гарнизон. Шагин-Гирей шлет в Петербург просьбы о помощи и защите. Потемкин стоит за решительную поддержку Шагин-Гирея — союзника России. Он собирает войска и ждет приезда хана в Петровскую крепость, чтобы вместе с ним двинуться в Крым, где старший брат Шагин-Гирея Батыр-Гирей уже провозглашен ханом и обратился за помощью к Турции. Булгаков пишет из Константинополя о посылке на Тамань трехбунчужного паши, которому поручено склонять ногайцев к переходу в турецкое подданство. Борьба с Портой обостряется.

7 августа 1782 г. в Петербурге открывается памятник Петру Великому, созданный Фальконе. Надпись на пьедестале — «Петру Первому — Екатерина Вторая» — прямо указывает на историческую преемственность политики императрицы, продолжившей движение России к Черному морю. Потемкин, незадолго до торжеств приехавший из Херсона, уже 15 сентября возвращается на юг. 22 сентября происходит его свидание с Шагин-Гиреем. Хан напуган происшедшими событиями. Потемкин передает ему личное послание императрицы, которая расценивает восстание подданных хана как незаконный бунт и сообщает о решении ввести русские войска в Крым для восстановления власти Шагин-Гирея на престоле, рискуя при этом пойти на прямой вооруженный конфликт с Портой. 27 сентября генерал-поручику графу Де Бальмену приказано вступить в Крым. «Вступая в Крым и выполняя все, что следовать может к утверждению Шагин-Гирея паки на ханство,— пишет Потемкин,— обращайтесь, впрочем, с жителями ласково, наказывая оружием, когда нужда дойдет, сонмища упорных, но не касайтесь казнями частных людей. Казни же пусть хан производит своими,— подчеркивает Потемкин,— если в нем не подействует дух кроткий Монархини Нашей, который ему сообщен. Если б паче чаяния жители отозвалися, что они лучше желают войти в подданство Ея Императорскому Величеству, то отвечайте, что вы, кроме спомоществования хану, другим ничем не уполномочены, однако ж мне о таком произшествии донесите.

Я буду ожидать от вас частого уведомления о всех в Крыму происшествиях, так как и о поступках ханских. Сообщите мне и примечания ваши о мыслях и движении народном, о приласкании которого паки подтверждаю» [27].

В том же приказе Потемкин дает знать Де Бальмену о том, что «Господин Генерал-поручик и Кавалер Суворов отправился в командование корпуса к Кубани собранного» и поручает установить прочную связь между обоими корпусами. Очевидно, что где-то между 15 и 27 сентября Суворов побывал у Потемкина и получил от него наставления. Назначение на Кубань твердого и решительного начальника, хорошо знающего обычаи местных народов и театр военных действий, держится в строгом секрете. Любопытно, что хан Шагин-Гирей, находящийся при передовых войсках корпуса Де Бальмена, готовых к наступлению на Перекоп, в письме к Потемкину пишет о своем сожалении «о краткости свидания» и спрашивает, «кому поручен Кубанский корпус в командование и с каким наставлением и не нужен ли от него туда пристав».

Русские войска, преодолев незначительное сопротивление, вступают в Крым. Мятежники бегут. Многие из них, узнав о прибытии Шагин-Гирея, спешат примкнуть к «законному хану». Русский дипломатический агент в Крыму Я. Рудзевич, сообщая Потемкину об успокоении большей части черни в Крыму, пишет о просьбах мурз, участвовавших «в разврате» (в восстании против хана), защитить их от гнева Шагин-Гирея. «Но,— заключает свое послание Рудзевич,— Шагин-Гирей хану никто бы не приклонился без русских войск» [28]. Булгаков в Константинополе ведет трудную дипломатическую борьбу. Турецкое правительство требует разъяснений о нарушении независимости Крымского ханства. Рейс-Эфенди (министр иностранных дел) заявляет о ненависти народа к Шагин-Гирею и предлагает послать в Крым комиссаров от России и Порты, чтобы на месте опросить народ. Булгаков протестует: пока жив законно избранный хан, признанный обеими империями, то все, кто пытаются свергнуть его, являются бунтовщиками. По оценкам Булгакова, правящие круги Порты колеблются, но на воину решиться не могут по нехватке денег, слабости правительства и другим причинам, брели которых не последнее место занимает решительная поддержка России Австрией.

Спокойствие в Крыму восстановлено. Хан рассыпается в благодарностях перед императрицей за помощь, пишет Потемкину льстивые письма с похвалами по адресу генерал-майора А. Н, Самойлова (племянника Потемкина), командовавшего передовыми войсками при занятии Крыма, отмечает прекрасную дисциплину русских войск, «от которых никому нет обид и притеснений моим подданным», скоре хан обрушит жестокие казни на своих соплеменников (как и предполагал Потемкин), и лишь вмешательство России спасет жизнь родным братьям хана ~— Батыр-Гирею и Арслан-Гирею и другим предводителям восстания. Но участь самого Шагин-Гирея и Крымского ханства уже предрешена. В конце октября 1782 г. Потемкин возвращается в Петербург. В дороге, занимавшей при самой быстрой езде две недели, Потемкин обдумывает свой меморандум о необходимости присоединения Крыма к России.

«Крым положением своим разрывает наши границы. Нужна ли осторожность с Турками по Буту или со стороны кубанской — во всех сих случаях и Крым на руках. Тут ясно видно, для чего хан нынешний Туркам неугоден: для того, что он не допустит их чрез Крым входить к нам, так сказать, в сердце.

Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нет уже сей бородавки на носу — вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу Турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под имянем других. Всякий их шаг тут виден. Со стороны кубанской сверх частых крепостей, снабженных войсками, многочисленное войско Донское всегда тут готово. Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несу мнительна, мореплавание по Черному морю свободное, а то извольте разеудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее. Еще в добавок избавимся от трудного содержания крепостей, кои теперь в Крыму на отдаленных пунктах.

Всемилостивейшая Государыня! Неограниченное мое усердие к Вам заставляет меня говорить: презирайте зависть, которая Вам препятствовать не в силах. Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику, Цесарцы без войны у Турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. Удар сильный — да кому? Туркам. Это Вас еще больше обязывает. Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один Государь в России еще не имел. Сия слава проложит дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Черном море, от Вас зависеть будет запирать ход Туркам и кормить их или морить с голоду. Хану пожалуйте в Персии что хотите — он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешнюю зиму, и жители охотно принесут о сем просьбу. Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Естьли твоя держава — кротость, то нужен и России рай. Таврический Херсон! из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость христианского правления» [29].