Эдуард Скляров - Записки бывшего милиционера

• Название: Записки бывшего милиционера
• Автор: Эдуард Скляров
• Издательство: Правда Севера
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-85879-908-5

Настоящие записки, названные как «Записки бывшего милиционера», являются не литературным, а кратким документальным описанием моей жизни, и то только в той части, которая запомнилась мне самому или о которой я узнал из документов, прочих бумаг и рассказов других людей, и не только милицейского периода, которому отдано почти тридцать лет собственной жизни.

Когда задумывались «Записки…» — а это было достаточно давно, — тогда и родилось их название, и мне казалось, что милицейский период моей жизни — это самое важное и единственное, что достойно описания. Но в последующие годы в моей «милицейской» голове под влиянием новых жизненных событий и обстоятельств произошли такие переоценки всего и вся, что теперь я твёрдо знаю: милицейский период — это далеко не самое главное в моей жизни. Главным является вообще вся жизнь, со всеми её взлётами и падениями; а то, что ранее казалось мелким и незначительным, на самом деле не менее важно, чем служба в милиции. Другое дело, что какие-то периоды, какие-то события хотелось бы прожить по-иному. Но, увы, двух жизней не бывает.

---

Послушно выполняя вышеупомянутый незаконный указ Ельцина, на очередной же сессии депутаты в большинстве своём проголосовали за прекращение своего депутатства. Я голосовал против, но таких было меньшинство. Большую часть депутатов некто успел до голосования обработать, кого-то уговорить, кому-то что-то пообещать. Одним словом, 23 декабря 1993 года я перестал быть депутатом и со мной был расторгнут трудовой договор, поскольку свои депутатские полномочия к этому времени я осуществлял на постоянной штатной основе как председатель комиссии по законности, правопорядку и борьбе с преступностью.

И тут Охрименко, который всё ещё был начальником областного УВД, представилась наконец-то возможность отыграться на мне за всё: мое депутатское критическое отношение к нему по поводу профилактики, за то, что я был претендентом на занимаемую им должность…

Для проформы кадровики во главе с заместителем Охрименко — В. В. Микеровым предложили мне несколько должностей, заведомо зная, что я от них откажусь, так как эти должности по всем параметрам были ниже, чем я занимал ранее. А в апреле 1994 года я был просто уволен с грубейшими нарушениями процедуры. Уволен был на основании придуманного (по заказу) якобы моего заболевания (облитерирующий эндартериит нижних конечностей), которого у меня на самом деле не было (это подтвердило соответствующее независимое обследование). Не знаю, на что рассчитывали Охрименко и его команда, которая даже и не попыталась, хотя бы для вида, соблюсти процедурные требования, предусмотренные законом в таких случаях. С помощью судов я был восстановлен во всех своих правах, мне были выплачены все полагающиеся деньги плюс компенсация морального вреда в сумме миллиона рублей, и я был назначен на должность заместителя начальника службы организации управления областного УВД и одновременно начальником инспекции этой же службы, то есть были выполнены все требования и по должности, и по званию, и по деньгам.

На эту новую для меня должность я согласился потому, что, во-первых, моя предыдущая должность была занята, во-вторых, новая должность была равна предыдущей по статусу и по зарплате и, в-третьих, смысл нормальной работы под руководством Охрименко был утрачен. И должность мне была нужна, чтобы достойно уволиться по собственному желанию. Кроме того, и для УВД моя новая должность нужна была, чтобы выполнить решение суда о восстановлении меня на службе, а потом под каким-либо предлогом снова уволить. Фактически обязанности по новой должности я ни одного дня не исполнял.

Цель была достигнута, поэтому я тут же подал рапорт об увольнении по собственному желанию, чем немало порадовал некоторых своих «друзей», так как они были уверены, что меня опять придется увольнять без моего волеизъявления.

Охрименко и кадровики (во главе с В. В. Микеровым) сделали всё, чтобы моё увольнение было незаметным для аппарата УВД. Мне просто предложили расписаться в приказе об увольнении и сделали вид, что не знают меня. Не только проводов — хотя и формальных, но обязательных для работников моего уровня — не было, но даже спасибо никто не сказал за мои тридцать лет службы, в том числе почти пятнадцать лет на должности руководителя отдела ООП с учётом его реформирований и изменений названия должности. Ни один человек столько лет не занимал эту должность в УВД Архангельской области. По-человечески всё это я воспринял тяжело, хотя и понимал, что от этих руководителей другого нельзя и не нужно было ждать.

А самым смешным, если не сказать издевательским, со стороны государства было то, что работникам милиции обязательно вручались медали за 10,15 и 20 лет службы, а вот за 25 или 30 лет, а тем более при увольнении на пенсию, никакие награды не полагались. Это алогичная, парадоксальная ситуация существует уже много лет, с тех пор как Хрущёв посчитал слишком жирным для работников милиции награждение их орденами Красного Знамени за выслугу лет, как правило, при выходе на пенсию, что делалось в обязательном порядке до Хрущёва. Орден отменили, а ввести вместо него награждение какой-нибудь медалькой или знаком забыли или просто посчитали лишним.

При расчёте с УВД у меня отобрали форменное милицейское меховое пальто, которое я носил несколько лет, и потребовали валенки, полученные мной лет тридцать назад, — когда я был чуть ли не лейтенантом, — от которых и след-то простыл. Поэтому пришлось искать им замену и возвращать в УВД, чтобы не числиться в должниках. В США, например, полицейскому, уходящему на пенсию, оставляют в собственность служебный дом и служебную автомашину, которой он пользовался до увольнения. А у советского (и российского) полковника милиции умудрились отобрать валенки, которых у него по определению уже не могло быть.

2 августа 1995 года я был уволен, а 3 августа 1995 года начал работать как индивидуальный предприниматель в сфере оказания юридических услуг. О своём предпринимательстве и о лицензии на оказание юридических услуг (таковые в то время были) я позаботился заранее.

Итак, я стал частным юристом. Елене оставался год до пенсии, но она ушла со своей работы, и мы вместе взялись за новое для нас дело.

Прежде всего мы занялись поисками помещения для своей деятельности, искали подешевле, так как никакого стартового капитала у нас не было. Слава богу, у меня к этому времени была уже приемлемая для начала работы нормативная база: кодексы, иные основные нормативно-правовые акты, а главное — опыт юридической работы в милиции, да и в облсовете.

При попытке арендовать помещение, принадлежащее мэрии, на улице Попова сразу же наткнулись на откровенное и наглое вымогательство взятки. Арендой в это время в мэрии командовал небезызвестный П. Лихачёв, занимавший должность начальника отдела договоров департамента муниципального имущества, который через пару лет справедливо был осуждён за взятки. Его не остановило даже то, что я — бывший работник милиции, полковник и бывший депутат облсовета.

Лихачёв установил плату за просимое помещение, в несколько раз превышающую установленный самой же мэрией норматив, и не уступал ни копейки, пока я не обратился непосредственно к мэру с жалобой, после чего плата была тут же снижена до нормы.

Помещение на улице Попова оказалось тесным и вонючим в прямом смысле слова, поэтому вскоре мы переехали на улицу Карла Маркса, 31, где арендовали довольно большую комнату и где не стыдно было работать с посетителями.

У меня было юридическое образование, опыт юридической работы, но быть юристом-консультантом, представлять людей в судах, не замыкаясь в рамках конкретной отрасли права, — это было достаточно смело. Поэтому какие-то ошибки поначалу были неизбежны, несмотря на моё старание тщательно готовиться к судебным процессам и консультировать по предварительной записи на приём, выясняя при этом проблему, с которой клиент придёт ко мне. Это позволяло быть достаточно подготовленным к разговору с посетителями.

Начало моей частной работы в сфере юридических услуг совпало по времени с бумом массового нарушения трудовых и жилищных прав людей, возникновением проблем с вкладами в различные банки и финансовые пирамиды и их банкротством. Да и внутренняя обстановка в стране объективно способствовала лавинообразному пробуждению активности людей и их желанию защищать свои права. Люди стали понимать, что надеяться на защиту государством их интересов уже нельзя. Наоборот, всё чаще возникала необходимость защищаться от государства. Всё больше люди нуждались в юридических услугах, но особой конкуренции среди юристов, включая адвокатов, не было, так как, во-первых, работы хватало всем, и, во-вторых, юристов было недостаточно. Существовала, хотя и слабая, лицензионная преграда, формально требующая двухлетнего стажа юридической работы. Но уже лет через восемь-десять обстановка резко изменилась: лицензионная система к этому времени была отменена, и на рынок юридических услуг хлынул безразмерный поток позавчерашних школьников, успевших получить дипломы различных «юридических» вузов, факультетов, колледжей и т. п., вроде действующего в Архангельске международного Института управления. Эти «юристы» в массе своей, не имея опыта практической работы, до предела заполнили количественную потребность в юристах, обрекая себя и других участников рынка на простои и потерю заработка.

13. На вольных хлебах юриспруденции

В «Записках…» я уже упоминал, что ещё до своего увольнения со службы в системе органов внутренних дел, которое состоялось 2 августа 1995 года, я оформил необходимые документы, позволяющие мне на официальной основе заниматься частной юридической практикой. Поэтому уже 3 августа 1995 года я в качестве частного юриста начал зарабатывать себе и своей семье на хлеб.

Конечно, на первых порах было трудновато, приходилось освежать свои знания в сфере тех отраслей права, с которыми — в силу специфики своей прежней работы — редко приходилось сталкиваться. Еще более актуальным для меня был вопрос изучения действующей судебной практики, которая менялась более динамично, чем законодательство, и в основном в зависимости от того, какой точки зрения на проблему в Верховном Суде придерживались те, которые её и творили. Далеко за примером ходить не надо. Много лет существовала практика решения споров по поводу утраты общежитиями своего правового статуса как такового, поскольку они (общежития) не отвечали требованиям, предъявляемым Примерным положением об общежитиях от 1988 года. Никаких сомнений ни у кого не возникло в правомерности исков жильцов о признании общежитий обычными жилыми домами, и суды всегда их удовлетворяли.