Эдуард Скляров - Записки бывшего милиционера

• Название: Записки бывшего милиционера
• Автор: Эдуард Скляров
• Издательство: Правда Севера
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-85879-908-5

Настоящие записки, названные как «Записки бывшего милиционера», являются не литературным, а кратким документальным описанием моей жизни, и то только в той части, которая запомнилась мне самому или о которой я узнал из документов, прочих бумаг и рассказов других людей, и не только милицейского периода, которому отдано почти тридцать лет собственной жизни.

Когда задумывались «Записки…» — а это было достаточно давно, — тогда и родилось их название, и мне казалось, что милицейский период моей жизни — это самое важное и единственное, что достойно описания. Но в последующие годы в моей «милицейской» голове под влиянием новых жизненных событий и обстоятельств произошли такие переоценки всего и вся, что теперь я твёрдо знаю: милицейский период — это далеко не самое главное в моей жизни. Главным является вообще вся жизнь, со всеми её взлётами и падениями; а то, что ранее казалось мелким и незначительным, на самом деле не менее важно, чем служба в милиции. Другое дело, что какие-то периоды, какие-то события хотелось бы прожить по-иному. Но, увы, двух жизней не бывает.

---

В конце лета 1986 года в Архангельск приехал Юрий Сенкевич — известный путешественник и многолетний ведущий очень интересной и очень познавательной телепередачи «Клуб кинопутешествий». Приехал он для съёмки очередной телепередачи, посвящённой приходу в Архангельск норвежского парусника с 22 пацифистами.

В списке гостей такого уровня были композитор Ян Френкель, Евгения Фрезер и многие другие. Кстати, помню, с каким удовольствием я читал автобиографическую книгу Е. Фрезер «Дом над Двиной», а потом мне удалось и её саму лицезреть, совершенно случайно, в один из годов на переломе столетий. За несколько дней до этого события я вдруг увидел, что латают ямы в асфальте со стороны двора нашего дома на проспекте Ломоносова (по-старому — район Кузнечихи). Один из рабочих прямо из кузова самосвала лопатой бросал в ямы, наполненные дождевой водой, горячий асфальт, а другие тут же быстренько его утрамбовывали. Я от удивления открыл рот: ямы были жуткие, но три десятка лет это никого не волновало — люди привыкли, а властям было наплевать, — а тут вдруг всполошились. И надо же, на второй день после «ремонта» я увидел Фрезер (узнал её по фотографии) в толпе сопровождающих, идущую вдоль нашего дома по только что «отремонтированному» асфальту. Собственно, эти места были как-то связаны с её жизнью, и она попросила их ей показать. В газетах писали, что обо всём, что увидела, она могла только сказать: «Осталась одна Двина…» Так или иначе, но спасибо ей за частично отремонтированный наш двор, хотя хватило этого ремонта о-очень ненадолго.

Нельзя не вспомнить появившиеся в эти годы в Архангельске фестивали уличных театров, которые организовывает известный в области театральный режиссёр Виктор Панов. Нет никаких сомнений, что эти фестивали способствовали росту известности города, дали возможность горожанам познакомиться с разнообразием театральных форм, представляемых уличными театральными труппами зарубежья. И всё бы ничего, если бы не ложка дёгтя, которой время от времени иностранные гости портили хорошее дело. Я имею в виду наглые, демонстративные хулиганские выходки, устраиваемые этими артистами. И вот пример: 21 июня 1994 года оголтелая группа иностранных мерзавцев публично осквернила памятник Ленину перед зданием областного парламента. Тут были и чёрный гроб, покрытый красной тряпкой, и симулянт-инвалид в коляске, бутылка водки, публичное сожжение красного полотнища. И никакой ответственности! Милиция испуганно бездействовала, что красноречиво говорило о параличе власти. Надеюсь, ни у кого нет сомнений, что подобное со стороны россиян невозможно было бы не только в Европе, но даже в какой-нибудь банановой республике. А (не дай бог!) случись подобное по вине русских где-то «там», то приличный кусок жизни им пришлось бы провести в тамошних застенках. В это время я был уже не при милицейском исполнении (депутатствовал на освобождённой основе), и моя совесть чиста, но мне стыдно за своих бывших коллег и за этот милицейский ступор.

В эти годы практически незаметно для жителей области происходили события, связанные с реализацией советско-французского эксперимента по искусственному вызову полярного сияния. Этот эксперимент проводился начиная с 70-х годов, а его активная фаза и окончание пришлись, кажется, на 1985 год. Суть эксперимента заключалась в том, что французскими ракетами с острова Кергелен в Индийском океане в космос доставлялся советский ускоритель. Ускоритель испускал электроны, которые под воздействием магнитного поля Земли за несколько секунд преодолевали расстояние до 100 тысяч километров, вызывая при этом различные явления, в том числе искусственное полярное сияние над Архангельской областью. Для этого использовались две взаимно сопряжённые магнитные точки: одна в Северном полушарии — деревня Согра Верхнетоемского района Архангельской области, другая в Южном полушарии — упомянутый остров Кергелен.

Об этом эксперименте я вспоминаю в связи с рассказом одного из местных геологов (моего знакомого), каким-то образом причастного к этим исследованиям. Оказывается, в Верхнетоемском районе и местности, смежной с ним, и на острове Кергелен многие местные жители во многих поколениях (испокон веку) носят фамилию Дураковы (естественно, что на острове Кергелен эта фамилия звучит на местном языке, но смысл тот же). В указанных местах Архангельской области эта фамилия очень распространена, и даже в местном райотделе милиции сразу несколько работников милиции носили эту фамилию. Учёные, да и наука о происхождении фамилий (ономастика) эти обстоятельства связывают с влиянием магнитных линий Земли. Так или иначе, но в честь указанного эксперимента даже была выпущена довольно редкая настольная медаль, один экземпляр которой мне подарил упомянутый геолог.

После ухода в 1986 году В. В. Федорчука с должности министра по 2004 год, когда на этот пост пришёл Р. Г. Нургалиев, то есть за восемнадцать лет, министрами внутренних дел побывало одиннадцать человек, в среднем по полтора года на каждого. Причём многие из них в системе оказались абсолютно случайными людьми (строители, электронщики и т. п.). Конечно, такой чехардой ведомство было доведено до предела, а нищета подразделений и органов внутренних дел на местах, невыдача зарплаты, копеечной по размеру, довели систему до развала. Абсолютное большинство профессионалов вынуждены были уйти сами или их «ушли» из системы, и немалая их часть укрепила собой криминалитет. Дело дошло до того, что работники милиции «наряжались» кто во что горазд, какую только форму они не надевали! Массовое беззаконие со стороны работников милиции в этот период стало никем не пресекаемой системой. Чего стоят только одни (так называемые в народе) «маски-шоу». Отряды милиции — о чём можно было только догадываться — в масках, без каких-либо опознавательных и идентифицирующих признаков под видом милицейских мероприятий — а на самом деле, как правило, для выполнения заказов различных «авторитетов» — врывались в нужное им место, всё и вся громили, избивали людей и, захватив пару человек и мешки с документами, отбывали восвояси. И никакими способами потом невозможно было установить, кто, откуда и зачем были эти люди, кто из них нанёс увечье безвинному человеку и причинил материальный ущерб. И всё это совершалось с молчаливого одобрения прокуратуры, которая в этот же период просто потеряла своё лицо и, мне кажется, до сих пор его не обрела в надлежащем виде. Даже сейчас, десятилетия спустя, обоснованно появляются сомнения в её целевом предназначении, но создаётся впечатление, что существует она только затем, чтобы выполнять поручения президента, а на местах — начальников рангом пониже. Во всяком случае, свою основную функцию — тотальный независимый надзор за соблюдением законности — она не выполняет.

Всё это, по сути, происходило в период моего депутатства и последующего увольнения из милиции. И за всем этим я наблюдал уже как бы со стороны.

Но вернёмся к моей милицейской работе в качестве начальника отдела ООП областного УВД.

Довольно сложно складывались мои рабочие отношения с руководителями других служб. Многих я хорошо знал — и они меня тоже — ещё в мою бытность в качестве начальника отделения боевой и служебной подготовки УВД. А с некоторыми пришлось знакомиться и устанавливать контакт, так как на должности руководителей они были назначены из органов внутренних дел районов и городов области, а часть — даже из других регионов страны. С абсолютным большинством отношения стали дружественными, хотя до совместного чаепития дело не доходило, чему виной была удалённость моего отдела от основного здания УВД на улице Энгельса (ныне ул. Воскресенская), в котором размещались все основные службы. А отдел ООП располагался на птичьих правах в здании вневедомственной охраны на проспекте Ломоносова, 201.

Правда, трения с коллегами иногда возникали из-за того, что отдел ООП разрабатывал планы по усилению охраны общественного порядка при проведении каких-либо массовых мероприятий или при осложнении оперативной обстановки и вынужден был привлекать к участию в этих мероприятиях, по своей линии, личный состав других отделов и управлений, что, конечно, вызывало недовольство их руководителей. Но в конечном итоге мы находили общий язык, и проблемы утрясались.

В данном аспекте считаю просто необходимым остановиться на описании некоторых лиц из числа руководящего состава УВД, в частности М. М. Коверзнева, который хорошо знал оперативную и следственную работу, но, несмотря на свой возраст и большой милицейский стаж, совершенно не разбирался в некоторых вопросах. Ему ничего не стоило обрушиться на отдел ООП за то, что пьяный старшина из Плесецкого райотдела заснул на вокзале и у него украли шапку и бронежилет. Коверзнев был просто ошарашен, когда я ему объяснил, что старшины райотделов — это по линии хозяйственного отдела, что форменная шапка, а тем более бронежилет как спецсредство — это опять-таки по линии ХОЗО и его службы вооружения. Для непосвящённых поясняю, что старшина райотдела — это должность (то есть слово «старшина» не только звание, как думают многие). И таких примеров сотни. Создавалось впечатление, что он хронически страдал комплексом вины за все ЧП, которые происходили в милицейской среде. А вину свалить можно было только на подчинённый ему отдел ООП, не на отдел же ГАИ, который тоже ему подчинялся. И вместо того, чтобы хоть попробовать в чём-то разобраться — что произошло и какой службы это касается, — он просто хватал телефонную трубку, набирал номер отдела ООП и начинал орать в трубку свои претензии.