Пэтти Блаунт - Некоторые парни… (ЛП)

• Название: Некоторые парни… (ЛП)
• Автор: Пэтти Блаунт
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

Некоторые парни позволяют себе лишнее. Некоторые – способны разбить твое сердце. Но один мальчик может помочь тебе исцелиться. Встретив Йена, Грэйс боится. Боится, что он отвергнет ее вслед за всей школой, вслед за ее семьей. Ведь после того, как она обвиняет местного золотого мальчика в изнасиловании, город оборачивается против Грэйс. Все называют ее шлюхой, обманщицей. Все… кроме Йена. Он забавный, добрый, и тоже не без секретов. Но как довериться лучшему другу парня, который тебя изнасиловал? Как поверить в любовь?

---

– Кристи – президент клуба шлюх, и носит кашемир, ради всего святого! Отец этого не понимает. Никто не понимает. Я была с друзьями. С людьми, которых знаю; людьми, с которыми я знакома с начала старшей школы, а то и раньше. Мне полагалось быть в безопасности, даже если бы я там совершенно голая стояла. Почему никто не помог мне, когда я отключилась? Разве не это должны делать друзья? Почему Зак решил, раз я была без сознания, значит, мое тело не более чем… чем приемник, которым он смог воспользоваться только потому, что был зол и возбужден?

Прежде чем Йен успевает ответить, мой телефон вибрирует. Я выуживаю его из кармана, открываю и-мэйл от детектива Бакли. Читаю предложение или два, только после части, где говорится: "Недостаточно для вынесения обвинений", все остальное расплывается перед глазами.

– Проблемы? – спрашивает Йен; я пожимаю плечами.

– Ты будешь рад узнать, что в полиции сказали, та фотография, которую я им прислала, ничего не доказывает, поэтому Зак избежит наказания за мое изнасилование.      

Он резко вздыхает и отворачивается. Когда минута проходит в полной тишине, я понимаю, что Йен не так уж удивлен новостями. Сжимаю губы вместе. Хорошо. Ладно. Расправляю плечи, встаю, возвращаюсь к работе. Мне требуется несколько минут, чтобы понять – я так и не ответила на его вопрос.

Смотрю на Йена, со сжатыми челюстями натирающего дверцу шкафчика.

Полагаю, мой ответ больше значения не имеет.

Глава 22

Йен

Какой же я мудак.

Я не намеревался расстроить Грэйс, а теперь не знаю, должен ли обнять ее или оставить в покое и ничего не говорить. Я видел жену ее отца той ночью в больнице. Она выглядит как мамочка из комедийного сериала. На ней была юбка. Моя мама надевает юбки только на свадьбы. И Линдси… она была в обычных джинсах и футболке на вечеринке Миранды, но позволила троим парням себя облапать. Господи, каким образом, черт побери, все так усложнилось? Понятия не имею, зачем вообще спросил у нее про камеру, а теперь никогда не смогу выкинуть из головы этот образ Зака с пьяной, теряющей сознание Грэйс. Я не знаю, что сказать, что сделать, что думать об этом – обо всем.

Поэтому ничего не говорю. Подбираю барахло для уборки и возвращаюсь к мытью шкафчиков, не переставая гадать, какого же на самом деле цвета волосы у Грэйс. 

Как я и сказал. Я мудак.

Я не хотел ее огорчать. Я просто пытаюсь понять. Так что, да. Думаю, Зак тут серьезно налажал. Но действительно ли это было изнасилование? Я не могу спросить Грэйс об этом. Она вырвет мне язык и придушит меня им. Почему девчонки не осознают, что между "выглядеть привлекательно" и "напрашиваться" лежит тонкая грань? Ладно, теперь мне понятно, из-за чего Грэйс одевается как фанатка тяжелого металла, но сапоги на высоких каблуках? Супер-обтягивающие вещи? Она, бесспорно, сексуальная и заметная. Почему Грэйс не может просто… не знаю… носить спортивные костюмы и не мыть голову, если ей хочется стать полной противоположностью мачехи? Это равносильно тому, как люди оставляют двери открытыми, а потом плачут, когда их обворовывают. Почему девушки не ведут себя умнее в этом плане? Я не понимаю. Проклятье, теперь у меня по-настоящему разболелась голова.

– Нужен перерыв, – бормочу, оглянувшись через плечо, и иду в мужской туалет. Не спеша умываюсь. В заднем кармане вибрирует телефон; я его достаю, вижу сообщение от Зака, который созывает толпу на вечеринку в лесу вечером. Пишу ему ответ.

Йен: Не могу. Иду на прием к доку, подписать допуск к играм. Гарантирую, родители не отпустят меня сегодня.

Зак: Хреново.

Я смеюсь.

А потом задумываюсь. Очередная ночь распития холодного пива до беспамятства. Наблюдения за тем, как парни пытаются с кем-нибудь переспать – Джереми обычно остается в пролете, Зак обычно добивается успеха. Наблюдения за тем, как Миранда торгует Линдси, словно проституткой, чтобы подобраться поближе к парню, которому она не очень-то и нужна. Я не хочу идти. Меня не волнует то, что я пропущу это сборище.  

Смеюсь, потому что мне кажется, будто я внезапно превратился в своего отца. Рассеянно листаю приложения на сотовом, проверяю новости. Местная газета утверждает, что один из жителей города сообщил о сломанном почтовом ящике на Олд Брук Роад. Свидетели говорят, они видели черный внедорожник, покидавший улицу на большой скорости практически сразу после полуночи. Полиция просит всех, кто обладает какой-либо информацией, позвонить на их горячую линию. 

Господи. Господи Иисусе, это был не черный внедорожник. Это была белая Камри. Это произошло не в полночь. Было около часа ночи. Я знаю, потому что я ответственен, и мне повезло, чертовски повезло, что это оказался почтовый ящик, а не мужик, выгуливавший собаку, столкновения с которым я как раз пытался избежать.

Бросаюсь к ближайшей пустой кабинке, блюю в унитаз, пытаясь убедить себя, что в глазах жжет от кислого запаха, а не по другой причине. Когда понимаю, что во мне больше не осталось лишних физиологических жидкостей, нажимаю на смыв, отклоняюсь назад, сев на пятки, кладу голову на холодную керамику и пытаюсь найти пути все это скрыть, удостовериться, что папа никогда не узнает о совершенном мною поступке, глупейшем из всех возможных, или, черт, повернуть время вспять, чтобы этого вообще не случилось.

Прикосновение чьей-то руки к моей спине катапультирует меня на орбиту.

– Боже, Грэйс. Это мужской туалет.

Она не обращает внимания на мое возмущение и вручает мне бутылку воды. Я принимаю ее с благодарностью; полощу рот, затем сплевываю в унитаз.

– Йен, что с тобой? Головные боли, головокружение, теперь это… Насколько твое сотрясение серьезно?

Сотрясение. Ладно, сотрясение.

– Позже выясню. Мои родители ведут меня к врачу сегодня днем. – Я отхожу к раковине, умываюсь, избегая зрительного контакта. В зеркале вижу, как Грэйс поднимает мой забытый телефон. Моя кровь леденеет.

– Ты сломал этот почтовый ящик.

Я резко разворачиваюсь, выпучив глаза.

– Откуда, черт побери, ты это знаешь?

Она склоняет голову набок, а я хочу дать самому себе пинок под зад за то, что практически нарисовал ей гребаную диаграмму. Хочется солгать. Хочется сказать ей, чтобы не лезла в чужие дела, но эти причудливые глаза меня словно рентгеновскими лучами пронизывают, и не остается ни секретов, ни мыслей, которые она не способна увидеть. Я сопротивляюсь порыву выхватить свой телефон из ее рук, покрытых кожаными нарукавниками, и растоптать его.         

– Да, сломал, ясно? Что такого-то? Я никого не убил. – Мой голос надламывается и дрожит; я не могу понять, почему сказал это. Видите? Это все глаза с рентгеновскими лучами.

– Сам расскажи. Тебя же наизнанку выворачивает из-за этого.

Господи. Я запускаю пальцы обеих рук в волосы, желая, чтобы Грэйс пришла искать меня хотя бы несколькими минутами позже.

– Тебя это явно беспокоит, Йен, – говорит она, махнув рукой в сторону унитаза. – Ты хоть кому-нибудь сказал?

Качаю головой.

– Только Заку. Он единственный в курсе, потому что он был в машине тогда. Остальные парни не знают.

– Расскажи мне.

Сползаю на пол и все ей выкладываю.

– Вечером в пятницу мы ездили в Холтсвилл и пили там. Я не был пьян. Выпил пару бутылок пива, максимум. Когда ехали домой, по улице кто-то шел. Я резко вильнул, чтобы избежать столкновения с ним, и врезался в почтовый ящик. И я испугался. Поэтому поехал дальше. Я не остановился, потому что не хотел получить штраф за вождение в нетрезвом виде, к тому же это был всего лишь почтовый ящик.

Покачнувшись назад, сажусь на пятки, но не могу посмотреть ей в глаза.

– На следующий день папа наказал меня за вмятину на машине. Запретил садиться за руль в течение недели. Я хандрил, сидя у себя в комнате, делал уроки, пока не наскучит. – Смотрю вверх, зная, что увижу отвращение в ее глазах.

Но я не вижу. Грэйс выглядит… не знаю… обеспокоенно, наверно.    

– Я позвонил Заку. Я не мог рассказать отцу. Он был взбешен из-за машины и до сих пор бесился из-за звонка полицейских той ночью, когда тебя… – Я не завершаю предложение. Ведь она сама там была. Ей не нужны напоминания. – Если он узнает, что я пил, это станет для него последней каплей… Я уверен. Он, скорее всего, отправит меня в военную школу или типа того. – Черт, я едва ли не ною.

– Тебе нужно ему рассказать.

Бросаю взгляд на нее.

– Нет. Не нужно.       

– Твои внутренности выворачивает наизнанку от рвоты из-за чувства вины. В этом нет ничего плохого. Ты никогда так не поступишь снова – это уж точно.

Боже, она практически повторяет слова Зака. Воздух с шумом вырывается из моих легких от мысли, что Грэйс и Зак делят что-то общее, пусть даже одинаковую мысль. Проклятье, мне ненавистно, что она поймала меня в момент, когда я потерял самообладание из-за происшествия, которое не должно казаться столь серьезным, и теперь мне еще хуже из-за нее… ее неодобрения? Я сердито смотрю на Грэйс.