Антон Иванов - Большая книга ужасов – 8

• Название: Большая книга ужасов – 8
• Автор: Антон Иванов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31671-7

«Кладбищенский фантом»

С момента переезда на новую квартиру Федю Фомина так и преследовали неприятности. А после прогулки по кладбищу начались настоящие чудеса. Только не добрые, а злые. И видит их почему-то один Федор. Теперь ему во что бы то ни стало надо убедить друзей и родителей, что над ними нависла вполне реальная опасность...

«Кошмары Серебряных прудов»

День рождения подруги Федора Жанны превратился в настоящий кошмар: осыпав гостей осколками, взорвалась лампочка в люстре, свечи упали на стол, чуть не став причиной пожара... А саму именинницу после неудавшегося праздника словно подменили. И несчастья продолжают происходить с ней одно за другим. В таком отчаянном положении Федя готов обратиться за помощью к кому угодно... Даже к ведьме. Только вот что она попросит взамен?

---

Весь недлинный путь до поликлиники я только и мечтал, чтобы очередь была большой. Мне, однако, не повезло. Возле кабинета моего лечащего врача сидело всего два человека. Я, конечно, попробовал убедить свою родительницу, что и два человека могут задержаться очень надолго. Однако трюк не прошел. Мать вообще не удостоила меня ответа. Просто, указав мне на стул, сухо бросила:

– Садись.

Я снова был вынужден подчиниться. Когда моей матери что-то взбредет в голову, то лучше не спорить. Уж мне-то это прекрасно известно. За четырнадцать лет жизни множество раз испытал на собственной шкуре. Поэтому опустился на стул и приготовился терпеливо ждать.

Родительница моя почти сразу вступила в длительную беседу с мамой мальчика лет десяти, который носился взад-вперед по коридору. От нечего делать я слушал их разговоры и вскоре смог составить себе весьма полное представление о его здоровье. Картина складывалась поистине душераздирающая. Если верить матери мальчика, у него были почти все болезни, которые только существуют на свете. Мальчик тем не менее продолжал носиться и прыгать. Я подумал, что он, наверное, просто понятия не имеет о своих болезнях. Иначе лег бы и умер от страха.

Однако парень мне показался очень даже вполне живым. У меня, например, от одной его беготни уже в глазах рябило. А он, к тому же, принялся еще на ходу бубнить: «Раз, два – голова, три, четыре – прицепили», – и так раз двадцать подряд. Мне захотелось как следует его треснуть.

Впрочем, он и без моей помощи допрыгался. С лестничной площадки в коридор вошла какая-то бабка. Мальчик в это время бегал задом-наперед. И, естественно, в эту бабку втесался. Бабка на ногах устояла. Мало того, у нее еще хватило сил злобно обшипеть мальчика. Настолько злобно, что тот, вмиг оставив свои физкультурные упражнения, смылся под защиту матери.

Бабка завернула за угол и, громко стуча тростью, исчезла из вида. Тут меня вдруг осенило: ведь это та самая старуха, которую мы вчера с Жанной на кладбище видели.

Я вскочил со стула и кинулся следом.

– Федор? Куда? Стой! Вернись, тебе говорят! – кричала вслед мать.

Но я, не останавливаясь, несся вперед. Мне очень хотелось задать этой старухе пару-другую вопросов.

Черная спина ее мелькнула в дальнем конце коридора и снова исчезла. Старуха опять свернула за угол. Я добежал до угла. За поворотом оказался холл-тупик. Я ошалело оглядывался. Куда она могла деться? В холл выходили двери трех кабинетов. Возле каждого сидело по нескольку мам и бабушек с детьми и внуками разного возраста. «Может, старуха проперлась без очереди к какому-нибудь врачу? – начал анализировать ситуацию я. – Ну, например, за справкой для внука или внучки». Я обратился к одной из женщин в очереди:

– Извините, вы не подскажете, куда зашла такая старушка… Ну, она вся в черном и с черной палочкой.

– В черном? С черной палочкой? – посмотрела на меня, как на психа, женщина. – Никакой старушки тут не проходило.

– Как это не проходило? – я даже повысил голос от возмущения. – Вы, наверное, просто не заметили.

– Во-первых, ты чего раскричался? – обиделась женщина.

– Невоспитанная молодежь пошла, – с удовольствием поддержала ее ближайшая соседка. – Иди, иди отсюда! Мы тут уже целый час сидим. – Она перевела осуждающий взгляд с моей скромной персоны на плотно закрытую дверь кабинета. – И никаких старух тут даже близко не видели.

Дальнейший спор был бесполезен. Проще самому заглянуть в кабинеты. Но стоило мне потянуться к первой же двери, как все эти тетки хором взвизгнули: «Держите! Не пускайте! Он хочет пролезть без очереди!»

Образовав своими телами неприступную крепость, они принялись решительно оттеснять меня прочь от заветных кабинетов.

– Видали? – простерла ко мне руку та, которой я показался таким невоспитанным. – Еще молоко на губах не обсохло, а уже обманывает! Внимание наше отвлекал.

– Да мне только посмотреть… – принялся было оправдываться я.

– Федор, что происходит? – раздался за моей спиной голос матери.

– Ах, это ваш! – дружно накинулись на нее все тетки. – Плохо сына воспитываете! Мы тут, можно сказать, второй час сидим, а он без очереди намылился! Где уважение к старшим? Где вежливость?

Про старуху какую-то выдумал и прямо мимо нас – к врачу.

– Во-первых, я сама разберусь, как своего сына воспитывать, – немедленно заступилась мать. – А во-вторых, зря волнуетесь. Нам в этот кабинет не нужно. Мы совершенно к другому врачу сидим. Федор, – переключилась она на меня. – Пошли! Иначе очередь пропустим.

И она поволокла меня за собой. Вслед нам неслись возмущенные вопли теток. Мать стала меня на ходу отчитывать:

– Куда тебя понесло? Зачем ты полез в этот кабинет? И что ты там наплел про какую-то старуху?

– Ничего я не плел. Старуха была, – вырвалось у меня.

В следующую секунду я горько пожалел об этом. Потому что мать, смерив меня пронзительным взглядом, осведомилась:

– Где была старуха? И что она делала? «Ну, попал, – пронеслось у меня в голове. – Господи, что же мне ей объяснить?»

– Ну-у, – медленно начал я вслух, – старуха была в коридоре, где мы сидели. А этот мальчик с тысячью болезней втесался в нее. Я хотел ей помочь, а потом увидел, что она платок уронила. Бросился догонять, а она вдруг раз – и исчезла.

Мать не сводила с меня глаз.

– Федя, зачем ты врешь?

– И не думаю, – я пытался найти в сочиненной на ходу истории слабое звено, но не находил.

– Нет, врешь, – повторила мать.

– Не вру, – решил стоять до последнего я.

– Тогда покажи мне платок старухи, – потребовала мать.

Я порылся в кармане и извлек на свет свой собственный носовой платок.

– Это твой, – не поддалась на уловку мать.

– Правильно, – кивнул я. – А старухин я, видимо, потерял, когда тетки из очереди на меня налетели.

– Никакой старухи в коридоре не было, – снова заговорила мать.

Это уж слишком. Ладно, платок. Но старуха-то действительно была. Поэтому я с чувством собственной правоты ответил:

– Может, ты еще скажешь, что мальчик с тысячью болезней ни на кого не налетал?

– Налетал, – неожиданно тихо проговорила мать. – Только не на старуху, а на колонну. Ой-ой–ой! Наша очередь! Ты, Федор, пока посиди. Я одна зайду к врачу. А потом тебя позову.

Она юркнула в кабинет. Дверь перед моим носом захлопнулась. Я совершенно не врубался в ситуацию. Предположим, мать была так увлечена болтовней, что не заметила в коридоре старуху. Это еще более или менее объяснимо. Хотя тоже странно. Колонну-то она заметила. Кстати, о колоннах. Никогда раньше не слышал, чтобы они шипели. Кроме того, я совершенно четко разглядел всю в черном старуху. А колонны тут грязно-розового цвета. Ну, хорошо. Допустим, я ошибся. Но почему врачу собирались показать меня, а пошла в результате к нему моя мама?

Впрочем, на последний вопрос я вскоре получил ответ. Дверь кабинета приоткрылась. Мать поманила меня внутрь.

– Заходи, Феденька, заходи! – голос ее звучал неестественно ласково.

Я насторожился и не спеша вошел. За столом сидела толстая тетенька в белом халате и белой шапочке. Больше всего она смахивала не на врача, а на повара. Увидев меня, она так радостно улыбнулась, будто хотела предложить что-нибудь вкусное.

– Ну, здравствуй, Федя. Меня зовут Капитолина Аркадьевна. Давай, раздевайся. Мы сейчас тебя послушаем.

Раздеваться мне не хотелось.

– Да я, знаете ли, вообще здоров.

– Охотно верю, – опять улыбнулась Капитолина Аркадьевна. – Но я ведь твой новый врач. Познакомиться надо.

– Ну, если познакомиться, – и я начал расстегивать рубашку.

Капитолина Аркадьевна принялась тщательно меня слушать.

– В легких чисто. Сердце хорошее, – наконец, вынесла мне приговор она. – Теперь открой пошире ротик и покажи горлышко.

Я исполнил просьбу и постарался как можно сильней высунуть язык. Докторша осталась довольна.

– А теперь поглядим, что у нас там с глазиком.

Тщательно изучив мой фингал, она повернулась к матери:

– С виду ничего серьезного. Ну-ка, Федя, садись. Сейчас давление будем мерить.

Давление у меня оказалось нормальное. Как, впрочем, и «животик», который мне щупали, уложив на тахту.

После «животика» мне велели встать и подвергли тщательному осмотру и ручки и ножки. Капитолина Аркадьевна почему-то все человеческие органы называла уменьшительно-ласкательно.

– Все в норме, – наконец выразительно покосилась она на мою мать. – Но я на всякий пожарный советую проконсультироваться у невропатолога. Тем более у него сейчас прием. Правда, к нему нужно записываться заранее, но я вас сама отведу.

– Зачем к невропатологу, если я в норме? – мне не улыбалось идти к еще одному врачу.

– Федя, так нужно, – ответила Капитолина Аркадьевна. – Я хочу наверняка исключить сотрясение мозга. Ведь тебя все-таки ударили по голове.

– По глазу, – уточнил я. – И потом, чего ты так волнуешься? Если все нормально, невропатолог посмотрит тебя и отпустит. Всего пять минут, – сказала врачиха.