Виктория Угрюмова - Обратная сторона вечности (Кахатана - 2)

• Название: Обратная сторона вечности (Кахатана - 2)
• Автор: Виктория Угрюмова
• Жанр: Научная Фантастика

---

Хашум, одетый в алый шелковый халат и голубые шаровары, в шитых золотом туфлях на босу ногу, выглядел чересчур расслабленным по сравнению с Фахидом в полном боевом снаряжении - кольчуге, панцире и при сабле. Остроконечный шлем лежал около него на полу. Первый министр лихо подкрутил длинные смоляные усы, за красотой которых следил гораздо более ревностно, чем за порядком в Сихеме, и отозвался:

- А если нет? Если они говорят правду?

- Простые крестьяне панически боятся любого вооруженного человека. И с ними крайне просто справиться. Они сбежали, даже не попытавшись сразиться с врагом. Конечно, варвары не стоят упоминания как армия. Но нашего божественного Аламжи стоит припугнуть. Пусть помнит, что без своего министра и без военачальника он ничто...

- Все это прекрасно, - снова перебил его Хашум. - Но допусти на минуту, что варвары действительно объединились под командованием какого-нибудь военного гения.

- Да где они возьмут такого?!

- А Зу-Л-Карнайн?

Фахид как-то странно дернул ртом и ответил:

- Такие, как Зу-Л-Карнайн, рождаются гораздо реже, чем раз в сто лет. Один на тысячелетие, возможно так.

- Ты завидуешь ему?

- Конечно, - просто согласился Фахид. - А ты разве нет?

- Естественно!

Оба рассмеялись.

- Так ты думаешь, что варвар нам не опасен?

- Наша армия запросто справится с ним. Но мы подпустим его поближе к столице, чтобы государь Аламжи наглядно убедился в том, что нашествие реально существует. А потом оценил несомненную пользу, которую ему приносят такие разумные люди, как мы...

- А на самый крайний случай? Ведь взяли же они Аруз.

- Хашум, ты стал подозрителен и мнителен! Аруз - это ведь почти деревенька с глиняным забором. Ее даже урмай-гохон может завоевать. Ну, хорошо. Если ты считаешь, что нужно быть готовым к самому худшему, - изволь. Мой план прост, как все гениальное, - мы позовем на помощь Зу-Л-Карнайна.

- Это как?

- Очень просто, - рассмеялся Фахид. - Ведь если варвар завоюет Сихем и Бали, то он окажется на границе Урукура. А это уже земли аиты. Его кровные интересы затронуты? Затронуты. Мы предложим ему воинский союз. И он вышлет нам на помощь своих тхаухудов. Перед ними ни одна армия не устоит - не то что эти, как их? - танну-ула.

- Признаюсь тебе, Фахид, что мне тревожно, как никогда.

- Брось, Хашум. Оставляю на тебя нашу прекрасную Шаризу, а сам двинусь наперерез варварам.

- Шуллат да хранит тебя и испепелит наших врагов. Я похлопочу о достойной награде спасителю страны и государя.

- Похлопочи, будь добр, - склонил голову Фахид.

Оба еще раз рассмеялись, но, будь Фахид хоть чуточку внимательнее, он бы заметил, что Хашум с натугой растягивает губы. Что Хашум боится.

Армия Сихема не выстояла и нескольких часов в бою против конных отрядов варваров.

Ничего вначале не сулило столь скорого и ужасного поражения. Фахид построил свои войска полумесяцем на левом, пологом, берегу Ленточки, готовясь взять в клещи приближающиеся полки танну-ула. Военачальник Сихема был несколько удивлен тем, что атакующие варвары не катились лавиной, как обычно поступают дикари, а двигались правильными прямоугольными построениями, как принято у конных рыцарей запада. Но он не придал этому особого значения: какая разница, как будут выстроены те войска, которые он собирается разгромить.

Был прекрасный солнечный день. На высоком небе не было видно ни единого облачка. Но в нем уже парили кругами птицы, невесть как учуявшие возможность поживиться. Фахид на всякий случай сказал, что это хороший знак для армии Сихема.

Как всегда, его конница стояла в центре, а правое и левое крыло составляли пешие полки. Конницей командовал он сам, а на правом фланге поставил своего старшего сына Алая, чтобы дать ему возможность отличиться в сражении. Левым флангом руководил старый и опытный полководец Тайзу - выходец из Джералана, с давних пор осевший в Сихеме после женитьбы.

Конные рыцари были одеты в кольчуги и высокие остроконечные шлемы, украшенные орлиными перьями, султанами из конских волос или металлическими копьевидными навершиями. Забрала на них были выполнены в виде закрытых масок на все лицо с прорезями для глаз и носа, отчего у всех воинов были бесстрастные, сверкающие на солнце лица, на которые было больно поднять взгляд. Это давало немалое преимущество в рукопашной битве. Пешие солдаты были вооружены длинными тяжелыми копьями с крюками на концах, которыми стаскивали с седел всадников, и тяжелыми шипастыми палицами, которые с легкостью крушили и латы, и кости. И пехотинцы, и конники свое дело знали, поэтому стояли спокойно, не двигаясь. И спокойно смотрели, как приближается к ним громада вражеских войск.

По знаку Фахида трубачи подняли длинные прямые трубы и протяжно затрубили, давая знак к атаке.

Конница ощетинилась копьями, приготовившись принять на себя первый и самый сильный удар, пока пехотинцы не возьмут атакующих в клещи и не нападут на них сзади. Все было продумано и не один раз испытано в мелких войнах. Но Фахида ждало разочарование.

С самого начала что-то пошло не совсем так, как обычно. Во-первых, варвары не врезались с ходу в боевые порядки сихемских войск, а замедлили движение и стали быстро перестраиваться на ходу. Командовал ими гигант на черном коне. Он был хорошо заметен благодаря своему исполинскому росту и золотому венцу с драконьими крыльями, полыхающему огнем.

Самаэль сразу понял, какую ловушку подготовил ему противник. Надо сказать, что она показалась ему крайне примитивной, но он решил не заглядывать вперед, а разбираться с тем, что видит перед собой. Быстро развернув своих телихинов конных лучников - так, чтобы они вышли прямо в бок правого крыла противника, урмай-гохон коротко рявкнул приказ, и воины начали сыпать стрелами.

Принято говорить, что от вражеских стрел небо потемнело. Это действительно было так - пехота Сихема, не защищенная тяжелыми доспехами, вооруженная копьями, которые мешали ей быстро передвигаться, увидела, как посерел день. Их буквально выкашивали меткие стрелки-телихины, чрезвычайно подвижные на своих послушных, вышколенных конях. Они управляли скакунами прикосновением колен, движением стопы, а узду наматывали на высокую луку седла. Длинные луки с тройными тетивами одновременно могли стрелять тремя стрелами, и жертва наверняка бывала поражена.

Расстреливали прицельно - в первую очередь офицеров, гонцов, трубачей, которые передавали сигналы. Потом уже обычных солдат.

Опешивший Фахид промедлил совсем немного, но промедление это было смерти подобно. Когда он скомандовал коннице идти в атаку, защищая свою пехоту, то допустил грубейшую ошибку, как человек, который, торопясь и спотыкаясь, двигается медленнее, чем ровно идущий.

Конница ринулась на телихинов, но Самаэль ждал этой минуты. Во главе большого отряда чайджинов-меченосцев он преградил ей путь в узком месте, где река делала крутой поворот и изгибалась петлей.

Фахид лицом к лицу столкнулся с так называемыми варварами и их урмай-гохоном. Он понял, что слово "варвары" неприменимо к народу танну-ула, а урмай-гохон Самаэль если и уступает такому полководцу, как Зу-Л-Карнайн, то на голову превосходит военачальника Фахида. Как боец и как стратег.

Его собственная пехота - левый фланг - беспомощно топталась сзади, не в состоянии помочь своим рыцарям, а спереди их уже крушили могучие, закованные в латы, прекрасно тренированные воины. И на всех наводил ужас полуобнаженный гигант в золотом венце...

Все было закончено в считанные минуты - чайджины проявили чудеса ловкости и умения владеть мечом, пехота Сихема бежала с такой скоростью, что ее было трудно догнать даже верхом; длинные копья с крюками, столь хорошо зарекомендовавшие себя в боях с конницей, так и не были пущены в дело.

Во время боя урмай-гохона постоянно окружали отборные телохранители-багара. Их можно было узнать по алым султанам на шлемах.

- Хашум! - капризно протянул государь Аламжи. - Хашум! Здесь дурно пахнет!

В прекрасном дворце действительно витали странные, чтобы не сказать больше, запахи, непривычные сановному обонянию. На дворцовой площади расположились многочисленные беженцы - в крепости не хватало места. Хорошо еще, вдоволь было еды и воды, но никто не мог себе и представить, что в конечном итоге придется отсиживаться за стенами Файшана, как в гнезде, под которым кругами ходит свирепый и голодный хищник.

Шел двенадцатый день осады.

Хашум тяжело переживал гибель своего друга и брата - Фахида. Даже расстался по этому поводу с красавицей Шаризой, которая до смерти успела надоесть ему своими страхами и слезами.

Еще тяжелее он переживал гибель армии Сихема - прекрасно организованной, вооруженной и обученной. И, как умел, клял себя за недальновидность и излишнюю уверенность. Он и предположить не мог, что пришедшие из диких степей люди смогут противостоять цивилизованной регулярной армии. Он дал себя убедить в том, что государство находится в полной безопасности, потому что сам хотел в это верить. И за это неуместное для политика желание и расплачивался сейчас.