Кортни Милан - Искушение любовью

• Название: Искушение любовью
• Автор: Кортни Милан
• Издательство: ЗАО Издательство Центрполиграф
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-227-04653-6

Молодой, красивый, состоятельный, сэр Марк Тёрнер — один из самых желанных холостяков в дамском обществе Лондона. К тому же он автор нашумевшей книги. Ему поклоняются, им восторгаются, его цитируют. И никто не догадывается, что за обликом безупречного джентльмена скрывается сильная страстная натура. И надо же было такому случиться, чтобы столь уважаемый человек влюбился в Джессику Фарли, даму полусвета, да еще увидел в ней женщину своей мечты. Откуда ему было знать, что прекрасная куртизанка намеревается разрушить его жизнь…

---

Ее руки были холодными и влажными. Джессика дождалась, пока мистер Пэррет скроется за живой изгородью, и медленно отошла от окна.

Она не знала, что ей думать.

Она не знала, что сказать.

Ей почти хотелось рассмеяться. Он решил, что она репортерша! Репортерша, которая приехала в этот городишко, чтобы обманом выудить из сэра Марка «жареную» историю. О нет, Джессика занималась мошенничеством совсем иного рода.

Впрочем, не так уж он был не прав. Она появилась здесь затем, чтобы соблазнить сэра Марка, разрушить его жизнь. И если хочет, чтобы ее затея в итоге принесла ей деньги, необходимо заручиться поддержкой этого человека. Нужно будет, чтобы он поверил ее рассказу. Если судить беспристрастно, у Джессики было куда больше общего с безумным мистером Пэрретом, чем с сэром Марком. И она не должна была об этом забывать.

Она мрачно открыла парадную дверь и подняла с земли карточку. Визитка Пэррета была легкой, как перышко, так почему же она показалась Джессике тяжелее камня?

Потому, угрюмо ответила ей совесть, что она все равно собиралась совратить сэра Марка. Даже зная, что он к этому не расположен. Ее уважение к самой себе было подорвано много лет назад, но никогда еще Джессика не опускалась до такой низости, как причинить вред хорошему человеку.

А он… она ему нравилась. Нравилась даже тогда, когда вышла из себя. Нравилась, особенно когда не пыталась выбирать слова и говорила начистоту.

В любви и на войне хороши все средства. Но перед ее внутренним взором по-прежнему стояла его чудесная улыбка.

— Я обещаю, — тихо сказала она. Себе или сэру Марку? — Я соблазню тебя. Я должна это сделать, у меня нет другого выхода. Но никаких уловок. Никакого притворства. Нет. Я обещаю — я соблазню тебя, будучи сама собой.

Марк отчего-то вообразил, что ему не составит труда выбраться из толпы после церковной службы в следующее воскресенье. Он горько ошибался. После того как был пропет последний псалом и священник сошел с амвона, он почувствовал, что его как будто подхватило море людей и повлекло за собой к выходу. Он вышел во двор, и здесь возможность побега испарилась окончательно. Его окружала толпа, и спрятаться, за исключением пары покосившихся надгробий, представлявших довольно ненадежное укрытие, было негде.

— Сэр Марк, мы надеялись, что вы согласитесь отобедать у нас когда-нибудь на этой неделе, — заговорила леди прямо перед ним. Миссис Кэдфолл.

У самого локтя раздался еще один голос:

— Сэр Марк, мы были бы чрезвычайно благодарны вам, если бы вы дали нам совет относительно скота…

Чья-то рука опустилась ему на плечо. Еще одна — на манжет сюртука. Он будто снова очутился в Лондоне — толпа, шум, всеобщий интерес. Не хватало только пары репортеров и утренней газеты за завтраком, в которой подробно освещалось бы все, что он делал накануне вечером. От какофонии голосов, требующих его внимания, у него закружилась голова.

— Сэр Марк! — выкрикнул кто-то сзади.

— Сэр Марк! ОМД хотело бы… — Марк узнал голос Джеймса Толливера, но что именно хотело от него ОМД, осталось загадкой — Толливера заглушили другие.

— Сэр Марк!

— Сэр Марк!

— Сэр Марк, я…

— Тихо! — вспылил Марк. Его нервы не выдержали. — Пожалуйста, не могли бы вы говорить со мной по одному?

Разумеется, все извинились. И разумеется, одновременно. Марк решил поочередно указывать, кому говорить, и старался выслушивать просьбы и предложения со всем возможным вниманием. Он видел, что за спинами остальных стоит миссис Фарли. Он обещал проводить ее домой. И по правде говоря, это было единственной причиной, заставлявшей его примириться с царившим вокруг безумием.

Нет, миссис Кэдфолл, он очень сожалеет, но не сможет прийти на обед. Что касается скота — его знания в этой области весьма и весьма ограниченны. Он последний, к кому стоит обращаться за советом. Без преувеличений.

— Теперь вы, Толливер. Что вы хотели?

Толливер испуганно моргнул, и Марк внезапно осознал, что его тон стал чрезмерно резким. Он вздохнул и терпеливо напомнил себе, что на свете существуют гораздо более ужасные вещи, чем всеобщая любовь.

— Мы в ОМД решили организовать дискуссию… или что-то в этом роде. — Толливер неотрывно посмотрел себе под ноги и шаркнул туфлей по каменной плите. — Мы подумали, что это может привлечь внимание к проблемам целомудрия.

— Дискуссия? — переспросил Марк. — В пользу ОМД? — Вообще сама идея ОМД не слишком ему нравилась. Марк терпеть не мог голубые кокарды-розы, тайные сигналы и в особенности брошюры, которые Иедидиа Прюэтт, основатель общества, продавал по два пенса за штуку. Все это сильно смахивало на бессовестное использование его идеи, и к тому же Иедидиа Прюэтт успешно прикрывался именем Марка. — Вы хотите, чтобы я принял участие в дискуссии?

Должно быть, неудовольствие слишком явно отразилось на его лице, потому что Толливер вдруг сник. Марку захотелось ударить себя по лбу. Он ничего не имел против этого юноши, его не устраивало…

— Вы совершенно правы, — сокрушенно выдавил Толливер. — Мне следовало обдумать все лучше. Кто, в конце концов, возьмется вам оппонировать? Кто может сказать хоть слово против целомудрия?

Над толпой разнесся печальный вздох.

— Но… не все так плохо. — Марк попытался утешить несчастного Толливера. — Есть множество… — Он замолчал. Никакие доводы в пользу дискуссии или в пользу собственно ОМД отчего-то не приходили ему на ум.

— Множество чего?

— Множество аргументов, которые можно было привести на подобного рода дискуссии, — раздался голос справа. Марк почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки. Он медленно обернулся и увидел миссис Фарли, отделенную от него несколькими рядами прихожан. Никто не сдвинулся с места, чтобы дать ей пройти.

Толливер нахмурился:

— Например, каких?

Она безразлично пожала плечами:

— Ну, разумеется, мне такие аргументы неизвестны. Но чисто гипотетически, если такая дискуссия все же возникнет… Противник сэра Марка мог бы сказать пару слов об организации, которая слишком большое внимание уделяет ношению кокард и нарукавных повязок, забывая о том, что могло бы принести действительную пользу обществу.

С этим Марк спорить не мог.

— Продолжайте.

Миссис Фарли встретилась с ним взглядом.

— И я полагаю, что кто-нибудь — конечно же не я — мог бы поставить под сомнение правильность такой системы нравственных ценностей, которая провозглашает, что человек обязан строго придерживаться определенных моральных принципов, и не учитывает особые личные обстоятельства, в которых этот человек может оказаться.

Толливер нахмурился еще больше:

— Какие особые обстоятельства вы имеете в виду? Что правильно — то правильно, а что неправильно — то неправильно. — Он пожал плечами. — О чем здесь спорить?

— О, конечно. Я бы такой аргумент не выдвинула. Но какой-нибудь опытный полемист мог бы спросить, как в таком случае поступить человеку, который вынужден выбирать между спасением жизни невинного ребенка или нецеломудренным поведением.

Толливер озадаченно потер подбородок.

— Именно перед таким выбором порой стоят несчастные женщины, которых судьба заставляет торговать собственным телом, чтобы их дети не умерли с голоду.

Глаза Толливера округлились, а рот приоткрылся. Неужели он не знаком с существованием такой фундаментальной моральной дилеммы, подумал Марк.

— Я… но это… — Он беспомощно взглянул на Марка. — Я уверен, что это неправильно, потому… потому что…

Марк решил пожалеть несчастного юношу.

— Да-да, — быстро вставил он. — Это старый довод, давно всем известный: «Согрешить ради котят». Я слышал его много раз.

Миссис Фарли закашлялась.

— Согрешить ради… кого, прошу прощения?

— Ради котят. Обычно приводится такая история: предположим, на мосту стоит безумец, в мешке у которого находится шестнадцать прелестных, невинных, пушистых котят. Он угрожает утопить их в реке, если я не вступлю в связь с какой-нибудь не возражающей против этого женщиной. Что же я сделаю?

Она уставилась на него во все глаза.

— И что же вы сделаете?

— Учитывая, что перспектив только две — либо я согрешу, либо котята «покров земного чувства снимут», мой выбор довольно очевиден. Мои нравственные принципы не настолько суровы, чтобы позволить пострадать невинным.

— Но…

— Я готов также солгать, ударить своего ближнего в живот и высморкаться в присутствии королевы. Все ради котят.

— Котятам невероятно повезло, — выдавила миссис Фарли.

Марк видел, что она с трудом подавляет желание расхохотаться. Толпа вокруг замерла в недоумении. Ему вдруг очень захотелось услышать, как она смеется.