Карел Чапек - Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 3. Романы

• Название: Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 3. Романы
• Автор: Карел Чапек
• Издательство: "Художественная литература"
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1975

Третий том Собрания сочинений Карела Чапека составили философская трилогия («Гордубал», «Метеор», «Обыкновенная жизнь»), примыкающая к ней повесть «Жизнь и творчество композитора Фолтына» и одно из последних произведений писателя «Первая спасательная» (1937).

С иллюстрациями Карела и Иозефа Чапеков. В томе использованы рисунки Иозефа Чапека, — элементы оформления разных книг (заставки, концовки, виньетки и др.).

---

Чапек добросовестно собирал материал для своего произведения. Он побывал в шахтах в Кладно, беседовал с шахтерами и инженерами, знакомился с условиями их труда. В интервью по поводу романа Чапек рассказывал: «Мой отец был рудничным врачом, и мир копей оставил глубокий след в моем воображении. И потом еще воспоминание: мальчиком я запоем читал роман французского писателя Гектора Мало „Без семьи“, где есть глава, как маленький герой с несколькими шахтерами переживает страшные минуты в затопленной шахте. Эта сцена надолго осталась в моей памяти»[К. Čapek. Poznámky o tvorbě, s. 115.]. В то же время писатель настаивает на том, что «Первая спасательная» — это не роман о жизни шахтеров. В заметке, опубликованной в «Лидовых новинах», он писал: «Мне хотелось написать книгу о мужской храбрости, о разных типах и мотивах того, что обычно называют героизмом, о мужской солидарности — словом, об определенных физических и моральных свойствах, которые признаются наиболее ценными, когда отдельным людям или всему народу нужны настоящие мужчины. Это могла бы быть книга о солдатах, но для этого я слишком пацифист в глубине души, или о команде корабля, об участниках какой-нибудь опасной экспедиции или о другой ситуации, которая позволила бы наблюдать горстку мужчин в наивысшем проявлении силы, отваги и солидарности. Я остановился на катастрофе в шахте, хотя бы потому, что горный промысел играет такую большую роль в чешской жизни»[К. Čapek. Poznámky o tvorbě, s. 114.].

Реакция чешской критики на появление романа не была однородной. Наиболее глубокую оценку романа дала коммунистическая критика. Революционный поэт С.-К. Нейман, отметив слабые стороны романа, к которым он относил невнимание к классовой борьбе, с восхищенном писал о великолепном мастерстве автора «Первой спасательной»: «Карел Чапек мастерски соединил профессиональный жаргон шахтеров, основательно им изученный, и повседневную речь простых рабочих, неприглашенную и неиспорченную литературностью, с изощренным мастерством современного романиста, умеющего освободить свое повествование от пут сухой логики, наполнить его великолепной выдумкой, сделать ладным и увлекательным»[ «Tvorba», 1937, s. 41.]. М. Пуйманова подчеркнула удивительное мастерство Чапека в воспроизведении национального характера: «Ребята из „Первой спасательной“ не очень-то стесняются в выражениях… но одно для Чапека невозможно: говорить торжественно, напыщенно, надуто, словом, „говорить красиво“. Нелюбовь к патетическому ораторствованию и сентиментальному сюсюканью и недоверие к нарочито красивому жесту — это наша национальная особенность. Карел Чапек испытывал уважение к чешской стыдливости в этом отношении. Понятие героизма в „Первой спасательной“ основано на национальных достоинствах, и да будет автору воздана за это хвала»[ «Kritický měsičník», 1939, s. 44.]. Иозеф Гора также говорит о выдающемся месте романа Чапека в чешской литературе: «Познание рабочего писателем-интеллектуалом — одна из труднейших задач, которые стоят перед нашей литературой. Чапек, создавший столько абстрактных персонажей в своих романах-утопиях, к нашему удивлению, с поразительной конкретностью проник в народную душу»[«České slovo», 9. XI. 1937.]. В чешской критике того времени роман Чапека сближался и с новейшим советским романом. Так, известный критик Арне Новак указал на то, что роман Чапека близок к коллективной эпопее, создаваемой в Советском Союзе, а Ф. Гётц в статье «Героический реализм Карела Чапека» заявлял, что чапековское понимание героизма «многими своими чертами сближается с концепциями сегодняшней России».

На русский язык «Первая спасательная» была переведена в 1959 г. Перевод сделан по тексту книги: К. Čapek. První parta. Praha, 1954.

114

хорошо, хорошо (нем.)

115

Не нужно ли сделать еще что-нибудь, господин инженер? (нем.)

116

Довольно, спасибо (искаж. нем.)

117

Не за что, сударыня (франц.)

118

Не бойтесь больше (франц.)

119

Хорошо (искаж. нем.)

120

ваше здоровье (швед.)

121

большое спасибо (искаж. нем.)

122

Пожалуйста (нем.)

123

Оскорбление. Это было бы для нас… (нем.)

124

Что-нибудь еще, господин Хансен? (нем.)

125

Что ж, ваше здоровье (швед.)

126

Здесь (нем.)

127

Не падать в обморок! Теперь лучше? (нем.)

128

Уже хорошо (нем.)

129

Вы… славный парень (нем.)

130

Я должен идти (нем.)

131

Чапек начал работать над этим своим последним произведением осенью 1938 г., сразу же после мюнхенской катастрофы, и не закончил его. Роман был издан посмертно с послесловием О. Шайнпфлюговой, которая пытается по рассказам Чапека реконструировать концовку книги (1939, Лидова тискарна). В этом произведении продолжаются искания Чапека в области новой формы романа. Ольга Шайнпфлюгова приводит слова Чапека, важные для понимания одной из центральных тем романа — темы искусства: «Из моего «Фолтына» неожиданно получается что-то вроде исповедания веры художника... Подумай только, такой бездарный дилетант, трепач, позер и лгун — а вот заставил же меня бесстрашно коснуться таких святых вещей, как искусство и его ответственность, и оценить их самым строгим образом. Ну что ж, приличный человек из меня ничего бы не вытянул, с ним постыдишься откровенничать...»[О. Scheinpflugová. Český román. Praha, 1969, s. 420.]. К проблеме этического смысла искусств и моральной ответственности художника Чапек неоднократно возвращался и в публицистике, и в художественном творчестве. В статье под заголовком «Литература и нравственность» (1933) Чапек писал: «Чем выше искусство поднимается по шкале духовных и социальных ценностей, тем более серьезную ответственность берет оно на себя... Говоря откровенно, без всякого снобизма, я уверен, что не существует безнравственного искусства. Красота, совершенство, величие не могут быть безнравственными, потому что они не могут быть низки в духовном и ничтожны в человеческом смысле. Существует безнравственная литература. Но если мы вдумаемся, то придем к выводу, что аморальность является одновременно художественной неправдой... Подлинная поэзия не может быть аморальной, как не бывает аморальна правда»[К. Čapek. Místo pro Ionathana. Praha, 1970, s. 38.].

В романе «Жизнь и творчество композитора Фолтына» тема нравственного содержания искусства перерастает в тему моральной ответственности человека. В эти трагические для Чехословакии дни Чапек задумывается о необходимости строгих нравственных критериев в общественной жизни. Об этом Чапек пишет в 1938 г.: «Народ может чувствовать себя бессмертным только тогда, когда он чувствует себя высоко нравственным... Это должно быть в политике, в хозяйстве, в книгах, в повседневной жизни — словом, повсюду... Попробуйте отнять у народа нравственность, и вы отнимете у него бессмертие»[«Lidové noviny», 1938, 27 února.].

В пору работы над романом Чапек говорил: «Мир полон Фолтынов и в политике и в искусстве, нужно поставить их на свое место»[O. Scheinpflugová. Český román, s. 415.].

Современная чехословацкая критика относит «Жизнь и творчество композитора Фолтына» к лучшим произведениям Карела Чапека.

Перевод сделан по тексту книги: К. Čapek. Život a dílo skladatele Foltýna. Praha, 1964.132

132

Имя Бедржих соответствует немецкому Фридрих; уменьшительные варианты: Бэда, Бедржичек и, соответственно, Фриц, Фрицек.

133

подлый плебс (лат.)

134

для словесного внушения (лат.)

135

Фибих Зденек (1850—1900) — выдающийся чешский композитор, пианист и дирижер.

136

Записано со слов свидетельницы.

137

Абеляр и Элоиза — Абеляр Пьер (1079—1142) — выдающийся французский средневековый философ и богослов. Полная трагических перипетий любовь Абеляра к его ученице Элоизе закончилась пострижением обоих в монахи. Письма Абеляра и Элоизы были впоследствии изданы.

138

Номинализм — направление в средневековой философии, к которому примыкал Абеляр. Приверженцы этого направления считали, что так называемые универсалии (общие понятия) не имеют самостоятельного существования вне реальных вещей. Номиналисты были предшественниками философов-материалистов.