Донна Гиллеспи - Несущая свет. Том 2

• Название: Несущая свет. Том 2
• Автор: Донна Гиллеспи
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-306-9, 5-88590-304-2

Во втором томе остросюжетного любовно-исторического романа Донны Гиллеспи повествуется о любви и приключениях дочери древнегерманского вождя и сына римского аристократа.

На его страницах автор обращается к известным темам: добро и зло, любовь и коварство, алчность и бескорыстие. К бесспорным достоинствам романа можно отнести умело выстроенный динамичный сюжет, тщательно выписанные и психологически достоверные образы героев, безусловное знание исторических реалий.

---

На следующий день, когда Ауриана снова пришла к Расколотому Молнией Дубу, она снова обнаружила там оставленную для нее весточку. На этот раз это была — как догадалась Ауриана — собачья бедренная кость. Снизу к ней был привязан маленький серебряный меч — похожий на мечи, которые жрецы Водана носили на цепочке вокруг шеи.

Эти знаки Ауриана истолковала очень легко. Кость означала скованную зимним холодом землю или погребение. По всей видимости, в этом послании подразумевался могильный холм над прахом Бальдемара, а маленький серебряный меч мог означать только одно — меч Бальдемара.

Значит, меч Бальдемара зарыт в его могильном холме. Это было вполне возможно, потому что подобное место действительно могло рассматриваться как наиболее надежное и безопасное: никто, кроме близких родственников Бальдемара, не осмелится приближаться или оставаться на какое-то время рядом с могилой великого вождя, особенно ночью.

Когда Ауриана поняла, что священное, самое могущественное оружие находится так близко от нее, девушку начали одолевать сомнения: «А не оскверню ли я его своим прикосновением? Нет, я не должна бежать от своей судьбы, не должна искать оправданий своему бездействию. Я ведь помню те слова, которые сказала мне много лет назад Хильда в священной Ясеневой Роще: «Твоя участь быть защитницей своего народа, защищать его своим собственным телом… служить ему живым щитом…»

* * *

Ауриана дождалась первой же темной безлунной ночи и в самую глухую ее пору отправилась вместе с Децием туда, где высились курганы хаттов, воздвигнутые над погребальными урнами.

Их лошади продвигались вперед неспешной рысцой по еле угадывающейся в ночном мраке дороге, мягкая трава и мох приглушали топот лошадиных копыт. В ночном воздухе разносились сильные ароматы весеннего леса, которые казались Децию даже чрезмерно приторными; возможно, непроглядный мрак до крайности обострил его обоняние.

— Мы должны будем потревожить его прах? — спросил вдруг Деций.

— Конечно, нет! Меч и другие сокровища зарыты в курганной насыпи.

— Это очень странно, что вы, варвары, приписываете обыкновенным мечам магические свойства. Так делают только темные дикари.

— Деций, однажды, когда ты будешь спать, я зашью тебе рот. Мне надоело то, что ты постоянно пачкаешь своими словами меня и мой народ, словно грязью. Как только оказывается, что мы делаем что-то не так, как это делается у вас, римлян, ты сразу же называешь нас варварами и дикарями.

В темноте Ауриана услышала его приглушенный смешок.

Наконец Ауриана заметила еле различимый в тусклом свете звезд камень у дороги, за которым начинались погребальные курганы. Деций натянул поводья, останавливая свою лошадь.

— Стой! Здесь кто-то есть и это отнюдь не бесплотный призрак.

— Это Андар, раб, который стережет курган отца, — прошептала Ауриана. Подожди. Я сейчас напугаю его и он уйдет.

Ауриана бесшумно соскользнула на землю. Затем она подкралась ближе к кургану и издала звук, похожий на крик ночной совы, чем очень позабавила Деция.

— Прямо как настоящая сова! — восхищенно прошептал он.

Тем временем Ауриана подкрадывалась все ближе, издавая все тот же совиный крик. Когда раб в третий раз услышал крик совы, он остолбенел, напрягся всем телом, сделал несколько неуверенных шагов назад, а затем круто повернулся и бросился бежать, спотыкаясь на ходу, и чуть не врезался в дерево от страха и сильной спешки.

— Он думал, что это приближается сама смерть, — прошептала Ауриана Децию, и тот понимающе кивнул.

При тусклом свете звезд они нашли невысокий свеженасыпанный могильный холм и начали не торопясь рыть его с помощью глиняных заостренных черепков. Вскоре они обнаружили зарытые в земле золотые гривны и браслеты, галльские блюда, броши с драгоценными камнями, бронзовые фибулы и позолоченные кубки, но меча среди всех этих сокровищ не было. Ауриана остановилась на мгновение, чтобы взглянуть на свои кровоточащие ладони.

— Похоже, над нами кто-то смеется. Я ничего не понимаю. Я духом чую, что мама действительно спрятала его здесь.

— Первый раз вижу, что ты так легко сдаешься.

И они опять принялись рыть землю. Незаметно подкралось утро, густой туман начал стелиться по земле. Оба они окоченели от холода. И вот, когда Ауриана в очередной раз копнула своим черепком землю, она ощутила странное тепло, как будто кто-то родной и знакомый приблизился к ней. Слезы выступили на глазах девушки, и дыхание ее пресеклось, когда кусок обожженной глины в ее руках наткнулся на что-то железное. Ауриана торопливо начала раскапывать свою находку.

— Деций! Это меч. Но неужели это он? — не веря самой себе, спросила она его.

Теперь они вместе принялись яростно рыть землю. Наконец, Ауриана взялась за рукоять и вытащила меч из земли. На длинном клинке играли блики от призрачного звездного света.

— Так это и есть он? — спросил Деций, пробегая пальцем по лезвию, пробуя его на ощупь.

Но Ауриана ничего не отвечала, уйдя в глухое молчание. В ее памяти вспыхнули старые детские сны, и она задрожала, поняв, что реальность в точности повторила те видения, которые посещали ее в детских снах. Значит, все так и должно было случиться, и в этом нет ничего случайного.

А Деций тем временем продолжал с беспристрастным видом рассматривать оружие. Рукоять была из кости, а верхняя часть ее отделана драгоценными камнями. Деций догадывался, что каждый из них обладал определенной магической силой, защищавшей от ранений, заклятий и предательства.

На клинке у самой рукояти был вытравлен рунический знак, обозначавший бога войны.

— Клянусь Минервой, этот клинок отлит из первоклассной стали, я и понятия не имел, что твой народ владеет секретом изготовления таких клинков. Ответь же мне наконец на мой вопрос, это именно тот меч, который мы искали?

— Да, — с трудом выдавила из себя Ауриана хрипловатым от сдерживаемого волнения голосом. Она склонила голову и прикоснулась губами к клинку.

— Прекрасное и грозное оружие, правда? — произнес тихо Деций.

Ауриана кивнула.

— Мы должны закопать все сокровища и придать могильному холму такой вид, будто его никто и не трогал — или Андара сурово накажут, убьют за то, что он бросил могилу на разграбление.

Внезапно Ауриана насторожилась, подняв голову и замерев; она напоминала сейчас Децию осторожного лося, почуявшего волка. Он увидел следы слез на ее щеках и обнял девушку, чтобы успокоить ее.

— Я слышу его, — прошептал она. — Я слышу голос Бальдемара в шорохе листьев, он говорит: «Исполни мою волю и свою собственную, взяв в руки этот меч!»

В течение целой луны Ауриана и Деций устраивали учебные поединки для того, чтобы рука девушки привыкла к мечу Бальдемара. Он был легче, чем мечи римских легионеров, хорошо знакомые Ауриане, но как и у многих германских мечей, у него был более длинный клинок. Сначала Ауриана действовала очень осторожно, все время помня о силе своего оружия и постоянно сдерживая себя, боясь, что ранит Деция. Но однажды — почти в самом конце длинного напряженного поединка — он внезапно напал на нее, испугав; она отступила от неожиданности и наткнулась спиной на ствол сосны. В этот же момент она совершенно инстинктивно бросилась вперед, чтобы нанести ему ответный удар, забыв о том, где и при каких обстоятельствах находится.

Для нее существовали только порыв ее движения и хаотичный ритм ударов клинка о клинок. Она стремительно упала на землю, перекатившись за его спину, вскочила на ноги и начала теснить его, предупреждая каждый его удар. На Деция обрушился град молниеносных ударов, ему казалось невозможным то, что произошло сейчас, он никак не мог уследить за ее движениями, и у него было такое ощущение, что он сидит на быстро мчащемся коне, который бросился с места в карьер, прежде чем всадник приготовился к этому. Деций явно отставал от нее, он пропускал удары, не успевал отбивать их, и вот наконец она выполнила длинный скользящий удар снизу вверх, которому он никогда не учил ее, и чуть не выбила меч из его руки. При этом лезвие коснулось его предплечья и поранило кожные покровы; острая боль обожгла его, и он невольно закричал.

Ауриана остолбенела, затем тоже вскрикнула и бросила меч на землю. Она быстро сбегала за куском чистой льняной ткани и принялась туго перевязывать его руку, ничего не говоря и наблюдая с растущим беспокойством, как на белой повязке быстро разрастается кровавое пятно.

Через некоторое время Деций произнес:

— Все, Ауриана, достаточно. Хватит. На веки вечные.

Она с тревогой взглянула на него.

— На веки вечные? О чем ты говоришь?

— Я говорю, что я сделал для тебя все, что мог. Ауриана… ты настолько искусно и мастерски владеешь мечом… я просто не знаю, откуда это взялось.