Донна Гиллеспи - Несущая свет. Том 1

• Название: Несущая свет. Том 1
• Автор: Донна Гиллеспи
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-305-0, 5-88590-304-2

Действие этого монументального романа-саги происходит в эпоху древнего Рима. Описываемые в нем события переносят читателя в сам Вечный Город, и на территории, где обитают германские племена. На фоне грозных событий повествуется о приключениях главных героев — дочери германского вождя Балдемара Аурианы и Марка Юлиана — сына римского сенатора, судьбы которых переплетаются самым причудливым образом.

Книга рассказывает об увлекательном мире страстей, интриг, предрассудков, языческих верований далеких времен.

---

Неужели он слишком рано свернул, миновав три ивы у Озера Красной Лисы? Или, может быть, это наваждение, насланное какой-нибудь ведьмой?

Витгерн обменялся с проводником парой коротких резких фраз, и весь отряд направился в густые заросли вязов по узкой, извилистой тропе, по сторонам которой лежали круглые гладкие валуны.

Внезапно Ауриана почувствовала сильное беспокойство, как будто этот лес жил своей тайной жизнью. Это было именно то место, где при свете дня могли появляться гномы, где деревья смотрели на тебя живыми человеческими глазами, где птицы были вовсе не птицами, а душами предков, прилетевшими, чтобы посмотреть на тебя — с одобрением или осуждением в зависимости от твоих поступков. Казалось, из чащи леса тысячи глаз пристально разглядывают путника тайком, но как только он, почувствовав чужой взгляд, резко оборачивается, глаза вмиг исчезают, сливаясь с листвой. А крючковатые, причудливых форм, черные ветви и сучья вязов, наверняка оживали ночью и нападали на путников, как ядовитые змеи. Ауриана слышала, как один из воинов пробормотал у нее за спиной:

— Проводник не может заблудиться. Это какая-то колдунья по наущению Видо околдовала его. И вообще, от всего этого места так и веет колдовскими чарами!

Поведение лошадей только подтверждало эти слова. Мерин Аурианы туго натягивал поводья, клоня голову к земле, нервно фыркал, шкура его покрылась испариной. Неожиданно налетел резкий порыв ветра, и ветки забились в сумасшедшем танце, наполнив весь лес громким шелестом и скрипом. У Аурианы было такое ощущение, как будто природа пришла в ярость от вторжения в ее святая святых непрошеных гостей. На повороте, который делала тропа, девушка заметила полускрытый деревьями, поросший лишайником, высокий — в рост человека — камень с вырезанными на нем и окрашенными кровью рунами.

И когда отряд проезжал мимо этого камня, листва над головами всадников неожиданно превратилась в мириады бронзовых колокольцев, издававших мелодичный перезвон при каждом порыве ветра. Этот призрачный перезвон наполнил душу Аурианы неизъяснимой грустью. Девушка как будто погрузилась в полузабытье.

«Я помню это место… Но что за странная мысль! Я же никогда не бывала здесь прежде. И все же… все же этот лес мне знаком, — знаком, точно крик совы, точно ночной ветер, доносящий запах можжевельного костра…»

Из глубины леса послышался жалобный крик, похожий в равной степени и на крик дикой кошки, и на крик боли, вырвавшийся из груди человеческого существа. Всадники миновали развилку и увидели в нескольких шагах впереди себя распахнутые створки дубовых ворот, как будто приглашавшие их войти. За воротами возвышался большой столб из вяза, на вершине которого было укреплено украшенное пышной резьбой, изображавшей магические знаки, колесо с тринадцатью спицами, — по количеству лунных циклов в году.

«Колесо времени!» — с тревогой подумала Ауриана? В самую непроглядную пору ночи оно вращается, повелевая мертвым произносить пророчества из глубины могил. Это был верный знак того, что в лесу поселилась могущественная прорицательница.

Витгерн и проводник начали настегивать своих лошадей хлыстами, чтобы как можно скорее миновать это жуткое место, но перепуганные животные не могли перейти на более быстрый бег, продвигаясь вперед нервным галопом, скорее похожим на шаг.

Неожиданно лошади всадников, скакавших сзади, с ходу налетели на авангард отряда, замерший на месте, как завороженный. Что там случилось, Ауриана не могла видеть, потому что скакавшие первыми Витгерн и проводник скрылись за очередным поворотом тропы, где их и остановила, заградив путь, какая-то неведомая сила. Сначала Ауриану охватил панический ужас, так что она едва не сорвалась с места и не бросилась бежать.

Витгерн и Марагин попытались повернуть своих лошадей назад, но те сразу же уперлись в стоявших позади них коней, плотно сбившихся в кучу, так что никто не мог двинуться ни вперед, ни назад. Бывалый ветеран, участник, по крайней мере, ста сражений, Марагин несомненно видел то, что творилось впереди, потому что на его лице Ауриана различила выражение подавленного страха. Тело Аурианы вновь судорожно напряглось, как будто она была готова броситься прочь и спастись бегством.

И вдруг за поворотом тропы раздался чей-то голос. Он производил впечатление силы, был гибок, как виноградная лоза, и мог принадлежать как мужчине так и женщине.

— Остановитесь и успокойтесь! А ты, Ауриана, подойди сюда.

При звуке своего имени Ауриана оцепенела. Взоры всех воинов обратились к ней. Но девушка чувствовала, что не в силах пошевелиться. Рамис!

«Этого не может быть, — думала она. — Значит, я попала прямо в руки Рамис, избежав засады людей Видо и солдат Наместника. Никто даже не подумал, что кроме всех прочих, существует еще и эта угроза Причем эта опасность не менее страшна, чем другие. Угрозы мира дневного, по крайней мере, мне известны. А угрозы ночного мира неведомы, и потому страшат вдвойне».

— Ауриана, не двигайся с места! — неожиданно услышала она второй голос. Это был голос Витгерна.

Затем воцарилась напряженная тишина, которую снова прервал голос Рамис.

— Ну же, дитя мое, выбирай. Ты же не можешь подчиниться сразу двум приказам.

«У Рамис много учениц и послушниц, — продолжала лихорадочно размышлять Ауриана, — зачем ей еще и я? Почему она не хочет оставить меня в покое? Неужели у меня и без нее недостаточно горя и бед? Почему эта жестокая женщина так жаждет завладеть мной? Мама была права: ей нельзя доверять».

Ауриана спрыгнула на землю, держа в руке копье с закаленным на огне острием.

«Я могла бы, конечно, убежать, но тогда она нашлет на нас множество бед. Лучше я пригрожу убить ее, если она нас немедленно не пропустит. Но разве я смогу убить жрицу таким жалким оружием? Тем более, что она, вероятно, ясно читает все мои мысли!»

Ауриана очень медленно протискивалась между сгрудившимися лошадьми, пробираясь вперед. Наконец, она миновала поворот и оказалась рядом с Витгерном. При виде пророчицы остатки мужества покинули Ауриану. У нее было такое чувство, будто она противостоит мощному порыву ветра.

Рамис была верхом на молочно-белой кобыле, перегородившей узкую тропу. Ведунья окинула Ауриану слегка насмешливым взглядом, в котором, впрочем, кроме холодной усмешки таились тепло и сочувствие. Прошедшие годы мало изменили ее облик; только, пожалуй, скулы еще более заострились на ее худом лице, да щеки запали глубже, отчего стали более отчетливо видны выпуклая линия ее большого лба, властный рот и горящие холодным огнем глаза, эти источники мысли, глубокие, как древние колодцы. Она была похожа на древнего андрогина, двуполое существо, сохраняющее способность самовосстановления жизненных сил. Казалось, сам воздух вокруг нее дрожал и светился невидимым огнем.

«Откуда у нее этот светоносный переизбыток жизненных сил? Каков его источник? — удивлялась Ауриана. — И может ли вообще один живой человек быть более живым, чем другой?»

Копье выскользнуло из руки Аурианы. Кобыла Рамис чуть попятилась, всхрапнув при приближении девушки, но ведунья легко удержала ее сильной рукой умелой наездницы. Ауриана отступила на шаг назад, с опаской глядя на белую лошадь с легкой молочной гривой, длинным нервно взмывающим вверх хвостом и лебяжьим изгибом стройной шеи. Она поняла, что перед ней — одна из священных кобыл, обитающих в рощах. По их ржанию, фырканью и храпу Жрицы гадают и предсказывают события. Молва утверждала, что эти животные питаются человеческим мясом. Запятнавшие свой род позором воины, чтобы добровольно лишить себя жизни, бросались иногда на спину одной из таких лошадей, пасущихся в Священной Роще, и через некоторое время погибали под копытами целого табуна, так что от них мало что оставалось для погребального костра. Но эта белая кобылица, как видно, с трудом преодолевая себя, все же подчинялась каждому движению сильных рук, державших поводья.

— Если такая кобылица не убьет тебя сразу же, как только ты осмелишься приблизиться к ней, — вспомнила Ауриана слова Труснельды, — это может служить верным знаком того, что тебе на роду написано быть одной из Священных Жриц, причем высокого ранга.

Витгерн вцепился в плечо Аурианы.

— Ни шагу дальше! — крикнул он отрывисто и тут же замолчал, как будто опасаясь потревожить своим голосом свернувшуюся клубком ядовитую змею. Некоторые воины прикрыли ладонью глаза в страхе перед столь ужасной сценой, а другие начертали в воздухе знак священной руны, защищающей от колдовства.

— Витгерн, отпусти ее, — в звонком голосе Рамис слышались угрожающие нотки.

— Бальдемар поручил ее моей заботе, я должен взять эту девушку под свою защиту! — ответил Витгерн.

— Под защиту? Да ты просто смешон! Разве ты можешь защитить ее от жизненных невзгод? Или уберечь от неминуемой смерти, когда придет ее срок? Отойди от нее, Витгерн, такие вещи тебе не по плечу, они не зависят от законов твоего мира.