Джал Халгаев - Третьи лица (СИ)

• Название: Третьи лица (СИ)
• Автор: Джал Халгаев
• Жанр: Фэнтези

Не всякие истории обязательно имеют счастливый конец. Например, для единственного в мире сына ведьмы, ставшего настоящим древним демоном, такого нет и не будет, но кто знает, к чему приведут все его долгие странствия?

---

В дюйме от его лица просвистел меч.

Перекатившись вбок, безымянный вынул из грязи выбитый у него из рук ранее клинок и крепко сжал его двумя руками, наблюдая, как оставшийся в живых квартет, следуя негласному согласию, начинает его окружать, опасливо косясь на его меч.

Безымянный до боли сжал рукоять, костяшки его пальцев побелели. В голове вдруг вспыхнуло воспоминание: он стоит на каком-то горном утесе и сжимает в руках длинный изогнутый меч, а вокруг – только кровь. Много крови.

Он захотел ощутить себя живым еще раз.

Меч и человек слились воедино, тот стал продолжением его руки, беспрекословно подчиняясь приказам. Закинув мешавшуюся цепь за спину, он приготовился.

Безымянный сорвался с места, словно пружина, и в один прыжок преодолел расстояние, разделявшее его и выбранную им следующую жертву. Размахнувшись, он провел лезвием клинка смертельную серебряную дугу, и меч, так и не встретив сопротивления, легко разрезал плоть и кровь, отсекая голову от тела.

Не дожидаясь, пока башка убитого упадет, безымянный сделал выпад, поднырнув под вражеским клинком, и резко выбросил вперед руку, тут же потянув ее обратно. Из живота пораженного с диким смрадом на землю посыпались кишки вперемешку с коричневым дерьмом.

Мужчина громко закричал, пытаясь дрожащими руками вернуть свои потроха назад, но не успел: захлебнувшись слюной, он упал замертво на собственную же кучу, разбрызгивая вокруг коричневую жидкость.

Двое!

Подпрыгнув, он прокрутился в воздухе и с размаху опустил на голову следующего врага свой меч. Клинок разрубил голову надвое и остановился у самого паха, почти разделив человека на пару частей.

С омерзением, не свойственным рабу, он поглядел на внутренности и мозг, и вытащил меч из уже мертвого тела, вытерев его об одежды мужчины: ему они теперь ни к чему.

А, где последний?!

Он повернулся и оказался свидетелем поразительной картины: седой старик, отбросив в сторону свое оружие, с криками мчался по живому коридору прочь, поразительно ловко для своего возраста преодолевая препятствия.

Безымянный задумчиво подбросил в руке меч и прикинул его вес. Хмыкнув, он размахнулся и пустил клинок вдогонку. Лезвие, ярко вспыхнув в солнечных лучах, словно стрела, пущенная из волшебного лука, кровожадно звякнуло и угнездилось глубоко в бедре человека.

Безымянный и эльф переглянулись. Его хозяин одобрительно улыбнулся и кивнул, давая свое разрешение.

Гордо подняв голову и с упоением наблюдая, как от него в страхе шарахается народ, он медленно прошел к пытающемуся отползти от него старику и крепко взял его за волосы, как неоднократно делали с ним. Перевернув его на спину, он напрягся и немного его приподнял, разглядывая, как текут по его лицу слезы.

- Не надо, пожалуйста, не надо… - мямлил старик, пытаясь защититься руками.

«Я тоже молил о пощаде, - мысленно подумал безымянный. – Не вышло»

Он выдернул из руки застрявший в кости кинжал и откинул его в сторону.

Без слов он сунул руку емув рот, тот стал захлебываться и задыхаться, его рвало. Безымянный крепко стиснул пальцами склизкий и покрытый налетом язык и медленно, упиваясь страданиями врага, потянул его на себя. Старик отбрыкивался, мотал головой, кусал его руку зубами до крови, но тот терпеливо продолжал исполнять задуманное. Всего несколько секунд – и окровавленный шмоток мяса остался в его руке, а кричащее тело свалилось на землю. Старик визжал, дрыгался и пытался нащупать пальцами свой язык, но встречал лишь пустоту. Он погибал от потери крови.

Безымянный завороженно посмотрел в его стекленеющие глаза, удивляясь, как много может открыть смерть.

В этот момент невидимая цепь, связывающая его сознание, будто бы порвалась. Неужели это и есть безумие? Если да, то он с радостью его примет.

На его плечо легла тяжелая рука эльфа.

- Теперь, я полагаю, мы можем приступить к самой сложной части.

Плечи безымянного поникли, он захныкал, ощущая, как теплые слезы и вправду заливают его лицо и глаза.

***

- Итак, как твое имя?

- У меня нет имени, хозяин, - спокойно отвечал ему безымянный. – Я – никто, лишь раб своего господина, готовый отдать за него свою жизнь.

- Что ты обязан делать?

- Убивать, хозяин, во имя своего господина. Безжалостно, бесстрастно, но с мучениями, достойными оскорблению, которое живое существо нанесло моему господину.

- А если оскорбишь меня ты, наследник? – эльф прищурился.

- Это невозможно, - уверенно заявил безымянный.

- Но все же?

- Я обязан убить себя, хозяин. Безжалостно, бесстрастно, но с мучениями, достойными оскорблению, которое я нанес своему господину.

Эльф тронул пальцами его плечо и одобрительно его похлопал.

- А теперь встань, Безымянный, и присоединись к своим братьям, чтобы служить мне вечно. Если судьба будет благосклонна, ты станешь лучшим из них.

Безымянный поднялся на ноги и выпрямился, выпятив грудь и ощущая на спине тяжесть двух мечей, ставших за последнее время с ним одним целым.

Он развернулся и отточенным шагом направился к колонне высоких мужчин с таким же оружием, как у него, которые, по-военному выпрямившись и подняв головы, стеклянными глазами смотрели куда-то вдаль. Он обошел колонну и встал в строй позади. Теперь он – один из них. Один из сотни самых кровожадных и отчаянных убийц всех миров, гроза цивилизаций и проклятье королей. Он – Безымянный, и он лучший.

Часть 2

В одном только эльф не соврал – время здесь действительно течет по-другому. Вот уже двадцать лет он верно защищает его задницу от всех неприятностей, рубится в битве в первых рядах и убивает по приказам невинных, а в его отражении, пожалуй, так ничего и не изменилось, разве только шрамов стало больше. Один, например, он получил в битве при Венне, когда эльфу от нечего делать захотелось опробовать «на вкус» местную королеву, а она ему отказала. Он приказал Безымянным атаковать хорошо защищенный город, и они одной сотней вышли против четырехтысячного войска Венны. Сколько крови…

Он передернулся и провел пальцем по безобразному шраму, шедшему через правый глаз и до самого подбородка. Этот шрам был единственным напоминанием о той кровавой бойне, в которой не погиб ни один Безымянный, но упокоились тысячи солдат, среди которых сражались и совсем еще дети, едва справляющиеся с тяжестью меча. И все это лишь из-за жалкой прихоти эльфа.

Он сглотнул. Он лично прикончил две тысячи и полностью вырезал королевский эскорт, убил короля и доставил королеву эльфу. А что он сделал? Он изнасиловал ее и убил в первый же вечер!

Он сжал кулаки. Лучше бы он подарил ей быструю смерть от своего меча, а не те изощренные больные издевательства хозяина.

Но остановить эльфа он так и не смог, и из-за этого сокрушался каждый день, видя в кошмарах изуродованное тело королевы, лежащей в выгребной яме, словно какая-то сдохшая мертвая свинья, посреди дерьма и отбросов. Он стоял и смотрел, как хозяин ее убивает, медленно и беспощадно, с улыбкой удовольствия на лице, и ничего не сделал. А она просила, она молила его о пощаде…

Лопата, которую он сжимал в правой руке, треснула и разломалась надвое. Он задумчиво уставился на поломанный черенок и вздохнул. Приказы хозяина нерушимы, как и его воля. Но почему тогда кошмары снятся только ему? Он – Безымянный, он не человек, лишь оружие в руках его господина и ничего больше. Почему же так больно?

Безымянные не раздумывают, кто они такие, они питаются хлебом и водой, спят по часу в сутки и убивают, проливают реки крови, оставляя после себя лишь горящие пустоши. Каждый Безымянный подвергается испытанию на веру: он обязан убить младенца на глазах у матери, а затем вырезать всю семью. И он через это прошел еще почти четверть века назад, и после этого у него напрочь отпало желание думать. Он делал, что делает, и ничего больше. Но в какой-то момент все изменилось. Когда это случилось? Наверное, когда в Венне он ворвался в сиротский приют и убил там всех, кто не успел скрыться. А кто все же смог выйти за его пределы, он учуял и добил, безжалостно и бесстрастно, как его и учили.

С тех-то пор в нем словно проснулось нечто, дремавшее много-много лет, и это ему не нравилось. Поначалу. Он долго боролся с возвратившейся душевной болью, но затем все же смирился, и теперь она помогала ему здраво мыслить. Он полностью осознал все сделанное, но останавливаться не собирался. Он должен выбраться, должен сбежать, но как? С эльфом его связывает клятва, и она каким-то образом перешла из обычных слов в прочные узы: стоит ему попытаться сделать нечто противоречащее приказу, как его охватывала волна отчаяния и невообразимых страданий…

Надо что-то придумать, он не может оставаться здесь вечно.

Он обернулся и оглядел поляну. Безымянные всегда спали на открытом воздухе и сырой земле, даже когда наступали настоящие смертельные холода: в такие времена и худший хозяин собаку за дверь не выставит. Но эльф непреклонен, и он любил говорить, что чем больше страданий приходится на их тело, тем больше очищается дух. Бред, но они ему верили. Все, кроме него.