Саша Суздаль - Евангелие от рыжего кота

• Название: Евангелие от рыжего кота
• Автор: Саша Суздаль
• Жанр: Исторические приключения

Есть Свет и Тьма.

Тьмы изначально больше, но Свет всегда сильнее и вечно горит спасительным огнём чрево Чистилища, освобождая души от Тьмы.

Каждый вправе выбрать свою дорогу и в том его Свобода. Путь к Свету не бывает прямым, а самая короткая тропа – во Тьму.

Выбирай, куда тебе идти, и не говори, что тебя не предупредили...

---

Расспросив мелюзгу, Дюдон де Компс щедро одарил претендентов на роль слуги. Из рассказов выходило, что сержанта Гуго де Монтегю и Жан ле Мен взяли мальчика в услужение и отплыли в Понт. Когда он спросил о женщине и рыцаре-госпитальере, то мальчики закивали головой, подтверждая, что рыцарь тоже уплыл в Понт. «Что они забыли в этом северном море?» — подумал Дюдон де Компс, зная только то, что вокруг этого моря живут дикари.

Попутного корабля, желающего отплыть в Понт, госпитальеру пришлось ждать целую неделю, но то, что друзья его целы, позволяло Дюдону со спокойной душой заняться грехом – чревоугодием.

***

Самое смешное, что Раймонд не знал, в какую сторону идёт корабль. Он вышел на палубу, чтобы познакомился с капитаном корабля. Его звали Доменико Секьявро и Раймонд де Торн, представившись, спросил у капитана, куда идёт корабль. Венецианец внимательно посмотрел на госпитальера и сообщил:

— Мы идём в Тану[23].

Данное название ничего не говорило Раймонду. Он смутно помнил, что это место находится где-то в дикой Тартарии. «Ничего нас занесло!» — подумал Раймонд, размышляя о том, хорошо это или плохо. В итоге, пришёл к мысли, что место своего поселения они выберут во время пути. Капитан внимательно следил за лицом госпитальера, словно собирался прочитать его мысли, а потом сказал:

— Мне следует знать, по каким делам плывут пассажиры, в остальном вы вольны распоряжаться собой, как знаете.

— Мы распространяем Христову веру, — сообщил Раймонд, а венецианец улыбнулся и спросил, показывая на меч госпитальера: — Распространяете с помощью меча?

— Пути господни неисповедимы, — смиренно сказал Раймонд, опустив глаза.

На палубу, щурясь, вышла сестра Мария, которая поздоровалась с капитаном и благословила команду на безопасное плаванье. Загорелая команда судна больше походила на пиратов, чем на матросов, а когда они, как сороки, говорили на своём музыкальном наречии, то Марию так и тянуло засмеяться. Тем не менее, новую пассажирку провожали с любопытством, но вполне дружелюбно, считая её родственницей капитана.

— Как хорошо, — сказала Мария, подходя к Раймонду де Торну и с сожалением добавила: — Жаль, что этого не видит ни брат Гуго, ни брат Дюдон.

Раймонду и самому не хватало сержанта и Дюдона де Компса, так как с ними он крепко сдружился в крепости Акко.

— Обед в моей каюте, — сообщил капитан Доменико, провожая их взглядом. Они спустились в каюту и помолились за своих друзей, отчего на душе стало немного чище и светлей. Раймонд де Торн с горечью думал о том, что ему одному придётся отвечать за безопасность сестры Марии. Следует найти тихое место где-нибудь в Восточной Римской империи и ожидать, если за рубином кто-либо явится. Правда, в то, что за данной реликвией, как говорил маршал Матье де Клермон, кто-то явится, Раймонд не верил. Несмотря на своё неверие, госпитальер собирался в точности выполнять то, что ему велели, и защищать сестру Марию до конца дней своих. То, что сестра Мария ему нравилась, он попытался скрыть молитвой, которую он прочел для укрепления своего душевного равновесия.

Дни потянулись за днями и Мария, вместе с госпитальером, привыкла к обычному расписанию корабля, если не считать похода в гальюн, куда смущалась ходить днём. Она отправлялась на нос корабля в сопровождении брата Раймонда после того, когда команда засыпала. Капитан, узнав о таком конфузе, приказал левый гальюн закрыть для команды и оборудовать только для дамы, что матросы с удовольствием сделали, соорудив перегородку и дверцу.

Долгое плаванье позволяет узнать многое о команде и её капитане. Несмотря на то, что последний относился к своим пассажирам с радушием, а в манерах отличался любезностью, редкие, совсем не пуританские взгляды, которые бросал капитан на Марию, думая, что за ним не наблюдают, пугали Раймонда де Торна своей скабрезностью. Капитан вёл частые беседы с Марией на религиозные темы, позволяя себе отходить от догматов веры, чем вызывал у Марии искреннее желание вразумить заблудшего. По мнению Раймонда, капитан чересчур много времени уделял сестре Марии, подозревая, что интерес у него совсем не богоугодный, а относится к страстям мирским. Наблюдая за этим, Раймонд чувствовал, что внутри у него поднимается горячая ревнивая волна.

Корабль вёз в Тану тюки одежды, рулоны камлота, сироп рожкового дерева в сосудах из Кипра, серебряную и золотую посуду из Венеции, женские шелковые наряды из Сирии, оливковое масло из Тосканы, сукно из Ломбардии, амбру из Андалусии и даже несколько бивней из Африки. В ящиках на носу хранились различные пряности: гвоздика; черный и красный перец, имбирь, корица, мускатный орех. Капитан, перечисляя, то, что он везёт, с некоторой гордостью называл очередной груз, наблюдая за реакцией Марии.

Всё это добро, как и корабль, принадлежало третьему пассажиру, купцу из Венеции Микеле Дандоло, который отличался скромностью и обедал у себя в каюте сам на сам. Во время своих прогулок по кораблю он ни с кем не разговаривал, а моряки предпочитали молчать при его появлении и облегчённо вздыхали, когда он уходил себе в каюту, рядом с капитанской. С другой стороны от жилища капитана находилась каюта Марии и Раймонда. Приглашая к себе на обед, капитан Доменико, обычно, стучал в перегородку.

Через несколько недель, миновав бесчисленное множество островов, корабль зашел в Геллеспонт, придерживаясь правого берега. Венецианский купец Микеле Дандоло, доселе сидевший в каюте, приободрился и надел тёмно-красный бархатный костюм, ожидая прибытия корабля в Авидос. С византийской таможней никто ссориться не желал, так как нелегальный ввоз товара грозил конфискацией корабля, «Святого Петрония». Микеле Дандоло собирался продать часть товара на традиционном панигире[24] в Авидосе, кроме того, хотел присмотреться к товарам, который следует прикупить для продажи в Кафе[25]. Несколько матросов, по распоряжению капитана Доменико, купец Микеле Дантоне забирал с собой. Насколько понял Раймонд де Торн, матросы торговали под присмотром купца, получая за это какую-то мзду, что, вероятно, делали не раз.

Раймонду казалось, что моряки приходятся капитану родственниками. То же самое относилось и к Микеле Дантоне, который вёл себя с капитаном вполне по-свойски, а иногда, как слышал Раймонд, они выпивали друг с другом бутылочку вина. Госпитальера тоже приглашали, но он отказался, так как для него спиртные напитки – яд. Он не знал, поверили ему или нет, но после этого капитан держался с ним подчеркнуто корректно.

В Авидосе задержались на несколько дней, и Раймонд де Торн отважился сходить с Марией в город. Они не вызывали особого интереса у многоликой толпы, говорящей на всех языках Средиземноморья, только белые кресты на черном плаще Раймонда вызывали у прохожих недоуменные взгляды. Несмотря на то, что прошло много лет после крестового похода на Константинополь, крестоносцев в городе не любили. Наблюдая оживлённый город, Раймонд снова подумал о том, не остаться ли им здесь, в Восточной Римской империи, откуда легко добраться в любую точку мира.

Правда, такая лёгкость грозила тем, что их может найти ассасин Хасан аль-Каин, с которым, в присутствии Марии, Раймонд де Торн не желал встречаться. Размышляя об этом, Раймонд понимал, что им придётся путешествовать дальше, чтобы найти более удобное и безопасное место. Иногда его посещала мысль, что за Рубином Милосердия никто не придёт, а слова маршала Матье де Клермона – горячечный бред раненого человека.

Прошли несколько дней и Микеле Дандоло закончил торговые дела. Корабль поднял якорь и расправил паруса, следуя дальше по Пропонтиде, направляясь в столицу Восточной Римской империи, Константинополь. Госпитальер, рассказывая за обедом о своём посещении Авидоса, спросил у капитана Доменико Секьявро о подозрительных взглядах горожан при виде его креста.

— Здесь проповедуют православие и не любят крестоносцев, — сообщил Доменико, а потом прищурил глаза и спросил:

— Насколько я понял, вы от кого-то скрываетесь? Вам следует сменить одежду, иначе вас легко проследить.

Раймонд промолчал, а Мария, покраснев, низко склонила голову. Госпитальер знал, что капитан прав, и с досадой подумал о том, что не догадался об этом сам. Когда обед закончился, и они с Марией вернулись в свою каюту, то через некоторое время услышали стук в стенку. Встревоженные, Раймонд и Мария вернулись в каюту капитана и увидели перед ним разноцветную кучу одежды.

— Мария, с согласия Микеле Дандоло я хочу вам предложить примерить одежду, возможно, вам что-то подойдёт, — с этими словами Доменико водрузил кипу на руки Марии, которая не знала, что с ней делать.

— Капитан прав, сестра Мария, — сказал Раймонд, — примерь, а я заплачу Микеле.

— Вы мне не чужие, Раймонд, и скрасили моё одиночество в пути, позвольте это всё подарить Марии, — так искренне сказал Доменико, что Раймонд не мог протестовать. Покрасневшей Марии ничего не оставалось, как удалится в свою каюту, и примерять первое платье. Когда она поднялась на палубу, то онемел не только Раймонд, но и вся команда. Голубое шелковое платье, под действием лёгкого ветерка, мягко обволакивало фигуру девушки, точно она Афродита, богиня воды. Её тело, точенное из слоновой кости, казалось прозрачным и светилось изнутри. Кто-то из моряков случайно закашлялся, нарушая тишину, и ему дали под ребро, чтобы заткнулся. Капитан, наконец, приобрёл способность мыслить и сказал: