Константин Лагунов - Так было

• Название: Так было
• Автор: Константин Лагунов
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1974

В годы войны К. Лагунов был секретарем райкома комсомола на Тюменщине. Воспоминания о суровой военной поре легли в основу романа «Так было», в котором писатель сумел правдиво показать жизнь зауральской деревни тех лет, героическую, полную самопожертвования борьбу людей тыла за хлеб.

---

— Ишь ты.

— Отмочил.

— Ему палец в рот не суй.

— Потеха!

— Ну вот… Значит, уполномоченная-то эта покрутила носом. «Странно, говорит. Я бывала здесь летом и ни одной шляпы не видела». — «А мы их коровам скормили. Зимой туго было с кормами. Мы порубили шляпки, запарили и скормили». — «И как коровы? — «Ничего. Слопали за милую душу. Только шляпки-то были разноцветные, и коровы всю зиму доились какая зеленым, какая голубым молоком».

— Ох-хо-хо!

— Ха-ха ха!

— А шляпкозапарники он ей не показывал?

Посмеялись. Кто-то начал новый рассказ:

— А помните, как Яшка Лузгин заставил колеса у трактора держать…

И пошли, сменяя одна другую, разные присказки, в которых не различить, где быль, где небылица, веселая выдумка, неистощимая народная шутка.

Но вот прозвучала команда поварихи:

— Давайте посуду! — И сразу все умолкли, потянулись к котлу с блюдами, кастрюльками, глиняными чашками.

Парторг, Федотов и бригадир ели из одной чашки. Если бы любого из них спросили вдруг — а что вы едите? — они едва ли нашлись бы с ответом. Кашица из муки, похожая на клейстер. В ней попадается и картофель, и горох, и морковка, и даже изредка мясцо.

— К такому бы вареву да кусочек хлебца — умирать не надо, — сказал бригадир.

— А я уже поотвык от настоящего-то хлеба. — Плесовских защипнул пальцами рыжую бороду, кинул ложку и долго сидел молча, глядя перед собой грустными глазами.

Андрей хлебал горячую мешанину и пристально всматривался в лица окружающих его подростков. Все они были загорелы и худы. Впалые щеки, острые скулы и подбородки. Ребята ели жадно. Обжигаясь, глотали густую похлебку, норовя погуще зачерпнуть из общего блюда.

После ужина, разомлевшие и усталые, мальчишки полегли спать. Кто в вагончике, кто в телеге, а кто и прямо на земле, кинув под себя кошму. И не успел догореть костер, а вымотавшиеся за долгий весенний день подростки уже спали.

Мужчины еще посидели у затухающего костра, покурили, поговорили о войне, о хлебе, о запасных частях и горючем и пошли в вагончик спать.

На рассвете Федотов проснулся. Посмотрел на циферблат часов — четыре. Встал.

— Поднялся? — окликнул его Плесовских.

— Пора. Надо будить ребят. Не успели лечь и уже вставать.

Они вышли из вагончика. Умылись и принялись за побудку. Вот, свернувшись калачиком, тесно прижавшись друг к другу, спят в телеге четверо мальчишек. В этом живом клубке тел трудно разобрать, кому, например, принадлежит эта рука. Тоненькая, обтянутая сухой кожей, на которой трогательно топорщатся короткие светлые волосики. В трещинки на коже набилась земля или машинное масло. Под ногтями — черно, вокруг — заусеницы. Это все от грязи. Вряд ли хоть раз в месяц эти руки мылись с мылом. Парнишке едва ли больше пятнадцати, а как четко и выпукло вздулись на руке вены.

Андрей не слышал, как к нему подошел парторг.

— Чего хмуришься?

— Да вот смотрю на этих мальчишек. Какую тяжесть взвалила на них война! Вспомнят ли о них в День Победы?

И умолк. Иные мысли забродили в его голове. И эти мысли не выскажешь вслух ни другу, ни брату, ни отцу. Федотов думал о сыне. О своем сыне. Маленьком, хрупком человечке. Он, играючи, пронес бы его по детству, защитил, обласкал, вынянчил своими сильными, не знающими устали руками… Сын. Наследник. Продолжатель начатого отцом. Чего не отдал бы Андрей за возможность обрести сына. Сбудется ли это?..

— Давай будить… — послышался голос парторга.

Несколько мгновений Федотов непонимающе смотрел на него. Наконец понял.

— Давай, уже светает, — согласился он и пощекотал чью-то грязную, растрескавшуюся пятку. Безрезультатно. Андрей стал трясти мальчишек за плечи, щекотать под мышками. Никто не просыпался. Тогда он подхватил одного парнишку на руки, вынул из телеги и попытался поставить на ноги. Тот, словно ватный, повалился на землю, подтянул ноги к животу, пробормотал что-то бессвязное и затих.

— Как же их будить? — обратился Андрей к парторгу.

— Побрызгай водичкой. Иначе не поднять. Испытанный метод. Я уже тех, кто в вагончике, окропил. Умываются.

Андрей зачерпнул из кадушки кружку воды, набрал ее в рот и, склонившись над спящим, легонько прыснул ему в лицо. Мальчишка вздрогнул. Разомкнул припухшие веки. Бессмысленным взглядом скользнул по лицу Андрея и сел.

— Вставай. Пора.

— Ладно, — покорно проговорил парнишка и поднялся на ноги.

— Теперь буди других. — Андрей протянул ему кружку. Парень с удовольствием взялся за это поручение и через несколько минут разбудил своих товарищей. Сонно протирая глаза и позевывая, они пошли за лошадьми.

В прохладном и чистом утреннем воздухе гулко разнеслось тарахтение трактора.

— Колька завел, — довольно улыбнулся Плесовских.

— Когда он успел? — подивился Федотов.

— Огонь-парень. Всюду первым. Боюсь только, не надорвался бы. Силенки-то у него еще ребячьи.

Федотов не ответил, чуть наклонив корпус вперед, вытянув шею, он жадно вслушивался в бодрящий гул трактора. Он чем-то напомнил Андрею сигнал боевой тревоги. Видимо, не одному Андрею задорная трескотня трактора показалась призывным сигналом. Из вагончиков, из шалашей к плугам, сеялкам, боронам спешили люди, вели в поводу лошадей. Весело перекликались мальчишки. Стучала посудой повариха. Ржали лошади.

Над землей занималась заря.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

1.

В Малышенку приехала бригада обкома партии во главе с областным прокурором. Это обстоятельство смутило многих. По райцентру поползли недобрые слухи. Одни говорили, что в районе орудует шайка расхитителей, другие утверждали, будто в местном отделении Госбанка окопались фальшивомонетчики, третьи плели такой вздор о вредителях и заговорах, что ему отказывались верить даже самые падкие на сплетни обыватели.

Руководитель бригады сразу с вокзала зашел в райком. Он разделся в кабинете Рыбакова и, стоя посреди комнаты, долго расчесывал длинные светлые волосы.

Лицо у прокурора продолговатое, с непропорционально большим лбом. Губы женские — пухлые и красные. Он двигался мягко и говорил мягко, и жесты у него были какие-то мягкие, округлые.

Прежде чем перейти к разговору о цели своего приезда, прокурор долго расспрашивал Рыбакова о делах в районе, поинтересовался его здоровьем и самочувствием жены. Потом сказал:

— Мы располагаем фактами разбазаривания хлеба и животноводческих продуктов. Сами понимаете, в такое время эти факты нельзя квалифицировать иначе, как саботаж.

— О чем идет речь конкретно? — строго спросил Василий Иванович.

— Видите ли, — замялся прокурор, — нам хотелось бы сначала кое с чем подразобраться, а потом уже поговорить с вами.

— Разбирайтесь.

— Тогда мы дня три посидим в райцентре, познакомимся с некоторыми материалами райзо, райфо и райисполкома, а после выедем в колхозы.

— Не возражаю.

Район только что закончил весенний сев. Целый месяц Василий Иванович метался по полям. Спал мало и где придется, ел что попало, охрип от речей и телефонных перекличек. И не успели районные работники остыть от посевной горячки, как в окно уже постучался сенокос. Надо было готовить к нему людей и машины. Об этом и думал Рыбаков, беседуя с прокурором.

Тот, видимо, разгадал настроение собеседника. Мягко улыбнулся, сказал просительно:

— В состав бригады нам бы хотелось включить представителя райкома партии и кого-нибудь из активистов. Дело-то ваше, районное, и в ваших же интересах…

— Хорошо, — перебил его Василий Иванович. Потер ладонью лоб, подумал: «Недели две они провозятся. Дать бы им Федотову… а кого вместо нее послать в Еринскую МТС? Не вовремя все это. Каждый районный работник на счету. Разве что Шамова. Все равно он практически-то… Хоть по пути лекции почитает». Вскинул глаза на прокурора. — Пожалуй, от райкома дадим вам заведующего пропагандой Шамова. А еще… Возьмите нашего прокурора Коненко. Ему по штату положено сопровождать начальство. Устраивает?

— Вполне…

Три дня бригада собирала всевозможные сводки, справки, докладные, а потом выехала в район. Только рассаживаясь на подводы, районные представители узнали, что сначала бригада поедет в колхоз «Колос», а потом в «Новую жизнь» и в «XX лет Октября».

2.

Шамов и Коненко ехали в одном ходке.

— У них есть какие-то факты. Иначе они посоветовались бы с нами, определяя маршрут, — задумчиво произнес Коненко.

— Вам лучше знать стиль работы своего руководства, — в голосе Шамова легкая ирония. — Полагаю, что прокурор области, прежде чем приехать сюда, уже имел необходимый материал. Боюсь, как бы эта проверка для кое-кого не закончилась трагически. Я на месте Рыбакова сам бы включился в работу комиссии.

— У него и без комиссии дел по горло. А потом он не из тех, кто боится правды.