Ирина Хохлова - Возвращение любви

• Название: Возвращение любви
• Автор: Ирина Хохлова
• Издательство: Полина. «Полина М»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86773-050-6

Роман И. Хохловой — это жизненная история любви и драматических событий. Любящие люди оказались совершенно не готовыми к трудностям, которые на них обрушились, они нелепо теряют друг друга, чтобы вновь обрести.

---

Хитрил Афанасий. Мотор был в полном порядке. Но и у него закралось сомнение — действительно, мужик днями-ночами пропадает на реке, а ухажер вьется вокруг его жены.

Валерий забросил на плечо мешок с рыбой — его доля — и, ничего не сказав, стал подниматься на крутой берег.

Навстречу шли Елена и Петр.

— А мы тебя встречать, — сказала Елена.

Валерий поздоровался с Петром и продолжал путь.

— Я скоро приду, — сказала Елена.

Что-то ей не нравилось в поведении Валерия, и она решила не откладывая поговорить с Петром.

— Вот что, Петр…

Он улыбнулся и легонько коснулся ее плеча.

— Знаю, что скажешь. Не беспокойся. Если хочешь, я завтра уеду.

— Значит, это правда?

— Милая кузина, ты всегда отличалась тем, что была великой придумщицей. Не мути свою душу.

— Значит?..

Он смотрел вдаль, на противоположный берег, где до горизонта тянулась тайга.

— Какое безлюдье, — сказал он. — Какое безлюдье, — повторил и улыбнулся. — Смешная моя кузина. Великое открытие она сделала. Да, конечно, я люблю тебя. Разве ты не знала об этом раньше? И разве раньше тебя это тревожило? О чем мы говорим? Беги к мужу, Еленушка, покорми и утешь.

— Прости меня, Петр.

— За что?

— За все.

— Мне жаль, если я чем-нибудь огорчил тебя.

— Да нет, нет. Ты тут совершенно не виноват. Это я…

— Девочка моя…

— Какая девочка? Старая карга.

— Однажды я нашел в лесу девочку…

Елена встревожено вскинула на него глаза.

— Я проснулся ночью, потому что примерещилось: в лесу спит девочка. И пошел. Мне будто кто-то подсказывал, куда идти. И я увидел спящую девочку. Взял ее на руки и понес. Принес, уложил на крыльце ее избы и пошел спать. Вот и все, что было. Вот и все, что у меня есть. И не тревожь себя.

Он поклонился и пошел вниз по склону. Уходил ровной походкой, засунув одну руку в карман куртки, а другой плавно размахивая? И Елена поняла, что Петр любил ее и любит.

Глава шестая

Когда она пришла домой, Валерий спал.

— Устал, — сказала мать, — это ж сутки без отдыха.

Елена попила молока, посидела с матерью, которая говорила о вечных заботах, о муже:

— Интереса к жизни у него не стало, — говорила мать, вытирая платком сухие губы. — Прежде интерес-то был. А теперь сидит часами, думает о чем-то. Спросишь его — улыбнется. Скажет слово и молчит. Я, доченька, думаю, что собрался он.

— Куда собрался? О чем ты говоришь?

— Собрался, доченька, мыслями уже готов. Оставит он меня. Да и понимаю я его, хотя совсем не согласна. Всю жизнь был сильным да уверенным, а теперь еле ходит. Куда ж такому гордому? А уйдет он — мне тоже незачем жить.

— Мама, а я?

— У тебя есть опора.

— Да тоже…

— Что тоже?

— Из-под ног почву выбили. С этим сокращением.

— Устоит. Он, твой, устоит. Вижу — сильный. Ты его держись, доченька. Ты его не обижай. Сейчас ему трудно, так ты уж смотри. Они, сильные-то, если ломаются, так навсегда. Ты вот что… с отцом поговори. У меня уже слов нет. Чтоб это… не собирался. Рано еще. А, дочка?

— Поговорю, мам, непременно.

Утром проснулась Елена около восьми. Повернула голову, посмотрела на мужа. Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок.

— Проснулась? — спросил, не двинувшись.

— Ага, Валера. Побыл бы ты со мной день. А?

— И ты чувствуешь?

— Что я чувствую? Я просто не вижу тебя. Мы же приехали отдохнуть вместе.

— Испугалась?

— Чего я, Валера, испугалась?

— А того, чего сама еще не поняла. Ладно, сегодня день наш. Все и выясним.

— Да что выяснять-то, Валера?

— А разве нечего?

— Что ж, начнем в таком случае.

— Не здесь.

— Валерка, милый, не пугай меня. Ты так говоришь…

— Потому что знаю, о чем говорю.

Елена не стала продолжать, потому что препирательства ни к чему не привели бы, да и мать уже навострила уши.

— Ты прав, не здесь. Мы с тобой нынче пойдем по морошку. Она, может быть, еще не совсем готова, но, пока довезем, созреет.

— Слишком много слов о морошке.

— Валера, если бы ты знал, как ты не нравишься мне сегодня!

— Я принимаю твои условия. Идем за морошкой.

— Какой ты, Валерка! Ну, зачем тебе это?

— Что «это»?

— Выяснять отношения. Тебе мало, что я говорю: люблю тебя?

— Много говорит тот, кто врет. Как правители наши.

Елена поднялась, накинула халат и вышла на улицу. Мать возвращалась из стайки, неся в подойнике свежее молоко.

— Мам, а мам? — дотронулась до ее локтя Елена.

— Что, доченька?

— Хочу по морошку сходить.

— Тетку Настю кликни, она места знает.

— Нет, с Валерием пойду.

— Прогуляйтесь, доченька.

Мать пристально смотрела на нее.

— Ну, что? — спросила Елена.

— Поссорились?

— С чего ты взяла?

— Я же, доченька, вижу. Ты у меня никогда не умела скрывать, что на душе.

— Ничего, мама, все уладится.

Мать прошла в избу. А тут, незваная, бежит тетка Настя.

— Моя ты милая, — запела сладко. — Моя ты хорошая. Забыла ты, что такое деревня. Тут языки…

— Что языки?

— Болтают, слушать тошно. До мужа бы не дошло.

— Что можно болтать про меня?

— Что вы с Петром…

— Тетя Настя!

— Целыми днями, мол, вместе. И все смеются.

— Мы же на глазах у всех.

— Ты уж будь осторожнее. Замок на языки эти не повесишь. Одна Дарья чего стоит!

…После завтрака Елена и Валерий переправились на лодке через Сыню и углубились в тайгу. Елена еще не забыла ягодные места и повела мужа на дальние пальники, то есть выгоревшие от лесного пожара места, сухие и солнечные.

Но ягод собирать не пришлось. Валерий долго шел молча, потом остановился.

— Надеюсь, нас уже не слышат? — насмешливо спросил он.

— Что тебя мучает?

Он начал издалека. Мол, в их отношениях многое изменилось с тех пор, как он ушел в отставку:

— Кто я теперь? Безработный, выброшенный за борт человек. Чего со мной считаться? Ни на что не годен. Вот ты и…

— Что я? Что?

— Тогдашняя встреча с Зотовым не случайна. Чем больше думаю, тем яснее становится.

— Ну, говори, говори… Значит, у нас с ним любовная связь? Говори, не стесняйся. Чего уж там?

— Я только теперь понял, почему ты против того, чтобы уехать из Ярославля.

— Полюбовника потеряю! Конечно! Как можно!

— Хватит издеваться! Я не слепой. Тут этот Петр… Смотришь на него, как на икону. Еще бы! Умный, грамотный, мне не чета.

— Может, я и с Петром того?.. А? Говори.

— Знаю я вас, женщин!

И он, все больше распаляя себя, стал говорить гадости. Обвинял Елену во всех смертных грехах. Она слушала, побледнев, растерявшись. Он был жалок. И это больше всего убивало ее. Она могла бы терпеть его любым, только не жалким. Он будто спятил от ревности, руки дрожали, лицо перекосилось, голос стал визгливым. Снова и снова повторял, что она предала его, потому что он в отставке. Она цепляется за каждого мужика и пошла бы за любым, только помани, только посули ей достаток. Они, женщины, все такие, продажные…

— Вот что, голубчик! — не выдержала Елена. — Я не могу больше тебя слушать. Остынь немного.

Елена быстро пошла прочь от него и вскоре скрылась за деревьями. Слезы душили ее. Никогда и никто не унижал ее так, как это посмел сделать Валерий. Но еще больше сам унизился в ее глазах.

Вышла к охотничьей избушке, стоявшей у прозрачного ручья. Много лет назад срубил ее дед Прохор. Уже и самого нет, а избушка только почернела да чуть-чуть осела в землю.

Дверь из толстых плах открылась, жалобно проскрипев, и впустила Елену в тесное пространство с одним окошком. Половину избушки занимали нары из грубых лесин, словно рассчитанные на слона. Сам дед Прохор был малорослым, поджарым, но почему-то любил все прочное, громоздкое.

В углу был очаг, сложенный из камней и глины. На припечке лежали сухие дрова и спички. Елена первым делом развела огонь — прогнать нежилой дух. Загляделась на языки пламени, забылась.

Она не опасалась, что Валерий может заблудиться в тайге. Тут хочешь не хочешь, а выйдешь к этой избушке или к реке. К избушке ручей приведет. Он берет начало в болотах, но туда Валерий не полезет, не такой уж неопытный. Река укажет дорогу к дому.

Думала о муже, и прежняя острая обида спадала. Трудно ему, тяжело на душе. Это она должна понимать. Очень скверно получилось, что завел он этот ненужный разговор, но не век же теперь держать на него зло. Надо простить, постепенно одумается, придет в себя.

Вскоре Елена совсем успокоилась, и ей даже пришло в голову прибрать в домике, мхом застелить лежак и провести тут с Валерием несколько дней. Это же так славно! Одни в лесу, никто не мешает, спокойно обо всем поговорят. Его надо успокоить, и все будет по-прежнему.

Провозилась часа два, пока надергала и натаскала мха, цветы поставила в банке, подмела, почистила, навела уют. Валерии уже должен был прийти. Или еще не остыл и хочет досадить ей? Пусть погуляет: проголодается — придет. А она пока наведается домой, возьмет еды. Но он может прийти без нее. Надо подождать. Прилегла на топчан, на пышный мох, и не заметила, как уснула. Вскочила в полночь. В окошко заглядывала огромная луна. Валерия не было. Может, вышел к реке, где они оставили лодку? Но не мог же поплыть домой без нее!