Эрик Рассел - Алтарь страха

• Название: Алтарь страха
• Автор: Эрик Рассел
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0383-6

Остросюжетные произведения американского писателя Эрика Расселла, вошедшие в сборник, сочетают в себе все достоинства детектива и научно-фантастического романа.

Люди делают первые шаги к освоению Солнечной системы, но все их попытки заканчиваются трагически («Алтарь страха»). Ни один из семнадцати кораблей, отправленных к Венере, не долетает до цели; все они неизменно гибнут. Конструктор восемнадцатой ракеты пытается разобраться в причинах неудач. Но кто-то невидимый блокирует его расследование.

Сверхсекретный научный центр теряет сотрудников («Взломщики мозгов»). Увольняясь или просто уходя в отпуск, они исчезают либо погибают при весьма необычных обстоятельствах. А с одним ученым происходит и вовсе странная история: он вдруг вспоминает, что двадцать лет назад... убил девушку. Память послушно рисует ему все подробности происшедшего. Жизнь превращается в ад, каждый встречный теперь кажется сотрудником ФБР. Что-то неладное творится с его сознанием, словно кто-то чужой поселился в мозгу...

Содержание:

    Вл. Гаков. Новое знакомство с Эриком Расселлом (предисловие)

    Алтарь страха. (роман)

    Взломщики мозгов. (роман)

---

Брэнсом прыгнул.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Он ударился о склон, густо поросший травой и круто уходящий вниз. Ему удалось приземлиться на ноги, но инерция и крутизна склона привели к тому, что он покатился кубарем вниз, прикрыв голову руками. Мир с грохотом закрутился вокруг. Казалось, что откос тянется не на одну милю и не будет ему ни конца ни краю. Но наконец он приземлился в сухом кювете, бездыханный, грязный, с ноздрями, забитыми пылью.

Некоторое время он пролежал неподвижно, задыхаясь, отфыркиваясь и прислушиваясь к затихающей вибрации железнодорожного полотна вверху. Поезд не замедлял движения, продолжая быстро уходить вперед и уносить с собой назойливого Риардона, с каждой уходящей секундой теряющего возможность действовать. Не раньше чем миль через двадцать хватится он пропавшего Брэнсома и решится что-нибудь предпринять.

А может быть, этот остроглазый агент заметил совершенный прыжок к свободе и сам выскочил следом через окно? Брэнсом медленно стал подниматься на ноги, ожидая толчка боли от какой-нибудь сломанной кости. Но если не считать испорченного костюма, все закончилось благополучно. Даже в кино не получилось бы более успешного побега.

Эта мысль пришла ему в голову тут же и во второй раз, словно желая запечатлеться навсегда: даже в кино не получилось бы более успешного побега. В мозгу что-то щелкнуло, и он, уже начиная выбираться из кювета, вдруг остановился. Кино? Кино?

Странно, что случайная мысль о художественных фильмах так на него подействовала. Когда-то давным-давно он относился к художественным фильмам как-то отстраненно, как к собакам или пончикам, шляпам или гамбургерам, как к любому другому обычному проявлению цивилизации. А теперь — совсем по-другому, хотя и непонятно почему. Теперь он подумал о кино с каким-то странным напряжением. Без страха, но с непонятным ощущением, которое никак не мог определить для себя. Лишь приблизительно он мог бы сказать так: концепция художественных фильмов противоречила какому-то фундаментальному закону, что лично задевало его, Брэнсома.

Возможно, Риардон был прав, предполагая, что у него, Брэнсома, с головой не все в порядке или дело к тому идет. Возможно, с ухудшением мыслительной деятельности безумные мысли посещают его каждый час, а не занимают несколько минут в неделю, как у нормального человека. И вероятно, в конце концов ему предстоит закончить свои дни в мире сплошных иллюзий, отделенным от жизни толстой решеткой, за которой он будет видеть заплаканную Дороти лишь в редкие минуты просветления.

Выбравшись из кювета, он вскарабкался по склону и посмотрел вдоль железной дороги. Поезд скрылся из виду, и никакой нежелательной компании в виде исцарапанного и грязного Риардона пока не предвиделось. Удовлетворившись этим осмотром, он бросйл осторожный взгляд внутрь себя и решил, что как бы там ни было, но все же он не безумец. Если он будет сдерживать свои эмоции, то вполне сможет рассуждать объективно и придет к выводу, что никакой он не сумасшедший, а просто человек, обремененный непосильной ношей тревоги, от которой следует избавиться любым доступным способом.

Двинувшись в обратную сторону вдоль железнодорожного полотна, он вскоре добрел до моста через грунтовую дорогу. Спустившись с насыпи, он пошел по ней сам не зная куда. Он не мог себе позволить тратить время на догадки или на вопросы к случайному прохожему и ожидание от него ответа. Риардон уже наверняка изучает какую-нибудь широкомасштабную карту и вычисляет, куда направляется беглец.

Поэтому он повернул налево и где шагом, где бегом одолел около двух миль по этой избитой колеями дороге. Здесь он выбрался на дорогу получше, вновь повернул налево и спустя десять минут был подобран сельским грузовичком, нагруженным овощами. Не проявляя никакого интереса ни к самому пассажиру, ни к цели его путешествия, молчаливый водитель провез его двадцать миль и, коротко кивнув на прощанье, высадил в городе.

Брэнсом счел глупостью задерживаться в этом месте, расположенном совсем близко от пункта, с которого он начал свой бег. Он сел на ближайший отходящий автобус, возблагодарив Бога за то, что хоть портфель и остался в поезде, но бумажник с деньгами лежал в его кармане.

Автобус одолел шестьдесят миль и оказался в довольно большом городе. Сознавая, что вид у него весьма неряшливый, Брэнсом провел тут достаточно времени, чтобы принять ванну, побриться и сменить костюм. Изменение внешности придало ему уверенности. А последовавшая за этим обильная трапеза добавила и энергии. Из ресторана он вернулся на автобусную станцию, по пути пройдя мимо двух полицейских. Копы в небрежных позах стояли на углах улицы и не обратили на него особого внимания. Сигнал тревоги явно не добрался еще до этого отдаленного места, но мог поступить с минуты на минуту.

Автобус-экспресс отправлялся в некий город на Востоке, расположенный на расстоянии в семьдесят пять миль от того места, где он сейчас находился. Брэнсом сел в него и превратился в неразличимую единицу из толпы. Анонимность лучше всего достигается в большом человеческом стаде.

От этого города было рукой подать до дома. Дом! Он не мог больше сдерживаться. Он обязан был услышать тот голос, с которым связывался в его сознании образ дома. Насколько он понимал ситуацию, домашний телефон должен был прослушиваться, а стало быть, его звонок сразу засекут. И подслушивающие хотя бы приблизительно смогут вычислить место его нахождения.

Но он готов был пойти и на такой риск, лишь бы хоть немного поднять свой дух. Кроме того, такой большой город в отличие от маленьких Ханбери или Бэльстоуна так просто не обложишь. Если не терять бдительности, то тут можно прожить и целый месяц, даже если все копы города будут его искать.

Шеренга телефонных будок располагалась в вестибюле центрального почтамта. Выбрав среднюю из них, он набрал свой номер. Дороти сразу же подняла трубку.

Изо всех сил стараясь говорить бодро, он поприветствовал ее:

— Привет, любимая! Это твой пропавший возлюбленный.

— Рич! — воскликнула она. — А я ждала твоего звонка еще прошлым вечером.

— Небольшая задержка. Я и собирался позвонить, но не смог. Один болтливый тип сожрал все мое время. Вот я и решил позвонить сегодня. Лучше поздно, чем никогда, правда?

— Ну конечно. Как у тебя дела? Ты уже лучше себя чувствуешь?

— Лучше всех, — солгал он. — А как у вас дела?

— У нас все о’кей. Все как обычно, если не считать двух странных происшествий.

— Что случилось?

— На следующий день после твоего отъезда позвонил некто якобы с твоего предприятия и захотел узнать, куда ты уехал.

— И что ты сказала?

— Такой вопрос показался мне странным, я ведь знала, что ты уехал в командировку. Поэтому я посоветовала этому любопытному обратиться в соответствующий департамент.

— И как он это воспринял?

— Видимо, ему не понравился этот совет, — слегка озабоченно сказала Дороти. — Он оборвал разговор, словно обидевшись или рассердившись. Ох, Рич, вдруг я разозлила какого-нибудь важного чиновника?

— Ты поступила совершенно правильно, — успокоил он ее.

— Но это еше не все, — продолжила она. — Два часа спустя в дверь позвонили уже двое. Сказали, что работают в Службе безопасности вашего предприятия, и в подтверждение слов показали документы. Один был высокий, худой, с острым таким взглядом, а другой коротко остриженный, накачанный такой тип. Они сказали, чтобы я не беспокоилась и что они осуществляют обычную проверку. Затем они спросили, что ты мне сказал о цели поездки. Я сказала, что ты поехал в Бэльстоун, но зачем, не объяснил. Они сказали, что полностью удовлетворены ответами, еще немного поболтали и ушли. Но ушли с кислыми минами.

— Что-нибудь еще?

— Да. На следующее утро в дверь постучал какой-то громила. Он спросил тебя, но я почему-то поняла, что он знает о твоем отсутствии. Я сказала, что ты уехал ненадолго. Он хотел знать куда и на сколько. Он не назвал ни своего имени, ни рода занятий, и мне не понравилось его вторжение. Поэтому я предложила ему обратиться со своими вопросами на предприятие. Не знаю почему, но мне показалось, что он не собирается туда обращаться. Но, в общем, я от него отделалась.

— Видимо, это и был тот малый, что звонил накануне, — подумав, предположил Брэнсом.

— Едва ли. У него был совсем другой голос.

— А как он выглядел?

Будучи женщиной наблюдательной, она достаточно подробно описала посетителя. Из сложившейся картины явственно вырисовывался облик того здоровяка, что таращился на него в баре, а затем пару раз выслеживал на пути к дому. Больше пока под описание Дороти никто не подходил.

— И он так и не сказал, зачем я ему понадобился?

— Нет, Рич. — Она помолчала. — Знаешь, Рич, возможно, я говорю глупости, но мне показалось, что он вовсе не хотел тебя видеть. А хотел убедиться, что тебя действительно нет дома, что ты на самом деле уехал. У меня сложилось твердое убеждение, что он просто ожидал, что я откажусь давать ему подробную информацию, и, когда я так и сделала, он не выказал ни удивления, ни разочарования.