Эрнест Капандю - Рыцарь курятника

• Название: Рыцарь курятника
• Автор: Эрнест Капандю
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 978-5-85689-078-4

Читателю предстоит познакомиться с прекрасным, увлекательным историческим романом, принадлежащего перу настоящего мастера своего дела. Действие этого большого трёхтомного романа романа происходит в Париже XVIII века. Во Франции царствует король Людовик XV. Страну кошмарят наглые олигархи, его родственники, а при дворе блистают его любовницы, например такие, как маркиза де Помпадур. И жизнь его подданных была бы совсем ужасной и беспросветной, если бы за простых людей не вступались благородные разбойники, один из которых, выступающий под псевдонимом Рыцарь Курятника, не осмеливался бы бросить вызов и наглым зарвавшимся олигархам, и полиции, и даже самому королю…

---

Начальник полиции низко поклонился министру иностранных дел; тот отвечал вежливым поклоном.

– Крайне сожалею, что заставил вас ждать, – сказал Фейдо, – но я был занят по службе.

– Я также приехал к вам по служебному делу.

– Я к вашим услугам, маркиз.

– Мы можем разговаривать здесь? – спросил маркиз д'Аржансон, с беспокойством оглядываясь вокруг.

– Совершенно спокойно, нас никто не услышит.

– То, что я вам скажу, крайне важно.

– Я слушаю вас, господин министр.

– Сядьте здесь, на этом диване, возле меня.

Фейдо сделал знак министру, как бы прося его подождать, потом подошел к трем дверям, выходившим в гостиную, растворил их и сел возле министра, сказав:

– Я вас слушаю.

– Любезный месье де Марвиль, я мог бы и не дожидаться вас, потому что должен был вручить вам только приказание короля.

Д'Аржансон вынул из кармана бумагу, сложенную вчетверо, и подал ее начальнику полиции.

– Прочтите, – сказал он.

Фейдо развернул бумагу и прочел:

«Предписывается начальнику полиции:

Сегодня вечером, между десятью и двенадцатью часами, в Париж через Венсенскую заставу въедет почтовый экипаж, запряженный четверкой, с двумя кучерами. Два лакея без ливрей будут стоять на запятках. У экипажа кузов коричневый, без герба; колеса того же цвета, с зелеными полосами. В экипаже будет сидеть очень молодой человек, не говорящий по-французски.

Необходимо принять все меры к тому, чтобы захватить этого человека при въезде в Париж. Удостоверившись в его личности, отвезти в его же экипаже в отель полиции; при этом никто не должен садиться вместе с ним, а шторы в карете должны быть подняты.

Приказываю наблюдать за тем, чтобы никакая бумага не была выброшена из окна экипажа; самая глубокая тайна должна окружать это дело».

– Это дело несложное, – сказал Фейдо, окончив читать. – Я сейчас же приму необходимые меры. Но что же мне делать с этим человеком, когда его привезут сюда?

– Этот человек говорит по-польски. Без всякого сомнения, когда его арестуют, он потребует, чтобы его связали с послом; в таком случае привезите его ко мне в любое время. Если же, напротив, он этого не потребует, пришлите мне сказать об этом и держите его в вашем кабинете до тех пор, пока я не приеду.

– Это все?

– Спрячьте его бумаги так, чтобы никто их не видел.

– Хорошо.

– Это похищение должно быть известно только королю, вам и мне. Употребите людей искусных и толковых для ареста у заставы, потому что от этого зависят их жизнь, ваше место начальника полиции и мой министерский пост.

– Я сделаю надлежащие распоряжения и ручаюсь за моих агентов.

– Если так, король останется доволен.

– Да услышит вас Бог!

– Еще одно, – продолжал д'Аржансон тихим тоном.

– Что такое?

– Королю было бы любопытно знать по некоторым причинам, не известным никому, кроме меня, что поделывает принц Конти, с кем он чаще всего видится и не заметно ли в его доме приготовлений к путешествию.

– Я разузнаю об этом.

Маркиз встал.

– Вы меня поняли? – спросил он.

– Абсолютно, – отвечал Фейдо.

Министр сделал несколько шагов к дверям, Фейдо бросился провожать его.

– Нет, нет, останьтесь! – решительно запротестовал маркиз. – Я приехал инкогнито. Я запретил вестовому говорить кому бы то ни было, что я здесь. Никто не должен знать о моем посещении. До свидания. Постарайтесь, чтобы его величество остался доволен вашими услугами.

Фейдо поклонился; министр иностранных дел вышел из гостиной.

Оставшись один, Фейдо прошел в свой кабинет, нажал пружину и отворил секретный ящик, из которого вынул связку бумаг. Он отнес эти бумаги на свое бюро, отпер другой ящик и вынул две медные «решетки», какие употребляются для расшифровки дипломатической корреспонденции. Он прикладывал эти решетки к разным бумагам и читал их про себя.

– Так и есть! – прошептал он. – Эти сведения были верны. Польская партия хочет свергнуть короля Августа, другая партия хочет призвать на трон короля Станислава, но ей не сладить с саксонским домом. Этим вольным народом, любящим свободу, может управлять только принц с именем знаменитым – Бурбон!.. Очевидно, этот поляк прислан к принцу де Конти!..

Фейдо долго размышлял.

– Одобряет или нет король этот план? – продолжал он рассуждать. – Вот щекотливый вопрос!.. Арестуй я этого поляка, друга или врага приобрету я в принце де Конти?

Фейдо де Марвиль встал и начал ходить по комнате с беспокойством и нетерпением. Начальникам французской полиции кроме разных неприятностей, связанных с высоким званием, приходилось терпеть неудобства в связи с обязанностью наблюдать за принцами крови и членами королевской фамилии.

– Черт побери, – сказал начальник полиции, остановившись, с сильным гневом, – сегодня все обстоятельства будто нарочно сложились так, чтобы затруднить мое положение! Эти непонятные дела Рыцаря Курятника, это покушение на жизнь дочери Доже, эта новая история с поляком, которая ставит меня в самое щекотливое положение!.. Что делать? Надо, однако, действовать, – продолжал Фейдо после минутного молчания.

Он сильно дернул за шнурок колокольчика.

XV Служанка

– Жильбер прав, – говорил Доже, – надо действовать таким образом.

– Позволите мне действовать? – спросил Жильбер.

– Да. Сделайте все, чтобы узнать тайну этого злодеяния!.. Дочь моя! Мое бедное дитя!..

– Успокойтесь ради Бога, имейте столько мужества, сколько имеем Ролан и я.

– Хорошо, поступайте как знаете!

Эта сцена происходила в комнате за лавкой Доже, имевшей один выход на двор, другой в коридор, а третий в лавку. Была ночь; лампы были зажжены. Доже, Жильбер и Ролан сидели возле круглого стола, на котором лежало все необходимое для письма.

– Ты полагаешь, что я должен так действовать? – спросил Жильбер у Ролана.

– Да, Жильбер, я знаю, как ты любишь мою сестру, я знаю, какой ты человек. Я заранее одобряю все, что ты сделаешь.

Жильбер встал и отворил дверь, которая вела в лавку.

– Феб! – позвал он.

Прибежал подмастерье парикмахера.

– Позовите Иснарду и Жюстину, мне надо поговорить с ними. Леонар! – обратился он к другому подмастерью. – Попросите месье Рупара, чулочника, и его жену прийти сюда, потом зайдите в лавку мадам Жонсьер, жены парфюмера, и в лавку мадам Жереми, белошвейки, и также попросите этих дам прийти сюда сейчас же, не теряя ни минуты.

Подмастерье бросился из лавки.

– Зачем вы зовете сюда всех этих людей? – спросил Доже с беспокойством.

– Предоставьте мне действовать, и вы скоро узнаете все, – отвечал Жильбер.

Обе служанки пришли вместе с Фебом.

– В каком состоянии Сабина? – спросил Доже.

– Все в том же, – отвечала Жюстина. – Она неподвижна, однако мадемуазель Кино говорила, что дыхание стало посвободнее.

Доже сложил руки и поднял глаза к небу, как бы благодаря Бога.

– Разве мадемуазель Кино не хочет немного отдохнуть? – спросил Ролан.

– Нет, – отвечал Жильбер, – она объявила, что всю ночь просидит возле Сабины и выйдет из ее комнаты только тогда, когда Сабина узнает ее и улыбнется.

– Как мне благодарить ее? – сказал Доже. – Это добрый ангел, охраняющий мою дочь.

Дверь лавки отворилась, и вошел третий подмастерье.

– А-а, – сказал Ролан, – это Блонден.

– Виконт де Таванн вернулся из Версаля? – спросил Жильбер.

– Нет еще, – отвечал подмастерье, – но как только он вернется, ему отдадут ваше письмо. Его взял первый камердинер.

– Хорошо! – сказал Жильбер, отпустив его.

Через пять минут Рупар, Урсула, мадам Жереми, мадам Жонсьер сидели в комнате за лавкой и смотрели друг на друга с изрядным любопытством. Обе служанки стояли у камина; три подмастерья – у стеклянной двери, отделявшей комнату от лавки.

– Друзья мои! – начал Жильбер. – Вы все были глубоко огорчены жестоким происшествием, поразившим нас; вы все любите Сабину. Вы должны желать так же, как и мы, узнать правду, раскрыть это злодеяние. Вы нам поможете разъяснить это дело, не правда ли?

– Да-да! – закричали в один голос мадам Жереми, мадам Жонсьер и Урсула.

– Очевидно, – сказал Рупар, – что свет истины – величайший общественный светильник.

– Молчите! – перебила Урсула, толкнув мужа локтем.

– Начнем по порядку, – сказал Жильбер. – В котором часу вы вчера уехали в Версаль? – обратился он к Доже.

– Вчера утром, в восемь часов.

– И не возвращались домой ни днем, ни вечером?

– Нет.

– Уезжая, в каком положении оставили вы Сабину?

– Как обычно: она была весела, счастлива, повидимому, и тени печали не было в ее глазах.

– Она спрашивала вас, вернетесь ли вы в Париж?

– Нет, она об этом не спрашивала.

– Вы не можете сообщить ничего больше? Припомните хорошенько.

– Нет, ничего особенного.

– А ты, Ролан, в котором часу оставил сестру?

– Я вернулся ужинать в шесть часов. Сабина была весела по обыкновению. Она спрашивала меня, приходил ли ты в мастерскую. Я отвечал, что тебя не было, тогда она немного взгрустнула. Я ей сказал, что ты должен был приготовить оружие в твоей лавке на набережной и что я увижу тебя вечером, потому что мы должны работать вместе. Она улыбнулась. Потом спросила меня, говорил ли я с тобой о сестре твоей, Нисетте. Я отвечал, что я прямо объяснил тебе мои намерения и желания. Сабина поцеловала меня. Мысль о двойном союзе очень радовала ее. Когда я расстался с нею, она была взволнованна, но это волнение было от радости.