Захар Петров - Чистилище

• Название: Чистилище
• Автор: Захар Петров
• Жанр: Научная Фантастика

---

Не успел умереть последний надсмотрщик, а Увалень объявил себя паханом каторги и заявил, что с неё теперь никто не уйдёт. Тут же он сломал шеи двум или трём недовольным сменой власти и так утвердился в качестве правителя этого отстойника. Упившись кровью и мучениями надсмотрщиков, каторжане скатились к состоянию нелюдей. Тут же в голову им пришло решение продовольственной проблемы – они стали съедать тех, кто лежал в камерах для неработающих инвалидов, переименовав эти помещения в «Мясосклад №1» и «Мясосклад №2». Но Увальню мало было насытиться самому и насытить своё озверевшее окружение. Ему хотелось перестроить под эти звериные правила поведение всех обитавших на каторге. Когда он заметил, что кто-то, помирая от голода, всё же отказывается есть человечину, он с помощью своих прихвостней построил всех в ряд в длинном коридоре каторги и произвел личный обход строя с котелком. Его помощник всаживал в рот каждому в строю ложку с варевом и они дожидались, пока это не будет проглочено и проглотивший не покажет язык, доказав, что во рту у него ничего не осталось. Если кого-то после съеденного рвало, процедура повторялась до тех пор, пока они не убедятся, что человечина осталась в желудке проверяемого на лояльность к людоедским правилам. Восемь человек отказались – их закрыли в камеру.

На следующий день с отказниками процедура повторилась. Расчёт Увальня подтвердился – двое не выдержали голода и приняли эту страшную пищу. На следующий день сломалась ещё одна женщина. Но ещё днём позже все пять оставшихся отказников, едва державшихся на ногах, выдержали испытание. А потом от голода умерла одна из них. Тогда отца Василия, посчитав зачинщиком этого неповиновения, подвесили на цепи и стали избивать. Кто-то предложил его съедать понемногу, и ему сначала отрезали ступни, потом голени, а потом и бёдра. Сколько мог, он молился; молился за этих людей, ставших нелюдями.

Ещё когда ему отрубали ступни, один из четырёх отказников попросил его выпустить – он сам подошёл к чану и под радостное улюлюканье других людоедов съел так много, что от резко перенасыщения умер прямо там возле чана и уже на следующее утро сам угодил в этот же чан.

- В камере остались только я и Виола. Отец Василий, ещё до того, как его забрали от нас, её окрестил. Она ж молоденькая совсем, из того поколения, когда крестить детей перестали. Он же её исповедовал, и меня тоже. Поэтому она была совершенно спокойна. Вот ведь какая девушка – мы её считали хуже всех, раз она с надсмотрщиком жила, а оказывается всё наоборот. Ей непременно надо было выжить тот год, на который была осуждена за воровство. А воровала она для своих двух маленьких сестёр-инвалидок. А вот переступить черту человечности не посмела, в отличии от тех, кто ещё недавно её презирал. Потом вытащили Виолу. Видела, что с нею сделали? А потом и меня…

Вера думала о том, в чём заключается человеческая мощь? В силе мышц и ловкости? Умении драться? Навыках владения оружием, дающих возможность быстро убивать? Или в способности гипнотизировать других людей и манипулировать ими? Или же в интеллекте и управленческих навыках, с помощью которых повелевают поселениями или целой Республикой? Если так, то Солоп, Булыга, Жанна, Дайнеко, Славински, Увалень и многие другие мерзавцы являются одними из самых мощных людей! А как же Присланный, Светлана, Вячеслав, Джессика, Святая Анастасия, и наконец Виола, которая и сейчас медленно умирает из-за твёрдой решимости остаться человеком? Нет, что-то подсказывает, что именно эти обычные человеки стали в ряд самых сильных людей Муоса. И если будущему всё же суждено быть, тогда что посчитают более важным историки этого будущего: Верины подвиги, исчисляющиеся десятками трупов; или же книгу Вячеслава, которая быть может подымет из дикости умершую цивилизацию? Нет, на своей спине она несёт не слабого калеку, не соответствующего брутальным идеалам настоящего, а Человека с большой буквы, не оставившего в беде своего нового друга, доказавшего свою силу отказом жрать с другими человечину и сознательно обрекавшего себя тем самым на муки; доказавшего свою силу в выполнении своей настойчивой, незаметной и совершенно неблагодарной миссии по просвещению будущих поколений. И чего бы это ей не стоило – она должна его донести!

Эти мысли пробивались в Верином сознании как вспышки, но в основном оно было заволочено болью, холодом и смертельной усталостью. Ног она почти не чувствовала, её мышцы ныли, позвоночник сводило, перед глазами плыли тёмные круги. Шаги становились всё мельче Несколько раз она подскальзывалась и спотыкалась о скрытые снегом неровности. Каждое такое балансирование с целью не упасть, обдавало её волной боли и добавляло усталости. Если она упадёт, то подняться сможет только сама – Вячеслава она больше не подымет. На этот случай она твёрдо решила, что останется с ним и будет дожидаться, пока последние капельки тепла не оставят его, а потом и её.

Но вот, впереди, она увидела бешено крутящийся ветряк, а рядом с ним - небольшой навес над нарытым круговым песчаным бруствером. Такие брустверы и навесы строили над некоторыми входами с Поверхности в Муос, чтобы вниз не затекала вода, чтобы не падали осадки, не задувал ветер. Здесь же оставляли какие-то малоценные предметы, надобность в которых возникала только на Поверхности. До входа оставалось метров двесте и с тем темпом, которым она двигалась, пройдёт она их за минут десять. Внезапный порыв ветра совпал с очередным зацепом сапогом за какой-то камень под снегом. Вера не устояла на ногах и упала, Вячеслав от удара громко выдохнул, но смолчал.

Оценив расстояние до навеса, она сказала Вячеславу:

- Я скоро вернусь с помощью, ты только дождись.

Он слабо моргнул, дав понять, что понял. Вера поднялась – острая боль в ступне едва не заставила её снова упасть. Из-за вывиха скорость её движения уменьшилась ещё больше. Стараясь изгнать из себя парализующую боль, она заковыляла к выходу. Кода уже чётко был виден люк входа, какой-то внутренний сигнал заставил её обернуться назад.

К Вячеславу, всё также беспомощно лежавшему на снегу, приближались три фигуры. Псы! Бесшерстные мутировавшие потомки собак, отличавшиеся от своих прародителей более мощными челюстями и большей агрессивностью.

- Нет! Сюда! Я здесь! – бешено закричала Вера и поковыляла назад.

Псы повернули головы в сторону кричащего двуного, но с места не сдвинулись.

- Господи, нет! Господи нет! О, Боже, только не это…

Всуе помянув это имя, она решила, что больше ей, собственно, надеяться не на кого и не на что. Чтобы как-то унять охватившую её панику, она попыталась вспомнить одну из молитв, которым учила её мать:

- Отче наш… Да приидет… Хлеб наш насущный..

Как не пыталась, не могла. Потом вспомнила словосочетание, которое постоянно повторял Паук в своих вечерних молитвах:

- Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи…

Тут же ей пришло в голову, что у неё быстрее получиться двигаться на четвереньках по подобию того, как это делала делопроизводитель с каторги «Динамо». И действительно, она стала приближаться к окружённому хищниками Вячеславу в гораздо большем темпе. Один из псов стоял как раз на её следах, прямо у неё на пути. О том, чтобы воспользоваться секачами или бросить в пса нож, не могло быть и речи – она уже не чувствовала своих обмёрзших пальцев. Да и убить она смогла бы максимум одного, остальные бы тут же её загрызли. Вера так прямо и ползла по своим следам, и животное, подвигав челюстью, отошло в сторону. Почему они на них не напали сразу? Может быть, они хотели съесть только полуживого лежащего человека, а сытыми тратить свои силы на прыткую движущуюся цель им не хотелось? А может наоборот, они просто ждали пока подползёт второй кусок мяса, чтобы удвоить свой ужин. Пусть будет так, лишь бы Вячеслав не умирал в одиночестве – этого она точно не допустит!

Вячеслав был без сознания. Она схватила его под руки и полулёжа-полубоком поползла в сторону навеса. Псы постояли, а потом пошли следом за ними, как будто наблюдали, как долго двуногое существо сможет тащить своего умирающего собрата. Но потом они стали сокращать дистанцию и рычать. Вера судорожно отталкивалась ногами, но силы её покидали и быстрее ползти никак не получалось. Вдруг псы встрепенулись и стали убегать. Обернувшись, Вера увидела людей…

2.

- Места ампутации мы почистили и зашили по новому. – С профессиональным спокойствием докладывала Джессика Вере. - Он сильно истощён, потерял много крови, а из-за переохлаждения существует угроза воспаления лёгких. Мои запасы сильного противовоспалительного закончились, ведь сейчас многие болеют, а из лабораторий Улья их получить пока нет возможности – сама знаешь, что сейчас творится там. Поэтому лечу тем, что имею, а в остальном - надежда на Бога. Но сейчас меня больше волнуешь ты.