Захар Петров - Чистилище

• Название: Чистилище
• Автор: Захар Петров
• Жанр: Научная Фантастика

---

Наверное, Вере не удалось полностью подавить свои эмоции - не смогла она внешне оставаться беспристрастной к происходящему, поэтому Вячеслав с утешающей улыбкой добавил:

- Да вы за меня не переживайте. Прожив всю жизнь беззаботно, в тепле и спокойствии, я должен был под конец испытать, как живёт большинство жителей Муоса. Это даже приятно ощущать, что вот наконец-то я не являюсь чьим-то нахлебником. Поэтому сменить труд умственный на физический – для меня не является унижением; тяжело конечно, но ведь нужно кому-то и это делать. И, сейчас, зимой здесь почти не выводят на Поверхность, в основном мы работаем под землёй – в Улье, на строительстве. Конечно, если бы мне разрешили после основных работ работать над «Началами» - я б и здесь был абсолютно счастлив… Кстати, на каторге тоже встречаются замечательные люди. Меня вот подселили в камеру к одному священнику, монаху из бывшего Монастыря, который осужден по той же статье, что и я. Если б вы знали, какие интересные диспуты у нас происходят по ночам - шёпотом, конечно, потому что некоторые сокамерники у нас очень уж раздражительные. Вы не поверите: он меня, человека науки, заставил посмотреть на многие вещи под совсем другим, неожиданным углом. А ведь подумать только: если всё, в чём он меня почти убедил, – правда, значит наша жизнь является лишь преддверием чего-то более важного и великого, что ждёт нас после смерти…

Вера смотрела на него, слушала его и не переставала удивляться. Теперь он был каторжанином! Двадцать два месяца – таков по статистике средний срок жизни каторжан. Он прожил на каторге месяц, осталось среднестатистических двадцать один месяц жизни. Впрочем это громко сказано - «жизни». Скоро от повышенного уровня радиации, изнурительных работ, плохого питания, постоянного пребывания в холоде, сырости и скученности, являющихся манной для болезнетворных бактерий и вирусов, у него начнутся проблемы со здоровьем: лучевая болезнь, туберкулёз, рак, обморожения, грипп… - уже через несколько месяцев этот замечательный человек начнёт медленно и мучительно умирать, и рано или поздно окажется в камере для неработающих. Он уже сейчас не доедает, наверняка терпит побои от надсмотрщиков и сокамерников, ежеминутно балансируя на грани жизни и смерти. Но при этом пытается с научной точки зрения оправдывать своё осуждение; жалеет о том, что не смог дописать свою книжку, которая только теоретически может понадобится эфемерным будущим поколениями; рассказывает об общественной и личной пользе физического труда; с увлечением вспоминает околонаучные диспуты с таким же несчастным, как он сам. Этот человек выбивается из жестокой системы, под гордым названием «Республика», он не должен быть здесь! Пока он говорил, Вера одним потоком сознания жадно впитывала каждое его слово, чтобы потом можно было проигрывать его разговор снова и снова. Второй поток укладывал на одну чашу жизненных весов те ценности, которыми она жила до сих пора: «Сила и Закон», «Республика», «Конституция»; а на второй чашу она бросила невесомые с виду наивность и мудрость этого человека, проповедовавшего совершенно другие истины, растущие из одного корня с той правдой, которая были смыслом жизни для её родителей, воспитавших её диггеров, Паука… И весы его интуиции сильно-сильно качались в сторону второй чаши. И сердце обычного человека, обычное человеческое сердце, уже не могло вмещаться в те оковы, в которые заковала их Верина жизнь.

Вера чувствовала, что вот-вот она сотворит что-то неадекватное, что-то отнюдь не соответствующее её теперешнему статусу. Поэтому она прервала рассказ Вячеслава о прелестях его жизни на каторге и собиралась подойти к двери, чтобы кликнуть надсмотрщика. Но, проходя мимо, по неуклюжести своей или Вячеслава, она случайно с ним столкнулась. А потом руки также случайно обхватили его шею, щека прижалась к его щеке, а губы случайно зашептали:

- Я вернусь за тобой! Я вытащу тебя отсюда, чтобы мне не стоило – я вытащу тебя! Ты только дождись!

Он робко взял её за плечи, и на время замер и даже перестал дышать, боясь вынырнуть из этой яркой реальности, в которую в очередной раз его с головой утащила эта посланная ему судьбой или Богом необыкновенная девушка.

6.

Вера решительно открыла дверь и позвала надсмотрщика, который тут же появился у входа в комнату, как-будто никуда отсюда не уходил. Схватив Вячеслава за шиворот, он потащил его в камеру. Грубость мутанта Вера восприняла как добрый знак: мутант не подслушивал их разговор, иначе бы он не вёл себя так дерзко по отношению к узнику в присутствии следователя, с которым заключённый только что так мило общался.

Пары минут, пока надсмотрщик уводил и закрывал в камере Вячеслава, а потом провожал Веру к выходу с каторги, ей хватило, чтобы наспех проанализировать полученную информацию. У неё появились подозрения, ещё не сформировавшиеся в какую-то определённую теорию. И до тех пор, пока она с ними не разберётся, ей необходимо действовать осторожно. Приостановившись в коридорчике, ведущем к выходу, она не терпящим возражений тоном сказала надсмотрщику:

- Пять самых сильных надсмотрщика с оружием сюда!

Старший надсмотрщик уставился на Веру, не поняв её требование. Когда она, повысив голос, повторила приказ, мутант быстро согнал в коридорчик пятерых надсмотрщиков. Вера кисло посмотрела на эти свирепые, перекошенные мутациями лица, на корявые руки, не умело держащие арбалеты и мечи.

- У меня есть информация о том, что на каторгу готовится нападение с целью захвата допрошенного мной человека, который является важным свидетелем по уголовному делу. Вполне возможно враги уже находятся там, за дверью. Кто бы там ни был – уничтожьте всех.

Вера отошла к стенке, пропуская вперёд эту бедовую пятёрку, но при этом извлекла из заплечных ножен мечи, давая понять, что она идёт устранять опасность вместе с ними. Увидев это, старший надсмотрщик, решительно клацнув челюстью, схватил увесистую дубину, утыканную гвоздями и уже намерился выходить со всеми, но Вера его остановила:

- Оставайтесь, вы нужны здесь. Сделайте всё возможное, чтобы с тем узником ничего не случилось – он должен быть жив и здоров до следующего моего допроса.

Убедившись, что старший надсмотрщик её понял, Вера направилась на выход. Из-за изворота довольно узкого хода отсвечивали факела ушедших вперёд надсмотрщиков. Она быстро и беззвучно проследовала туда же и уже слышала разговор:

- Да, следователь. Другая следователь сейчас подойдёт, - объяснялся перед кем-то один из надсмотрщиков. – А вы никого не встречали по пути сюда? Нас та другая следователь предупреждала о нападении на каторгу.

«Ну и придурки!» – с досадой подумала Вера, а вслух крикнула:

- Это враги! Уничтожьте их!

Надсмотрщик, который вёл переговоры, растерялся: команда поступила от подбегавшей сзади следователя, но и перед ним стоял мужчина в униформе следователя в сопровождении двух убров. Пока мутант решал мучительную дилемму, следователь-мужчина быстрым движением выхватил из ножен меч, а спустя мгновение у надсмотрщика вываливались внутренности из рассечённого живота. Другие мутанты думали чуть быстрее: кто-то успел, не прицеливаясь, выстрелить из арбалета, кто-то сделал несколько неумелых взмахов своим оружием. Нападавшие не были готовы к такому повороту событий: арбалетная стрела прошила насквозь шею одного, а мощный удар утыканной шипами палицей раздробил плечо второму убру. Вера в этом тесном коридоре ничем не могла помочь надсмотрщикам, рискуя быть покалеченной их же неуклюжими замахами, поэтому вскоре все пятеро лежали на полу рядом с убитым убром. Выпавшие факела продолжали гореть на полу, слабо освещая этот коридор. Раненный убр переложил меч в левую руку, мужчина в такой же как у Веры униформе похабно улыбался:

- Подпортили тебе морду, пигалица, но выбирать-то нашему брату особо приходится. Что не ожидала меня увидеть снова?

- От чего ж не ожидала: я так и думала, что только таких уродов как ты и твой дружок Булыга, могли направить на встречу со мной.

- Хамишь, сучка. Ты хоть себе представляешь, что тебя ожидает? Ты ведь молить будешь о том, чтоб мы тебя прикончили, а этого делать мы долго не будем. Ручки я конечно обрублю, чтоб к железячкам этим твоим не тянулись, а потом ты будешь моё! Можешь правда сама, по доброй воле – тогда смерть будет быстрой и лёгкой, как это там у вас, у следователей … с правом выбора способа казни. А решишь рыпаться - будем вместе с тобой долго вспоминать, как ты мне вены в Урочище исподтишка подрезала. Вспоминать и оплакивать тот день… вернее оплакивать будешь ты: за меня и за себя… Гы-гы..

Солоп осклабился, довольный своей плоской шутке.

- Ну раз ты так уверен в том, что мне всё равно конец, скажи-ка: террор возле Риги ваших рук дело?

- А тебе-то что?

- Да так, интересно просто. Наша пятёрка брала Ригу за то, что они через год после вливания в Республику решили из неё выйти. А слиться с Республикой они решили, потому что их атаковали дикие диггеры. Только дикие диггеры туда отродясь не заходили, вот мне как-то и пришло сейчас на ум – не работа ли это Чёрной Пятёрки?