Александр Меньшов - Пряди о Боре Законнике

• Название: Пряди о Боре Законнике
• Автор: Александр Меньшов
• Жанр: Фэнтези

И тьма и свет живут в сердце.(цикл «Аллоды», книга 3)

---

Стрела завиляла хвостом, в мгновение ока, достигая матёрого зверя. Шипение сменилось сухим треском, и тело медведя как-то необычно дёрнулось. Выстрел хоть и вышел смазанным — сказывалась спешка, но оказался весьма болезненным.

Воздух огласился таким рёвом, что клянусь, чуть не обделался. Внизу живота что-то предательски сжалось, а сердце ёкнуло от страха и, со скоростью улепётывающего со всех ног зайца, забарабанило о грудную клетку. Думаю, что если кто-то в сей момент посмотрел бы на меня, то сразу понял, что я вот-вот дам дёру.

Медведь ещё раз рявкнул, и во весь опор бросился вперёд. Видно было, как из раны на его левом предплечье, вытекает густая кровь, которая с каждой секундой меняла цвет шерсти с желтовато-белого на темно-бордовый.

— Молния! — вторая стрела попала точно в голову.

Со стороны могло показаться, что зверь со всего разбега стукнулся в невидимую преграду, разбивая в кровь свой мощный лоб. Его тело неуклюже кувыркнулось вперед, и он недвижимо распластался на камнях.

— Охренеть! — сказал за всех Крепыш Орм.

Он несмело заковылял к медведю, держа в дрожащей руке меч. Остальные тоже двинулись к убитому зверю.

— Да он огромный! — промямлил Упрямый. — Невероятно огромный!

Гибберлинги против туши животного выглядели испуганными мышками, сидящими возле мешка зерна.

— У вас тут все такие медведи? — спросил кто-то у урга.

Тот, казалось, не слышал вопроса. Его прямо-таки трусило.

— Ия… Ия… Твоя убить Ия…

Да, медведь был мёртв. Кости его головы треснули, словно скорлупа ореха.

Кто-то из гибберлингов вдруг весело заметил, что даже Тростинки (отличные охотники), не могли бы похвастаться такой добычей.

Чуть повернувшись в сторону, я заметил, насколько бледной сейчас выглядит Стояна. Судя по всему, ей было плохо. Она тупо уставилась на развороченный череп, прикрывая ладошкой рот.

Вот не думал, что она настолько чувствительна!

Ещё несколько секунд Стояна боролась с порывами рвоты. Я резко развернул её спиной к мёртвой туше, и, обращаясь ко всем, сердито бросил:

— Хрен с эти медведем! Уходим.

— Твоя сильный колдун…

Гнилой Зуб крепко схватил меня за руку.

— Что тебе? — отмахнулся я.

Было видно, что ург силится что-то сказать, но, то ли не решается, то ли не может подобрать слов.

Мы заспешили дальше. Ий нехотя поплёлся следом, но вскоре отстал и затем вовсе пропал в серых клубах тающего тумана. Мы не стали ни возвращаться, ни поджидать его. Всё одно ведь хотели отпустить… вернее даже — отпустили.

Отряд шёл молча. Факелы мы уже затушили за ненадобностью. Даже не смотря на то, что поднявшийся ветер развеял последние клочья странного тумана, и было хорошо видно окрестности, все шли плотным строем.

Я поравнялся со Стояной. Она по-прежнему была нашей ведомой.

— Что-то ты неважно выглядишь, — бросил я ей. — Случилось чего?

Девчушка вдруг плотно сжала губы, а её глаза нервно забегали из стороны в сторону.

— Не сейчас, — хмуро ответила Стояна. — Поговорим, когда доберёмся до корабля.

— Хорошо… Как пожелаешь.

Меня это насторожило побольше столкновения с медведем. Я давно заметил, что Стояну что-то тревожит. Даже сказал бы — гложет изнутри. Были моменты, когда она хотела мне об этом рассказать, но этого так и не происходило.

Привал сделали поздним вечером. Я заставил себя поесть. Надо было подкрепить выдохшийся организм.

Еда сегодня не приносила ни радости, ни иного удовлетворения. Едва желудок наполнился, на веки навалились тяжёлые «горы», а разум тут же стал проваливаться в сон. И не было никаких сил, да и желания, с этим бороться.

Уже сквозь дремоту я почувствовал знакомое тепло, исходившее от прижавшейся сбоку Стояны.

Мне ничего не снилось. Сознание окунулось во тьму усталости и отключилось.

Утренний ветерок заставил меня пробудиться. Я оглядел лагерь: все мирно спали, даже часовой.

Небо очистилось от туч, но солнца всё ещё не было видно. Осторожно встав, чтобы не разбудит Стояну, я отошёл в сторонку помочиться.

Потом, всё также стараясь не шуметь, соорудил костерок из зачарованных стрел. Нет, я не собирался готовить еду, просто знобило от утренней свежести. Ургов кряж был вообще довольно прохладным местом.

Зябко протягиваясь, я протянул руки к огню. Языки пламени потянулись к моим ладоням, словно зверёк, что хочет ласки, и тут же дёрнулись назад.

Хозяин… это хозяин. Нельзя его кусать, — «прочитал» я мысли зачарованного огня.

Да, хозяин. Твой хозяин… Помни это.

Первыми встали Крепыши. Вар толкнул в плечо дремлющего часового, а потом отпустил ему хорошую оплеуху.

Расслабились мы. Часовой спит, а я, вместо того чтобы дать ему нагоняй, сижу в стороне и зеваю… Расслабились. Думаем, коли возвращаемся на корабль, так можно не сторожиться.

Вскоре уже поднялись все.

Мы дружно поели, выпили воды, и пошли дальше. Настроение было неплохим: сказывался отдых и отсутствие опасности. Урги. Скорее всего, если и пошли за нами, то догонят не скоро.

Вчерашнее приключение с Эя почти никто не вспоминал.

Дорога пролегала через ряд нешироких ущелий, и после обеда мы вышли на последний склон.

Меня же вновь стали тяготить мысли о похищенном рубине. Я попытался поговорить с сестрицей Сутулой.

— Ну, тут тебе нужен алхимик, — отмахнулась она. — Мне кое-что приходилось слышать. Но немного… Говорят, что рубины дают силу тому, кто ими обладает. Это камень испытаний. Малодушный человек под его влиянием становится храбрее и увереннее. А те, кого считают жестоким и не в меру гневливым — тому надо сторониться рубинов. Они только усилят эти качества.

— Добрый станет ещё добрее, — услышал я голос Крепыша Орма. — Злой же…

Гибберлинг цокнул языком, как бы подводя неутешительный итог.

— Ты что-то упоминала про драконов, — снова обратился я к Сутулой.

— Мы верим, что они — застывшие капли их крови…

Тут мы поднялись на гребень и увидели вдали пришвартованный когг.

— Дошли! — обрадовано зашумели гибберлинги.

Вниз мы спустились довольно быстро и вскоре взобрались на борт корабля.

Востров с командой, казалось, очень обрадовались нашему возвращению.

— Ну, наконец-то! — ухмыльнулся капитан. — Какие распоряжения?

— Домой, — устало бросил я и подмигнул. — Теперь уж, домой.

Когг отшвартовался и начал медленно отходить от берега. Можно было спокойно вздохнуть.

Мы повернули на северо-восток и поплыли вдоль побережья. Востров не хотел продолжать движение по Змеиной протоке, опасаясь, что течениями нас может отбросить на астральные «рифы» — громадные куски скал, парящие в море.

Дальнейший наш путь должен был пролегать практически вокруг всего острова. А уж только тогда, как мы обошли бы его по периметру, судно преспокойно устремлялось к Корабельному Столбу.

Через несколько часов когг достиг выхода из Змеиной протоки.

— Фух! Дальше уж полегче, — Востров облегчённо вздохнул. Но тут же не преминул мне заметить, что море сегодня какое-то беспокойное. — Лишь бы бури не было.

На это я пожал плечами, а сам огляделся, намереваясь поговорить со Стояной. Но на палубе её не было.

— В каюту спустилась, — ответил кое-кто из матросов.

Узкая лестница привела меня к запертым дверям.

Чего вдруг закрыто? Я прислушался: внутри в каюте кто-то был.

— Стояна. Ты там? Открой!

Некоторое время за дверями слышалась возня, потом раздался щелчок замка и дверь открылась.

Даже в полумраке каюты от меня не скрылся то факт, что друидка выглядела расстроенной.

— Что происходит?

Стояна густо покраснела и опустила голову. Девчушка отвернулась и присела на лавку. Или мне показалось, или она действительно… заплакала.

— Ты чего? — испугался я.

Стояна судорожно всхлипнула и попыталась вытереть рукавом слёзы. Я присел рядом с ней и обнял за плечи.

— Да ты чего?

— Я… я… я…

И тут Стояна вовсе разрыдалась. Да так горько, что я аж оторопел.

— Да скажи ты… в конце-то концов!

— Я… будет… я… жду ребёнка-а-а-а…

И снова слёзы и рыдание навзрыд.

Что за..? Бор, что происходит? — у меня было такое ощущение, что по башке зарядили дубиной. — Ждёт ребёнка? Стояна ждёт ребёнка… Почему? Как это? Что делать?

— А-а-а…

— Тихо! Спокойно! — я встал и тут же снова сел.

Стояна всхлипнула и подняла на меня красные заплаканные глаза.

— Тихо, я сказал! Кто ждёт ребёнка? Какого ребёнка? Ничего не пойму… Ты что, беременна?

— Да, — тихо прошептала Стояна.

Она испугано глядела на меня. Может, действительно в этот момент моё лицо выражало что-то несуразное. Но оно и понятно: в голове полный кавардак.

— Ребёнок… мой? — осторожно спросил я.