Гарри Тертлдав - Дело о свалке токсичных заклинаний

• Название: Дело о свалке токсичных заклинаний
• Автор: Гарри Тертлдав
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0601-5

Как бороться с бесконечеыми пробками на трссах движения ковров-самолетов? Как осуществить экологический контроль при импорте в Америку ирландских лепрехунов? Куда – или никуда? – исчезли своенравные боги индейского племени чумашей? Как отвечать на коварные вопросы вездесущего опер-призрака из Центральной Разведки? Жизнь обрекает тихого инспектора Дэвида Фишера на разрешение кучи неразрешимых проблем. Но самая неразрешимая – запутанное и таинственное дело о свалке токсичных заклинаний...

---

Мне уже приходилось видеть ее в таком настроении. Оттащить ее от своей жертвы можно было, только переключив ее внимание, и я воскликнул:

– Смотри, вон там украшения! Да какие! Я хотел всего лишь отвлечь Джуди, но по чистой случайности оказался прав. Вывеска гласила: «ДРАГОЦЕННОСТИ ТАМАРИСК». Некоторые украшения были по последней моде усыпаны блестящими камешками, но даже они выглядели лучше, чем в ювелирном магазине, не говоря уж о блошином рынке. Зато остальные…

Джуди обожает предметы греко-романской культуры. Конечно, ожерелья, браслеты, кольца и другие вещицы были копиями, но настолько искусными, что вполне могли стать музейными экспонатами, если бы не их очевидные новизна и изобилие. А Тамариск, остролицая брюнетка с повязанными платком волосами, тоже знала свое дело.

Ее глаза загорелись, когда Джуди показала на некое подобие большой английской булавки и назвала его фибулой. Они обо мне забыли и начали обмениваться терминами, звучавшими, как заклинания: чеканка, полировка, инкрустация…

Я заметил, что взгляд Джуди то и дело возвращается к золотому кольцу в римском стиле, с рельефным орлом на широком плоском основании. Птица изображалась в профиль, а в глаз, обращенный к зрителю, был вставлен маленький изумруд. В другое время я сказал бы, что это мужское кольцо… но фамилия Джуди – Адлер, а «адлер» означает «орел».

Самым задумчивым тоном, какой мог изобразить, я сказал:

– А знаешь, дорогая, я до сих пор не смог подобрать колечка для нашей помолвки.

Иногда удается правильно подобрать слова. Джуди, как вы уже поняли, довольно уравновешенная, серьезная девушка, даже более серьезная, чем я сам. Заставить ее лицо засиять так, словно солнце вдруг зажглось под нежной кожей и брызнуло из глаз, нелегкое дело. Глядя на нее, я и сам порадовался.

Джуди бросилась ко мне в объятия. Все это время Тамариск стояла рядом, бесстрастная, как сфинкс. Несомненно, каждый поцелуй увеличивал цену, которую она собиралась запросить за кольцо, на лишние пятнадцать крон, но что поделаешь – есть вещи, которые дороже денег. Во всяком случае, мне хотелось так думать.

Потом мы немножко поторговались, причем Тамариск, прекрасно знавшая, что я у нее на крючке, оказалась более милосердной, чем можно было ожидать. Когда мы наконец сошлись в цене, она спросила:

– Как желаете оплатить? Наличными?

– Нет, я не люблю носить с собой такие деньги. Вы примете карточку «Мастербес»?

– Конечно, сэр. Я потеряла бы половину своего заработка, если бы не принимала их.

Я полез в карман, вытащил бумажник и извлек из него карточку. Тамариск достала из-под прилавка приемное устройство. Во времена моего детства торговые операции такого рода были чрезвычайно сложны. Обе стороны обменивались торжественными клятвами и угрозами, что Иная Реальность непременно покарает клятвопреступника. И все же часто эти клятвы ни во что не ставились, ибо всегда находятся люди, которые путают слова «Бог» и «Маммона».

Сейчас все иначе. Большая часть мистики исчезла вместе с изрядной долей риска. Вновь восторжествовала современная технология: как и в случае с телефонной связью, всем достижениям мы обязаны эктоплазменному клонированию. Я прижал большой палец к карточке – доказательство того, что являюсь ее правомочным владельцем. Тамариск проделала то же самое с приемным устройством. Мы одновременно произнесли, сколько крон договорились перевести с моего счета на ее.

Соединившиеся микробесы карточки и приемника замкнули контур и связались через эфир с духом моего банковского счета, который подтвердил, что я располагаю названной суммой. Как только перевод был завершен, карточка начала вращаться на приемнике, словно планшетка для спиритических сеансов. Я поднял ее и убрал в бумажник.

Тамариск заулыбалась, радуясь удачной сделке, я взял кольцо и надел на палец своей невесты. Кольцо показалось мне мужским – как бы оно не оказалось велико. Тамариск забеспокоилась:

– Я подгоню размер, если нужно. Но Джуди подняла руку и показала нам, что кольцо сидит прекрасно. Мы оба довольно улыбнулись.

– Оно прекрасно, – сказала Джуди. – Спасибо, Дэвид!

И меня опять поцеловали, что сделало жизнь еще прекраснее.

– Всегда рада видеть моих покупателей счастливыми, – сияя, заверила нас Тамариск. – Надеюсь, вы не забудете, если я скажу, что у меня есть и обручальные кольца.

– Думаю, не забудем, – сказал я самым торжественным тоном, пряча ее визитную карточку. Джуди кивнула. Бросив последний взгляд на украшения, лежавшие на прилавке, мы отправились бродить дальше по блошиному рынку.

Джуди все восхищалась кольцом:

– Оно замечательное, оно великолепное… Она подняла руку так, что кольцо засверкало на солнце, и маленький изумруд вспыхнул, словно глаз живой птицы.

– При первом удобном случае, лучше это сделать завтра же, – сказал я, – отнеси кольцо к ювелиру, которому доверяешь. Знаю, что оно выглядит вполне добротно, да и Тамариск как будто честная торговка, но я хочу быть уверенным в том, что у тебя все самое лучшее.

– Договорились, – согласилась Джуди, а потом, спустя мгновение, добавила: – Слушай, зачем мне это делать? Ведь у нас есть полицейский детектор, он ждет нас в конторе Иосифа. Уж он-то сразу определит, что мы купили – подлинное украшение или «золото фей»?

– А ведь верно, – улыбнулся я. – И если что-нибудь не так, Пит и Люк навестят мадам Тамариск на будущей неделе.

– А кто из них кто? – вдруг спросила Джуди.

– Вот это да! Оказывается, я не единственный, кто их путает. – Если уж Джуди говорит, что не может различить двух людей, значит, они действительно слишком похожи.

Вскоре мы вернулись к воротам для продавцов. После прилавка Тамариск рынок показался нам заваленным негодным барахлом. Я выволок детектор заклинаний из домика Иосифа, капнул на него вина, чтобы пробудить микробесов, и коснулся зондом кольца Джуди.

Физически это был сплав золота с медью в пропорции три к одному. На кольце стояла печать, утверждавшая, что в нем восемнадцать каратов, и это тоже оказалось правдой. Маленький изумруд был настоящим маленьким изумрудом – вполне достаточно, чтобы удовлетворить меня, но раз уж микробесы взялись изучать кольцо, то пусть определят и его магический компонент. Я бы не удивился, если бы они не обнаружили вообще ничего, ведь торговать украшениями можно и без всякого колдовства. Но нет, Тамариск наложила на кольцо небольшое заклятие преданности, по аналогии с той клятвой верности, которую легионеры приносили своему Орлу, символу Рима. Это только порадовало меня, да и какое лучшее заклинание можно придумать для кольца невесты?

Джуди прочла слова, появившиеся на экране детектора. Увидев последнюю фразу, она стиснула мою руку. Я погрузил детектор на ковер и отвез в полицейский участок. Когда я втащил прибор в приемную, раздался гром аплодисментов. – Берем его на работу! – закричал кто-то, и я невольно улыбнулся.

Потом мы с Джуди отправились ко мне домой. И когда наконец попали в мою квартиру… я был атакован, причем нельзя сказать, чтобы я ожесточенно сопротивлялся. Мы с Джуди любим доставлять друг другу маленькие радости, и это вселяет в нас уверенность в самом благоприятном будущем, которое наступит после того, как мы вдвоем встанем под хуппой.

***

После воскресенья, увы, всегда наступает понедельник. А вместе с понедельником, что еще хуже, приходит время еженедельного общего собрания. И еще, как назло, движение на шоссе святого Иакова еле дышит. После воскресных похождений мне стало казаться, будто я на этой гадкой дороге уже поселился. Это проклятие Энджел-Сити.

Когда я наконец подошел к своему столу, то обнаружил, что кто-то положил игрушечный полицейский значок в поток для бумаг с надписью «входящие».

– Это еще зачем? – громко спросил я, выходя в коридор с сувенирчиком в руке.

Несколько человек услышали мой крик и высунулись из своих кабинетов взглянуть, что происходит.

– До вчерашнего дня мы и не знали, что у нас в конторе работает самый настоящий живой герой, – объяснила Филлис Камински и одарила меня взглядом, позаимствованным, по-видимому, у суккуба, с которыми боролась. Правда, взгляд получился насмешливым, а вовсе не обольстительным.

– Верно! – подхватил Хосе Франко. – Хотел бы я, чтобы моя программа чесночного опрыскивания так же прогремела по эфирнику, как подвиги Дэйва!

– О Господи! – пробормотал я в сердцах. – Что они обо мне наговорили? – На самом деле мне не хотелось этого знать. Еще один довод в пользу отказа от эфнрника – не приходится выслушивать, как репортеры перемывают тебе кости.

– Мы узнали, какой ты отважный борец с контрабандой и как ты собственноручно поймал главаря, – сказал Мартин Сандовал и сделал паузу, прежде чем подпустить еще одну шпильку. – Поэтому мы скинулись, чтобы купить тебе подарок в знак признания твоих заслуг. Я посмотрел на маленький жестяной значок. Если он и обошелся в полкроны, то покупателя явно надули.