Ирина Сербжинская - История, рассказанная в полночь

• Название: История, рассказанная в полночь
• Автор: Ирина Сербжинская
• Жанр: Фэнтези

Лангедак — волшебный город на краю света. Там, в Управлении по делам магии, служит старый гоблин Куксон. Любит он слушать истории, что рассказывают его друзья — странствующие маги, колдуны да заклинатели, однако сам ни за что на свете не желал бы покинуть родной Лангедак и пуститься на поиски опасных приключений. Но случилось так, что в один миг изменилась тихая и спокойная жизнь почтенного гоблина и оказался он в самом центре загадочных и страшных событий, происходящих в городе.

---

Он сокрушенно покачал головой.

— Не знаю, почему? Взять меня, к примеру. Ведь я — добрейший человек, мухи не обижу! Отчего бы со мной не пошутить дружески, не поговорить? Но из некоторых арестантов слова не вытянешь, с троллей семь потов сойдет, пока они их уговорят на откровенный разговор!

Мадьягар перешел к следующей картине.

— Вот как раз такой момент изображен: беседа. Полюбуйтесь, драгоценный Куксон, оцените работу художника, он так старался! Времени у него было предостаточно: мои тролли вели уговоры около двух месяцев: уж очень несговорчивый арестант попался. Мы к нему — со всей душой, а он…

Мадьягар осуждающе покачал головой.

— Неблагодарный человек, вот все, что я могу сказать!

— Да-да, — выдавил Куксон, мельком взглянув на картину и внутренне содрогнувшись.

— И вот уже десять лет — ни одного побега. Верите ли: ни одного! Право, читаю сводки из других тюрем и черной завистью завидую! Арестанты у них времени даром не теряют: то стену разберут, то надзирателей подкупят, то подкоп выроют. А у меня?

Начальник тюрьмы заложил руки за спину и прошелся по кабинету.

— Вот сидит у нас в Западном крыле заключенный, из неумирающих. Срок — пожизненный. Чего бы, спрашивается, не подумать о побеге? Чем еще ему заниматься? Времени впереди — целая вечность, так проведи его с пользой! Почему бы не соорудить подкоп, не попытаться разобрать стену, не подкупить надзирателей, в конце концов?! Мои тролли уже устали вокруг да около ходить, спрашивают напрямую: что же ты, братец, не сбегаешь? А он им в ответ: я, говорит, наслышан о том, как вы тут с беглецами расправляетесь, так что и не надейтесь!

Мадьягар разочарованно пожал плечами.

— Не хотят идти навстречу, ответить добром на добро. Плевать им на то, что моя картинная галерея не пополняется, а тролли без дела сидят. Только себе и думают!

Он кивнул на несколько картин размером поменьше:

— А это портреты сообщников, извольте полюбоваться! Сами понимаете, бесценный Куксон, побеги редко происходят без пособников. С ними у нас особый разговор. Как-то раз даже некое лицо из самой Стеклянной Гильдии оказалось причастно, — доверительно сообщил Мадьягар. — Забавный такой был, все кричал, что он важный пост занимает и не позволит, чтобы с ним так обращались. Мои тролли очень веселились. Кстати, раньше у меня один тролль служил, так у него особый талант был к беседам с сообщниками!

— А… э… где же он сейчас? — промямлил гоблин.

— В отставку вышел и уехал из Лангедака. Но вы, любезный Куксон, не беспокойтесь: у меня, как вы изволите знать, колдуны бурубуру появились. Я их планирую по этой части пустить: с беглецами да пособниками беседовать. Уверен, они еще лучше, чем тролли, справятся. Жду не дождусь подходящего случая!

Мадьягар неспешно прошел к столу и опустился в кресло.

Куксон устроился напротив, спиной к прекрасным картинам.

— М-да… э-э-э… чудесно, чудесно. Гм, гм… почтенный Мадьягар, поговорим о цели моего…. гм… визита. Я потому заглянул раньше обычного, что в этом году, как вы, наверное, обратили внимание, и первый снег раньше выпал. Стало быть, праздник начала зимы вот-вот состоится, — гоблин раскрыл папку. — А заклинания полагается обновлять до зимнего праздника.

— Верно, верно, — Мадьягар взял протянутый лист с перечнем заклинаний. — Что с моей просьбой? Учтена?

— Его милость маг Хронофел не возражает. Заклинания для тюремного двора в этом году предлагаются следующие…

Беседа потекла как обычно: сначала детально обсудили заклинания, потом условились о дне, когда Куксон явится их накладывать, а после этого немного посовещались, как лучше составить отчет для городского казначея, известного своей въедливостью.

— К каждой цифре придирается, — пожаловался Мадьягар. — До того надоест, бывало, что я иной раз гляжу на него и думаю: эх, братец, попал бы ты ко мне в тюрьму! Я бы тебе непременно побег устроил, да так, что ты не устоял бы, обязательно сбежал бы!

Он мечтательно прикрыл глаза.

— А потом на самом видном месте и полотно бы повесил: «Городской казначей и попытка бегства». Чудесная картина могла бы получиться…

Гоблин Куксон, тоже немало претерпевший от придирок казначея (иной раз тот по два-три раза отчеты отклонял, требовал доработать), позволил себе немного пофантазировать на такую приятную тему, но тут же вспомнил про бурубуру и строго одернул себя. Казначей, конечно, не подарок, однако подобной участи не заслуживает.

Мадьягар снова взялся за список заклинаний, дочитал до конца и кивнул.

— Передайте мои благодарности его милости. Отличные заклятья, особенно те, что для Восточного крыла. Там у нас недавно появился новый заключенный, из лепреконов. Фальшивомонетчик, непревзойденный мастер своего дела!

Мадьягар подписал бумагу и протянул гоблину.

— Но вообразите себе: не хочет сбегать! Мои тролли уж и так и эдак его уговаривают: дескать, сбеги, братец, ты же лепрекон! Свободолюбие лепреконов в поговорку вошло, так хоть попытайся! А он — ни в какую.

— Да, печально, — сочувственно промямлил гоблин.

— Еще как печально. Но я, любезнейший Куксон, не теряю надежды и жду! Чувствую, что этот арестант нас еще порадует, — со значением проговорил Мадьягар. — У меня нюх на такое, я не ошибаюсь! Через год, через месяц, но захочет он сбежать… и уж тогда…

Собеседник Куксона поднялся из-за стола, подошел к окну и посмотрел на тюремный двор так, словно хотел проникнуть взглядом в каждую камеру:

— А, может, через пару дней? — негромко спросил Мадьягара сам себя. Глаза его хищно блеснули.

— Может, уже прямо сейчас он думает, решается?

Решайся же, дурачина, беги!

Гоблину Куксону ни с того ни с сего Мадьягар вдруг представился зловещим пауком, сидящим в центре сплетенной им паутины. Сидит паук, подергивает нити, поджидает, когда в его силки угодит жертва…

Куксон тряхнул головой, отгоняя неприятные видения, собрал бумаги и поднялся.

— Что ж, почтенный Мадьягар, — промолвил гоблин. — Скоро пожалую к вам с заклинаниями. До начала зимних праздников успеем!

Мадьягар проводил его до дверей, побалагурил немного, пошутил, и распрощался.

…Оказавшись за дверью, гоблин Куксон одернул куртку, взял папку под мышку, сам себе поклялся сделать все, что задумал (для себя нипочем бы не стал, но ради друзей еще и не на такое решишься) и скорым шагом направился к выходу из галереи.

Разговор с Мадьягаром — ничего особенного, привычное дело. Самое-то неприятное только предстояло…

Возле выхода встретился тролль-надзиратель, со связкой ключей в руках. Гоблин Куксон раньше его не встречал, видно, тот был из новеньких, а тролль Куксона узнал и почтительно поклонился.

Гоблин остановился.

— Вот что, — важно промолвил он, открывая папку. — Ты в каком крыле служишь? В Южном? А мне как раз туда и надо, по делам Гильдии. Проводи-ка меня.

Куксон вынул из папки заранее приготовленный лист бумаги.

— Требуется уточнить кое-что… для отчета в казначейство.

Тролль с уважением покосился на бумагу, украшенную огромным количеством печатей и подписей (Куксон накануне весь вечер шлепал на листок печать за печатью, знал, что полуграмотные тролли к документам с печатями относятся с благоговением), поклонился еще раз и пробурчал:

— Благоволите следовать за мной.

Куксон благоволил.

Конечно, в Восточное или Западное крыло ходу посторонним не было, чтобы туда попасть разрешение начальника тюрьмы требовалось, да и заходить туда дозволялось лишь в сопровождении двух надзирателей. Но в Южном крыле содержались обычные арестанты: воры, убийцы да разбойники, на которых особых магических заклинаний не тратили, хватало и рябиновых веток возле дверей камер. Посетителей туда допускали, так что в визите гоблина Куксона ничего особенного не было.

Выглядело Южное крыло так: коридор-галерея с чередой одинаковых, до половины зарешеченных дверей, с одной стороны, а с другой — каменные перила тянутся, за ними — тюремный двор. Пол в галерее вымощен гранитными плитами, в дальнем конце — дежурная будка, где ночные надзиратели сидят.

Гоблин Куксон и тролль вошли под низкие своды арки. В галерее обнаружился посетитель: возле одной из дальних камер стоял молодой маг-дознаватель и через зарешеченное окошко тихим терпеливым голосом терзал заключенного.

Куксон только головой покачал: дознаватели — они все такие: спокойные да вежливые, но упаси небо к ним в руки попасть! Всю душу из тебя вынут: сначала беседами, а потом и к другим способам перейдут.

Пройдя несколько шагов, Куксон бросил сопровождающему:

— Благодарю. Дальше я сам.

— Желаете побеседовать в присутствии надзирателя? — пробурчал тролль. — Могу остаться или вызвать дежурного. Некоторые посетители разговаривают только при надзирателе, — пояснил он.