Стивен Коен - Провал крестового похода. США и трагедия посткоммунистической России

• Название: Провал крестового похода. США и трагедия посткоммунистической России
• Автор: Стивен Коен
• Издательство: АИРО-ХХ
• Жанр: Политика
• Год: 2001
• ISBN: 5-88735-073-3

В своей новой книге профессор Стивен Коэн, видный американский историк и знаковая фигура в СССР периода перестройки, анализирует трагедию последовавшего за ней десятилетия и ту роль, которую сыграла в этом политика администрации США, а также бизнесмены, журналисты, экономисты, политологи и историки. Автор ищет ответы на сложные вопросы: Кто проиграл Россию?, Наступит ли после «холодной войны» «холодный мир»?, Могла ли в принципе Америка трансформировать Россию по своему облику и подобию? Надо ли изучать Россию без России? В конце книги автор предлагает своё видение того, какой должна быть политика США в отношении России и российско-американские отношения в новом тысячелетии.

Книга рассчитана не только на специалистов, но и на самый широкий круг читателей, всех, кому небезразлична история и будущее России.

---

Согласно этому взгляду — плоду не здравых размышлений, а неправильно истолкованных триумфаторских настроений и неоправдавшихся ожиданий, связанных с окончанием «холодной войны» — сверхдержава, которая когда-то была противником, больше не должна занимать какого-то особого места в американской внешней политике. По большей части Соединённые Штаты могут действовать «в мире без России». Они должны придерживаться «минималистской политики» и «соблюдать роль стороннего наблюдателя»{218}.

Вряд ли можно представить себе большую политическую глупость и худшую ошибку в нашем восприятии и анализе ситуации. Россия не только сохраняет значение, но, по крайней мере, по трём существенным причинам это значение даже больше, чем во времена «холодной войны» и существования Советского Союза.

В конечном счёте, в посткоммунистической России находится источник наибольшей потенциальной угрозы для американской и международной безопасности, понимаемой в самом прямом и непосредственном смысле физического выживания. С начала 90-х гг. администрация Клинтона, а также многие учёные и журналисты, которые должны бы понимать ситуацию лучше, принимали как данность, что Соединённые Штаты и мир в целом значительно менее подвержены ядерным и иным смертельным угрозам, чем во времена существования Советского Союза.

Авторы миссионерского подхода в американской администрации похваляются тем, что «в результате нашей политики американский народ находится в большей безопасности» — и, уж конечно, «её надежность неизмеримо выше», чем раньше. По мнению видного журналиста и специалиста по России, сейчас мы можем испытывать «существенно» меньше беспокойства по поводу того, что «превратимся в радиоактивное облако», а, согласно ещё одной оценке, можем быть меньше озабочены «ядерным холокостом». Известный политический аналитик сообщает нам, что «безопасность Америки значительно укрепилась», а специалист из мира науки — что в результате посткоммунистических реформ мы «освобождены от необходимости создавать сценарии худшего случая»{219}.

Эти заверения очевидно не соответствуют истине, а то, что они исходят от высокопоставленных должностных лиц США, редакторов газет и учёных, свидетельствует о необъяснимой близорукости и безответственности. Даже без учёта унаследованных Россией огромных запасов химического и биологического оружия, следует признать, что, «все основные составляющие ядерной угрозы растут», как полагает целый ряд экспертов (хотя их мнение, как правило, не принимается во внимание), и как показала трагедия подлодки «Курск» в августе 2000 г. Политика же США «просто не справилась с проблемой расползания ядерной опасности по России»{220}. Эта правда может быть неприятна и далека от политической корректности, но распад Советского Союза и неудачи «переходного периода» в России привели нас к ситуации неизмеримо большей опасности, чем когда-либо раньше.

Чтобы понять, насколько большей, вернемся назад и рассмотрим более детально сделанный ранее вывод. Что может произойти — в зависимости от того, как мы оцениваем нынешнюю ситуации в России — с нашей безопасностью, если в ядерном государстве начнётся дезинтеграция, коллапс, либо ситуация просто станет «крайне нестабильной»{221}? Краткий ответ сводится к тому, что точно никто не знает, ибо в прошлом подобного не случалось. Уже само по себе это означает, что, по сравнению с относительной предсказуемостью, которой характеризовалась ситуация в эпоху Советского Союза и «холодной войны», мы вступили в эру острой ядерной неопределённости. Более пространный ответ заключается в том, что любой, достаточно значительный уровень дезинтеграции, нестабильности и гражданского противостояния — а ведь всё это присутствует в сегодняшней России — приведёт не к одной, а сразу к нескольким беспрецедентным угрозам ядерной безопасности.

Самой очевидной, почти заслоняя при этом другие опасности, является угроза распространения ядерного оружия. Часть огромных, накопленных Россией запасов ядерного оружия, его компонентов и специальных технических знаний может стать собственностью неядерных государств или террористических групп в результате похищения, тайных сделок на «чёрном» рынке, утечки мозгов, либо прямого решения о продаже, к которому прибегнет нуждающаяся в деньгах Москва. В первую очередь эта угроза связана с продолжающимся уже десять лет экономическим коллапсом. У правительства нет достаточных средств, чтобы обеспечить должную охрану складов ядерных материалов, а также, чтобы адекватно, а часто и просто регулярно оплачивать труд обслуживающего и научного персонала. (Так, уже несколько раз в 90-е гг. и в 2000 г. работники ядерного комплекса объявляли забастовку, требуя выплаты зарплаты. И это несмотря на то, что забастовки в этой отрасли не допускаются российскими законами).

Практически все американские программы, призванные уменьшить ядерную опасность в России, направлены на нераспространение ядерного оружия. Но, по словам их организаторов и других экспертов, даже в этом отношении, программы следует признать «вопиюще неадекватными», с точки зрения цели — «предотвращения катастрофы». Так, к концу 2000 г. только шестую часть имеющихся у России ядерных оружейных материалов можно было признать безопасной, а «опасность существования “неучтённых” ядерных материалов и оружия сейчас выше», чем в начале осуществления этих программ. Более того, у Москвы, по-видимому, нет полного перечня таких материалов, а, возможно, не имеется даже полной информации о тысячах единиц тактического ядерного оружия. Таким образом, не может быть и твёрдой уверенности в том, пропало ли что-то или нет{222}.

Возможность распространения ядерного оружия с территории России — одна из наиболее очевидных опасностей, не раз использованная в качестве сюжета западных романов и фильмов, но не самая серьёзная. Если ядерному взрыву суждено произойти, то он, вероятно, случится на одном из множества выстроенных в советскую эпоху реакторов, либо одной из списанных подводных лодок. Реакторы, как сообщают нам, могут представлять «не меньшую опасность, чем ядерное оружие». Так, в 1999 г. один из ведущих экспертов сената США проинформировал своих коллег, что для российских «реакторов характерны изъяны в конструкции, а также пробелы в подготовке операторов и недостаточные меры безопасности». Более того, согласно мнению российского специалиста, «ни одна из наших атомных станций не может считаться безопасной»{223}.

Впервые колокол прозвонил в 1986 г., когда произошёл взрыв в Чернобыле, ставший крупнейшей в истории ядерной аварией. Утечка радиации более чем в сто раз превысила аналогичную цифру для двух атомных бомб, взорванных над Японией в 1945 г., а смертельные последствия этой аварии продолжают разворачиваться на наших глазах, четырнадцать лет спустя после катастрофы. С начала 90-х гг. во многих докладах, один из которых исходил от правительства России, звучало предостережение о возможности повторения «катастрофы чернобыльского типа», а более конкретно, о возможности возникновения аварии на нескольких российских электростанциях и даже на исследовательских реакторах{224}. (Как отмечается, наибольшую опасность из существующих в мире представляют ядерные установки в посткоммунистической России, а также на территории других бывших советских республик). Неудивительно, что катастрофа ещё одного ядерного реактора была лишь чудом предотвращена в сентябре 2000 г., а двумя месяцами позже было обнаружено радиоактивное загрязнение крупнейшей реки, причиной которого тоже стал ядерный реактор{225}.

Множество построенных в советское время и вышедших из строя, но сохранивших ядерные компоненты подводных лодок разрушается на крайнем Севере, что делает ещё катастрофичнее перспективу проигрыша в этой новой «русской рулетке». И тут тоже зловеще множатся сообщения очевидцев о только и «ждущей своего случая ядерной аварии». При отсутствии надлежащего технического обслуживания плавучие реакторы крайне уязвимы, и многие подводные лодки дают утечку или сбрасывают радиацию в море, «подобно маленьким замедленным Чернобылям»{226}. Находящиеся на дежурстве российские ядерные суда также представляют серьёзную опасность (подлодка «Курск» была из наиболее современных), их отслужившие срок ракеты могут взорваться с последующей детонацией других, расположенных рядом ракет. Если это случится, предостерегает российский эксперт, «мы получим сотни Чернобылей»{227}.

Откуда же тогда все делаемые в США официальные и неофициальные заверения, что «мы находимся в неизмеримо большей безопасности» и можем уже не беспокоиться о «худших сценариях»? Очевидно, что все они продиктованы одной, чисто идеологической посылкой: раз Советского Союза больше нет, то нет и опасности российского ядерного нападения на США, и нас должны заботить только «террористические, или преступные государства». В действительности же, опасность такого нападения увеличивалась на протяжении 90-х гг. и растёт до сих пор.