Георг Кооп - На линейном крейсере Гебен

• Название: На линейном крейсере Гебен
• Автор: Георг Кооп
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002

Конечно, нельзя сказать, что во всех несчастьях Российской Империи повинны эти два немецких корабля, но волею Провидения они сделали для этого неизмеримо больше, чем можно было бы предполагать в самых невероятных прогнозах. Горы бумаги и моря чернил изведены журналистами, писателями, военно-морскими специалистами, политиками и историками для того, чтобы со всех сторон и на разные лады описать удивительный феномен “Гебена” и “Бреслау”, однако воспоминания, оставленные самими немецкими моряками, служившими в ту пору на этих кораблях, крайне скудны. В связи с этим предлагаемые вниманию читателя воспоминания немецкого старшины-радиста Георга Коппа, почти всю мировую войну прослужившего в составе экипажа линейного крейсера “Гебен”, представляют несомненный интерес для широких кругов интересующихся военно-морской историей читателей. Эти воспоминания пересказаны живым и доходчивым языком Гансом Малотке, “профессиональным филологом” из ведомства доктора Геббельса, а переведены на русский язык Ольгой Александровной Степановой и публикуются в нашей стране впервые.

Следует отметить, что Копп наблюдал все события, которые он живописует, из радиорубки и был военнослужащим срочной службы. Поэтому воспоминания его в чём-то подобны “Цусиме” А.С. Новикова-Прибоя – батальному полотну, обозреваемому из баталерки броненосца “Орёл”, которое, хотя и не может дать сколь- нибудь достоверного оперативно-тактического и военнотехнического отчёта о боевых действиях, но позволяет понять мироощущение и мотивацию действий широких слоёв матросских масс, вовлечённых волею судеб в эпохальные исторические события. Так что, не стоит предъявлять автору претензий за наивное представление замыслов и действий немецкого и русского командования, за перечисление неисчислимых потерь, которые, как он твёрдо верил, “Гебен” и “Бреслау” нанесли своему противнику. Гораздо интереснее в его описании то, чему он сам был непосредственным свидетелем и участником. А такого материала в книге немало.

---

Турецкие экипажи должны много учиться, это трудная и непривычная школа, которую они сейчас проходят. Образование через английскую военно-морскую миссию было очень неважное – англичане сами лучше знают почему.

С неутомимым старанием осуществляется перестройка, проводятся боевые учения и маневры. Дело продвигается медленно, турки открывают рот от удивления, когда им приходится учить все новое и непривычное. К тому же вся реорганизация в целом задерживается и останавливается чем-то совсем неожиданным и непредвиденным.

Английская морская миссия, которая до этого участвовала в реформе турецкого военного флота, вместо того, чтобы приложить усилия для его улучшения, наоборот, употребляла свою деятельность на создание значительного саботажа на флоте. Вместо того, чтобы оказывать помощь, она преднамеренно старалась вывести из строя доверенные ей корабли. Турецкий флот, в бездйствии стоящий у Золотого Рога, находился в невероятно запущенном состоянии.

На кораблях нельзя было использовать практически ни одного орудия. Затворы сильно заржавели, и их сначала надо было выбивать кувалдами. Английские инструктора почему-то запретили турецким матросам смазывать части затворов и предохранять их от ржавчины. Боеприпасы, все без исключения, были оснащены учебными взрывателями. Боевые взрыватели после долгих поисков мы нашли однажды в каком-то сарае на верфи. Таким же образом обстояло дело с миноносцами. У всех торпед отсутствовали боевые взрыватели. Но не только это – также и механизмы управления торпедами коварно, внешне незаметно, были изменены англичанами. Это могло иметь самые печальные последствия.

Именно теперь, когда под немецким руководством проводились первые боевые учения и турецкие миноносцы начали стрелять торпедами произошло следующее: хотя торпеда была заряжена в аппарат правильно, обслуживающий персонал заметил, что она идет не по прямой траектории, а на скорости примерно в 40 км/ч неожиданно сворачивает в сторону. Море, немного рябящее от свежего бриза, не позволило проследить след торпеды дальше, экипаж потерял ее из вида. Неожиданно с другого борта кто-то заметил на воде след торпеды, которая описала круг и теперь двигалась на собственный корабль. В последний момент удалось развернуть миноносец и таким образом избежать его уничтожения собственной торпедой. У нас просто не было слов при виде такого коварства.

Турецкие миноносцы в порту

Само собой разумеется, что после этого открытия все торпеды были подвергнуты тщательной проверке, что было очень утомительной работой. Тут оказалось, что система управления торпед была установлена таким образом, что они должны были идти по дуге и могли поразить собственные корабли. Почти ежедневно встречались новые неприятные неожиданности такого рода.

Практически так же обстояло дело с батареями на побережье и береговыми укреплениями. В основном речь шла об орудиях устаревших систем, которые обладали недостаточной дальностью стрельбы и были неудачно расположены. Почти везде использовался черный дымный порох.

Мы неутомимо работали над починкой механизмов и орудий, устраняли неисправности и ремонтировали повреждения – флот медленно приобретал утраченные боевые качества. Береговые укрепления становились пригодными к использованию. Во время маневров и учебных стрельб скоро появились первые успехи – радость в связи с каждым хорошо выполненным заданием была велика.

Турки таращили глаза от удивления, когда мы разъясняли им то и это и показывали, как постыдно они были преданы их прежними наставниками. Только теперь им становилось ясно, что преследовало английское руководство, держа турецкий флот в низшей степени боеспособности и превращая его в полностью безопасный для врага инструмент.

По мере того, как таким образом падал авторитет англичан, росло восхищение и уважение турок к своим немецким товарищам. Ремонт укреплений на побережье и батарей в районе обоих проливов был трудной работой. Протяженность пролива Босфор, проходящего между высоких, обрывистых скал-берегов и связывающего Черное море с Мраморным, 28 км, тогда как длина Дарданелл – 71 км. По прямой линии расстояние от входа в Дарданеллы из Эгейского моря до впадения Босфора в Черное море – почти 280 км.

Оборонительные районы обоих проливов, таким образом, очень обширны, вследствие чего реорганизация и усиление этих позиций очень затруднительна. Немногие имеющиеся и с большим трудом отремонтированные орудия необходимо было тщательно установить на свои места и постепенно заменить непригодные артиллерийские установки. В этой неутомимой работе совершенствовались береговые укрепления, и подручными средствами орудия устанавливались на позиции. Мало-помалу под немецким руководством заброшенные и непригодные корабли приводились в исправное и боеспособное состояние. Турецкий флот, хоть и маленький, снова стал существовать.

“Гебен” и “Бреслау” составляют венец боевой мощи. Кроме этих новейших кораблей тут присутствуют: два старых линкора, “Торгут Рейс” и “Барбаросса”, затем “Мессудие”, совершенно устаревший, якобы отремонтированный линкор, непригодный, однако, для боевого использования и поэтому выведенный из состава флота. Также имеются лишь два лёгких крейсера: “Гамидие” и “Меджидие”. Наконец есть ещё два совсем маленьких, очень старых крейсера и несколько миноносцев, из которых более или менее сохранились и пригодны для действий в составе флота только 8. Четыре из них поставлены из Германии, другие построены во Франции.

И это весь турецкий флот!

Для нас интересно и показательно так же, как для англичан постыдно, то, что произошло с “Мессудие”. Турция хотела снова сделать пригодным к бою этот устаревший корабль и поэтому послала его в Англию для модернизации артиллерии. Хотя на английской верфи “Мессудие” получил современную 15-см артиллерию, все же вместо требуемых тяжелых башенных орудий были установлены … деревянные макеты! Собственно тяжелые орудия, основное оружие линейного корабля, должны были прибыть позже! Турция до сих пор их ждет.

Один случай с “Мессудие” красноречиво подтверждает особое отношение Англии к “образованию” турецкого флота. Очевиднее и безжалостнее предательства для Турции не могло быть. Мы все же пытаемся, насколько это возможно, приспособить “Мессудие” для наших целей и используем этот корабль, чтобы применить его боеспособную артиллерию для обороны от атак миноносцев и подводных лодок в Дарданеллах. У пролива Чанак, в просторных водах под азиатским берегом, он ставится на якорь как плавучая батарея.

"Мессудие " вместо тяжелых башенных орудий получил … деревянные макеты!

Искра возгорается

В усердной, неустанной работе проходит неделя за неделей. На берег мы не сходим.

Но нам и так не скучно. Особенно всем всегда интересно, когда приходят новые сообщения с Родины. Щемящее чувство охватывает нас тогда, когда мы слышим об успехах, горячих поединках и сражениях, в то время как мы обречены на спокойную стоянку здесь, хотя и работая, но все же не участвуя в войне, и не можем пойти на врага, на российский флот на Черном море. Мы принадлежим теперь Турции. На корме вместо немецкого флага развевается “полумесяц” – и Турция провозгласила свой нейтралитет в большой битве народов. С каким удовольствием мы бы начали здесь войну против России, попытались бы, насколько это в наших силах, помочь нашим братьям – а теперь все сложилось иначе. Словно горечь лежит на душе.

Но тут, пока мы еще сетовали на судьбу, которая обрекла нас на бездеятельность, все же происходили, хотя медленно и постепенно, крутые повороты в положении дел на мировой арене, осуществлялись огромные передвижки, готовились события такого значения, что этим охватывалось и менялось соотношение сил в мировой войне. И удивленно мы замечаем, что наша авантюрная судьба, наше появление у столицы ислама, неожиданный переход в турецкую собственность – все это стоит в непосредственной связи с происходящим. Наш поход должен стать всемирно-исторической миссией. Так захотело провидение, которое избрало для этого “Гебен” и “Бреслау”, подобно тому, как оно спасло нас от превосходящего врага.

Будто искра того изнуряющего огня, который жил в нас и который мы переносим с собой, теперь перекинулась на этот народ, принявший нас и привязавший к себе. Словно эта искра, медленно накаляющаяся, охватила этот народ и затем единое пылающее пламя, все более захватывая вокруг себя, видимо, снова разожгла мировой пожар. Весь Ближний Восток, исламский мир, охвачен неистовым пламенем, носителем которого являемся мы.

Турция, удручённая неудачным исходом балканских войн, подавленная, лишенная прав, разорённая и изнуренная, безоружная, предоставленная жестокому нападению алчного, жаждущего власти врага, чувствует, что пришел ее час. Через все препятствия и сомнения, сопротивления и размышления это сознание неудержимо и непоколебимо движется вперед и беспокойно подталкивает к решению. Колесо судьбы, однажды пришедшее в движение, набирает ход и знает, как избежать каждой остановки. Мы только ясно видим результаты, лишь предполагая основания. Последняя, глубочайшая причина кроется в неисследованной сфере таинственного и судьбоносного.