Джон Пристли - Мгла над Гретли

• Название: Мгла над Гретли
• Автор: Джон Пристли
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1966

Сокращённый перевод с английского Г.Павлинской и Г.Мельникова известного шпионского детектива. (Полный перевод : М. Е. Абкиной, В. А. Ашкенази — «Затемнение в Гретли»)

---

— Возможно и так, но я всё-таки хотел бы знать это, — ответил я резко.

— Не нужно кипятиться, Ниланд. Полковник сам говорил мне о том, что он делал после визита Олни. По собственному почину. Он хотел ехать в свой клуб конституционалистов, но был вынужден ожидать из Лондона важного телефонного звонка, а вызвали его только без четверти девять…

На всякий случай я проверил это, — понизив голос, сказал инспектор, словно стыдясь себя самого. — Оказывается, полковник долго разговаривал с министром снабжения: с четверти девятого и до девяти. — Инспектор улыбнулся. — Я проверил это специально для вас, мой дорогой. Вряд ли стоило терять на это время — никому не может прийти в голову подозревать полковника Тарлингтона.

— Конечно, — не моргнув глазом, согласился я. — А как с тем списком фамилий, который я оставил вам сегодня утром?

— Я узнал немного, хотя сделал всё что мог, мистер Ниланд. Мы ведь не гестапо! Итак, во-первых, миссис Джесмонд. Живёт в “Трефовой даме” за городом, но не всегда, так как частенько уезжает куда-то. Сюда приехала из Франции как раз перед тем, как французам пришлось собирать свои пожитки. Денег у неё куча. Большая охотница до молоденьких офицеров, как говорил мне кто-то из моих парней.

— Всё это мне известно, — заметил я. — Даже больше. Например, то, что “Трефовая дама” принадлежит ей.

Инспектор присвистнул:

— А я полагал, что владелец Сэтл…

— Нет, он просто управляющий. И настоящая его фамилия Фенкрест. Я встречал его раньше. Тёмная личность.

— Как по-вашему, чем они занимаются?

— Не знаю ещё, — честно ответил я. — Стоит последить за всей этой компанией. Несомненно, что миссис Джесмонд связана с “чёрным рынком” и вряд ли только лишь затем, чтобы доставать вина и продукты для своего ресторана. Скорее всего она вкладывает деньги в чужие спекуляции, если только не спекулирует сама. Я столкнулся у неё с типом, который называет себя Тимоном. Из Манчестера. Не мешает выяснить, что это за птица.

Хэмп сделал отметку в своей записной книжке.

— Не известно, как далеко она зашла, — продолжал я, — но ясно, что эта особа не честная гражданка и способна на всё ради денег и роскоши. Такая легко может продаться нацистам. Быть может, она завлекает молоденьких лётчиков не только ради собственного удовольствия…

— Что же делать с ней?

— Пока ничего. Предоставьте её мне. Ну, а миссис Каслсайд?

— Жена большого щёголя и светского человека, майора Лионэла Каслсайда. Он здесь уже полгода командует зенитной батареей. Женаты они недавно. Она была уже замужем где-то в Индии и успела овдоветь…

— Так она всем рассказывает, но это неправда. Она знает, что я не верю ей. Я видел её где-то раньше, но, конечно, не на похоронах её первого мужа в Индии… Она очень боится разоблачения. Такие — находка для гестапо… Все думают, что она пуста и легкомысленна, но это совсем не так… Она может многое узнать, а если её прижмёт гестапо, то она способна передать им всё.

— Ясно, — сказал инспектор. Его маленькие глаза заблестели. — Сдаётся, эта молодая особа большую часть своего времени и чужих денег оставляет именно в “Трефовой даме”.

— Да, это так. Думаю, что в ближайшее время я рискну поговорить с ней напрямик…

— Следующим в списке, — продолжил инспектор, — Периго… Несколько недель тому назад мне довелось беседовать с ним. Дело в том, что полковник Тарлингтон, которому не понравились то ли наружность, то ли разговор Периго, предложил моему начальнику “проверить” этого человека. Премерзкое занятие, скажу вам… Мне показалось, — добавил он хмуро, — что Периго красит щёки!

— Вам это не показалось, — рассмеялся я. — И вот что. Периго утверждает, что в Лондоне он продавал картины, а когда разбомбили его дом, то он, оставшись без дела, переехал в Гретли, где какой-то его друг уступил ему коттедж.

— Знаю, — почему-то рассердился инспектор. — И всё это чистая правда, чёрт возьми!..

— Я это предвидел. Периго достаточно умён, чтобы кормить людей баснями, которые легко проверить. Он так и пристаёт ко всем со своей этой историей. Мне сразу стало ясно, что она правдива и под неё не подкопаешься. Он утверждает, будто поселился здесь, чтобы развлечься. Если это так, то считайте, что я приехал за тем же, а Гретли — модный курорт. Одним словом, Периго — тёмная лошадка. И умён. К примеру, он сразу понял, что Фифин совсем не та, за кого себя выдаёт. Её акробатические трюки можете увидеть в “Ипподроме” всю эту неделю. Могучая женщина (в вашем вкусе, инспектор). Она проделывает удивительные фокусы на трапеции и предлагает зрителям вести им счёт. Весь зал считает. Публике это нравится, но, кроме публики, это удобно и ей и тем, кому она передаёт цифровым кодом сведения на глазах у многочисленных зрителей.

— Те-те-те! — воскликнул Хэмп. — Что-то чересчур уж мудрено.

Я выколотил трубку о каминную решётку.

— Списочек номеров телефонов я скопировал у Фифин в её уборной. А вот бумажка с некими цифрами, подобранная мною с пола там же. Наверное, она пользовалась ею прошлый раз. Я не думаю тратить время на расшифровку — ведь я не специалист! — просто-напросто пошлю эту бумажку нашим экспертам. Видите, как всё ловко: чтобы принять сообщение, нужно только сидеть в зале и считать вместе со всеми зрителями. Безопасно! Немцы применяют и другие методы, более тонкие, но и этот не плох. Между прочим, нашему приятелю Периго известно, кому нужна затея с подсчитыванием акробатических трюков. На представлении я сидел почти рядом с ним…  

— Давайте срочно арестуем эту актрису! — воскликнул Хэмп.

— Тогда мы просто обезвредим одно звено — вот и всё. А два десятка других, более важных, уплыли бы из наших рук и стали бы недосягаемыми для возмездия. Нет, пока всё идёт как надо, и я не собирался утруждать вас просьбой проверить Фифин. Просто хотел показать вам, что мне известно кое-что о Периго. Ну, кто там ещё?

— Да… вот… мисс Акстон, хозяйка лавки подарков, — неохотно начал он. — Непонятно, зачем вы вписали её сюда.

— Просто хотелось узнать, что известно о ней полиции, — усмехаясь, ответил я. — Вот и всё. Вчера я провёл за стаканом вина прелестный вечер в её доме. Запас спиртного у неё удивительный по нынешним временам. Она вызвала во мне подозрение потому, что при первой же встрече со мной солгала. Вам известно, кто она?

— Племянница вице-адмирала сэра Джонсона Фрайнд-Тепли, — вычитал инспектор из своего блокнота. — У неё большие связи. Несколько лет перед войной жила за границей. В самом начале войны уехала в Америку и жила там до середины прошлого года, а потом вернулась и открыла в Гретли магазин подарков. Жена моя была пару раз у неё в магазине, но почему-то недолюбливает её. Считает мисс Акстон слишком высокомерной и вообще неприятной особой. Но вы же знаете, на женщин не угодишь.

Я снова разжёг трубку.

— Я хорошо понимаю, что имела в виду ваша жена, инспектор. Завтра вечером я обедаю с мисс Акстон и постараюсь разузнать о ней побольше. Правда, она кажется мне вполне благонадёжной.

— Конечно, так оно и есть. Вы напрасно теряете время, мистер Ниланд. Если только, — ухмыльнулся он, — стараетесь для дела, а не для себя.

Он выразительно постучал пальцем по блокноту, и лицо его вновь стало серьёзным.

— Что же до последней фамилии в списке…

— Вы говорите о докторе Бауэрнштерн?

— Да. Её фамилию я не хотел бы здесь видеть. Придётся, мистер Ниланд, мне раскрыть карты. Конечно, если вы хотите, то я буду говорить только как полицейский. Пожалуй, моя откровенность может причинить мне большие неприятности… — Он умолк в нерешительности.

— Послушайте, Хэмп, — ответил я. — Я вам абсолютно доверяю и хочу, чтобы и вы доверяли мне. Мне очень отрадно, Хэмп, видеть человека, с которым можно говорить откровенно. Ради бога, оставьте свой чин в покое и рассказывайте всё, что знаете, думаете и чувствуете.

— Идёт, — с заметным облегчением сказал инспектор. — Я не удивился, встретив её фамилию в списке, но был огорчён. Огорчился потому, что доктор Бауэрнштерн симпатична мне, и я считаю, что её напрасно обижают. Она прекрасный врач и, по-моему, славная женщина. Я слышал, она творила прямо чудеса с больными ребятишками в клинике.

— Она была замужем за австрийцем, — перебил я его, ибо то, что он говорил, было мне известно. — Считает его великим человеком, не желает менять фамилию, и живётся ей нелегко.

— Ага, вы уже кое-что знаете о ней. Быстро же вы собираете сведения! Так вот, когда доктор Бауэрнштерн регистрировался, я и узнал его поближе. Какой он был врач! Просто чудотворец. Он вылечил мою племянницу, а лучшие специалисты в Лондоне говорили, что болезнь неизлечима. Вскоре он умер. Я думаю, она вышла за него замуж только потому, что преклонялась перед ним как перед врачом и человеком.

— У меня сложилось такое же впечатление после разговора с ней. Вчера вечером я впервые встретился с ней, и знаете где? Здесь, в комнате Олни. Она поджидала его, утверждая, что он её пациент. Сегодня я был у неё на приёме и приглашён на чай. Она немножко рассказала мне о себе и о муже. Потом появился Периго.