Михель Гавен - Три дня в Сирии

• Название: Три дня в Сирии
• Автор: Михель Гавен
• Издательство: Вече
• Жанр: Политический детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1213-8

2000-е годы. Сирия. В южном приграничном районе, недалеко от города Дар проходят массовые манифестации против правительства Башара Асада. Главная героиня, американка Джин Роджерс, тайно переходит границу с территории Израиля, с Голанских высот и оказывается в Даре под именем русской женщины, вышедшей когда-то замуж за сирийца. Задание Джин — найти тайную базу, на которую, по данным израильской разведки, бывший генерал КГБ и весьма влиятельный политик Леонид Логинов вывез составляющие оружия массового поражения режима Саддама Хусейна перед вторжением американцев в Ирак. Предположительно база находится недалеко от города Дар. Но неожиданно при выполнении задания Джин становится перед серьезным выбором, едва не сорвавшим всю операцию…

---

— Забрать ее? — прозвучал в трубке испуганный голос Снежаны. — Но она же… — начала было приводить свои доводы девушка.

— Ничего страшного. Я получила разрешение на самом высоком уровне, — успокоила ее Джин. — Пожалуйста, позвони сейчас же, — попросила она, — иначе они приедут, и Абия может испугаться. Постарайся сама также приехать с ними. Мустафе позвонят насчет тебя. Ты нужна именно здесь. Я скажу, что мне требуется помощница.

— Не очень хочется, прямо скажу, отправляться в Дару. Впрочем, если ты считаешь это нужным, то я, конечно, согласна, — ответила Снежана с сомнением. — Я уже сообразила, мне лучше тебя слушать, чем своим умом кумекать. Тем более, надо передать все сказанное Бабаком. Ладно, — в конце концов согласилась она, — пусть заезжают за мной. Я вместе с Милисой приеду. Точнее, привезу ее. Если чего, звякну тебе. Я же теперь твой номер знаю. Кстати, разговаривала со Светланой, — вдруг сообщила она, и Джин снова напряглась. — Твой бывший там с ума сходит…

— Хорошо, я жду тебя, до встречи, — сказала молодая женщина, поспешно сбросив вызов. Слишком много говорить опасно.

Сунув телефон в задний карман джинсов, она направилась к выходу. Бушра наверняка давно сидела в машине, а заставлять сестру президента ждать долго — не просто неудобно, но и небезопасно. Такими покровителями не разбрасываются. Джин не собиралась просить Бушру позвонить Мустафе насчет Снежаны. Она понимала — в отеле все так напуганы, что даже если без всякого звонка за Снежаной придет машина, посланная сестрой президента, то в отеле не найдется отчаянных голов противостоять такому правительственному напору. Снежану отпустят, причем без слов. Достаточно Бушре дать распоряжение своему водителю.

Джин вышла из ресторана, быстро прошла по отделанному черным и белым мрамором холлу, причем военные в форме обслуживающего персонала резиденции сопровождали ее пристальными взглядами. Молодая женщина вышла на крыльцо. Водитель услужливо распахнул перед ней дверцу элитной БМВ, а Бушра наклонилась, жестом приглашая сесть рядом.

— Благодарю вас, госпожа, — сказала Джин, садясь.

Дверь мягко, почти неслышно закрылась за ней. В машине работал кондиционер, создававший необходимую при сирийском климате прохладу, и пахло цветами.

— Если мне позволено высказать просьбу, — сразу обратилась Джин, — то я бы хотела…

— Я слушаю, — Бушра сбросила номер, который набирала в телефоне, и повернулась к ней.

— Я хочу, чтобы ко мне из отеля Мустафы привезли помощницу. Ее зовут Снежана, — попросила Джин. — Это подруга той женщины, которую изуродовали кипятком. Она спасла несчастную страдалицу, боролась за ее жизнь и сделала все возможное. Будет несправедливо, если теперь Снежана ничего не узнает об участи человека, о котором она столько заботилась. Снежана может ухаживать за больной, — прибавила она.

— Эта женщина находится в отеле Мустафы? — переспросила Бушра.

— Да, госпожа, — подтвердила ее собеседница.

— Хорошо. Я сейчас позвоню Милюку и скажу, чтобы он за ней заехал. Пусть передаст распоряжение от моего лица, — согласилась сестра президента.

— Благодарю вас, госпожа, — удовлетворенно кивнула Джин.

Снежана очень ей нужна. Молодая женщина сказала Бушре правду. Не только для заботы о Милисе. Точнее, не столько для этого. За Милисой вполне мог ухаживать и персонал госпиталя, не хуже Снежаны. Просто сама Джин оказалась в очень сложном положении. Находясь в стане противника с заданием, которое взялась выполнить самостоятельно, по собственной инициативе, у нее не было даже элементарной связи. Как передать получаемую информацию туда, где ее ждали? Джин даже не имела возможности сообщить о себе, что добралась до Дары, жива, работает, хотя пока и без успеха в предстоящем деле. Как она могла проделать такую операцию здесь, в Даре, в захолустном сирийском городке, где все новейшие киберразработки для осуществления связи, применяемые в иных странах, просто мертвому припарка. Тут в области компьютерной техники все еще на уровне семидесятых, если не шестидесятых годов. Джин, возможно, воспользуется тайником, придуманным Алексом на границе в горах, но кто передаст ее сообщение, положит его в тайник?

Сама Джин, совершенно очевидно, не могла этого сделать, пока Шаукат не пойдет на поправку. Бушра останется здесь, а значит, Джин будет под тщательным присмотром сирийцев, каждый ее шаг начнут контролировать по полной программе. Шутка ли, молодой женщине доверено лечить не кого-нибудь, а самого шефа сирийской разведки! Наверное, если бы даже сирийцы знали о ней как об агенте США, желая специально нейтрализовать Джин, могло получиться хуже, чем теперь, когда они ничего о ней не знают.

Джин могла получить много разнообразной информации, но передать — ничего, так как без контроля в таких случаях — никуда. Значит, узнавай, сколько хочешь, а ее эффективность разведчика сведена к нулю.

В такой ситуации молодая женщина надеялась только на Снежану. Ее не проверят, так как девушку много раз наверняка тестировали. Снежана имеет постоянный контакт с одним из влиятельных государственных деятелей, следовательно, за ней все чисто, рассуждала Джин, хорошо. Этот самый государственный деятель к ней привязался, частенько возит ее на виллу, а вилла, судя по словам самой Снежаны, располагается недалеко от интересующего Джин объекта, а также от границы с Израилем и от поселка Абии. Абдулле многое известно об Абии, раз он отпускает Снежану к ней. Значит, Снежана может передать ее сообщение Абии и Ахмету, а они тогда спустятся по той тропинке, по которой сама Джин пришла в Сирию, и положат его в тайник, устроенный Алексом. Осталось им все хорошенько объяснить.

Мысль об Алексе заставила Джин вздрогнуть, и она почувствовала озноб. Он там, по ту сторону Голан, ждет от Джин вестей, очень беспокоясь. «Твой бывший с ума сходит», — сказала Снежана, конечно, не о мнимом бывшем муже Зои Красовской, которого не существовало, а об Алексе. Во всяком случае, Светлана имела в виду его, хотя сербская подруга Джин и не понимала этого. Возможно, от Снежаны они узнали минимальные новости о молодой женщине, но Алекс, как и Дэвид в Эль-Куте, ждут от нее сообщения. Джин должна дать знать о себе. Для этого у нее есть только Снежана. Канал тоже ненадежный из-за девичьей болтливости, но пока единственный.

— Вам холодно? — неожиданно спросила Бушра, заметив странное ерзанье Джин. — Я прикажу отключить кондиционер.

— Нет, нет, от усталости. Пройдет, — поспешила убедить ее молодая женщина.

Машина медленно ехала в кортеже за машиной охраны по аллее парка, окружавшего резиденцию, и за бронированным затемненным стеклом мелькали веселые красные головки гибискусов. Их сочные, полукруглые листья, шурша, проскальзывали по окну. С тех пор как они отъехали от резиденции, обе женщины молчали, и каждая думала о своем.

О чем думала Бушра, Джин не догадывалась. Впрочем, та вдруг озвучила свои сомнения:

— Скажите, — повернулась Бушра к своей собеседнице. — Представим себе иные обстоятельства. Махер не приезжает в отель Мустафы, и вы остаетесь там наедине с Асефом. Как считаете, вы смогли бы стать его любовницей? — закончила сирийка.

Джин смутилась, и даже не сразу нашлась с ответом. Бушра неотрывно смотрела на нее.

— Не по своей воле, и только в случае желания вашего мужа. Вы же понимаете, госпожа, меня могли просто заставить, как ту женщину, Милису, — негромко ответила Джин.

— Почему «заставили»? Он вам не понравился? — спросила сирийка.

— У меня не было возможности даже поговорить с ним. Я совсем не знала вашего мужа, — ответила Джин все так же сдержанно. — Как он мог мне понравиться или не понравиться? Мне уже не пятнадцать лет, и я не загораюсь чувствами с первого взгляда. К тому же, как я понимаю, — добавила она, мельком взглянув на Бушру, — как раз чувств от меня никто и не требовал. Чувства в таком деле — как раз основная помеха.

— Я постоянно боюсь, что Асеф встретит кого-то, кто окончательно вытеснит меня из его жизни. Простите, если я как-то слишком прямо спросила вас… — горько призналась Бушра.

— Я понимаю вас, — ответила Джин. — Полагаю, в отеле Мустафы просто невозможно найти такой женщины, которая смогла бы заменить вас во всем. Там вполне определенный контингент, для определенных услуг и не для чего больше. Мне кажется, ваш муж вполне отдает себе отчет в своих поступках, и вам не о чем тревожиться, госпожа. Он не ищет вам замены, иначе он начал бы ходить не в бордели, а, например, в библиотеки или университеты, — пошутила она.

Бушра слабо улыбнулась, оценив попытки развеять ее тоску.

— К тому же, — Джин пожала плечами, — кто в этой стране может заменить дочь Хафеза Асада? — она сделала многозначительную паузу. — Никто!

— Вы правы, — Бушра кивнула. — Заменить меня по части приближенности к президенту очень трудно, но больно осознавать свою «отработанность», ненужность. Мною интересуются исключительно из-за политики. Не знаю, понимаете ли вы меня?