Полина Раневская - Влюблена и очень опасна

• Название: Влюблена и очень опасна
• Автор: Полина Раневская
• Жанр: Современные любовные романы

Софья Алтуфьева – скромная помощница нотариуса. Зайчонок, пугающийся даже собственной тени. Но лишь до тех пор, пока ей не встречается герой ее романа. Выясняется, что влюбленный заяц – опасный заяц.

Андрей Спиридонов – нарцисс и эгоист, жених Софьи и по совместительству правая рука ее шефа. Волк в овечьей шкуре.

Юрий Креольский – деспот, тиран и самодур. Питон, обвивающий свою жертву и сжимающий ее до тех пор, пока не задушит.

Олег Креольский – брат-близнец Сониного шефа. Сильный и справедливый. Настоящий лев – царь зверей.

Ольга – бывшая девушка Олега. Эффектная красотка, как будто только что сошедшая с обложки журнала. Точно знает, чего хочет от жизни и умеет этого добиваться. Это лисица – хитрая, коварная и очень изобретательная.

Вам предстоят невероятное путешествие в мир интриг, любви, предательства и красоты, где все меняется с невероятной скоростью, и все не то, чем кажется на первый взгляд…

---

– Какой накануне? – было расслабившийся Сомов, снова засуетился. – Это выступление в поддержку нового альбома. Единственное в нашем городе. В конце концов, все это нетрудно проверить!

– Вот в полиции и проверят. Заодно свидетелей вызовут, экспертизу записи проведут. Осуществят, как говорится, все прочие, необходимые в таких случаях следственные мероприятия.

И тут Сомов словно озверел. Схватив Креольского, который уже расслабился и нападения не ждал, за грудки, риэлтор закричал, брызгая во все стороны слюной:

– Нельзя мне в полицию, как ты не понимаешь! Я жить хочу! Сёмавас шутить не будет!

– Ладно, ладно, – Олег миролюбиво поднял вверх руки. Давай так: сейчас ты нас отвезешь к своему другу, я пока в сети пошарю, даты концертов сверю, а там посмотрим. Ок?

Сомов кивнул понуро, демонстрируя вынужденное согласие.

Глава двадцать первая

Есть люди, в которых живет Бог.

Есть люди, в которых живет дьявол.

А есть люди, в которых живут только глисты…

Ф. Раневская

К счастью или несчастью, но алиби Сомова подтвердилось. Остаток дня мы провели, колеся по городу. Вернее, колесила я, а Креольский то разговаривал со свидетелями, то, погрузившись в дебри интернета, разыскивал хоть что-то, что могло опровергнуть неопровержимые улики, предоставленные нам маклером. В итоге, того пришлось отпустить – найти хоть малейший изъян в его алиби, так и не удалось.

– Понимаешь, это-то и настораживает, – объяснял мне Креольский вечером, когда мы пили чай, завершая им легкий ужин, наскоро приготовленный Олегом. Ольга, к моему вящему удовольствию отсутствовала, хотя демонстративно (во всяком случае, мне так казалось) разбросанные по всему дому вещи свидетельствовали о том, что обосновалась она здесь всерьез и надолго. И хотя законных оснований находиться тут у нее куда больше, чем у меня, доводам рассудка мое сердце подчиняться отказывалось. Я злилась и едва ли не впервые в своей жизни ненавидела человека. Даже покойный Креольский не удостоился этой чести, а вот его экс почти что супруга сумела возбудить в моей душе самые негативные эмоции. Даже сейчас волна дикой злобы поднималась в моем сердце при каждом взгляде на брошенные в холле черные туфли на умопомрачительном каблуке.

Представляя себе возможные способы расплаты с неожиданно объявившейся соперницей, я, разумеется, в итоге потеряла нить разговора. Хотя беседой в привычном смысле слова это вряд ли являлось – вещал в основном Креольский, мне же отвели роль китайского болванчика.

А между тем с каждой минутой ситуация становилась все «опаснее» – в любой момент Олег мог поинтересоваться моим мнением по обсуждаемому вопросу, а я давно уже не в курсе, о чем речь. Собрав в кулак всю силу воли, мне удалось прогнать прочь мысли об Ольге и сосредоточить внимание на Креольском. Стоило мне это сделать, как он тут же замолчал. Ёлки, только бы не спросил, что я обо всем этом думаю. Но Олег, похоже, и не собирался этим интересоваться, на что я, вопреки всякой логике, обиделась.

Нет, понятно, что его расспросы сейчас оказались бы некстати, но, в конце концов, если ему совсем неинтересно, что я думаю, зачем так распинаться?

– И что теперь? – задала я нейтральный, как мне казалось, вопрос. И попала впросак. Оказалось, Олег только что изложил план дальнейших действий, который я, витая в облаках, не услышала.

– Я же сказал – удивился мужчина, – теперь мне нужно встретиться с Сёмавасом. Как это ни подозрительно, но алиби Сомова подтвердилось, так что будем двигаться в указанном им направлении.

– И когда мы встречаемся с этим загадочным Сёмавасом?

– Мы? – обдавший меня холод во взгляде ощущался физически. – Ты остаешься дома. И это не обсуждается. Хватит с меня твоей самодеятельности.

– Что?! – я едва не задохнулась от возмущения. – Интересно, чтобы ты делал, если бы я послушалась твоего приказа и отправилась домой? Как бы в одиночку справился с Сомовым?

– Справился бы как-нибудь, – пробурчал Креольский, не желая признавать мою правоту, – но в этот раз я тебя точно не возьму. Сёмавас – это бандит такого масштаба, что даже у меня, признаюсь, поджилки трясутся от страха. Хотя удивительно, почему он давно со мной сам не связался, ведь все Юркины долги автоматически ко мне переходят. Ну, раз гора не идет к Магомеду…

– И что ты надеешься узнать? Допустим, этот самый Сёмавас, странная, кстати, какая-то кличка, даже и убил Крео… Юрия Павловича. Допустим, даже признается тебе в этом, в конце концов, чего ему боятся. Что дальше?

Эх, и кто меня только за язык вечно тянет? Ясно же, что не стоит задавать подобных вопросов. Хотя почему, собственно? Что такого я, собственно говоря, сказала? Но сталь во взгляде собеседника и его плотно сжатые кулаки довольно точно поведали мне о зыбкости почвы, на которую я ступила.

– Там видно будет, – процедил Креольский сквозь зубы и резко встал. – Ладно, поздно уже. Тебе пора спать.

– А тебе? – парировала я, чувствуя себя дерзким подростком, возражающим властному отцу. Олег, как ни странно, на провокацию повелся, предложенную роль принял.

– А мне нет. Нос не дорос старшим указывать, – немного смягчившись, попытался он пошутить. Я посыл не поддержала. Обиженно засопев, стала подниматься на второй этаж. И почти его достигла, когда услышала звук хлопнувшей внизу двери.

– Я дома, – мелодичный голос возвестил о приходе ненавистной соперницы. Еще больше чувствуя себя ребенком (на этот раз любопытным) притаилась я за балюстрадой и, осторожно вытянув голову, стараясь одновременно оставаться незамеченной и увидеть, как можно больше, принялась «шпионить». Конечно, раскрыть меня любой из находившихся внизу мог без особого труда каждую секунду – для этого ему достаточно было бы просто поднять голову вверх, но ни Ольга, ни Олег этого не сделали. Конечно, какое им до меня дело?!

Я же не преминула воспользоваться подвернувшейся возможностью, чтобы лучше рассмотреть соперницу. Наблюдая за ней, я даже не пыталась быть объективной. Напротив, всячески старалась отыскать как можно больше изъянов. Увы, то ли ракурс оказался для меня неудачным, то ли освещение неподходящим, но обнаружить недостатки в безупречной внешности роковой красавицы никак не удавалось. Складывалось ощущение, и, подозреваю, так и было, девушка только что покинула салон красоты, СПА и кабинет массажиста. Такой вот вполне себе современный способ борьбы со стрессом. И, правда, кончина любимого мужчины вовсе не повод для отказа от привычных занятий. С другой стороны, может это во мне говорит ревность и обычная бабская зависть, в то время как ослепительность – привычное состояние девицы. Вполне возможно, она уже с постели встает с тщательно уложенной прической и мастерски нанесенным макияжем. Может всклокоченные волосы и опухшие по утру глазки – исключительно удел мне подобных. Помотав головой из стороны в сторону, прогоняя мрачные мысли, я обратилась вслух, стараясь не думать о своем положении в случае, если меня застукают.

– Олеженька, – проворковала Ольга. И на этот раз с моей стороны никакого преувеличения – девушка именно проворковала, щедро добавив в голос медовой патоки. – Если бы ты знал, как мне не хватает Юры, и как тяжело смотреть на тебя, учитывая ваше сходство.

«Так и не смотри», – возглас едва не сорвался с моих губ, но я вовремя удержалась, понимая неуместность своего вмешательства. Но уже в следующую минуту очень пожалела, что не обнаружила своего присутствия. Возможно, тогда мне не пришлось бы стать свидетельницей объятий Креольского и его несостоявшейся золовки. Причем, инициатором этого вполне себе страстного проявления чувств стал Олег. Именно он обнял красавицу за плечи, и, прижав к себе, что-то тихо прошептал на ухо. Наблюдать далее за этой идиллией оказалось выше моих сил, и поэтому я тихонько ретировалась к себе в комнату, где и предалась мрачным мыслям. В какой-то момент мне, правда, хотелось излить их слезами, но образовавшийся в горле комок так и не прорвался ни глухими, ни громкими рыданиями. Такая уж у меня натура – облегчительная соленая влага крайне редко орошает глаза.

Тем более что поводов для слез было столько, что для начала не мешало бы разобраться в том, какой из них более значимый. Да уж, выбор, конечно, знатный. Отсутствие работы, средств существования, жениха, жилья, – только начни рыдать, до утра не остановишься. Ведь перечисленное далеко не все, что можно занести в главу «дебет». А вот в «кредите» значился всего один пункт. Зато какой – все еще неснятое обвинение в убийстве! С другой стороны, моя мама учила меня во всем искать позитив и, взглянув на ситуацию со стороны, я тут же его нашла: если меня обвинят в совершении тяжкого преступления, все остальные проблемы решатся сами собой. Будет у меня и крыша над головой, и работа, и… даже личная жизнь может наладиться – подозреваю, в тюрьме меня сочтут весьма привлекательной особой, наверняка от тамошних женихов (или невест, не знаю, как правильно), отбоя не будет.