Михаил Евзлин - Космогония и ритуал

• Название: Космогония и ритуал
• Автор: Михаил Евзлин
• Издательство: РАДИКС
• Жанр: Эзотерика
• Год: 1993
• ISBN: 5-86463-018-7

Важность космогонии и других генерационных процессов для современного «онтологического» восприятия действительности, проблема космического равновесия, соотношение между «божественным» и «хтоническим», конструктивным и деструктивным, взаимосвязанность мифа и ритуала, «реальность» сотворения мира — вот основные темы, анализу которых на примере конкретных текстов самых разных мифопоэтических традиций (от вавилонской до ведийской, древнегреческой и каббалистической), жанров и эпох (от космогонических поэм и эпических памятников до н. э. до авторских произведений XIX в.) посвящена эта книга.

В остальном — «Книга, лежащая перед читателем, говорит сама за себя» (из предисловия B.H. Топорова).

---

Зрительный контакт с Горгонами приводит к увеличению тяжести-плотности, следствием которого является окаменение или абсолютная неподвижность. Это позволяет говорить о поле зрения Горгон как о своего рода гравитационном поле, имеющем своим центром „черную дыру“, т. е. некую сверхплотную точку, в которой происходит сворачивание физического пространства. Космогонический процесс можно представить как разворачивание пространства из точки. Соответственно, обратное движение должно быть сворачиванием пространства в точку — в ту самую, из которой оно разворачивалось. Шлем Аида, делая Персея невидимым посредством превращения его в невесомую и сверхподвижную тень, позволяет ему выпасть из поля зрения-притяжения Горгон. Крылатые сандалии позволяют герою удалиться от опасной точки, т. е. преодолеть инерцию сворчивания, бесконечно возрастающую по мере к ней приближения.

Заплечная сумка. Необходимость специального „контейнера“ для переноса мертвой головы Медузы вызвана тем, что и в мертвом виде она сохраняет свои опасные качества: из падающих капель крови чудовища рождаются ядовитые змеи[513], от непосредственного контакта с кровью Медузы окаменевают растения[514]. Голову Медузы обвивают ядовитые змеи, сохраняющие свою ядовитость и после отделения головы от тела[515]. Как в мертвом, так и в живом состоянии, голова чудовища оказывает одинаковое действие, из чего можно заключить, что различие между жизнью и смертью не имеет смысла в случае Горгон.

Тело Медузы

Наиболее подробное описание Горгон содержится у Аполлодора. «Головы Горгон были покрыты чешуей драконов, у них были клыки такой же величины, как у кабанов, медные руки и золотые крылья, на которых они летали» (Bibl., II, IV, 2). Собственно, описания тела здесь не имеется, но только некоторых его элементов, свидетельствующих о крайней его деформированности.

Специфические качества головы Медузы ставят вопрос об отношении головы к телу у чудовища. Заплечная сумка служит для переноса опасной головы из одного места в другое. Тот факт, что голова Медузы не только отделяется от тела, но и переносится из одного места в другое, а затем укрепляется на эгиде Афины, позволяет сделать предположение, что главной целью было именно перенесение отделенной головы в другое место и фиксация ее в той позиции, в которой она не могла бы более иметь антикосмогонического действия. В „нефиксированном“ виде, даже отделенная от тела, голова Медузы продолжает сохранять свои „вредные“ качества, которые нейтрализуются (становятся контролируемыми) в тот момент, когда голова обретает новое „тело“, которым для нее становится эгида Афины.

Насилие со стороны хтонического божества (Нептуна-Посейдона), и притом в храме Минервы-Афины, богини-девы (Ovid., Met., IV, 798–799), одновременно доводит до конца и обозначает совершившееся разделение и противопоставление хтонического и божественного начал. До полного своего отделения и противопоставления два начала сливались между собой. После разделения этих начал фиксированной остается только божественная часть, поскольку не отделяется от тела, проявляя себя как развернутое пространство в противоположность хтоническому элементу, в котором пространство сворачивается. Это означает, что в своей отделенности от божественного пространственного начала Медуза тела не имеет и состоит исключительно из головы, т. е. точки, в которой происходит сворачивание пространства. В ведийском гимне (RV X, 90) мировое пространство описывается как божественное тело[516]. Однако тело содержит в себе пространство потенциально. Посредством расчленения потенциальное (внутреннее) пространство тела становится актуальным (внешним): «Из пупа вышла атмосфера, а из его головы образовалось звездное небо; из его ног — земля; из его ушей — части света: таким образом разделили они Вселенную» (RV Χ, 90)[517].

Качественное различие (негомогенность) пространственных секторов определяется, согласно ведийскому гимну, происхождением пространства из различных частей божественного тела. Тело в „самом себе“ есть пространство потенциальное, внутреннее, закрытое. И поэтому оно нуждается в открытии, которое осуществляется через расчленение тела. Таким образом, расчленение (как и отсечение части тела) есть космогонический акт[518]. Тело есть тело, поскольку является не только внутренним пространством, но и внешним, которое оно „выводит“ из себя и которое собой заполняет. Поэтому: от Пуруши Вирадж родилась, от Вирадж — Пуруша, т. е. от тела родилось пространство, а от пространства — тело. Совершенное тело — это тело пропорциональное, т. е. в полном смысле этого слова пространственное.

Хтонические чудовища обладают деформированными телами[519], т. е. они представляют неправильные пространственные актуализации потенциального тела-пространства. В силу своей деформированности они имеют энтропическую тенденцию к сворачиванию (существа, состоящие только из головы) или непомерному наполнению пространства (огромный Тифон, огромные Алоады, каменный Улликумми, заполняющий собой мировое пространство[520]), что также, с другой стороны, ведет к аннулированию пространства.

После того, как Медузу могучий Персей обезглавил, / Конь появился Пегас из нее и Хрисаор великий (Hes., Theog., 280-281)[521]. О Пегасе говорится: Землю, кормилицу стад, покинул Пегас и вознесся / К вечным богам. Обитает теперь он в палатах у Зевса / И Громовержцу всемудрому молнию с громом приносит (Ibid., 284–286)[522]. Как „носитель“ грома с молнией «Пегас циркулирует между эфиром, где обитает, и хтонической сферой (χθών), к которой принадлежит»[523], т. е. он выполняет посредническую функцию, воплощая прицип пространственного движения-перемещения. Эта пространственно-посредническая функция Пегаса раскрывает истинную цель отсечения головы Горгоны: отрезая голову Медузы, Персей освобождает пространство, разворачивает свернутое.

Медуза и Кербер

Образ Кербера имеет ближайшее отношение к представлениям о второй смерти[524]. Вторая смерть — окончательная смерть. Окаменение можно рассматривать как вариант окончательной смерти. И действительно, души, попадающие в царство Персефоны сохраняют подвижность, которая позволяет им покинуть страну смерти и вернуться в мир живых. Это означает, что страна мертвых не полностью непроницаема. Функция Кербера, таким образом, состоит в иммобилизации подвижных душ. В царстве Горгон, в отличие от царства Персефоны, происходит полная иммобилизация души, т. е. окаменение, делающее „мертвое состояние“ абсолютным и необратимым. Окаменению как состоянию необратимости соответствует пожирание, посредством которого душа переходит из состояния подвижности в состояние неподвижности.

Согласно Аполлодору, Кербер имел три собачьи головы (Bibl., II, V, 12). Три головы на одном теле соответствуют трем Граям, имеющим один общий глаз и зуб. Числовое соответствие символизирует общую „сторожевую“ функцию Грай и Кербера. Граи охраняют путь к Горгонам (Ovid., Met., IV, 773–779). Тем не менее, на дорогах, ведущих к дому Горгон, Персей видит окаменевших людей и животных. Казалось бы. что Граи должны были пожирать приближающихся к охраняемому ими проходу людей и животных, на что указывает наличие зуба. Поскольку Граи охраняют вход в страну мертвых[525], то естественно предположить, что они пожирают неосторожные души. У Гесиода ничего не сообщается о „судьбе“ пожираемых Кербером душ. Можно предположить, что после проглатывания хтоническим чудовищем душа перестает существовать даже как тень.

В источниках не имеется никакого упоминания о пожирании душ Граями. Однако на основании имеющихся элементов, а также привлекая данные из других мифологий, в которых не выдержавшие испытания души умерших ожидает вторая и окончательная смерть, можно попытаться представить „динамику“ пожирания души хтоническим чудовищем и дальнейшую ее „судьбу“. Итак, души умерших не отправляются сразу в царство Аида — прежде они должны пройти испытание. Это испытание могло состоять из нескольких испытаний или из одного. Схема здесь может быть следующая: души которые „обманывают“ Грай, т. е. не попадают в „поле притяжения“ глаза, продолжают свой путь в царство Аида, где становятся тенями. Души, которые „локализуются“ глазом, пожираются чудовищем.