Джон Кроули - Большой, маленький

• Название: Большой, маленький
• Автор: Джон Кроули
• Жанр: Научная Фантастика

---

Ее дети, кроме Августа, не обижались на Виолетту за отрешенность и уединенный образ жизни. Если она и появлялась где-то, то побыв немного, уходила и это казалось лишь продолжением ее обычной рассеянности. Все, кроме Августа, горячо любили ее со всеми недостатками и часто спорили между собой о том, кто разведет огонь в ее камине, прочитает корреспонденцию или первым расскажет новости.

— Август нашел новое использование для своего форда, — сказал как— то Оберон, когда они вместе просматривали некоторые его фотографии. — Он снял колеса и прицепил мотор ремнем к пиле Эзры Медоуза. Мотор будет приводить в действие пилу и пилить дрова.

— Я надеюсь, они не заедут слишком далеко, — ответила Виолетта.

— Что? О нет, — сказал Оберон, догадавшись, что имела в виду Виолетта и рассмеялся, представив себе, как форд с пилой вместо колес продирается по лесу, спиливая за собой все деревья.

— Нет, машину поставили на бревнышки, поэтому колеса только крутятся, но никуда не едут.

— О! — Ее тонкие руки тронули подстаканник, проверяя, теплый ли еще чай.

— Очень умно придумали, — сказала она с таким видом, как будто имела в виду совсем другое.

Это была прекрасная идея, хотя она и не принадлежала Августу. Он прочитал об этом в иллюстрированном техническом журнале и уговорил Эзру Медоуза попробовать. Это оказалось немного сложнее, чем было описано в журнале: приходилось все время вскакивать с водительского места, чтобы изменить скорость движения пилы, а машину, установленную на кучке дров, заводить рукояткой и кричать: «Что? Что?» Эзра из-за шума ничего не слышал и Август был не очень заинтересован в распиливании дров таким образом. Но он обожал свой форд и хотел испробовать все его возможности — от езды по железнодорожным путям, напоминающей скачку, до фигурного катания со скольжением и поворотами на замерзшей поверхности озера. Недоверчивый Эзра не выказал и тени презрения ко всему, что проделывал Генри со своим фордом, хотя недоверчивость была свойственна всем членам его семьи. Проделывая все эти эксперименты, Генри частенько отвлекал от работы по дому его дочь Эми. Однажды тщательно стирая остатки муки с противня, она с изумлением увидела, как приводной ремень пилы сломался и яростно затрепыхался, издавая оглушительный шум. Август выключил мотор.

— А теперь посмотри, Эзра. Посмотри на все это.

Свежеспиленные дрова валялись повсюду, громоздясь и издавая сладковатый запах смолы и свежеиспеченных кондитерских изделий.

— Вручную ты провозился бы не меньше недели. Что скажешь?

— Ты прав.

— А ты что думаешь, Эми? Правда хорошо?

Она улыбнулась и стыдливо опустила глаза, как будто хвалили ее. Эзра молча помог Августу надеть колеса на автомобиль. Молчание было весьма напряженным, так как минутой раньше Эзра грубо оборвал Эми и она, опустив голову, чтобы не показать, как она расстроена, медленно ушла в дом. Августу показалось, что фермер испугался, что если он скажет Эми еще какую-нибудь грубость, то его настигнет возмездие. Но теперь он был вне опасности. Что касается Августа, то он, в отличие от младшего сына как это было во всех старых сказках, не мог потребовать руки его дочери после выполнения трудного задания.

Возвращаясь домой на своем форде по знакомой дороге, поднимая клубы знакомой пыли, Август остро ощущал единство своего автомобиля и непостижимо таинственного лета, хотя кому-то, может быть показалось бы, что они явно не соответствуют друг другу. Без всякой надобности он подрегулировал двигатель и бросил соломенную шляпу на сиденье перед собой и подумал, что если вечер будет тихим, то можно будет поехать на рыбалку в одно из известных ему местечек. Он испытывал блаженство — чувство, которое теперь нередко охватывало его, и впервые оно пришло к нему, когда он приобрел свой автомобиль, поднял капот и увидел двигатель и все прочие детали мотора, которые были так же необходимы, как человеку внутренние органы. У него было ощущение, что наконец-то он узнал о мире достаточно для того, чтобы жить в нем, он ощущал единство мира и своего знания о нем. Он называл это чувство подростковым и он действительно чувствовал себя, как подросток. Временами, когда его охватывало буйное веселье, он удивленно спрашивал себя, не было ли это связано с его фордом. Август думал, что он не встречал ничего более целеустремленного и совершенного — это была судьба и он следовал ей.

Казалось, что кто-то задался целью мешать ему. Когда он сказал папику /он называл своего отца «папиком» про себя и в присутствии Эми, хотя никогда не обращался таким образом к Джону/, что им здесь не помешал бы гараж, где можно было бы ремонтировать автомобили и небольшая заправочная станция, и выложил перед ним брошюрки и проспекты, которые он получил в компании по продаже фордов, где были указаны все расходы на создание такого небольшого агентства, его отец лишь улыбнулся и в течение целых пяти минут сидел, кивая головой, пока Август объяснял ему все это. Он выслушал сына только лишь из любви к нему и еще потому, что любил быть снисходительным. Август не предлагал себя в качестве агента компании — он знал, что шестнадцать лет — слишком небольшой возраст для такой работы, но он был бы счастлив заправлять автомобили и производить мелкий ремонт, очень счастлив. Выслушав сына, отец сказал:

— Тебе бы хотелось иметь собственный автомобиль?

Конечно, Августу хотелось, но он чувствовал, что с ним обращаются, как с мальчишкой, хотя он так тщательно продумал идею с гаражом, прежде, чем обратиться к отцу. А его отец только улыбнулся, как будто услышал о каком-то сумасшедшем детском желании и чтобы успокоить его, купил сыну автомобиль.

Но это не решило проблемы. Папик не понимал этого. Перед войной все изменилось. Никто ничего не знал. Вы могли ходить на прогулку в лес, сочинять разные истории и увидеть все, что вы хотели. Но сейчас ничему не было оправдания. Теперь над всем господствовало знание и только знание о том, как управлять миром и что нужно сделать для того, чтобы управлять им. «Водитель форда модели Т легко и просто включит зажигание. Управление осуществляется следующим образом…» И Август штудировал все эти инструкции самым тщательным образом.

ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ

— Тебе нужен свежий воздух, — сказал он своей матери в тот день. — Пойдем, я повезу тебя на прогулку.

Он подошел, чтобы взять ее за руки и помочь ей подняться с кресла, и хотя она и протянула ему свои руки, они оба знали, что она не сможет подняться и тем более поехать с ним, так уже не раз предпринимала такие попытки. Она сжала протянутые к ней руки.

— По этим дорогам мы все равно не сможем ехать быстрее пятнадцати миль в час…

— О, Август.

— Не охай, — сказал он, усаживаясь рядом с ней и уклоняясь от ее поцелуя.

— Ты прекрасно знаешь, что с тобой не происходит ничего особенного, я имею в виду ничего действительно серьезного. Ты просто сидишь.

И это был он, ее ребенок, который был вынужден говорить так строго со своей матерью, будто она была непослушной девочкой, хотя были другие старшие дети, которым следовало бы больше заботиться о матери.

— Расскажи мне, как прошло распиливание дров, — сказала мать, — маленькая Эми тоже была там?

— Она не такая уж и маленькая.

— Нет, нет. Конечно, нет. Она такая хорошенькая.

Ей показалось, что он покраснел, а ему показалось, что она заметила это. Он страшно смутился, ему показалось не совсем приличным, если его мать подумает, что он относится к девушкам иначе, чем с забавным равнодушием. По правде сказать, он действительно не испытывал к девушкам другого чувства, кроме равнодушия и все это знали.

— Послушай, мама, — сказал он тоном, не допускающим возражения, — послушай меня внимательно. Ты знаешь, что еще до смерти отца, мы говорили о гараже и создании агентства. Он был не в восторге от этой идеи, но с тех пор прошло четыре года и тогда я действительно был слишком мал. Не вернуться ли нам опять к этому разговору? Оберон считает, что это отличная идея.

— Он действительно так думает?

— Конечно. Ты же знаешь, что скоро каждый захочет иметь свой автомобиль. Каждый.

— О, дорогой.

— Не стоит прятаться от будущего и закрывать на все глаза.

— Нет, нет, ты прав.

Она бросила быстрый взгляд на окна, за которыми висел сонный полдень.

— Ты прав.

В ее словах прозвучала некая многозначительность, но он не заметил этого. Вытянув руку, он быстро взглянул на часы.

— Очень хорошо, — сказал он.

— Я не знаю, — начала она, вглядываясь в его лицо, но не для того, чтобы попытаться прочитать его мысли или установить доверительные отношения, а как смотрят в зеркало — со всей искренностью и мечтательностью.

— Я не знаю, дорогой. Я думаю, что если бы Джон считал, что это хорошая идея…