Робин Маккинли - Солнечный свет

• Название: Солнечный свет
• Автор: Робин Маккинли
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-054155-3, 978-5-9713-9021-3

Вот уже десять лет прошло с тех пор, как отгремела на Земле последняя война между людьми и их извечными противниками – вампирами и оборотнями, зовущими себя Другими.

Людям, хотя и с огромным трудом, удалось победить – и теперь Другим, полукровкам и их старым союзникам – черным магам, – приходится проходить обязательную регистрацию в специальных организациях, занимающихся расследованием паранормальных преступлений.

Среди подобных организаций наиболее широко известен Особый Отдел против Других, в котором работает большинство друзей Раэ Сэддон по прозвищу Светлячок – юной мастерицы по изготовлению сладостей и по совместительству талантливой ведьмы, скрывающей свою Силу…

Раэ всегда старалась держаться в стороне от Других. Но теперь ее похищают миньоны вампира Борегарда, претендующего на титул Мастера города, дабы использовать в качестве приманки для нынешнего, законного Мастера – Кона.

Кон ввязывается в сражение с претендентом – и терпит поражение. Раэ понимает: чтобы выбраться из этой передряги, ей придется не только открыто применить свои магические способности, но и заключить союз с Коном…

---

Только одно событие стало для меня приятным сюрпризом. Однажды во второй половине дня я вышла из кухни и увидела, что за столиком миссис Биалоски сидит кто-то еще, и они беседуют. Сопротивляться любопытству я не смогла, поэтому, чтобы не подходить к их столику и не пялиться, я перегнулась через барную стойку. Не могу сказать, что уловки сработала, потому что миссис Би тут же подняла голову и повернулась в мою сторону. Зато ее подруга тоже обернулась, и, увидев меня, заулыбалась – это была Мод. На столе перед ними стояла большущая тарелка с целой горой крошек и одной недоеденной «Бешеной Зеброй».

Я бы не удивилась, если бы однажды утром, идя на работу в четыре тридцать, увидела бы агента ООД в засаде на углу, и то, что я никого не видела, еще не говорило о том, что на самом деле никто не прятался где-нибудь там.

Пат официально предложил, чтобы меня сопровождали домой и на работу, но я отказалась, даже не дав ему договорить до конца. А вообще я его почти не видела: наверно, Богиня послеживала и за ним. Мне уже самой казалось странным, что желание быть независимой пересиливает во мне даже страх от ожидания возможных бед. Когда я приближалась на рассвете к кофейне, самым нелюбимым для меня углом был не самый близкий – где улица Мандельбаума пересекалась с главной, – а тот, что на другой стороне сквера – там начинался один из самых узких и темных переулков Старого города. Я притворялась, что ищу по карманам ключи, затем разыгрывала долгую пантомиму под названием «Выбор нужного ключа», присматриваясь в это время к теням, с которыми было что-то не так. В этом углу с ними всегда было что-то не так. Все эти дни я ощущала, что за мной оттуда наблюдают. Вопрос только в том, кто. Или что.

Я входила, закрывала за собой дверь на замок, и только после этого выключала сигнализацию. Раньше я этого не делала. Теперь же я специально попросила Чарли запрограммировать сигнализацию на задержку в несколько секунд, чтобы я успевала войти. Он посмотрел на меня с тревогой, но просьбу выполнил. И даже ни о чем не спросил.

У нас в «Чарли» нет суперсовременной сигнализации – мы просто не можем себе ее позволить, – но друзья из ООД иногда бывают полезны: у нас есть забавные небольшие штучки, которые сообщают обо всех проблемах. Впрочем, никаких проблем, если не считать расстройства моей психики, не наблюдалось.

Когда вошла Мэри и сказала, что Тео хочет со мной поговорить, я как раз доставала из духовки выпечку – кукурузные хлебцы. Я призадумалась над этим, ответив: «Хорошо. Когда у меня будет перерыв».

Тео вошел как-то бочком, словно его против воли заставили передать дурные вести. Мой личный чайник как раз вскипал.

– Чаю?

Он покачал головой.

– Хлебцев?

Он немедленно расцвел. Сколько бы я здесь ни проработала, все равно буду не лучше Паули: если человеку нравится моя стряпня – значит, он сразу друг, не нравится – путь к моему сердцу ему сразу же закрыт. Только когда общаешься с вампирами, начинаешь понимать, сколь несовершенен такой подход.

Тео достаточно знаком с кухонным делом – во всяком случае у нас, – чтобы выучить простое правило: ко всему, что сию минуту вынуто из духовки, надо подходить с особой осторожностью. Хлебцы еще исходили жарким паром, но он аккуратно взял один за бочок, водрузил на него здоровенный кусок масла и заворожено смотрел, как оно тает, пропитывая тесто. Когда он расправится с хлебцем, то оближет не только пальчики, но и тарелку. Это одно из преимуществ приема пищи на кухне – никто не обращает внимания на твои манеры. Я и сама иногда облизываю тарелки. Однажды, когда я поддразнивала Киоко насчет Тео, я в шутку назвала его лизуном. Она посмотрела на меня с интересом: «Да? Ну, наверное, он все-таки человек». Затем она покачала головой. «Нет. Он – ООД». Тогда я не поняла, насколько это была удачная шутка.

– Ну, давай теперь к делу, – сказала я, когда облизывание завершилось.

Он вздохнул.

– Пат хочет видеть тебя сегодня вечером.

Еще в предрассветной мгле утра после встречи с Богиней и уже решила, что отвечу на следующее предложение такого рода.

– Это не приведет ни к чему хорошему. В прошлый раз кое-что сгорело. Я сгорела. На следующее утро я проснулась и поняла, что чего-то не хватает. И не хватает до сих пор.

На его лице отразилось удивление, тревога, задумчивость. Затем, к моему удивлению – надежда.

– Он все равно захочет тебя увидеть.

– И чему ты, интересно, так рад? Он заколебался.

– Богиня хочет прибрать к рукам… прибрать к рукам тебя. Она твердит, Пат-де уничтожил государственное имущество, дискредитировал себя, а она хочет навести порядок и разобраться с тобой, и если нет угрозы безопасности, то тебя вернут откуда взяли, а вообще-то это все ерунда. На самом же деле она злится из-за того, что кто-то ухитрился до чего-то додуматься или что-то открыть раньше, чем это сделала она. Что-то, что может оказаться важным – важным для нее.

– И ты думаешь, что, по мнению Пата, разнести целую компьютерную сеть без уважительной причины – это лучше, чем дать Богине узнать, что причина все же была?

– Ну да.

Я подумала об этом ходячем ядерном реакторе.

– Знаешь, если бы я уже тогда не испугалась Богини, то теперь забоялась бы!

Он улыбнулся. Улыбка вышла не слишком удачной.

– Ты половины не знаешь. А хочешь знать все, вампир тебя подери. Во сколько освобождаешься сегодня? Пат подойдет к этому времени.

– В три, – сказала я.

Он перевел взгляд на стеллаж с булочками. Отрубевые с изюмом и овсяные с яблочной глазурью. Ждут, когда их переложат в лоток на стойке в зале.

– Возьми одну на дорожку, – сказала я.

– Спасибо, – сказал он. И взял две.

Пат пришел за несколько минут до трех часов. Я уже знала, что заставить его выглядеть уставшим непросто, но сейчас он выглядел именно так. Даже еще хуже. Он поднял на меня тусклые глаза и пробормотал:

– Привет, Светлячок.

– Ну и видок у тебя, – ответила я, вытаскивая последний кекс из формы. Чтобы съесть все, что я наготовила, нашим альбионским эмигрантам придется очень постараться – или быть очень голодными. И еще я приготовила свой фирменный сырный соус – специально к имбирным хлебцам. Раньше мне казалось, что хлебец, каким бы вкусным он ни был – это только предлог, чтобы отведать соус, поэтому соуса я всегда клала вдвое больше, чем указано в рецепте. Потом оказалось, что некоторые клиенты без ума от соуса еще в большей степени, чем я, и мы начали класть его еще больше, а потом подавать отдельно в глубоких соусницах. Иногда, правда, встречались аскеты, которые просили без соуса, но эти проблемы как-то решались.

– Спасибо, – сказал он.

– Что происходит?

Он пожал плечами. Плечо вроде его не беспокоило. Наверное, кровь синих демонов ускоряет выздоровление.

– Тео тебе уже все рассказал.

– Ты выглядишь так, как будто только что вылез из застенка. Я думала, что с иголками под ногтями давно покончено.

– Иголок ей не требуется. Богиня Боли просто пялится на тебя – и твои мозги плавятся.

Я снова вспомнила о той ночи.

– Да уж.

– Тео сказал, что ты потеряла след.

– Да. Богини могу не бояться. Если нет мозгов, то нечему и плавиться.

– Никто не может быть в безопасности от Богини. – На поверхность выплыл Пат, каким он был всегда, и посмотрел на меня своим обычным взглядом: пронизывающим, веселым, хитрым. – И насколько безнадежно след потерян?

Я сняла передник и косынку, распустила волосы.

– Пока безнадежно. Если я сменю предохранители и система снова заработает, я дам тебе знать.

– Может быть, ты просто устала?

– Может быть, – легко согласилась я.

Пат провел рукой по остатку своих волос на затылке.

– Мне не нравится, когда ты со мной соглашаешься. Это не твой стиль, Светлячок. Чего ты недоговариваешь?

– Я просто не хочу больше пробовать.

Я поняла, что он на это купился. Ссутулился, сразу стал выглядеть меньше и старше. Я ощутила острый укол совести, но напомнила себе, что, по его мнению, лучший вампир – это проткнутый колом, обезглавленный и сожженный вампир. На мгновение я представила такой вариант развития событий, чтобы со мной и Коном была группа ООД, когда мы будем… но тут же поняла, что этот сценарий столь же невозможен, как и тот, при котором Богиня Боли завтра уволится из ООД и откроет салон красоты для дам.

– Смотрю я, тебе без кофеина не обойтись, – сказала я. – Я пойду возьму нам чего-нибудь со стойки. Предпочитаешь уединение или утешение?

Утешительными у нас считались симпатичные столики под навесом снаружи, с видом на сквер и клумбу миссис Биалоски, где, несмотря на позднее время года, все еще цвели астры и хризантемы.

– Уединение.

Он устроился за одним из шатких столиков в унылом внутреннем дворе – мы так и не привели его в приличный вид, а потому избегали пускать сюда посетителей. К шуму кухонных вентиляторов мы привыкли, и мама ухитрилась даже выставить пару вечнозеленых кустов в горшках, которым даже жар от духовок оказался нипочем. Мы почти не говорили. Пат пил кофе, ел булочки и другие вкусности, которые я захватила, но с безразличным видом, как будто выполняя процедуру заправки горючим. Он даже не пытался убедить меня попробовать снова, не уговаривал проверить, насколько у меня выгорели способности – а может, и вовсе не выгорали? От этого я чувствовала себя кругом виноватой.