Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2

• Название: Поэты «Искры». Том 2
• Автор: Дмитрий Минаев
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Юмор
• Год: 1987

Во втором томе представлены ведущие поэты «Искры»: Д. Минаев, В. Богданов, Н. Курочкин, П. Вейнберг, Н. Ломан, А. Сниткин, чьи стихи, эпиграммы, статьи, фельетоны вместе с произведениями В. Курочкина сделали «Искру» наиболее ярким и значительным сатирическим журналом 1860-х годов.

Сост., подг. текста и примеч. И. Г. Ямпольского

---

215. РЕНЕГАТ

По недовольной, кислой мине,
По безобидной воркотне,
По отвращенью к новизне
Мы узнаем тебя доныне,
Крикун сороковых годов!..
Когда-то, с смелостью нежданной,
Среди российских городов,—
Теоретически-гуманный,
Ты развивал перед толпой,
Из первой книжки иностранной,
Либерализм еще туманный,
Радикализм еще слепой.

Каратель крепостного ига,
Ты рабство презирал тогда,
Желал свободного труда;
Ты говорил красно, как книга,
О пользе гласного суда.
Предвестник лучшего удела,
Такую речь бросал ты в свет:
«И слово самое есть дело,
Когда у всех нас дела нет!..»
Глашатай будущей свободы,
Ты в дни печали и невзгод
Сидел у моря — ждал погоды
И нам указывал вперед.

Но вот пришло иное время,
Свободней стала наша речь,
И рабства тягостное бремя
Свалилось с крепких русских плеч.
Открытый суд с толпой «присяжных»
К нам перешел из чуждых стран;
Но сонм ораторов отважных
Вдруг отошел на задний план.
Защитник слабых, подневольных,
Переменив свой взгляд, свой вид,
Теперь в разряде «недовольных»,
Порядки новые бранит.

Как промотавшийся повеса,
Смолк либеральный лицемер
В толпе друзей полупрогресса,
Полусвободы, полумер…
Движеньем новым сбитый с толку,
Везде чужой, где нужен труд,
Корит он прессу втихомолку
И порицает гласный суд;
Из-за угла и не без страха
Бросает камни в молодежь,
И оперетки Оффенбаха
В нем возбуждают злости дрожь.
Зато порой, по крайней мере,
Отводит душу он: готов
Отхлопать руки все в партере,
Когда дают «Говорунов».

О ренегаты! Вам укоров
Мы не пошлем… Казнить к чему ж
Давно расстриженных фразеров,
Сороковых годов кликуш!..
Их гнев и старческая злоба
Уже бессильны в наши дни,—
Так пусть у собственного гроба
Теперь беснуются они!

1868

216. ИНТИМНАЯ БЕСЕДА

«Ваш начальник нрава, говорят, крутого?»
— «Тише, тише, тише! Что вы!.. Что за слухи!..
В мире человека не найти такого:
Добр и справедлив он, честное вам слово,
Он не только ближних, не обидит мухи».
— «Он в отставку подал…»
                                     — «Да? Что ж вы
                                                                молчите!
Лучше всех подарков весть такого сорта…
Коли правду точно вы узнать хотите —
Это человек был даже хуже черта,
И в его прошедшем есть такие пятна…»
— «Он свою отставку взял на днях обратно…»
— «Взял назад?.. А я-то… Впрочем, что ж такое:
Только ради шутки несколько легко я
Говорил о графе… Вот вам бог свидетель:
Наш, начальник — общий друг и благодетель;
Мы души не чаем в нашем генерале!..»
— «Да вчера он умер. Разве вы не знали?»
— «Умер. Полно, так ли?.. Вы не лжете если,
Я готов издохнуть, сидя здесь на кресле,
Коль совру пред вами, да и врать к чему же? —
В мире человека не бывало хуже:
Зол, сварлив, развратен, и — того не скрою —
Жил он перед смертью с собственной сестрою,—
Но должна казаться для судебной власти
Смерть его, однако, истинной потерей:
Мне сказал недавно пристав нашей части,
Что замешан даже он в подделке серий».

<1869>

217. ФИСКАЛ

Sic transit gloria mundi[53].

С расстройством в голове
Давно — лет десять будет —
Доносит, рядит, судит
Фискал один в Москве.
Он мечется в припадке
Безумства, — но ни в ком,
Однако, нет догадки,
Что он в бреду таком
Шалеет с каждым разом…
В рассудке кутерьма…
Перо макая в разум,
Фискал сошел с ума.

Фискалом con amore[54]
Начав карьеру, стал
Работать как фискал
Из выгоды он вскоре,
И, тронувшись умом,
Он так вошел в фискальство,
Что даже и начальство
Решило: «В желтый дом
Он годен по проказам;
Бог весть, творить что стал!..»
Перо макая в разум,
С ума сошел фискал.

Забившись где-то в угол,
Он видит на Руси
(Господь его спаси!)
Каких-то красных пугал.
Он чует всюду там
Маратов, Робеспьеров…
(Не первый из примеров:
«Чай, пил не по летам!»)
Фискал кричит с экстазом:
«Позор для них, тюрьма!..»
Перо макая в разум,
Фискал сошел с ума.

Когда подчас на бале
Явившийся фискал
Увидит, что тот бал
Мазуркой заключали,
Он крикнет, став на стул
(Дрожи, танцоров лига!):
«Здесь польская интрига!..
Измена! Караул!..»
Мигни-ка кто тут глазом,
Он стражу бы позвал…
Перо макая в разум,
С ума сошел фискал.

Скажи-ка кто печатно,
Что «давит мух паук»,
Он разразится вдруг
Доносом, вероятно.
«Смысл этой фразы взвесь! —
Взревет фискал беспутный.—
Над властью абсолютной
Насмешка скрыта здесь!»
К невинным самым фразам
Пристанет, как чума…
Перо макая в разум,
Фискал сошел с ума.

Для всех великоруссов
Отличный в нем урок:
Московский наш Видок,
Сводя с ума всех трусов,
Рехнулся сам теперь;
В своем недуге злейшем,
Рыча, как лютый зверь,
Он равен стал с Корейшем.
Нам жаль его весьма,
Хоть он и был пролазом…
Перо макая в разум,
Фискал сошел с ума.

<1870>

218. ДИКИЕ СНЫ

Я уснул, и в каком-то безумном бреду
Мне приснился волшебный, невиданный свет:
           Будто в дивном саду
           По цветам я иду,
И бессмертные птицы поют мне привет,
И кивают цветы мне головками вслед.
Вот селенья людей: лица — кровь с молоком,
Я не встретил убогой избы ни одной,
С нищетой селянин лишь по сказкам знаком…
Что за дикие сны снятся людям весной!..

Из-за рощ поднимались, росли города:
Пышной роскоши в них не найти и следов,
           Но порок и нужда
           Не свивали гнезда,
Под тяжелым ярмом непосильных трудов,
В самых дальних и темных углах городов.
О свободе гражданской, о братской любви
Споров нет там, как здесь, на планете земной,
Но свобода и братство у всех есть в крови…
Что за дикие сны могут сниться весной!..

Не мрачит чистых душ преступления тьма,
И железные цепи для ног и для рук,
           Эшафот и тюрьма
           Для людского ума
Там еще — непонятный, неслыханный звук.
Речи, странные мне, раздаются вокруг:
Как про зверский разбой, о войне говорят,
И нигде, проносясь над счастливой страной,
Я нигде не видал ни штыков, ни солдат…
Что за дикие сны могут сниться весной!..

Это вечное счастье в волшебной стране,
Вечный блеск незакатного дня
           В заколдованном сне
           Были тягостны мне
И в бреду бесконечно смущали меня.
Грешный мир наш земной, мир печали и слез,
Так сжился, так сроднился со мной,
Что шептал я невольно, очнувшись от грез:
Что за дикие сны прилетают весной!..

<1870>

219. ДВЕ СУДЬБЫ

Завидуя когда-то
Их счастью бесконечно,
Не мог я знать, конечно,
Что сгибнут без возврата
Они для света оба:
Она — под крышей гроба,
Оплакана чужими,
А он — под небесами
Такими… а какими,
Поймете вы и сами.

Сперва о них тужили,
Сперва их вспоминали,
Но новые печали,
Как тучи, плыли, плыли,
И скоро все забыли
Обоих их невольно…
И нас всех жизнь томила.
Летели дни за днями…
Ее взяла — могила,
Его взяла… Довольно!..
Досказывать как больно —
Поймете вы и сами.

<1870>

220. «В стихах и в прозе, меньший брат…»