Карл Фалькенгорст - Танганайский лев

• Название: Танганайский лев
• Автор: Карл Фалькенгорст
• Издательство: Книжный Клуб Книговек
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2012

Роман классика немецкой приключенческой литературы К.Фалькенгорста "Танганайский лев" повествует о новых приключениях африканского "Кожаного чулка" и переносит нас в Северную Африку, где отважным героям предстоит противостоять работорговцам, готовым на все, лишь бы разжиться "черным товаром".

---

Но Инкази при этих словах Симбы проявил признаки тревоги и беспокойства.

— Нет, Симба, это не годится, — сказал он, — к этим тихим водам нельзя никому указывать дорогу!

— Разве они также посвящены Муциму?

— Нет, не то, но эти тихие воды хранят такую важную тайну, о которой известно было до сих пор только отцу моему и мне. Сегодня ночью я сообщу ее и тебе, а пока скажу, что оттуда, из этой тихой бухты, мы и отправимся сегодня ночью за Лео!

— А-а! — воскликнул удивленный Симба. — Но как мы доберемся незаметно туда, в эту бухту? Ведь внизу повсюду расставлены часовые Солимана, а у нас нет крыльев, чтобы прямо слететь с высоты наших заоблачных скал на воды тихой бухты.

— После я объясню тебе все это, — проговорил Инкази. — Тогда ты узнаешь также, каким путем я подслушал Солимана и Фераджи. А теперь мы уже не можем более говорить об этом: вон и Сузи идет!

— Мы возьмем с собой только двоих, Сузи, — сказал Симба, обращаясь к своему верному занзибарскому негру. — Мы пойдем недалеко; Мабруки стреляет недурно: пусть он идет с нами.

Вслед за тем маленькая группа покинула тэмбе и вскоре скрылась в густом лесу.

Спустя несколько времени они наткнулись на небольшой отряд людей Солимана под предводительством полукровного араба Ибрагима. Встреча была отнюдь не враждебная, а, напротив, вполне дружественная. Ибрагим почтительно приветствовал Симбу, и затем люди его присоединились к эскорту Симбы, хотя последний был не особенно доволен этим обществом. Он хотел, по крайней мере, чтобы его спутники не отходили, и оставались все время около него, однако, негры Солимана постоянно успевали оттеснять их, а Ибрагим пустился даже с неграми Симбы в длинный разговор, которого Симба не мог хорошенько расслышать. Это показалось ему довольно подозрительным, и он остановился, поджидая, чтобы его негры поравнялись с ним.

Ибрагим, от которого не укрылось беспокойство Симбы, улыбнулся и сказал:

— Путь наш лежит теперь в другую сторону, господин, и нам нужно с тобой расстаться!

Симба не заметил, что араб перед тем долго разговаривал с Мабруки и теперь обменялся с ним многозначительным взглядом, а потому вздохнул свободнее, когда эти непрошеные спутники наконец совершенно отстали от него, избрав другое направление.

— Это общество мне не совсем-то было по душе, — обратился он к Сузи, — и если бы наши мясные запасы не истощились, то я сейчас же после встречи с ними повернул обратно! Но я знаю здесь одно место, где мы без труда сумеем уложить одного или двух буйволов. Нам надо спешить! — и Симба быстрыми шагами пошел вперед в сопровождении Сузи.

Спустя несколько часов, когда Симба еще охотился на буйволов, а Инкази в своей хижинке еще крепко спал после трудов минувшей ночи, пара злорадных темных глаз, выглядывая из густых тростников, обрамлявших таинственный пруд, устремилась вверх к крепости Мудимы. То был не кто иной, как метис Ибрагим, который с дьявольским злорадством прошептал по адресу невидимых врагов: «Ну, теперь нам известны ходы и выходы. Спокойной ночи вам, орлы и коршуны на горной вершине».

Вслед за тем тростники на берегу едва заметно заколыхались, и Ибрагим, как кошка, прополз и скрылся. А на берегу тихого пруда воцарилась снова невозмутимая тишина, лишь изредка нарушаемая криком какой-нибудь птицы.

Глава IX Потайные ворота

Предатель-часовой. — Наконец-то, на воле! — Подслушиватель. — Тайные ворота. — Вниз в бездну. — Потайная лодка. — Плывущий беглец. — Удары весел. — Во время бегства. — Бегемоты — спасители крепости. — Беспечные стражи. — Военный совет. — Западня. — Разбойники приближаются. — Смерть Османа.

Вечер, которого с таким нетерпением ожидал Симба, только что наступил. Во дворе тэмбе негры занялись сушкой и засолкой мяса убитых утром буйволов; другие стояли на своих сторожевых постах, в том числе и у одного старого козьего сарая, примыкавшего к хижинке Инкази. У этого сарая стоял часовым Мабруки, один из тех двух негров, которые ходили поутру с Симбой на охоту. В его обязанности входило сторожить заключенного Фераджи.

С момента прибытия флота Солимана по приказу Мудимы предателя связали особенно крепко и стерегли особенно усердно. Он никоим образом не мог освободиться от своих уз; кроме того, к дверям сарая постоянно ставили часового. Мабруки, который на этот раз был здесь, считался особенно верным и надежным стражем. Прислонясь спиной к дверям сарая, он зорким взглядом обводил кругом, желая убедиться, что поблизости нет никого.

Симба и Инкази сидели перед домом Мудимы, а негры работали в дальнем конце двора. Мабруки незаметно обернулся лицом к двери и сквозь дверную скважину прошептал:

— Фераджи!

— А, это ты, Мабруки! — послышался глухой голос из сарая.

— Воздух чист, ничем сомнительным теперь не пахнет, мы можем говорить с тобой. Симба, этот дуралей, брал меня сегодня с собой на охоту в долину! Мне удалось говорить с людьми Солимана. Они будут поджидать нас сегодня ночью, и мы сумеем уйти отсюда, если ты действительно знаешь какой-то потайной путь.

— Об этом не заботься! — прошептал голос Фераджи. — Инкази был круглый болван, что приказал запереть меня в своей хижине. Мы можем уйти в любой момент и совершенно незаметно, если только мне удастся прокрасться в хижину Инкази, и если в ней не будет никого.

— Теперь уже совсем стемнело и хижина пуста! — тихо прошептал Мабруки. — Притиснись поближе к щели двери, чтобы я мог перерезать своим ножом твои путы.

Спустя немного времени дверь подалась под давлением сильного нажима и щель значительно расширилась. Мабруки, не теряя времени, стал перерезать путы, которыми были связаны руки Фераджи. Это было не так легко, но в конце концов все же удалось.

— Ну, вот, — сказал Мабруки, — теперь возьми нож и с остальным управься сам. Но вдруг он прошептал тревожно: — Тихо! Ложись скорей в свой угол и притворись, будто спишь. Симба и Инкази идут сюда!

Почти тотчас же из сарая послышалось громкое храпение.

Инкази подошел к сараю и отпер дверь, чтобы заглянуть в него, но увидел Фераджи, свернувшегося на земле в самом темном углу, и храпевшего что есть мочи.

— Да, — промолвил со вздохом Мабруки, — ему, собаке, лучше, чем нам: он может спать вволю, а мы здесь карауль его да сторожи!

— Сузи сейчас сменит тебя! — сказал Симба и пошел вместе с Инкази в хижину последнего.

Кругом вновь воцарилась полнейшая тишина. Мабруки тихо кашлянул в щель двери сарая.

— Фераджи! — чуть слышно прошептал затем часовой. — Они пошли в хижину Инкази. Сузи сейчас придет сменить меня.

До слуха Мабруки донеслось глухое проклятие; в следующий за тем момент дверь сарая широко распахнулась, и Фераджи стоял на пороге.

— Фераджи! В уме ли ты? — воскликнул, обезумев от ужаса, Мабруки.

— Теперь или никогда! — ответил тот. — Наконец-то, я снова свободен и могу выпрямить свои члены!

— Войди в сарай, Фераджи! Войди скорей, — задыхаясь от страха, прошептал Мабруки, дрожа от волнения, — войди, не то мы погибли!

— Тогда я дорого продам им свою жизнь, — прошипел Фераджи, — оставайся ты здесь, а я должен послушать, что там эти двое говорят между собой. — И не взирая на опасность, которой он подвергал себя, Фераджи подкрался к двери хижины Инкази и стал подслушивать. То был тихий, певучий голос Инкази, говоривший следующие слова:

— Да, через этот тайный ход я спустился и в ту ночь, когда подслушал Фераджи и Солимана. Спускайся ты вперед, ведь Лео ждет нас, а к острову Муциму сегодня не так легко будет добраться!

Затем некоторое время царила полнейшая тишина. Но вот послышался изнутри хижины какой-то глухой звук, точно закрылся трап, и снова стало тихо.

Фераджи, приложившись ухом к двери, с жадностью ловил каждый звук. Весь он сосредоточен был в этот момент в слухе, а сердце билось все скорее и скорее, тем более что в продолжении последних секунд он уже не слышал в хижине ни малейшего звука.

Мабруки же, который опасался, что вот-вот отворится дверь, и Симба и Инкази неминуемо наткнутся на Фераджи, дрожал, как лист, неподвижно стоя на своем посту. Неизъяснимый страх, овладевший им, не только лишил его языка, но даже и сознания; он положительно не понимал и не мог дать себе отчета в том, что происходило вокруг него.

Вдруг он почувствовал, что Фераджи схватил его за руку и задыхающимся от радости, торжествующим голосом крикнул ему в самое ухо:

— Иди же! Путь свободен! Мы можем бежать!

Мабруки, не сопротивляясь, дал себя увлечь и машинально вошел вслед за Фераджи в темную хижину. Фераджи плотно запер за ним дверь.