Борис Колоницкий - «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны

• Название: «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны
• Автор: Борис Колоницкий
• Жанр: Прочая документальная литература
• ISBN: 978-5-4448-0345-5

Верноподданным российского императора следовало не только почитать своего государя, но и любить его. Император и члены его семьи должны были своими действиями пробуждать народную любовь. Этому служили тщательно продуманные ритуалы царских поездок и церемоний награждения, официальные речи и неформальные встречи, широко распространявшиеся портреты и патриотические стихи. В годы Первой мировой войны пробуждение народной любви стало важнейшим элементом монархически-патриотической мобилизации российского общества. Б. И. Колоницкий изучает, как пытались повысить свою популярность члены императорской семьи – Николай II, императрица Александра Федоровна, верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Автор исследует и восприятие образов Романовых. Среди многочисленных источников, на основе которых написана книга, – петиции, дневники и письма современников, материалы уголовных дел против людей, обвиненных в заочном оскорблении членов царской семьи.

---

2. «Державный хозяин» объезжает свои владения:

Поездки императора и монархически-патриотическая мобилизация

Важным элементом репрезентации монархии в годы войны были поездки царя по стране. Первый после посещения Москвы такой визит состоялся во второй половине сентября 1914 года.

Члены императорской семьи издавна считали, что поездки царя по России, прежде всего его встречи с войсками, служат важнейшим средством монархической и патриотической мобилизации общества. Императрица Александра Федоровна писала Николаю II еще в годы Русско-японской войны: «Я люблю милых солдат и хочу, чтобы они увидели тебя, прежде чем отправиться сражаться за тебя и за твою страну. Совсем другое дело – отдать жизнь, если ты видел своего императора и слышал его голос …»203 По мнению царицы, разделявшемуся некоторыми другими представителями правящей династии, личная встреча русских воинов со своим царем необычайно воодушевляла офицеров и солдат, помогала им преодолеть страх смерти.

О том же она писала императору и во время Первой мировой войны: «…надеюсь, тебе удастся повидать много войск. Могу себе представить их радость при виде тебя, а также твои чувства – как жаль, что не могу быть с тобой и все это видеть!»204 Очевидно, это мнение разделяли и другие члены царской семьи. В то же время и великая княжна Ольга Николаевна писала отцу: «Когда Тебя увидит войско, и после им будет еще легче сражаться, и Тебе будет хорошо увидеть их». Письмо царицы было написано 19 сентября, великой княжны – 20-го, как раз в этот день императорский поезд покинул Царское Село, и на следующий день Николай II прибыл в Барановичи, рядом с этой железнодорожной станцией находилась Ставка Верховного главнокомандующего. Царя встречали Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич и его брат, великий князь Петр Николаевич. Царский поезд проследовал затем в Ставку. Сразу же по прибытии в военно-походной церкви состоялся молебен.

На следующий день в Ставку приехал генерал Н.В. Рузский, герой недавних боев. Император побеседовал с Рузским и произвел его в генерал-адъютанты. 23 сентября царь пожаловал ордена великому князю Николаю Николаевичу и высшим чинам его штаба. Момент встречи царя с Рузским был зафиксирован фотографами, этот снимок воспроизводился в разных иллюстрированных изданиях205.

Но главным снимком, символизирующим пребывание императора в Ставке, была фотография, изображающая доклад командования царю. В комнате, увешанной большими картами военных действий, за столом, также покрытым картой, сидят Николай II и Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич. За ними стоят начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Н.Н. Янушкевич и генерал-квартирмейстер Ю.Н. Данилов, уже украшенные новыми орденами. У руки императора лежат карандаши, зритель должен был представить, что царь лишь на мгновение оторвался от работы с картой, лично вырабатывая важные стратегические решения206.

Этот снимок воспроизводился и в виде почтовых открыток. Иллюстрированное издание союзной Франции пошло еще дальше, художник создал графическую композицию на основе этой фотографии: Николай II заинтересованно и активно работает с картой, а три генерала, включая Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича, почтительно и внимательно за ним наблюдают. Рисунок воспроизводился и в русских изданиях207.

Поездку собственно на фронт царь начал 24 сентября 1914 года. Сначала император поехал в Ровно, где он посетил лазарет своей сестры, великой княгини Ольги Александровны, которая сама работала в качестве сестры милосердия, а 25 сентября царский поезд направился к Белостоку. Там, пересев в заготовленные заранее военные автомобили, император нанес визит в крепость Осовец, которая совсем недавно еще подвергалась ожесточенным вражеским атакам. Эта поездка Николая II была неожиданностью и для коменданта крепости, и для Ставки.

Посещению крепости предшествовала закулисная борьба в верхах. Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич всячески противился посещению фронтовых частей императором. Он объяснял это стремлением оберегать драгоценную жизнь монарха, но, возможно, известную роль играло и некоторое репрезентационное соперничество: сам великий князь редко посещал войска. Несмотря на советы своих подчиненных, призывавших его воодушевлять полки, он предпочитал оставаться в Ставке.

23 сентября Николай II писал царице: «Увы! Николаша, как я и опасался, не пускает меня в Осовец, что просто невыносимо, так как теперь я не увижу войск, которые недавно дрались. В Вильне я рассчитываю посетить два лазарета – военный и Красного Креста; но не единственно же ради этого я приехал сюда!» Между тем и царица, и Распутин считали, что царю следует отправиться в Осовец, 24 сентября императрица сообщала Николаю II о разговоре со «старцем»: «Он расспрашивал о тебе и выражал надежду, что ты посетишь крепость». И после некоторых колебаний император так и поступил, 25 сентября он писал жене: «Все-таки остановился в Белостоке и посетил Осовец, нашел гарнизон в очень бодром виде»208.

Не следует полагать, однако, что царь отправился в крепость, ставшую после напряженных боев известной всей стране, лишь под влиянием жены и Распутина, хотя, по-видимому, маршрут поездки обсуждался им с императрицей еще до отъезда Николая II в Ставку, а царица, очевидно, просила совета у «старца». Сопровождавшие императора генералы В.Н. Воейков, дворцовый комендант, и В.А. Сухомлинов, военный министр, также убеждали его посетить Осовец. Царь, необычайно довольный своим визитом, впоследствии горячо благодарил их209.

Но император и сам прекрасно понимал пропагандистское значение своих поездок в боевые части. К тому же образ «простого офицера» не был для Николая II просто результатом хладнокровных репрезентационных расчетов: царь издавна считал себя профессиональным военным, он искренне хотел выглядеть как офицер, желал действовать так, как подобает храброму офицеру в условиях войны.

Не следует сбрасывать со счетов еще одно обстоятельство: главы всех воюющих государств, представители правящих династий часто посещали фронтовые войска, среди монархов не могло не возникнуть известное репрезентационное состязание. Между главами царствующих домов Европы существовало негласное соревнование в героизме, умеряемое личной осторожностью, а также позицией служб охраны и протокола. Трудно было состязаться с необычайно популярным бельгийским королем Альбертом, «королем-рыцарем», который часто посещал фронтовые части, попросту общался с солдатами, которых именовал «товарищами», лично брал у них письма для пересылки семьям. Наконец, бельгийский монарх в качестве наблюдателя даже поднялся в небо на боевом аэроплане и пролетел над вражескими позициями, сопровождаемый другими самолетами (этот полет стал сюжетом для немецких карикатуристов, но принес Альберту огромную популярность в странах Антанты). Так рисковать главы великих держав не могли. Но известную степень храбрости непременно следовало демонстрировать всем монархам воюющих стран – ведь даже наследник турецкого престола в 1915 году посещал позиции в Галлиполи во время Дарданелльской операции210. К этому негласному соревнованию в мужестве европейских монархов впоследствии подключилась и королева нейтральной Голландии: однажды она поднялась на борт подводной лодки и два часа пробыла под водою211. В таком контексте монархических репрезентаций военного времени у российского императора было достаточно оснований для того, чтобы не считаться с позицией осторожного Верховного главнокомандующего и его Ставки.

Илл. 7. Почтовая открытка (1914). Надпись: «Его Императорское Величество Государь Император принимает доклад о ходе военных действий от Его Императорского Высочества Верховного Главнокомандующего, Великого Князя Николая Николаевича в присутствии начальника штаба Верховного Главнокомандующего Генерала-от-инфантерии Янушкевича».

К тому же царь, очевидно, ощущал и скрытое давление общественного мнения, которое постоянно ожидало от него новых эффектных и решительных политических жестов. Эти монархические по сути ожидания проявлялись даже в оскорблениях императора его подданными, в которых он противопоставлялся предположительно бравому и энергичному германскому императору. 19 сентября, когда Николай II как раз готовился отправиться в свою первую поездку на фронт, что еще не было известно стране, 34-летний мещанин города Стародуба заявил: «Вот Вильгельм победит, потому что у него сыновья в армии, и сам он в армии со своими солдатами, а где нашему дураку ЦАРЮ победить… Он сидит в Царском Селе и переделывает немецкие города на русские»212.

Иногда же император противопоставлялся своим царственным предкам, предположительно храбрым и деятельным. Ветеран Русско-турецкой войны, неграмотный 62-летний крестьянин Курской губернии подвергся довольно суровому наказанию: был приговорен к четырем месяцам заключения в крепости за то, что он с возмущением заявил во время коллективного чтения газеты: «Как мы воевали, то с нами на позициях был Сам ГОСУДАРЬ с Князьями, мы тогда брали и побеждали, а этот ГОСУДАРЬ не бывает никогда, только гуляет по саду с немцами, спит и ничего не делает»213.