Анастасия Эльберг - Бессонница. След

• Название: Бессонница. След
• Автор: Анастасия Эльберг
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Добро пожаловать в Треверберг. Здесь эльфы живут на одной лестничной площадке с людьми, феи танцуют в ночных клубах, которые охраняют оборотни, а вакханки содержат элитные публичные дома. Треверберг - город, построенный бессмертным существом, и подлинная власть здесь принадлежит бессмертным. Вампиры, живущие во тьме и питающиеся кровью. Вампиры, научившееся жить днем и питающиеся человеческими эмоциями. Незнакомцы - так называют последних служители древнего культа, известного в Мире Темной Змеи как культ Равновесия. Один из служителей этого культа приезжает в Треверберг в поисках существа, которое могло бы быть его другом, но превратилось во врага - в поисках дочери одной из своих сестер. Ищет и детектив Говард Логан, уверенный в том, что он - обычный человек, пусть иногда в этом и сомневающийся. Правда, ищет он не вампира, а неуловимого наемного убийцу по имени мадам М., женщину с тысячей имен и лиц.

---

— Ты не такая хорошая девочка, как все говорят, да? — шепнул ей я.

— Не мучай меня, — попросила она. — Я наконец-то нашла мужчину, который может понимать без слов. Зачем эти вопросы?

— Может, все же поедем домой?

Анна хотела оттолкнуть меня, но я крепко держал ее руки, и она за неимением других вариантов выражения протеста укусила меня за шею. Укусила, надо сказать, довольно ощутимо, вполне вероятно, что до крови. Я плохо видел ее глаза в тот момент, но мне не нужен был свет.

— Нет, — ответила она. — Я хочу тебя здесь. А потом мы, так уж и быть, поедем домой.

Не знаю, что там до строгих правил и морали, но в постели Анна была ненасытна. На этой территории для нее не существовало никаких запретов и ограничений. Она вела себя как дикарка, как женщина, которая давно не прикасалась к мужчине, который бы ее удовлетворил, и теперь пыталась наверстать упущенное. Я напрягал память, пытаясь вспомнить, когда в последний раз встречал такую женщину, и приходил к выводу, что не помню. Не было ни одной моей просьбы, даже самой замысловатой и изощренной, за которой последовал бы ответ «нет». Анна относилась к тому типу женщин, которые живут и дышат сексом, подчиняют ему все свое существо, от тела до разума. Чуть позже на мой осторожный вопрос (я боялся ее обидеть) о том, как давно она занималась с кем-то любовью в последний раз, она честно ответила:

— Мне кажется, до тебя я ни с кем не занималась любовью. Это было какое-то гадкое подобие секса. А с тобой все встало на свои места…в тебе есть что-то, чего нет в других. Словно что-то у меня внутри сломалось, а потом стало правильным …

(6)

На следующий день я ушел с работы раньше обычного, попросив одного из учителей меня заменить. Я не держался на ногах, а голова у меня болела так, будто вчера вечером я хорошенько выпил и не успел протрезветь. Мое настроение тоже оставляло желать лучшего, и кричать на мальчиков мне не хотелось. Тем более что сегодня они отлично себя вели, вероятно, интуитивно почувствовав, что я не в лучшем расположении духа. Они понимали, что со мной шутки плохи: в их годы я вел себя значительно хуже и знал, какими методами следует наводить порядок. В самом начале моей работы в школе имели место быть несколько неприятных инцидентов, но мы быстро расставили все точки над i, поняв друг друга с полуслова.

Аптеку, о которой говорил мне Кристиан, я нашел быстро. Эту часть города я почти не знал, и поэтому мне пришлось остановить одного из прохожих — он объяснил мне, как добраться до нужного места в кратчайший срок. Пункт назначения на поверку оказался небольших размеров зданием с неприметным фасадом и вывеской, которую случайный прохожий в жизни не заметил бы.

Я толкнул стеклянную дверь и вошел. Где-то над моей головой звякнул колокольчик, и сидевший в большой клетке, подвешенной к потолку, попугай поприветствовал меня скрипучим «добрый день». Я склонил голову набок и посмотрел на птицу. Попугая явно привезли из тропической страны — это был большой какаду с белоснежным оперением и серебристо-серым клювом. Он внимательно смотрел на меня, тоже склонив голову — так, будто ожидал моей реакции на приветствие.

— Добрый день, — ответил я. — Фармацевт вышел, а вы его заменяете?

— Добрый день, — повторил попугай.

— Здравствуйте, — услышал я за спиной. — Чем я могу вам помочь?

За прилавком стояла высокая темноволосая девушка в накинутом на плечи белом халате. Я сделал пару шагов к ней и достал полученный от Кристиана рецепт.

— Здравствуйте. Мне нужно это лекарство.

Девушка взяла рецепт, положила его на прилавок и посмотрела на меня. На секунду наши взгляды встретились, и я почувствовал себя неуютно, хотя причину этому чувству вряд ли смог бы назвать. Она пробежала глазами рецепт, после чего снова посмотрела на меня, и я понял, что меня удивило. Я будто смотрел в зеркало. У нее были точно такие же глаза, как у меня — серо-стальные с зеленым ободком вокруг зрачка.

— Эдуард Мун, — сказала девушка, улыбнувшись. — Надо же! К нам заглядывают знаменитости.

— Вы думаете, что знаменитости не болеют?

— Ну почему же. Я уверена, что знаменитости — такие же люди, как все. Но гораздо лучше, когда никто не болеет. — Она снова посмотрела на рецепт. — Снотворное. У вас бессонница?

— Что-то вроде того.

Она отошла к шкафу и открыла один из небольших ящичков.

— Доктор Кристиан — ваш друг? — задала она очередной вопрос.

— Да.

— По-моему, у него из всех врачей в этом городе самый ужасный почерк.

Девушка взяла из-под прилавка крошечный пакет и положила в него лекарство. Я протянул ей кредитную карту.

— Мы принимаем только наличные, — покачала она головой.

Подобные ситуации всегда приводили меня в ярость, а головная боль подлила масла в огонь.

— Где же я возьму наличные? До ближайшего банка ехать целых сорок минут! Когда в этом городе будет нормальное обслуживание?!

Девушка успокаивающе погладила меня по руке.

— Давайте сделаем вот как, господин Мун, — сказала она. — Я знаю вас и доктора Кристиана. Я отдам вам лекарство, а потом вы принесете мне деньги. Хорошо? Предположим… завтра. Хотя нет. Завтра я не работаю. Через пару дней. В то же самое время. Хорошо?

— Ладно, — смилостивился я.

— Вот и отлично. Кстати, меня зовут Ева. — Она указала на пластиковую карточку, приколотую к карману халата. — Если меня в тот момент, когда вы придете, не будет за прилавком, просто спросите меня.

Я взял пакет с лекарством.

— Скажите, вы носите контактные линзы?

Ева недоуменно подняла бровь.

— Нет, — ответила она. — Почему вы спрашиваете?

— У вас… странный цвет глаз.

— На самом деле?

Я снова посмотрел ей в глаза и в первую секунду подумал, что мне показалось, а поэтому пару раз моргнул, отгоняя наваждение.

— У меня серые глаза, — сказала мне Ева. — Стальные. А у вас — серо-зеленые. Так?

Она была права, хотя я мог поклясться, что мгновение назад дела обстояли совсем иначе.

— Да, действительно… извините. Бессонница шутит со мной шутки.

— Шутки — это хорошо, если ими не увлекаться.

— Вы правы. — Я устало потер переносицу и подумал о том, что если уж мои глаза обманывают меня, то с бессонницей срочно нужно что-то делать. — Не буду отнимать у вас время. До встречи.

Ева сцепила пальцы и с улыбкой кивнула мне, провожая взглядом.

— Приятного дня.

Глава восьмая Второе письмо Джонатана к незнакомке

Незнакомка… до сих пор не могу вспомнить твое имя, но это уже не имеет значения. Ты все равно будешь жить в моем сердце. Ты уже стала частью меня. Ты — и эта чертова бессонница. Хотя, признаться честно, она беспокоит меня все меньше и меньше. Неделю назад она сводила меня с ума, а теперь я… смирился? Как человек может смириться с тем, что он не спал больше месяца?! У меня нет ответа на этот вопрос. Но я больше не чувствую усталости, наоборот — у меня полно сил, я готов свернуть горы. И я уже не вздрагиваю при мысли о том, что так будет продолжаться всегда. Всегда. Вечность. Опять это слово! Я испытываю смешанные чувства при мысли об этом, но страх — не из их числа. Что я чувствую? Настороженность и холодную решимость. Помнишь, я писал об этом в прошлом письме? Я не оступлюсь.

Я знаю, что обещал не писать тебе больше, но какая-то странная сила заставляет меня каждый раз брать бумагу и ручку… это превратилось для меня в таинство, в ритуал: брать лист бумаги и писать строчку за строчкой. Глупо, иррационально… по-человечески. Почему по-человечески? Разве я больше не человек? Если честно, с каждым днем я все меньше ощущаю себя человеком. Во мне остается все меньше от смертного, и душа моя стремится к чему-то другому, темному, страшному… и мне так хочется, чтобы ты явилась ко мне хотя бы на минуту. Чтобы ты забрала меня отсюда.

Мне тесно здесь. Я не чувствую себя частью этого мира. Во мне рождается что-то новое, и это несовместимо с этим миром солнца, поющих птиц, зеленой листвы и шумных городских улиц. Иногда я думаю об этом, и тогда обращаюсь к тебе всеми своими мыслями, всем своим существом. Услышь меня! Я знаю, что ты в силах меня услышать, вероятно, ты даже слышишь, но по какой-то причине не обращаешь внимания на мой зов.

Почему ты так жестока?! Ты оставила меня на границе, ты дала мне возможность сделать выбор, но не позаботилась о том, чтобы позволить мне осуществить желаемое! Как долго я это выдержу, как долго смогу метаться между светом и тьмой? И почему ты не придешь мне на помощь? Или ты хочешь, чтобы я сам нашел тебя? Но где же я буду тебя искать? И что я скажу тебе, если найду? В такие моменты я задумываюсь о том, что все, происходившее между нами — просто пустой звук для тебя, очередное приключение, одно из миллиона.