Максим Макарычев - Валерий Харламов

• Название: Валерий Харламов
• Автор: Максим Макарычев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015

Книга о великом советском хоккеисте, чье мастерство в обращении с шайбой вызывало восхищение у миллионов болельщиков по всему миру. «Легендой» еще при жизни называли 17-го номера непобедимой советской сборной не только у нас в стране, но и на родине хоккея — в Канаде. Но вместе с тем это книга о невероятно светлом, честном и порядочном человеке, каким был Валерий Борисович Харламов, о его непростом пути в большой хоккей, об испытаниях, которые ему пришлось вынести, о его друзьях и товарищах по сборной СССР и родному ЦСКА. Увы, судьба оказалась жестока к нему, отмерив лишь тридцать три года его жизни и в очередной раз подтвердив горькую истину: гении не живут долго… Существенную часть книги составили воспоминания людей, близко знавших Валерия Харламова. О многих фактах его биографии здесь рассказывается впервые.

---

Впрочем, Чернышев и Кулагин отзывались о канадцах с уважением и говорили советским игрокам о том, насколько сильны их будущие противники. Канадцы практически не тратили время на бросок, «стреляя» без подготовки при первой же возможности, даже из самых неудобных положений. Их броски, большей частью щелчки, отличались силой и точностью. Канадские нападающие хотя и мало маневрировали и не закладывали такие виражи на скорости, как Мальцев, Харламов или Якушев, но были очень сильны индивидуально и хорошо обучены технике владения клюшкой. Впечатлило Кулагина и Чернышева умение канадцев играть корпусом, особенно у бортиков и на пятачке.

На игроков сборной СССР с приближением серии оказывалось большое психологическое давление. В Канаде все вокруг только и говорили о предстоящем разгроме. Об этом советские игроки, безусловно, догадывались. В СССР им внушалась мысль о «непомерном грузе ответственности» перед огромной страной. В этот момент мастерским психологом проявил себя Всеволод Бобров, который почти за 20 лет до суперсерии вместе со своими товарищами по сборной СССР успешно играл с канадцами. «В 1954 году нас тоже пугали канадцами, — говорил он своим игрокам накануне суперсерии. — Они будто надо льдом летают, шайбу бросают так, что гвозди ею забивать могут. И что приготовиться нам нужно к поражению с двузначным счетом. У некоторых из ребят зуб на зуб не попадал при мысли о канадских страшилищах. И что получилось? Страшилища при ближайшем рассмотрении оказались обычными игроками, даже послабее нас, и мы родоначальников хоккея обыграли. Да не просто у них выиграли, а расколотили со счетом 7:2».

Настала пора отправляться за океан. Вылетели скромно, без лишней помпы и толп поклонников. В Канаду прилетели 30 августа. В Монреале их ждал неприятный сюрприз. Один из чехословацких эмигрантов, осевший в Канаде, подал в канадский суд иск, узнав о том, что сюда прилетают советские представители. Этот эмигрант «требовал от Советов» возмещения материального ущерба в размере 1889 долларов. В эту сумму он оценил свой якобы раздавленный советскими танками автомобиль, пострадавший во время ввода советских войск в Прагу в 1968 году. Местный суд, несмотря на отсутствие каких-либо доказательств, внял доводам «борца с коммунистическим режимом» и удовлетворил его прошение. Решение «умиляло» своей оригинальностью. Судья постановил ни много ни мало опечатать хоккейное снаряжение советской команды до тех пор, пока чеху не будут выплачены деньги, которые он просит. Ситуацию разрешил один из руководителей канадской сборной Алан Иглсон. Не вдаваясь в подробности, он просто достал чековую книжку и выписал на имя назойливого эмигранта требуемую сумму. Таким образом, поездка началась с нервотрепки. В большей степени не для самих игроков, а для руководителей советской делегации.

В Канаде между тем приезд загадочных русских стал темой номер один на полосах ведущих газет. О каждом «часе» советских хоккеистов становилось известно и их будущим соперникам.

«Они в один голос говорили: с нами в хоккей приехали играть медведи», — признавался Александр Мальцев. Сам статус любителей, да еще и приехавших из социалистической страны, принижал в глазах канадцев реноме советских спортсменов.

Во время первой тренировки сборной СССР на монреальском льду пришедшие понаблюдать канадцы вели себя крайне вальяжно и высокомерно. Кто-то даже задымил сигарой. У игроков советской сборной сложилось впечатление, что за ними действительно наблюдали, словно за медведями в зоопарке.

Канадцев особенно умиляло то, что русские вышли на лед в допотопных шлемах, а вратари надели решетчатые маски, которые уже вышли из оборота в НХЛ. Их также веселило то, как русские защитники «неуклюже» пятятся к воротам, хотя на самом деле движение спиной для защиты собственных ворот было важным компонентом игры советской обороны. «Канадцы посмеивались над нашей формой. Мы действительно немножко убогие вышли. В конце 1960-х в чем играли-то? Кто что достанет. Нам, молодым, перепадало от мастеров кое-какое старье. И наколенники, и наплечники. Кто в сборной играл, тот что-то получал, а в командах, когда молодые были, сами выкручивались. Свитера шерстяные какие-то нелепые были. Хорошо, что канадцы нам трусы выдали, перчатки “Купер”, еще кое-какую форму. А в майках мы в своих играли. Они бы нам и майки хорошие сделали с надписью “СССР”, но нет, наши руководители сказали: “В своих играть будем”. Клюшки гнули сами. Три штуки настрогаешь, так за игру сломаешь их все. Их нам выдавали, а они постоянно ломались», — с юмором вспоминал Александр Гусев.

«Мне говорили накануне серии, что у русских в составе есть звезды. Чего? У русских? — отвечал я им. Это я — звезда. У них там, в их команде одни медведи. Что бы там ни говорили, мы их положим одной левой», — писал Фил Эспозито в своей книге воспоминаний, характеризуя настрой в рядах своей сборной накануне серии.

Не подозревал Эспозито, что советские хоккеисты, по указанию тренерского штаба, выйдя на предыгровую тренировку, просто дурачат их. Всеволод Бобров и Борис Кулагин решили, что канадцев как можно дольше нужно держать в неведении, создавая у них иллюзию полного непрофессионализма и отсутствия мастерства у советских игроков. Можно представить, как же «чесались» на тренировке руки у таких технарей, как Харламов, Мальцев или Якушев, продемонстрировать всё то, что они действительно умеют делать на льду. Но сдержались. Работали под «простачков», как велели наставники.

И этот план сработал. У энхаэловцев действительно сложилось впечатление, что они забьют русским столько, сколько захотят. К тому же побывавшие за пару недель до этого в СССР канадские «разведчики» докладывали, что «самым слабым звеном у русских» является их вратарь, «юниор» Третьяк. (В той тренировочной игре, которую наблюдали канадцы, Владислав пропустил в свои ворота несколько «бабочек». Как позднее объяснял сам Третьяк, на следующий день у него была свадьба и все мысли были заняты ею. В итоге канадцы решили, что у русских в воротах стоит довольно слабенький игрок.)

Кстати, Третьяка перед игрой пришел успокаивать не кто иной, как легендарный вратарь Жак Плант, изобретатель хоккейной маски. За час до игры он специально зашел в раздевалку советской сборной. Этот его приход в стан соперников шокировал многих канадских игроков. На самом же деле Плант просто пожалел молодого вратаря, которому впервые в жизни предстояло выйти против матерых канадских профессионалов.

Впрочем, отдельных советских игроков канадские журналисты выделяли. И о Харламове в Канаде знали, благо местные газеты, анализируя состав советской сборной, относили ее «семнадцатого номера» к ведущим игрокам. Так, газета «Торонто стар» сообщала читателям, что «много забивавший в Саппоро Харламов — мастер необычно хитроумного дриблинга и великолепного паса».

Перед первой встречей в Монреале спортивный обозреватель Дик Беддос написал в газете «Глоб энд мейл»: «В победе профессионалов с крупным счетом в первом матче я настолько уверен, что в противном случае обещаю публично съесть эту свою статью». Беддос персонально «прошелся» и по советским игрокам: «Русские умеют точно пасовать, но они всегда опаздывают, как их поезда на великой Транссибирской дороге. Вячеслав Старшинов, безусловно, хороший нападающий, а Юрий Блинов — неплохой защитник (хотя Блинов был нападающим! — М. М.). Но никто при всем желании не спутает Старшинова с Фрэнком Маховличем или Виком Хэдфилдом, а Брэд Парк съест Блинова, словно сладкоежка пирог с черникой».

Пикантности ситуации придавало то обстоятельство, что в своей газетной статье Беддос на всю Канаду обратился к главному редактору издания «прислать сметану» в случае, если ему все-таки придется «откушать борщ».

Билеты стоимостью восемь долларов на первый матч в Монреале не продавались: так много было желающих посмотреть на «разгром русских». Организаторы устроили лотерею, выпустив билеты ценой по три доллара. Причем из ста таких лотерейных билетов выигрыш — входной билет на матч — приходился лишь на один! Зрители шли в «Форум» с цветами в руках, нарядно одетые, готовясь праздновать победу над Советами.

Во время подготовки книги Александр Мальцев рассказал автору этих строк одну ранее неизвестную историю. Перед первой игрой в Монреале в гостинице они с Харламовым спускались в лифте и обомлели, увидев, как на одном из нижних этажей в лифт зашли Владимир Высоцкий с Мариной Влади. Приятели обнялись. «Володя, какими судьбами? На нас, что ли, посмотреть приехал?» — улыбнулся Харламов. «Да так, я тут с супругой. Хочу концерт дать», — отвечал Высоцкий. Пожелав друг другу удачи, они разошлись. Надо заметить, что Мальцев и Харламов поддерживали приятельские отношения с Высоцким. А иначе и быть не могло: три этих «гения земли русской», любимые всем народом, обязательно должны были встретиться и подружиться. «Впервые мы познакомились с ним на базе сборной в 1971 году, когда Владимир Семенович с актерами Театра на Таганке приехал туда и пел свои песни, — вспоминал Александр Николаевич Мальцев спустя почти 42 года после той исторической встречи. — Высоцкий много сделал для воспитания и формирования людей в патриотическом духе. Мы очень ценили его за это».