Николай Ссорин-Чайков - Топография счастья

• Название: Топография счастья
• Автор: Николай Ссорин-Чайков
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Культурология
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4448-0122-2

В центре внимания данного сборника — категория счастья в современной культуре, которая рассматривается в различных контекстах: от «американской мечты», представленной в образе отдельного дома и машины до мест свадебной фотосъемки в российских городах. Где и как люди ищут счастье, как это происходило в разные эпохи и в разных странах (Великобритания, Индия, Индонезия, Россия, США)? Целью сборника является своего рода эксперимент — набросать в первом приближении этнографическую карту модерна как отражение погони за счастьем, как карту социального пространства, отмеченного его образами.

---

У моего сына «зоны ответственности» с четырех лет: убрать игрушки, кровать, отнести грязную одежду в бак; когда он все это выполнил, он делает то, за что получит очки: накрывает на стол, разбирает покупки из супермаркета, выносит мусор, пока без наличных, за награду, но счет в банке у него уже открыт. Если первая часть не выполнена, все равно будет убирать, но уже без награды. Так меня саму воспитали, и я очень благодарна за это (Д).

Допустимость (и полезность) виртуального подхода использована авторами специальных он-лайн программ[221], которые позволяют детям в электронном режиме отслеживать свои поступления, траты, накопления и дотации по принципу «родительских облигаций» (IOU — «я тебе должен») — те материализуются в зависимости от конкретного договора. Критики, правда, жалуются, что виртуальные программы почти неосязаемы.

Наиболее важным в обучении детей основам правильного восприятия денег практически универсально признается само ощущение собственности, владения и распоряжения деньгами:

И у Джейсона (8), и у Уилла (14) есть пособие. С подготовительного класса. Наша основная мотивация такая. Идем с Дж покупать подарок, и он начинает просить. А вот свои деньги он с меньшей вероятностью потратит. Т. е. с ним это работает: вначале они ему прямо руки жгли — надо было потратить, а потом он научился (сдерживаться. — М.З.). А то куда бы мы ни ехали — в магазин, в музей, — они что-то всегда хотели купить.

И далее следует очень интересный поворот — не запретительного толка, а, скорее, наоборот, разрешающего, т. е. речь идет о делегировании ответственности за решения:

Я не хочу же всегда говорить нет. Я же сама себе что-то покупаю, т. е. как-то на себя трачу деньги. Но они хотят купить просто для того, чтобы купить. Вопрос собственных денег такое желание конкретизирует: а на это ты потратишь? (Джули, 45).

Пособие как раз и нужно для дифференциации того, что ребенок хочет купить на свои деньги и что ему приобретать на родительские средства. Очень многие американцы утверждают, что для их детей разница принципиальна. С таким делением — сколь бы условным и выдуманным оно ни казалось — детям гораздо легче усвоить еще один серьезный урок: иногда приходится ждать приобретения, т. е. в оборот вводится принцип отложенного удовольствия (delayed gratification). Приоритетной в обучении тому, как разумно обращаться с деньгами и воспринимать их, становится идея компромисса и уступки (tradeoff): возможность — ограничение, самостоятельность — зависимость от источника средств, удовлетворение индивидуальных желаний — общепринятые нормы или та же мода, импульс — умение подождать.

В идеале принцип обращения с деньгами применительно к детям из семей среднего класса сводится к балансированию между комфортностью (и ощущением достаточности) и обязательной ранней ответственностью, чтобы в будущем той комфортностью обладать. Ради этого детей и «отделяют» специально от родителей, выдавая им свои средства и призывая к самостоятельным решениям. Для большей эффективности такого подхода эксперты пугают и тех и других консюмеризмом, жизнью в кредит, т. е., казалось бы, — основами существования среднего класса в США. Логика проста: нужно учиться правильно обращаться с подобными жизненными принципами, не превращая их в свое злокачественное продолжение: расточительность, неумную страсть к приобретению, неумению ждать. Таким образом, для того чтобы не прийти к НЕ-счастью, поможет аккуратное, грамотное обращение с деньгами — чуть ли не один из главных залогов жизни, освоить которые нужно с детства. «Наставьте детей на путь ответственного обращения с деньгами» («Put your child on the road of handling money responsibly») — призыв многих специалистов, озвученный разными средствами медиа, включая и специальные сайты[222].

Все эти практические усилия не могут заменить обсуждения с детьми покупок, цен, спроса и предложения, а когда они становятся постарше — обсуждения семейных финансов, совместной оплаты счетов[223].

Пусть слышат от вас, что вы тоже не все можете купить, пока глазеете на витрины. Собираетесь в кино — обсудите, что помимо стоимости билета нужно оплатить бензин, попкорн и время[224].

По некоторым данным, около 20 % родителей вообще не обсуждают деньги с детьми[225], т. е. о них говорят меньше, чем об отметках, вреде наркотиков или даже о хороших манерах. Получается, что парадоксальным образом деньги все же табуированы. Так, вопросы денег остаются максимально частными и связанными с личной или внутрисемейной финансовой ситуацией. Маленькие американцы к школьному возрасту в какой-то мере усваивают правило этикета: о наличии детей (как и братьев-сестер) у человека спрашивать можно, а о деньгах, приоритетах семейных трат, принципах принятия решений относительно денег — нет.

Друг моего сына, Эван (9 лет), плохо воспитан. Более того, он недобрый. Он не просто спросил, почему у нас такой небольшой дом, он явно намекал на то, что у них больше дом, лучше машина, больше денег (С, 48).

Неправильное отношение к деньгам означает неумение быть ответственным, что интерпретируется как проблема. Но старые нормы, делающие акцент на трудовой этике, вступают в противоречие с новыми, ратующими за терпимость и принятие разных ситуаций. К примеру, героиня уже упомянутой серии «Американская девочка» («American girl») в одной из книжек (рассчитанных на 8–12 лет) сталкивается как раз с бедной, лишенной не просто средств, но и постоянного дома подружкой. Реакция родителей юных читательниц была весьма неоднозначной: от неудовольствия тем, что люди бедные описаны с излишним сочувствием и пониманием, до обвинений в их стигматизации. Возмущение вызвало и то обстоятельство, что кукла бездомной подружки (как и другие куклы этой серии) стоила 95 долларов…

Из-за политкорректности, призывающей к утверждению и прославлению разнообразия, даже в рамках американского мейнстрима трудно говорить о полностью единообразной системе ценностей в вопросе, как правильно обучить детей думать о деньгах и обращаться с ними. На сегодня идея свободы выбора принципов воспитания остается преобладающей. Однако распространенные, широко признаваемые идеи существуют. Речь идет о делегировании принятия решений, о постепенном наделении ребенка не просто большей самостоятельностью, но и большей ответственностью. Нейтрально позитивными считаются общие рекомендации добиться зрелого восприятия материальных и финансовых ценностей, которые могут помочь сформировать легкое и счастливое отношение к деньгам и ресурсам: ценить «простоту, красоту, практичность и способность делиться». Последнее — sharing — представляет одно из ключевых понятий правильной жизни. Нужно делиться, когда ты в состоянии это делать, и надеяться, что ты можешь рассчитывать на подобное отношение к себе и в более глобальном смысле[226].

Универсального стандарта распределения детских средств, включая и пособие, так же нет, но абсолютным большинством считается, что правильный подход должен включать их (средств) дифференциацию. А это в первую очередь предполагает накопление и откладывание. Моделируются реальные ситуации — как немедленных трат, так и уже упоминавшегося великого принципа отложенного удовольствия. Наконец, деньги должны «работать» на их владельца — и многие рекомендуют платить процент: например, по 25 центов на каждый сэкономленный доллар.

Некоторые дают детям деньги и затем требуют, чтобы треть откладывалась, треть использовалась на благотворительные цели, а оставшаяся треть — на собственные нужды. Мы решили давать ему доллар в неделю, а раз в год (на Хануку) решать, сколько и какой организации он захочет отдать средства. В этом году он решил дать доллар (ОЧЕНЬ щедро) фонду Питания в графстве Арлингтон (где живет семья. — М.З.). Мы открыли счет в банке — он накопил 7 долларов под 0,25 %. Так что с 50 долларов он будет получать 12 центов!!! Почти то же самое, что хранить деньги под матрасом. Все равно он был в большом воодушевлении по поводу банковского счета — и каждый раз, что мы идем мимо банка, ему хочется говорить о своих сбережениях и о том, как он на них купит Лего. Я только что рассказала ему, что ты пишешь статью. Он ухмыльнулся и сказал «Я ЛЮБЛЮ деньги». Чтобы развить у него щедрость, я пыталась сделать акцент на том, как много я трачу на благотворительные нужды, — но он все равно больше сконцентрирован на мысли о том, что деньги нужно иметь, чтобы покупать то, что тебе хочется. Когда бы он ни находил монетки, он всегда спрашивает, можно ли взять. А сегодня хотел взять чек за оплату дома. Я объясняла, что если бы мы не платили деньги по ипотеке, то у нас отняли бы дом. Его бабушка и дедушка сделали вклад от имени Саши в Проект Хейфера, и ему было трудно понять, почему это должно было считаться подарком. Вообще мы воспитываем его, как и меня. У меня не было пособия, потом я стала его получать. Но я как-то все складывала и складывала, в основном подарки от родственников, потом, когда я стала постарше, из моего счета изъяли по моему же желанию 250 долларов на занавески. А потом опять складывала. Наверное, мои родители были достаточно комфортны в плане денег, если учесть, что у меня все было. Я не помню, чтобы они мне особо отказывали, но и не помню, чтобы я что-то просила. Саше мы разрешаем подбирать мелочь — до 25 центов, остальное он отдает папе (Валери, 45).