Вероника Кунгурцева - Ведогони, или Новые похождения Вани Житного

• Название: Ведогони, или Новые похождения Вани Житного
• Автор: Вероника Кунгурцева
• Издательство: Оги
• Жанр: Детская проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94282-537-9

Ваня Житный — сирота, живущий у бабушки–ведуньи, отправляется в очередное путешествие со своими новыми друзьями: таинственной девочкой и лешаком. Путникам предстоит преодолеть опасности, вполне реальные и вполне сказочные. Что страшнее — сказка или быль, неизвестно.

---

И вот обладатель девяти голов рухнул в песок: он так ослабел, что не мог удержать на плечах свои многочисленные тяжеленные башки. Чем Верлиока тут же и воспользовался: он молча подскочил к Змею и стал срубать буйны головы одну за другой, а девятиглавый пытался — и никак не мог оторвать от земли пудовую лапу со спасительным когтем… Ваня полз по песку к месту поединка. Вот уж восемь голов отделены от шей, осталась последняя — та, что в золотом шлеме… Кровь текла ручьями, мальчик, весь испачканный в змеиной крови, подползал…

Верлиока поднял меч, чтоб отсечь девятую голову — страшно закричала вверху Степанида Дымова — Ваня замахнулся — и всадил в толстую икру веляка свой кинжал! Велетень в недоумении оборачивался, он еще не почувствовал боли, мальчик пытался выдернуть нож — и никак не мог, он, как заноза, застрял в ноге. Веляк поднял свой кровавый меч… Ваня пригнулся — и понял, что сейчас его голова окажется девятой в этой сече! А ведь у него нет волшебного когтя, даже ногти, сидя в людинце, он обгрыз…

Вдруг Березай, успевший схватить брошенную Верлиокой палицу, ударил веляка — туда, докуда смог дотянуться. Но великан, хоть и согнулся от боли, довершил замах мечом — Ваня, пытаясь спрятать голову, сделал кувырок, а Шеша, всё это время висевший у него на шее, отлетел к краю обрыва. Промах! Обозленный велетень опять взмахнул мечом — и разрубил плечо лешаку, вновь выступившему с захваченной палицей вперед: брызнула зеленая кровь! Так вот какого цвета кровь у полесовых! И палица вывалилась из руки Березая! На ходу выдернув из ноги кинжал и столкнув с дороги лешачонка, Верлиока шагнул к Ване, который отползал в сторону… Разъяренный велетень приближался, он был уже рядом! Вверху, за спиной веляка, Златыгорка, отведавшая сильной воды, натужившись, рвала цепи… Они со звоном падали вниз, к телу обезглавленного Змея… Не успеет… Переплут, ссадив десантницу, летел сюда… Не успеет…

Ваня глянул — а сзади обрыв… Дальше некуда! Верлиока близоруко наклонился, чтоб получше разглядеть противника, ухмыльнулся, обдав мальчика вонью гнилого дыханья, поднял меч… Широко расставленные ноги веляка… Вспомнив о змеином прошлом, мальчик в мгновение ока проскользнул между ногами Верлиоки, краем глаза заметив, что Переплут, взмахивая черными крылами, летит над пропастью… Веляк, затоптавшись, сделал по краю обрыва несколько шагов — тут канатом растянулся несчастный Шеша, уткнув в песок свой утиный нос… И… Верлиока споткнулся о «канат»! Змееныш от могучего удара взлетел над пропастью высоко в воздух… Но и велетень потерял равновесие — он зашатался, взмахнул руками и… и… с ужасным воем рухнул вниз!

А бедный змееныш?! Перевернувшись в воздухе, он угодил на спину летящему над обрывом Переплуту!

Все, кто мог, подскочили к краю пропасти: Верлиока лежал внизу — голодные зыбучие пески почти уже засосали веляка…

Шеша, лежа поперек спины крылатого пса, умудрился поднять свой утиный нос и крикнуть: «Я лечу! Я лечу! Я летучий Змей!» — и веревкой повис между крыльев черного хорта.

Глава 7. Медная труба

Ваня стоял у края — ноги, хоть и дрожали в коленках, но слушались его! Рядом с ним всё еще заглядывал в пропасть Березай, по другую сторону возвышалась Златыгорка. Посестрима обняла побратимов — оба вмиг ощутили, что силушки у ней прибавилось! Но нужно было сказать ей! Мальчик достал мертвого жаворлёночка и молча протянул виле. Посестрима вздрогнула, осторожно погладила тельце — и опустила в жилетный карман. Ваня рассказал, как это случилось, и спросил, а где же соловушка? Неужто тоже…

— Нет, нет, — замотала головой Златыгорка. — Он спасся, он улетел…

Тут приземлился крылатый хорт — Шеша свалился со спины Переплута и, в ужасе оглядываясь на самогорску вилу, пополз к чану с сильной водой. Черный пес, указывая на Ванины ноги, спросил:

— Всё в порядке?

Ваня кивнул — тяжкое сомнение угнетало его: неужели от страха у него отказали ноги, ведь вот же — опасность миновала, и ноги двигаются, как ни в чем не бывало!.. Переплут понюхал кровь, в которой был перемазан мальчик, и сказал:

— Это змеиная кровь излечила твои ноги!

Ваня вновь слабо кивнул: что ж, выходит, есть надежда, что он не трус… И нашел глазами десантницу…

Стеша осторожно сняла залитый кровью шлем с уцелевшей головы, взглянула: это была человеческая голова — так она и знала! Это был… это был пастушонок Смеян! Девочка подошла к скатившимся первыми головам в шлемах, подняла забрала: седобородый и парень… Страшные лица, ужасные глаза, перекошенные в детской обиде рты… Стеша закрыла глаза мертвецам.

Восемь змеиных голов валялись тут же. Златыгорка принялась сбрасывать их вниз, в зыбучие пески, Березай помогал ей. Ваня заметил: когда кровь одной из змеиных голов попала на рану Березая, края ее стянулись, значит, вправду змеиная кровь лечит…

Вдруг треснул чан с сильной водой — змееныш вылакал остатки водицы, и чан не выдержал Шешиного веса. По виду утконос оставался прежним, а силушки‑то у него явно прибавилось: Златыгоркины цепи, которые переползал змееныш, лопались, как гнилые нитки. А в песке оставалась глубокая колея.

— Эй, вила, я тебя не боюся! — вновь заговорил хрипатым голосом Шеша. — Я теперь сильный, как дедушка! Ну — что ты со мной сделаешь?!

Златыгорка, продолжая очищать гору, отвечала:

— Я с детенышами‑то ведь не воюю! А тем паче — с ползучими!

— Ах, вот как! — встал на дыбы змееныш. — Ты, значит, ползучих презираешь!

— Ну, а против ползучих Змей я ничего не имею, а тем более таких — с бабочками… — И Златыгорка мимоходом погладила Шешу по голове! Змееныш только пасть раззявил!.. Но тут же переключился на другое, он вспомнил о выигрыше и заорал:

— А где мой синий клубочек? — и повел из стороны в сторону своим утиным носом.

Клубок лежал подле медного столба, только не синим он был — а красным: утонул в змеиной кровищи. Шеша выхватил его из крови — и вынужден был замолкнуть: клубок заткнул ему пасть.

— Хоть бы спасибо сказал! — проворчал крылатый пес, подойдя к кровавой луже, возле которой расположился змееныш. — За спасение‑то! Держал бы сейчас пески пустыни на себе, вместе с Верлиокой, ежели б я спину вовремя не подставил!

Шеша выпустил клубок — сжатый с полюсов, он превратился в эллипс! — и прохрипел «спасибо», а, дескать, от его мамы Переплуту будет особая благодарность! Ваня, взяв деформированный клубок в руки, осерчал: видать, змееныш, надравшись сильной воды, сильно придавил шар челюстями, и как же он теперь покатится? Рассерженный мальчик брызнул на силача из чана со слабой водой! И змееныш запищал прежним голосишком:

— Ну, что ты натворил! Сильной‑то воды ни капли ведь не осталось! Мне дома‑то не разрешают ее пить… — и Шеша, дергая утиным носом, пустил слезу.

Златыгорка подошла к тулову Змея, чтоб и его сбросить в пропасть, Стеша сказала: «Погоди!» — она наклонилась, чтоб закрыть Смеяну глаза, — и, как обещалась когда‑то, поцеловала пастушонка в запекшиеся губы. И тут же, будто на мир черный мешок набросили, наступила кромешная тьма! Разве сегодня затмение? Загремел гром, молния располосовала небо, угодив в медный столб, которого касалось темечко Смеяна. Змееныш мигом влез на Ванины плечи, бормоча: «Я грозы боюся!»

Вновь развиднелось: змеиное тулово пропало, а в крови Змея… лежал мальчик неземной красоты.

— Ой, кто это! — отскочила от красавчика Стеша.

Мальчик открыл бездонные глаза, задергал носом, сел — и вынужден был высморкаться.

— Хронический ринит, а может и гайморит! — определил подошедший Ваня. — Теперь понятно, кто это…

— Смеян! — воскликнула Стеша. — Не может быть!

Это и вправду был пастушонок, только он ничего не помнил ни о своем змеином, ни о своем человечьем прошлом. Бой с Верлиокой, жизнь в Деревне, остров, о котором пыталась напомнить Смеяну девочка, — всё оставалось для него тайной за семью печатями. Он только улыбался и пожимал плечами, даже имя свое красавчик запамятовал.

— Амнезия! — поставил Ваня еще один диагноз, заподозрив, что всё это дело рук Горишняка Горыныча, который постарался стереть воспоминания из несчастной, оставшейся в целости головы — теперь остров, где запрятана смерть змеиного царя, никто никогда не сыщет…

— Бобо! — заорал вдруг лешачонок, указывая пальцем на восток. Ваня поглядел в сторону медного Лабиринта: пески в одном месте странно шевелились, как будто кто‑то порол ткань пустыни ножницами… Это тропой, по которой вел их синий клубок, ползли змеи…

Шеша, вытянув свой утиный нос по ветру, воскликнул:

— Ой, там мой дядя, вон он ползет, самый длинный…

Шешин дядя растянулся на добрый кусок пустыни… Змей заметил племянника, сидевшего на Ваниных плечах, поднялся на хвост и, застопорив движение, принялся отчитывать, дескать, там мать его обыскалась, а он вон куда забрался! Ну, погоди, хулиган, достанется тебе дома на золотые орехи!