Дэвид Розенфелт - Жизнь взаймы (в сокращении)

• Название: Жизнь взаймы (в сокращении)
• Автор: Дэвид Розенфелт
• Издательство: Издательский Дом Ридерз Дайджест
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-89355-677-3

Что делать, если женщина, которую вы любите, вдруг исчезает? Журналист Ричард Килмер сталкивается с такой бедой после автокатастрофы, в которой он на некоторое время теряет сознание.

Придя в себя, он обнаруживает, что его невеста Джен исчезла. А когда Килмер пытается ее найти, оказывается, что ее никогда не существовало.

Но Килмер уверен: она реальна.

Может быть, он сошел с ума?

Или происходит нечто куда более зловещее?

---

Когда мы вернулись с едой и Элли подняла сумку, из-под нее выпал листок бумаги. Она протянула его мне.

Мистер Килмер, я хочу поговорить с вами об очень важных вещах. Давайте встретимся на игровой площадке за школой в пять часов.

Подписи не было. Я сложил ее и беззаботно сунул в карман. Потом оглянулся; никто на меня не смотрел.

— Похоже, почерк женский, — тихо сказала Элли.

Я кивнул.

— Но, возможно, я попаду в какую-нибудь ловушку.

— Нет, мы попадем в какую-нибудь ловушку.

День оказался столь же непродуктивным, как утро. Он тянулся бесконечно, а я стремился скорее встретиться с человеком, приславшим записку. В четыре мы уехали — с запасом времени, чтобы найти здание школы. Но оно было в пяти минутах езды.

Мы подъехали и осмотрелись. Две боковые улицы заканчивались тупиками, то есть ехать по ним — значит привлечь к себе внимание. С нашего наблюдательного пункта игровая площадка казалась пустынной, и школа, очевидно, была закрыта. Прекрасное место для того, кто хочет встретиться с нами, не будучи увиденным, но также прекрасное место для ловушки.

Ни у Элли, ни у меня не было сомнений, что на эту встречу надо идти, и пистолет в кармане давал мне чувство безопасности, хотя я его и не зарядил.

— Надо позвонить Кентрису, — сказала Элли. — Сказать по крайней мере, где мы и куда собираемся. На всякий случай.

— Я не хочу, чтобы он здесь появлялся, — ответил я. — Боюсь, спугнет.

— Но, если мы исчезнем, он хоть будет знать, откуда плясать.

Мне все же не хотелось это делать, но Элли настаивала, и я набрал его мобильный, надеясь, что он включил голосовую почту. Так и случилось. Я оставил сообщение, а когда он его услышит, встреча уже закончится. Это меня устраивало.

Мы выпили по чашке кофе и вернулись к школе. Объехали ее, остановили машину, но выходить не стали. Ровно в пять подъехала еще одна машина. За рулем сидела женщина.

Припарковавшись, она вышла из машины, опасливо оглядываясь. Казалось, она нервничает куда больше, чем я.

Мы с Элли выбрались из машины и направились к ней. Она стояла под навесом у школьных дверей, стараясь быть как можно более незаметной.

— Мистер Килмер, спасибо за то, что приехали, — сказала она.

— Это Элисон Тайнс, — представил я Элли.

Женщина слегка кивнула.

— Все, что я скажу, не должно пойти дальше вас двоих.

— Хорошо, — согласился я.

— Меня зовут Мария Галассо. Я работаю в Ардморской больнице. Я программист из пристройки в задней части больницы.

Я видел эту пристройку.

— Чем мы можем помочь вам, Мария?

— Тот человек, которого убили вместе с женой…

— Фрэнк Донован?

— Сантехник, — кивнула она. — Я видела, как он выходил из лаборатории. Месяца два назад. Было уже поздно, почти все уже разошлись по домам, а мне нужно было закончить работу. — Она помолчала. — Я не должна вам этого рассказывать.

— Говорите, Мария. Мы не будем делать ничего, не сказав сначала вам.

— Он не должен был заходить в лабораторию; этого нельзя тем, кто не имеет допуска. Я сама там никогда не была. Я попыталась с ним заговорить, но он ушел. — Она чуть не плакала. — Я доложила об этом происшествии.

— Кому доложили?

— Мы заполняем такую форму о том, что сделали за день, и там есть особая графа: не попалось ли нам на глаза что-нибудь необычное. Я написала, что он был в лаборатории.

— И что было потом?

— Ничего. Я больше никогда его не видела. Но, когда я прочитала вашу статью, я поняла, что это он.

Она сказала, когда произошел этот случай, — недели за две до убийства. А мне интуиция подсказывала, что решение убить Донована пришло, когда подслушивающие устройства в моей квартире уловили наш с Элли разговор о нем.

— И вы думаете, что ваш доклад стал причиной его убийства?

— Я боюсь людей, на которых работаю.

— Почему?

— Здесь все засекречено. Здесь вооруженная охрана.

— И что они охраняют? — спросил я.

— Не знаю. Я программист; я программирую чипы.

— Какие чипы? — спросила Элли.

— Они предназначены для хранения видео, но хранят все.

— Мария, почему вы обратились с этим ко мне?

— Из-за вашей статьи. И потому, что я могла оказаться причиной его смерти. Мы подписывали бумагу, где обещали ничего не рассказывать о том, чем мы занимаемся.

— Вы правильно сделали, что к нам обратились.

Она кивнула, потом хотела что-то сказать, но промолчала.

— Что такое? — подбодрил ее я.

— Они что-то с вами делают. Я не знаю что; они говорят, вы на это согласились.

— Я не соглашался, — сказал я, и она опять кивнула.

Я дал ей номер своего телефона и попросил звонить, если она узнает что-нибудь еще, но очень осторожно. Она тоже дала мне номер своего мобильного, но взяла обещание, что звонить я буду только в самом крайнем случае.

— Вы ведь никому не расскажете, да? У меня маленькая дочка.

Мы уверили ее, что сохраним ее тайну, и попрощались.

Мы с Элли приехали домой в девять, слишком измученные, чтобы ужинать. Эта встреча оказалась очень важной. Почти до полуночи мы проговорили об этом и сошлись на том, что с утра позвоним Кентрису и расскажем, что узнали, не упоминая о Марии.

Смертельно усталые, мы разошлись по спальням.

Я рьяный баскетбольный болельщик и обычно не пропускаю ни одной игры турнира Национальной студенческой спортивной ассоциации. Вот показатель того, как я занят: турнир уже начался, а я не имею ни малейшего представления, что там происходит. Я лег в постель, включил телевизор и нашел спортивный канал. Пенсильвания разгромила Северную Каролину, и комментаторы обсуждали, является ли это величайшим поражением всех времен.

Раздался стук в дверь, и она открылась.

— Включи Си-эн-эн, — сказала Элли.

Я переключился. На экране появились корабли в море; очевидно, съемка велась с вертолета. Диктор говорил, что жертва — пилот частного самолета, который упал в море в десяти милях от побережья штата Мэн. Картинка на экране сменилась: возникла фотография Филиппа Гарбера.

Я хотел позвонить Кентрису с утра, но в этом исчезла необходимость, поскольку в три часа ночи он позвонил сам, причем даже не разбудил меня: я не спал.

— Вы слышали о Гарбере? — Это были первые его слова.

— Да.

— Это связано с вами?

— Вероятность сто процентов.

— Вот уж воистину вы приносите удачу, — сказал он.

Я рассказал ему о моем последнем разговоре с Гарбером, о том, что тот собирался в Квебек, желая узнать что-то о Ласситере.

— Он не захотел говорить, что именно.

Кентрис сказал, что к утру на место катастрофы должны прибыть силы Национальной службы безопасности на транспорте. По телевизору сказали, что, поскольку обломки разбросаны по всему району, вероятно, самолет развалился в воздухе.

— Взрыв? — спросил я.

— Может быть.

— И что мне теперь делать?

— Вы должны пойти с этим в правоохранительные органы.

— У меня сложилось впечатление, что вы и есть те самые правоохранительные органы.

— Там не моя юрисдикция. Это случилось не на берегу, значит, заниматься этим будет ФБР. Но, поскольку вы этого знать никак не могли, вам надо пойти к нью-йоркским копам.

— Но они же не имеют к этому отношения, — сказал я.

— Конечно. Они передадут это дело федералам.

Я сказал Кентрису, что, по моему мнению, в больнице что-то происходит в задней пристройке. Откуда взялось это мнение, я не уточнял. Я не хотел нести ответственность еще и за смерть Марии Галассо. Я и так уже принес много вреда.

Волнение и недоумение постепенно сменялись едва сдерживаемым гневом на Шона Ласситера.

Утром я рассказал Элли о звонке Кентриса. Она согласилась, что надо обратиться в полицию и рассказать о разговоре с Гарбером, хотя у нее не было уверенности, что это к чему-то приведет. Я позвонил в Управление полиции Нью-Йорка, и меня попросили прийти в полицейский участок на Восточной Восемьдесят четвертой улице к детективу Уиллу Бортцу.

Бортц был высокий худощавый блондин лет сорока.

— Спасибо, что пришли, мистер Килмер. Я слышал, у вас есть информация по поводу Филиппа Гарбера, — сказал он. — Какая?

— Я разговаривал с Филиппом Гарбером примерно часов за восемь до его смерти. Он собирался лететь в Канаду расследовать кое-что для меня.

— Расследовать? Он же психиатр.

— Я знаю. Я журналист и работаю над статьей, связанной с его профессией.

Он заглянул в свой блокнот.

— Килмер. Так вы тот самый, что ищет свою девушку?

— Да, тот самый.

— И случившееся с Гарбером имеет к этому отношение? Он был вашим психоаналитиком?

— Нет. Он был моим консультантом.

— Так, — сказал Бортц. — Консультантом. За какой информацией он собирался лететь в Канаду?