Феликс Родригес де ла Фуэнте - Африканский рай

• Название: Африканский рай
• Автор: Феликс Родригес де ла Фуэнте
• Издательство: Наука
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1979

Читатель этой книги совершит увлекательное путешествие в одну из наиболее живописных тропических областей Восточной Африки, где встретится с обитателями заповедников и национальных парков, а также с людьми, всю свою жизнь посвятившими благородному делу — охране и изучению уникальной фауны этого региона.

---

«Однажды мы расположились на отдых в Нгоронгоро, — пишет он, — и я воспользовался этим, чтобы посетить несколько краалей масаев. Меня встретили дружелюбно. На центральной площади деревни, окруженной небольшими хижинами, воины (мораны) церемонно приветствовали меня. Перед хижинами сидели почтенные старцы с благородными чертами лица, а из хижин блестящими черными глазами с любопытством смотрели на нас девушки, украшенные ожерельями из цветных четок и браслетами.

Между тем вокруг колючей загородки нашего лагеря собралась толпа оборванцев, похожих на выходцев с того света. Женщины со впавшими голодными глазами походили на ходячие скелеты. Дети скорее напоминали уродливых лягушек, чем людей. Воины с трудом тащились на четвереньках, на их бородатые костлявые лица было страшно смотреть. Эти люди ели все, что выглядело хоть сколько-нибудь съедобным: кожу, кости, рога животных… Мясо дохлого осла казалось им изысканным яством. Я поделился с несчастными запасом наших продуктов, но это была лишь капля в море. Они пришли из Серенгети, гонимые жестоким голодом. Тучи пожирателей падали следовали за голодающими в надежде полакомиться их трупами. Каждый день толпа изможденных людей окружала наш лагерь, и мы были совершенно беспомощны перед этим зрелищем. Отцы предлагали нам детей в обмен на кусок мяса, и когда мы отказывались, оставляли детей в лагере, а сами убегали. Через некоторое время лагерь заполнился детьми голодающих. Наши носильщики трогательно заботились о них, делясь с несчастными своим дневным рационом. Я нанял нескольких наиболее сильных мужчин и женщин в качестве погонщиков скота и таким образом спас их от голодной смерти…»

Этот трагический эпизод, изложенный в путевом дневнике Баумана, который был опубликован в Берлине в 1894 году, рисует страшную картину кратера Нгоронгоро во время большого голода, опустошившего Восточную Африку. Коровья чума загубила массу скота на всем континенте, страшное нашествие саранчи уничтожило большую часть пастбищ, эпидемия оспы сеяла смерть среди африканцев. Однако, как видно из записей Баумана, оседлые масаи в Нгоронгоро не пострадали от голода и производили впечатление сильных, здоровых людей. Стихийные бедствия пощадили этот уголок Восточной Африки. Многим их соплеменникам, пришедшим из других областей искать спасения в Нгоронгоро, удалось выжить. Они поселились на склоне вулканической котловины и охотились на антилоп.

Видимо, не в первый раз Нгоронгоро спас масаев от голодной смерти. Поэтому бывший вулканический кратер считается у них священной землей, которую народ масаев не должен покидать.

Тому, кто путешествует по горам и плоскогорьям Южной Кении или северной части Центральной Танзании, не раз доведется встретить на обочинах автострад высоких людей с благородной осанкой, выкрашенных с головы до ног охрой, в одежде из телячьей шкуры или куска простой ткани, завязанной узлом на плече и лишь частично прикрывающей атлетический торс.

Путешественник наверняка остановит машину, чтобы рассмотреть поближе и сфотографировать этих африканцев. Он убедится, что черты их лица — прямой нос, тонко очерченные губы, выступающие скулы и мужественный подбородок — придают им сходство с европейцами. Лишь прическа из множества тонких косичек, смазанных жиром и искусно уложенных на каркасе из палочек, металлические серьги, деформирующие уши, да тесный «ошейник» из разноцветных бус придают фигуре африканца облик древнего египетского божества. Путешественник удивится, заметив, что короткий меч и копье с тонким длинным сверкающим наконечником сделаны по образцам трехтысячелетней давности.

Масаи живут не только в Нгоронгоро, но и на территории некоторых других национальных заповедников Восточной Африки — в Серенгети, Амбосели — и в прилегающих к ним районах. Администрация считает, что если ограничивать передвижение этих пастухов-кочевников со стадами и следить, чтобы поголовье скота не увеличивалось сверх определенной нормы, то нетрудно сохранять местную фауну, так как масаи не занимаются охотой и употребляют в пищу лишь мясо домашних животных, а также бубалов и канн, считающихся неприрученным домашним скотом.

Несколько лет назад, когда возникла опасность истощения пастбищ, опустошаемых стадами масаев, администрация серьезно изучала вопрос, каким образом воспрепятствовать проникновению стад на территорию заповедников. «Если мы уйдем отсюда, — заявляли вожди масаев, — то придут другие племена, с отравленными стрелами, проволочными силками и капканами и станут уничтожать диких животных. А сейчас они не осмеливаются показаться в степи, потому что мы преследуем их. Вам придется иметь по смотрителю на каждое дикое животное заповедника, чтобы охранять его».

Гордые масаи были совершенно правы: некоторые племена охотников, например ндоробо, доставляют много хлопот охране заповедников. Эти племена ежегодно убивают сотни животных, даже таких ценных, как слоны и носороги. В Нгоронгоро, где живут масаи, браконьерства значительно меньше. Оно ограничивается теми случаями, когда масаи мстят хищникам за убитый ими скот или когда молодой воин убивает животное, чтобы доказать свою доблесть. Один юный масай, например, метким ударом копья прикончил самого грозного носорога, обитавшего в кратере.

Поскольку мы изучаем африканскую фауну, а из сказанного ясно, что масаи играют не последнюю роль в деле ее сохранения, мы посвятим один день нашего сафари поездке в поселок масаев в заповеднике Мара, чтобы получить возможно более полное представление об этом интересном народе.

Во время предыдущих путешествий в Кению и Танзанию я не раз был свидетелем необычного поведения масаев. Однажды мы все утро провели в затерянной деревушке заповедника Амбосели под палящими лучами солнца, среди туч мух, пыли и одуряющей вони, уговаривая жителей крааля показать нам танец, который мы хотели заснять на кинопленку. После изнурительной дискуссии о степени мастерства каждого участника танца мы распределили между исполнителями деньги и подарки. Уже были установлены камеры и оператор приготовился начать съемку, когда масаи затеяли новое длительное обсуждение, в результате которого вернули нам деньги и спокойно разошлись по хижинам.

В баре отеля «Нью Стэнли» в Найроби рассказывали, как один масай испугал экономных западногерманских туристов. Им сказали, что все расходы включены в стоимость поездки, оплаченной еще в Европе. Они разъезжали в комфортабельном микроавтобусе в сопровождении профессионального гида. Когда на шоссе показался первый масай, автомобиль остановился и дюжина фотоаппаратов «обстреляла» его со всех сторон. Африканец стоял, словно изваяние, опираясь с безразличным видом на длинное копье и как будто не замечая лихорадочно фотографировавших его людей. Когда съемки были закончены и аппараты спрятаны в футляры, масай взглянул наконец на туриста, ближе всего стоявшего к нему, и мрачно произнес:

— Федха.

— Он требует денег, — перевел гид. — Масаи считают, что тот, кто фотографирует, уносит с собой их изображения, а потому должен оставить что-либо взамен. От европейца они ждут только денег. Вы должны дать ему на чай.

В результате недолгого совещания туристы решили, что это вымогательство. Во Франкфурте им сказали, что все расходы заранее включены в смету. Не теряя времени, они уселись в автобус и потребовали, чтобы их везли дальше.

Как только шофер включил двигатель, воин метнул в машину свое тяжелое копье. Оружие пробило стекло в дверце автомобиля и пронзило шляпу одной из дам. Автобус сорвался с места, и объятые ужасом пассажиры спаслись таким образом от гнева экзотического объекта съемки.

В отеле «Нью Аруша» рыжий толстяк из Австралии, владелец огромных стад в танзанийской саванне, выпив предварительно несколько стаканчиков виски, рассказал об удивительном случае.

Один старый лев повадился убивать коров из стад австралийца, что, вообще говоря, не характерно для этого вида кошачьих. Желая положить конец разбою, колонист добился от администрации разрешения устроить облаву на льва. Наконец с бесконечной бумажной волокитой было покончено, и он собрался уже переходить к военным действиям, когда появился вождь масаев из соседней деревни в сопровождении сына, крепкого пятнадцатилетнего подростка, и изъявил желание принять участие в охоте: симба убивал также и их скот, а значит, они должны отомстить за оскорбление.

Все уселись в вездеход и направились к зарослям кустарника, где обычно устраивал себе логово похититель коров. Сделав несколько кругов, они обнаружили льва, очевидно переваривавшего последнюю телку. Чтобы не подвергать себя опасности, поскольку это не была спортивная вылазка и австралиец к тому же не принадлежал к страстным поклонникам охоты, он остановил автомобиль в пятидесяти метрах от крупного косматого зверя. Высунувшись через люк в крыше автомобиля и тщательно прицелившись, он спустил курок. Лев подскочил и, волоча заднюю ногу, бросился в заросли низкорослых акаций. Австралиец отставил ружье, чтобы подвести машину к противоположному краю зарослей. В это время мальчик-масай выскочил через заднюю дверь и с одним копьем ринулся в кусты — вслед за львом. Завязалась отчаянная борьба: человек и зверь, сцепившись в тесном объятии, то появлялись на мгновение, то вновь исчезали в кустах. Австралиец боялся стрелять, чтобы не попасть в мальчика. Он и вождь бросились в заросли, но когда добрались до места схватки, она уже закончилась. Обнаженный юный масай, весь в крови, поедал сердце льва. Он вскрыл мечом его грудь после того, как несколько раз пронзил животное длинным копьем.