Лайон Де Камп - Странствующий чародей

• Название: Странствующий чародей
• Автор: Лайон Де Камп
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Юмористическое фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-352-00225-X

Л. Спрэг де Камп — создатель англоязычной иронической фэнтези, учитель таких авторов, как Роберт Асприн и Терри Пратчетт. Перед читателем его новые произведения.

Приключения Гарольда Ши и его коллеги Рида Чалмерса продолжаются. Они встретятся с князем Игорем в Древней Руси, будут спасаться бегством от половцев в мире "Тысячи и одной ночи", искать на Барсуме, придуманном Эдгаром Берроузом, похищенную дочь профессора Ши, а затем переместятся в действительность шекспировской "Бури", населенной гоблинами и другими волшебными существами.

На русском языке публикуется впервые.

---

Прямо перед ними неотступно маячила фигура Энея, который без устали отмеривал расстояние широкими шагами, неся на плечах отца.

— У Энея ведь есть много соратников и даже рабов, — сказал Ши. — Но почему он все время несет старика сам?

— Здесь опять-таки больше от Вергилия, нежели от Гомера. Вергилий хотел создать национальный римский эпос, используя персонажей Гомера. Но римские герои должны были обладать римскими же добродетелями, а для римлян не было ничего ценнее, чем pietas[24]. Оно заключалось в безусловном и детальном соблюдении долга и обязанностей по отношению к родителям, предкам, домашнему очагу и богам. Смотрите, у престарелого Анхиза в руках боги домашнего очага, завернутые в кусок ткани. Образ великого героя, несущего на плечах престарелого отца и богов — хранителей домашнего очага, — это как бы одушевленный символ pietas в римском легендарно-эпическом творчестве.

— Понятно. А вы, я вижу, неплохо знаете поэму?

— Просто сейчас многое вспоминается. «Агта virumque сапо» (Битвы и мужа пою…) — этими словами она начинается.

— А я-то думал, что это написал Джордж Бернард Шоу.

Чалмерс вздохнул:

— Подумать только, а ведь я считал вас образованным и начитанным человеком.

2

— А как вы думаете, док, удается вам хоть как-то воспользоваться своими магическими способностями? — спросил Ши, искренне полагая, что Чалмерсу это удастся. Толпа троянских беженцев достигла Антандра[25], расположенного у подножия Иды[26], и остановилась там для постройки кораблей, чтобы плыть на них в западном направлении. Среди беженцев было немало мастеровых, но даже знатные люди, казалось, не гнушались работать руками — правды, лишь в тех случаях, когда работа была связана с оружием, лошадьми или кораблями. Они валили деревья, пилили их на доски для обшивки и брусья, из которых, словно по волшебству, вытесывались ребра и шпангоуты; мастеровые работали так же, как герои воевали, проявляя невиданную смекалку и веру в свои силы.

Даже в гуще всей этой легендарной деятельности находились такие работы, которые могли бы выполнить совершенно не знакомые с ремеслами и не приспособленные к физическому труду люди. Одной из подобных работ было кипячение смолы и переноска чанов, наполненных ею, к остовам строившихся кораблей. Именно этим и поручено было заниматься Чалмерсу и Ши. Троянцы, видимо, полагали, что путешественники были годны лишь для такой работы, грязной и неприятной. Гарольд постоянно размышлял о том, каким образом можно было бы поднять их престиж в среде беженцев, что было особенно важно, если им предстояло странствие по Средиземному морю. А между тем число людей, которые с нетерпением ждали момента отплытия, все увеличивалось, поскольку все больше скитальцев из разграбленной Трои и окрестных селений стекалось в лагерь беженцев. Постройка примерно дюжины кораблей уже близилась к завершению, но множество судов еще строилось или только закладывалось.

— Мне думается, я смогу что-нибудь сделать, — ответил Чалмерс. — Разумеется, это непросто. На людей из этих мифов не столь сильно действует механический вид магии, с которым мы встречались повсюду; использование заклинаний и церемониальных обрядов для них в большей мере связано с научным знанием, даже если правила, по которым они совершаются, кажутся им не строгими, а произвольными.

— Ну и что? — нетерпеливо спросил Ши.

Чалмерс проигнорировал нетерпение коллеги и лишь отложил в сторону палку, которой размешивал вонючую смолу, кипевшую в котле. Он устало опустился на плоский, удобный для сидения камень и обтер влажный лоб рукавом, превратившимся в лохмотья. Они оба уже давно сменили свои одеяния, в которых прибыли из шестнадцатого века, на туники, сотканные местными ткачами.

— Классическая магия, — продолжал Чалмерс занудным голосом, — по определению включает в себя взяточничество, лесть и манипулирование богами с целью вынудить их сделать то, что вам надо.

— Да, перспектива отнюдь не радостная. Неужто иметь дело с греческими богами так же тяжело, как с деканами факультетов в университете?

— О, тут трудности иного рода. Они более походят на трудности в отношениях с полицией или с политиками мелкого калибра. Но, поймите, это-то как раз и хорошо: греческие боги свою работу оценивают недорого. Все, что им надо, — это небольшие жертвоприношения и побольше лести. Они с готовностью откликаются на просьбы других богов, с которыми постоянно соперничают, и не оставляют попыток примазаться к их славе. Они — совершеннейшие дети и в то же время чрезвычайно могущественны.

— А если так, то не рискуете ли вы вызвать этим недовольство других богов?

— Именно этого я и боюсь. А ведь боги часто мстят своим соперникам, нанося удары по их любимцам или почитателям.

— И кто же эти любимцы? — спросил Ши, беря в руки палку, чтобы помешать смолу, которая уже заметно разогрелась.

— Ну, к примеру, их дети. Взять хотя бы нашего Энея. — Чалмерс кивком головы указал в сторону отмели, где троянский герой проверял лопасти весел, сделанные из отполированного оливкового дерева. Как и все здесь, конструкция весел и само их исполнение отличались невероятной изысканностью. В качестве экспонатов они могли бы украсить собой любой музей изящных искусств.

— Ну так что с Энеем?

— С Энеем? Отца его вы видели, а вы знаете, кто его мать?

— Госпожа Анхиз наверное?

— Богиня Афродита. Точнее, Венера, если обозначать ее в терминах римской мифологии.

Рот Ши раскрылся во всю ширь.

— Венера? По-вашему, Эней — полубог?

— Таковыми были очень многие герои. Греческие боги и богини имели привычки предаваться разнообразным занятиям.

— Однако сама Венера! — Ши качал головой, не в силах прийти в себя от услышанной новости. — Но что богиня любви и красоты могла найти в старом Анхизе?

— Позволю напомнить вам, что тогда он был немного моложе, — сухо произнес Чалмерс. — Да и выглядел он, без сомнения, несколько привлекательнее. Однажды греческий герой Диомед[27] ранил Энея, но его мать тайно похитила его до того, как Диомед смог нанести Энею смертельный удар.

— Подумать только, а американские солдаты еще жалуются на то, что их офицеры пользуются столькими привилегиями!

— Да, тут я, пожалуй, с вами соглашусь. Тем не менее некоторые магические приемы находили иногда применение в мире, который можно назвать классическим, и приемы эти основывались на известных нам принципах, таких как привлекав тельность, влечение, симпатия, пагубное влияние и так далее. Мне, может быть, удастся что-либо показать, пусть не очень значительное, но впечатляющее.

— Может, вам удастся раздобыть немного мыла, — с надеждой в голосе произнес Ши.

— Для этого, я полагаю, мне не потребуется прибегать к магии. Все, что вам надо, — это животный жир и древесная зола, хотя, должен сказать, я не совсем уверен в собственном знании технологии производства мыла. Моя бабушка в прежние времена готовила жидкое мыло у себя на ферме. В нашем случае магия потребуется для того, чтобы заставить этих людей пользоваться мылом.

— Согласен. Смотреть на то, как они мажут себя оливковым маслом, а затем соскребают его… бррр, чище-то они при этом становятся, но вот по поводу благоухания тел, тут уж… — Ши постоянно чувствовал почти физическое недомогание оттого, что даже ослепительно красивые благородные дамы распространяли вокруг себя запах прогорклого масла.

В конце концов это обстоятельство послужило ему средством смирения собственной гордыни. У людей героической эпохи было чем подавить самомнение индивидуума, пришедшего к ним из двадцатого века. Знатные люди отличались высоким ростом и красотой. Земледельцы, ремесленники и прочий свободный люд были и крупнее, и красивее психологов. Даже рабы были более рослыми и более привлекательными, чем средний американец. У Ши никогда не было случая упрекнуть себя в тщеславии, но он и никогда не считал себя ни низкорослым, ни безобразным… Внезапно его внимание привлекла какая-то возня на берегу.

— Они опять куда-то направляются, — сказал Ши. — Приносить в жертву очередного быка и получать предзнаменование. — Эти люди, казалось, половину времени уделяли тому, чтобы разгадывать знаки: добрые они или недобрые. Вчера они использовали для этого печень теленка, и предзнаменование было добрым. Если оно предсказало успешное путешествие, зачем они испытывают судьбу снова?

— Нет, все это не так, — пустился объяснять Чалмерс. — Предзнаменования, гадания, предсказания по внутренностям животных и прочее не предсказывают будущего. Это просто смещение понятий, которое проявилось в нашей культуре после эпохи Вергилия. Кстати, примерно то же самое произошло и с библейскими пророками.