Молли Харпер - У хороших девочек нет клыков (ЛП)

• Название: У хороших девочек нет клыков (ЛП)
• Автор: Молли Харпер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

ероятно, именно подарочный сертификат в «Шенаниганс» стал для нее последней каплей. Когда детского библиотекаря и во всех отношениях хорошую девушку Джейн Джеймсон уволила ее отвратительная начальница, вручив при этом купон на двадцать пять долларов и картофельные чипсы вместо чека с выходным пособием, она решила уйти в загул, который наверняка войдет в городские легенды Халф Мун Холлоу. По дороге домой в нее по ошибке, приняв за оленя, стреляли и бросили умирать. И лишь благодаря таинственному незнакомцу, которого она встретила, распивая неонового цвета коктейли, Джейн очнулась с крайне неподобающей для приличной девушки жаждой крови. Теперь Джейн - свежеиспеченный получатель подарочной корзины от «Приветственного Комитета для только что восставших из мертвых» и ее жизнь-после-жизни - это то, к чему придется привыкать. Недавно скончавшаяся любимая тетя Джейн – теперь ее призрачная соседка по комнате. Ей придется симулировать дыхание и остерегаться покидать свой гроб в светлое время суток ради общения с семьей. Она вынуждена отказаться от любимых домашних блюд в пользу упаковки крови первой группы с отрицательным резус-фактором. А взаимоотношения с тем сексуальным, неуловимым вампиром, что обратил ее, продолжают бросать Джейн то в жар, то в холод. И, как будто этого было мало, похоже, что кто-то в Халф Мун Холлоу пытается подставить Джейн и обвинить ее в серии убийств вампиров. И что прикажете делать приличной, восставшей из мертвых девушке?

---

- Это совсем не то, как люди ведут себя в «Баррель Крекере»! – прошипела я и разъяренно ощетинилась на своего Сира, который превратил слабое давление на мою ногу в костедробильное топтание пальцев.

- Мы же предупреждали вас, что процесс может быть неприятным, - сказала Софи со слабой извиняющейся улыбкой. – Все могло бы быть намного более болезненным.

- Мы уже поговорили с Андрэа Бирн, - произнесла Офелия тоном, которым обычно выносят приговор. - Она - одна из немногих людей, слово которых способно поколебать наше мнение. Пока что мы решили принять вашу версию, но вам стоит знать, что мы продолжим расследование смерти Уолтера. Если нападение было оправдано, или мы придем к мнению, что вы невиновны, вы получите наши самые глубокие извинения. Однако, если мы узнаем, что вы лгали Совету, вам грозит весьма строгое наказание. Андрэа будет наказана заодно с вами.

- Если вы не возражаете, то мне хотелось бы знать, - прокаркала я, - зачем вы просили рассказать вам, как с моей точки зрения все происходило, если все равно собирались воспользоваться услугами мисс Полиграф[10]?

Офелия пожала своими совершенно голыми плечами.

- Чтобы проверить, сказали бы вы нам правду без посторонней помощи, если конечно, ваша версия событий является таковой. Кроме того, нам нравится измерять силу наказания, в соответствии с тяжестью обмана.

- Тогда, уж не сочтите за дерзость, если я поинтересуюсь, какого рода «наказание» мне могли бы впаять? – спросила я.

Если бы я совершенно точно не знала, что кости пальцев на моих ногах восстановятся, то была бы очень расстроена тем, с каким сокрушительным давлением Габриель оттаптывал мою ногу.

Офелия ухмыльнулась.

- Вас могли поставить перед выбором: или оказаться запертой в гробу, полном пчел, или ощутить всю прелесть раскаленного серебряного прута прямо в вашей…

- Офелия, - примирительно взглянув на меня, прервал ее мистер Маршан. - Достаточно.

- Она просто шутит, - заверила меня София. - Серебряный прут практически комнатной температуры. Древние вампиры назвали это Испытанием.

- Почему? – спросила я.

- Потому что звучит до жути пугающе, - мотнула головой Софи.

Я покинула место за столиком прежде, чем принесли мои блинчики, что, в конечном счете, было даже к лучшему. Скорее всего, присутствие несъедобных блинов стало бы для меня последней каплей. Габриель сопроводил меня к машине прежде, чем я успела бы сказать еще что-нибудь изобличительное. И под «сопроводил», я подразумеваю, что он протащил меня через всю парковку словно пещерный человек и совсем не по-джентельменски впихнул на пассажирское сиденье.

- Что, черт возьми, это было? – заорала я. Ощутив возвращение полной работоспособности своих рук и ног, я воспользовалась возможностью навешать ему тумаков, как только он уселся за руль. - Ты знал, что они собирались со мной сделать? И гроб, полный пчел? Какого дьявола?

- Успокойся, просто успокойся, - сказал он, ловя мои запястья. Я думала, что Габриель хотел помешать мне его ударить, но он принялся осматривать мою покрасневшую кожу, сосредоточено изучая отметины, оставленные ищущей правду экспедицией Софи в мой мозг. Я хранила молчание до тех, пока не увидела, как они начали исчезать. Надо же, мне почему-то казалось, что чувство жжения будет длиться гораздо дольше.

- Да что с вами не так, а? – возмутилась я. - Почему ты не сказал мне, что они собирались покопаться в моем мозгу? Знаешь, меня воспитывали в абсолютной уверенности, что содержание чьего-то мозга, это его личное дело! И ты заметил, что мне приходится все время на тебя орать?

- Джейн, я знаю, ты была напугана…

- Я была в ужасе, ты, осел.

Он склонился над пассажирским сиденьем, сжав мое лицо в ладонях прежде, чем я успела сообразить, что случилось. Несмотря на то, что я была зла, как тысяча чертей, не могу сказать, что мне не понравилось его целовать. Или что я не ответила на поцелуй. Потому что, черт… я имею ввиду, черт побери, он отлично целовался. И если уж наш первый поцелуй был искрами и фейерверком, то этот – стал полномасштабным ядерным взрывом. Все мое тело принимало активное участие в процессе - лицо, губы, руки, ноги от бедер и до самых икр. Не думаю, что он в действительности прикасался ко всем этим местам. Я просто знаю, что они участвовали.

Поначалу скольжение его языка по губам было едва уловимым, постепенно становясь все более и более требовательным до тех пор, пока я уже не могла определить, где начинается его рот и заканчивается мой собственный. Габриель притянул меня к себе на колени, руками прижав лодыжки по обе стороны от своих ног, при этом поглаживая оголенную кожу большими пальцами. Я потянула его за волосы, заставляя откинуть голову, чтобы можно было прижаться губами к небольшой ямке на подбородке. Габриель заворчал, не желая прерывать поцелуй. Он вернул мой рот обратно к своим губам, одну руку опустив мне на затылок, другой - теснее прижимая мои бедра к своим.

На соседнем парковочном месте остановился микроавтобус. Я услышала задушенные смешки, перешедшие в неприкрытый гогот, трех подростков, выбирающихся из машины вместе со своими родителями.

Один из детей крикнул:

- Эй, снимите комнату!

Я отпрянула от Габриеля, снова оказавшись на своем месте и изо всех сил пытаясь игнорировать хохот покидающих стоянку детей. Я таращилась на него какое-то время, показавшееся мне тревожно долгим. У меня не было поцелуев, вроде этого, вот уже… ну, в общем, никогда. Я наконец-то нашла нечто простое и естественное в наших отношениях с Габриелем: обжимашки с ним.

Ура мне.

Едва я успела сформировать в голове это умозаключение, как он снова оказался на моей половине машины, и все повторилось сначала. Действия Габриеля застали меня врасплох, и я случайно прикусила его нижнюю губу - достаточно сильно, чтобы пошла кровь. Хорошие новости заключались в том, что ему это понравилось, так что моя оплошность была воспринята как провокация, а не проявление неуклюжести.

- Если это было попыткой заставить меня заткнуться, то пошел ты, - выпалила я, когда он вновь отстранился.

Спрятав лицо в моих волосах, он пробормотал:

- Я сделал это, потому что хотел. Твое молчание стало дополнительным бонусом.

Я отпихнула его за плечи.

- Осел.

- Ты это уже говорила, - сказал он, пальцами обводя контур моего подбородка.

- Я и в этот раз имела ввиду то же самое.

- Джейн, я знаю, ты была напугана. Знаю, что их методы дознания могут быть по-настоящему зверскими, но это было необходимо, - сказал он, твердо притягивая меня к груди. Я уткнулась лбом в изгиб его шеи, с радостью обретая хотя бы несколько мгновений душевного комфорта. Выворачивание мозгов наизнанку – весьма изматывающий эмоциональный опыт.

- Я знаю, ты сердишься на меня за то, что притащил тебя сюда, - пробормотал он. - Но отказ сотрудничать с Советом повлек бы за собой гораздо больше проблем. И как твой Сир, я ответственен за твое представление перед советом. Мне также следовало присматривать за тобой в эти первые недели. Очевидно, у меня это не очень хорошо получилось.

- Эй, это довольно оскорбительно, - сказала я, ткнув его под ребра.

Габриель наконец сказал:

- Я сожалею.

- Прошу прощенья? – сказала я, приставив ладонь к уху. – Это что сейчас такое было?

- Я сожалею, - повторил он. - Сожалею о том, что был настолько резок с тобой у тебя дома. Сожалею, что закатил сцену из-за проведенного тобой времени с Диком. Сожалею, что был так … неуравновешен по отношению к тебе. Я никогда прежде не проводил время со своим потомками. Возникли сложности, которых я не ожидал. Во мне накрепко засела эта подавляющая потребность защищать тебя, чему ты, в свою очередь, здорово мешаешь.

- Почему ты никогда не проводил время с потомками?

- Это было невозможно, - сказал он голосом, не терпящим дальнейших расспросов. - И даже если бы ты не была моей подопечной, я чувствовал бы то же самое. Мы связаны, ты и я. Именно поэтому видеть тебя сегодня вечером с Диком было так тяжело. Он всегда умел найти подход к дамам, а ты принадлежишь как раз к тому типу женщин, которых он любит развращать. Одна лишь мысль о другом мужчине, прикасающимся к тебе, целующим тебя, о его запахе на твоей одежде, твоей коже… Я не мог этого вынести. Да еще прибавь сюда вызов совета, и вот тебе моя острая реакция.

- Так значит, не то, чтобы я тебе нравилась, просто случилось так, что биологический инстинкт заставляет тебя ревновать, - пробормотала я.

- Да… то есть, нет! – выпалил он. - Почему ты постоянно низводишь меня до уровня болтливого идиота?

- Так это еще называется «болтливый»? - усмехнулась я.