Дороти Ли Сэйерс - Престолы, Господства

• Название: Престолы, Господства
• Автор: Дороти Ли Сэйерс
• Жанр: Классический детектив

Все персонажи, действующие в этом романе являются вымышленными, и любое их сходство с реальными лицами, живыми или мёртвыми, случайным.

---

Чарльз взял фотографии, которые Уимзи передал ему через стол.

— Что ты видишь?

— Две вмятины в подушках.

— Ну, правая соответствует голове трупа в положении, в котором его нашли. Требуется объяснить левую.

— Второй человек рядом с ней в кровати?

— Второй человек, возможно. Но не совсем в кровати: она лежала поверх простыней, а не между ними, не так ли? И она не раздета, Чарльз. Та белая штуковина в обтяжку на ней — это вечернее платье, а не ночная рубашка.

— Оно задралось, не так ли? Возможно, женщина бросилась к кровати в спешке?

— Возможность A: Розамунда спешит затащить любовника в постель. Однако там они лежат рядом, оставив между головами промежуток, что даёт две вмятины на подушках. Возможность B: она борется с противником, и в ходе борьбы он несколько раз толкает её на подушки, создав вмятины в двух различных местах. Возможность C: убийца с силой вдавливает её голову в подушку, когда убивает её, а затем по некоторым причинам немного сдвигает тело. Поднимает, а затем немного смещает относительно первоначального положения.

— Всё говорит в пользу возможности C, за исключением того, что это был не убийца. Харвелл сам сказал нам, что, когда он нашёл её, то взял на руки и некоторое время сидел с ней, а затем вновь положил назад. Это дало вторую вмятину.

— Гм. Разве ты не думаешь, что если поднимаешь тело, которое только-только начинает коченеть, то не сможешь положить его так, чтобы оно приняло в точности то же положение? Появляется возможность D и далее до Z.

— Поверю тебе на слово, — сказал Чарльз, вздыхая. — Дело в том, Питер, что я не совсем понимаю, в каком направлении двигаться дальше. Что, ты считаешь, мы должны искать? Мы, конечно, можем поискать мёртвую собаку, но как сильно это нам поможет? Мы уже и так знаем, что бедная скотинка убита.

— Я точно так же сбит с толку, как и ты, Чарльз. Думаю, Эймери до сих пор главный подозреваемый, хотя может иметься что-то, что мы просмотрели. Иначе, зачем бы ему сочинять подобную чушь? Он должен быть каким-то воплощением Джекилла и Хайда, [167] способным в виде Хайда зарезать домашнюю зверушку и убить возлюбленную, и быть кротким, сострадательным и слезливым парнем, играя доктора Джекилла.

— Ну, убийцы могут быть ужасно хитрыми, — заметил Чарльз. — Тем не менее, как и ты, я считаю Эймери странным подозреваемым.

— В том, что делать дальше, никаких сомнений, — сказал Уимзи. — Мне хочется знать, что Харвелл думает об этой истории с шантажом, и ещё нам срочно нужно узнать, кого Розамунда ожидала в тот вечер на ужин.

— Возможно, существовал демонический любовник?

— Возможно. Но до сих пор никто не признался, что был потенциальным поглотителем этого пирога с олениной и икры. Такой хороший обед пропал! — раздражённо добавил Уимзи. — Слушай, Чарльз, ты не против, если я немного пошастаю вокруг и поговорю с людьми сам?

— Ради Бога, — сказал Чарльз. — Можешь бросить на это дело все силы. У тебя больше свободы, чем у бедного полицейского, на котором висят два большевика и связка динамита в шкафчике камеры хранения, четыре кражи драгоценностей, пропавшая актриса и растратчик. Окажу любое содействие.

— Ну, если бы ты мог бросить ещё одну монетку в нашу копилку, — можешь узнать в «Фортнум», когда в точности была заказана эта корзина для Хэмптонов?

— Мы уже подумали об этом, — сказал Чарльз. — И, как ни странно, легко получили ответ. Вообще-то в отделе заказов в «Фортнум» не отмечают точное время заказов, а лишь порядок, в котором они сделаны. Но служащая на телефоне запомнила, что вызов прервали перед самым концом разговора. Миссис Харвелл ещё даже не успела продиктовать адрес доставки. К счастью, они уже и раньше принимали от неё заказы в Хэмптон, и адрес был у них в отчётах.

— Разговор прервали?

— Что позволило установить время точно, — сказал Чарльз, — потому что вся телефонная станция в Хэмптоне вышла из строя из-за отключения электричества в пять двенадцать 27-го, и обслуживание не возобновлялось до шести часов.

— То есть, заказав корзину, миссис Харвелл лишилась возможности пригласить гостя.

— Для которого, однако, она сервировала стол. Шастай сколько хочешь, Уимзи. Я в замешательстве.

— У вас есть для меня какие-нибудь новости? — спросил Харвелл, открывая дверь лорду Уимзи.

— Боюсь, ничего определённого — сказал Уимзи. — Появляются некоторые новые линии расследования.

— Заходите.

Уимзи прошёл за ним в квартиру. Она выглядела холодно-элегантной, но очень неуютной. Гостиная имела бледно-синие стены, её заполняла модернистская мебель — смесь хрома и синей кожи. Огромный ворсистый ковёр с геометрическим рисунком покрывал пол, в камине из волнистой плитки стоял электронагреватель с решёткой, напоминающей автомобильный радиатор. Стеклянные полки демонстрировали несколько книг и дорогих украшений. Уимзи показалось, что это место как будто принадлежало кому-то, кто не хранил никаких сувениров из прошлого, кому-то, кто полностью покончил с прошлым и закупил всё новое.

Харвелл перехватил взгляд Уимзи.

— Ей очень нравилось всё современное, — сказал он чуть дрогнувшим голосом. — Мои вещи находятся там. — Он открыл дверь в большой кабинет, стены которого занимали полки с книгами, а в центре расположился удобный стол и старые кожаные кресла. На приставном столике стояли фотографии отца и матери в серебряной рамке. Они делили пространство с фотографиями, подписанными несколькими известными актрисами.

— Присаживайтесь, — предложил Харвелл. — Я закажу кофе.

— Спасибо, — сказал Уимзи, усаживаясь. — Закурите? Открыв портсигар, он предложил Харвеллу «Виллар и Виллар».

Харвелл резким жестом отказался.

— Так что вы можете мне сообщить? — спросил он. Он выглядел постаревшим на многие годы, измученным и каким-то помятым.

— Кажется, имел место некий шантаж, — сказал Уимзи. Он с удивлением увидел, как вся кровь отлила от лица Харвелла, а рука, которую тот положил на подлокотник, судорожно сжалась.

— Какой шантаж? — хрипло спросил Харвелл.

— Боюсь, ваш тесть завёл в тюрьме несколько нежелательных знакомых. Они вбили себе в голову, что он будет платить им, если они станут угрожать расправиться с вашей женой.

— Расправиться с Розамундой? — переспросил Харвелл. — Именно это и произошло?

— Возможно, — сказал Уимзи. У него появилось любопытное ощущение, что в мужчине, сидящем напротив, напряжённость постепенно спадает. — Я так понимаю, вы подтвердите, что давали мистеру Уоррену достаточно денег, чтобы он мог расплачиваться с шантажистами по крайней мере некоторое время?

— О Боже! Вот оно что. Знаете, Уимзи, ему, казалось, нужно было довольно много денег, но я подумал… ну, в общем, я подумал, что, должно быть, очень трудно жить, если ты не привык к ограничению бюджета. Правда, я абсолютно не представлял, сколько нужно, чтобы вести простую размеренную, но достойную жизнь. Я лишь считал, что либо он не очень хорошо планирует расходы, либо я слишком скуповат… Вы говорите, что у него отбирали эти деньги? Сколько времени это продолжалось?

— Боюсь, долго.

— Ох, прости меня, Боже, а я ещё сказал ему, что нужно остановиться: я не смогу давать ему дополнительные суммы некоторое время. О, Уимзи, неужели её убили из-за этого? Я никогда не прощу себе… О, я этого не вынесу. Почему он не сказал мне? Я бы быстро положил этому конец!

— Давайте рассуждать спокойно и по порядку. Мистер Уоррен боялся сообщить вам, чтобы вы не привлекли полицию. Ему дали понять, что, если полиция узнает, миссис Харвелл изувечат. Вы знаете его достаточно хорошо, Харвелл, чтобы понять, как легко он купился на такие аргументы.

— Да, понимаю. Бедняга, должно быть, чуть с ума не сошёл.

— И вы не должны думать, что это ваш отказ выплачивать мистеру Уоррену привёл к трагедии. Полиция не считает, что нападавшими были те шантажисты.

— Но почему? Почему их исключили? — заволновался Харвелл. — Если они угрожали ей? Разве они не из того класса людей, которые способны на всё?

— Как правило, люди из этого класса предпочитают не делать ничего, что выводит жертву из-под их власти, — сказал Питер. — Но в настоящий момент их не вычёркнули из списка подозреваемых.

— Да уж наверное, — сказал Харвелл, успокаиваясь. — Я так понимаю, что они под замком в полиции?

— Конечно. Шантаж — серьёзное преступление. Они могут получить за него четырнадцать лет.

— Думаю, их нужно повесить за убийство.

— Только если они его совершили, Харвелл. Если же виноваты не они, это оставило бы убийцу вашей жены безнаказанным и дало бы ему возможность снова убивать.

— Конечно, вы правы. Простите меня — я всё ещё плохо контролирую свои чувства. Не понимаю, что говорю. А вы, случайно, не знаете, где сейчас мой тесть? Я не видел его с того ужасного момента, когда вынужден был сказать ему о смерти Розамунды.