Лев Соколов - Застывший Бог

• Название: Застывший Бог
• Автор: Лев Соколов
• Жанр: Научная Фантастика

Это роман об удобстве мертвых героев... Сюжет построен на русских, иранских и индийских мифах. Удалой стрельбы здесь, как и в других моих книгах, немного. Поэтому любители зубодробительного мочилова, могут смело проходить мимо.

---

Пора было вызывать кавалерию.

- Активация! - Сказал я в радио. - Михаил Поморцев. Пароль "Венёв". Режим - зачистка.

Секунду стояла тишина. Затем внизу в зале послышался короткий металлический гул, чей-то испуганный крик. А потом замолотили тяжелые пулеметы.

Все я знал. И частоту связи, и порядок дистанционной активации из ждущего режима, и даже дневной пароль, - который до сих пор действовал, потому что никто так и не сменил его за десять прошедших лет. Даже голос мой, записанный образцом десять лет наверно был узнаваем - тембр так и не сменился. Я не был приоритетным командиром. Но все приоритетные командиры были мертвы, а я был полноправным членом экспедиции. И он был обязан меня защищать. И слушать мои команды. Мой глупый стальной козырь.

Мой бог из машины.

Герион.

Я знавший теперь последние минуты деда, так будто это были мои минуты, - знал что он делал там, лежа на ступенях, все еще тяня руку к саркофагу, и понимая что уже не дотянется. Он отдавал последний приказ исполнительной машине, которая пришла сюда вместе с ними для защиты - и никого не смогла защитить. Потому что не знала, что делать, когда её командиры стреляют друг в друга... Дед отдал последний приказ: - переход в режим минимального энергообеспечения, активация по команде. Он сделал это для тех, кто должен был прийти сюда после него, в поисках Бога. Чтобы их не встретила боевая машина, начиненная смертью.

Посье, который что-то сейчас истерично вопил там внизу, был прав. Герионы стандартно оснащались бензиново-акумулятроным гибридом. В чем Посье смертельно ошибался, - Герионы нашей экспедиции не были штатными. Варяги расстарались на микроядерные реакторы не только для выносной антенны. Наш давний провал был организован с размахом...

Я выглянул из-за саркофага. Коротко, и экономно рубанул тяжелый пулемет, и из-за одной колонны в мое поле зрения вывалился наемник, - сперва летящими кровавыми ошмётками, а затем и самой вспоротой тушей. Еще двое наемников, выскочили и помчались к выходу. Я снял их двумя аккуратными выстрелами в спину. Из-за ряда колонн быстро перебирая шестью своими паучьими ногами появился дрон, - мой рыцарь в тусклых доспехах - и вращая стволами, по дуге пошел на противоположную сторону. Кто-то попробовал прошмыгнуть у него за спиной - очередь из многоствольного пулемета на маленькой башенке располовинила его почти надвое; завизжал по залу множественный рикошет... У наемников был с собой РПГ - реальная угроза Гериону - но он лежал на полу притороченный на спине мертвого Сундстрема. И я не собирался никому дать до него добраться. А снайперить по его многочисленным оптическим выносным здесь, в этой мышеловке... Без шансов, ребята.

В принципе, мне бы так и стоило сидя здесь расстреливать тех паникующих бойцов, что появлялись в поле моего зрения, пока Герион месил их внизу. Но меня беспокоило, что своим зигзагом он выйдет к Русанке. Она ведь не была занесена в его кремневые мозги. Поэтому я, сменил магазин в автомате, поднялся и быстро побежал к ней.

Там, рядом с Русанкой, из-за за колонны, из простенка между ней и стеной, на меня неожиданно вывалился Кренц. Мы столкнулись вплотную, мне было не с руки развернуть автомат. Поэтому я ухватился за ствол автомата Кренца рукой отвел его в строну и, схватившись второй за его приклад, толкнув всем телом влепил наемника в стену, - тот охнул - и я сразу боднул его снизу лбом в нос. Кренц чуть присел, поставил голову так, что мы оба стукнулись лбами будто два быка, - в голове у меня загудело как в колоколе, - а он ответно ударил снизу, ботинком по надкостнице, так что я разом престал чувствовать ногу. Я бросил правую руку к пистолетной кобуре, и Кренц сразу пересилив одну мою левую руку, которой я прижимал его к стене через его же автомат, - отбросил меня назад. Он разворачивал ко мне автоматный ствол, когда я еще не выведя пистолет на линию прицеливания выстрелил - два раза в пах, и потом еще два - в лицо. Он сполз по стене, - кишкодрал хренов...

Я хромая развернулся, бросил пистолет в кобуру и перешел на автомат. Русанка направляла на меня пистолет - на секунду я оцепенел, потом сообразил, - пыталась выцелить Кренца, которого я перекрыл ей своей спиной. Я сместился с линии огня. Русанка обессилено опустила оружие. Моя правая перчатка дымилась, и воняла жженой синтетикой, - перед смертью Кренц успел пострелять так, что раскалил свой ствол... Я вскинул автомат, и... было тихо. Очереди смолкли. Никто не кричал. Только жужжал где-то за колонной приближающийся Герион. Вот он вывалился из-за за первой колонны с внешней стороны зала, и навострил на нас стволы. Я тут же сдвинулся влево встав вплотную с Русанкой.

- Поморцев. - Сказал я Гериону, и показав на Русанку определил - Важный пленный. Не уничтожать до агрессии. Контроль. - а сам шепнул ей, - брось пистолет, быстро.

Автомат Русанки брякнулся на пол. За ним же полетел пистолет. Герион лупоглазил на нас своими многочисленными камерами, и задумчиво покручивал пакетом стволов пулемета. Тут я кое что несколько запоздало подумал. Пусть мой голос и не мутировал, но с восемнадцати лет черты моего лица изменились. Я конечно парень хоть куда, но если кремниевые мозги машины не смогут соотнести мой закрепленный в ей памяти образ десятилетней давности, с моей же сегодняшней побитой рожей...

Пакет стволов пулемета опустился, и закрутил свой визгливый хоровод...

Но обошлось. Пулемет сместил стволы, и пошел искать другие цели. Герион недовольно гукнув, резко развернулся, чуть присел на лапах, для устойчивости, и занял позицию чтобы простреливать всю центральную часть зала.

Я обессиленно выдохнул. Да здравствуют программисты которые разработали программу распознавания лиц. Спасибо вам ребятки, проставил бы вам любой напиток на ваш вкус...

Я опомнился, обернулся, и присел над Русанкой.

- Ты как?

- Как на курорте... - Вяло ворочая языком ответила она.

- Погоди, погоди минуточку... ты погоди, я щас...

Я достал складень, выпростал из рукояти лезвие, и начал резать её одежду в местах ранений. Руки тряслись, и я никак не мог их успокоить. Распотрошив аптечку я наложил жгуты, потом кровоостанавливающий пластырь и бинт.

- Не спи Русанка. Я знаю что я до зевоты скучный кавалер... Но ты уж не спи, а?..

Я посадил ей на вену здоровой руки "пиявку" - интеллектуальный пакет с физиологическим раствором, и ввел иглу. Десять лет назад таких штук еще не было. Пакет присосался брюхом, и начал потихоньку сморщиваться, вливая в кровь свое содержимое. Так вот...

Я поднялся.

- Посиди пока здесь.

- Не бойся... - выдохнула она, - не убегу...

Я хромая, вскинул автомат, и пошел обходить зал. Не спрятался ли кто от моего старательного стального друга? Но после призовой стрельбы в тире требовался подсчет очков. И я аккуратно считал трупы. Кренц, Сундстрем, Фер, Труввелер, Литке... лишился лица, но я узнал его по волосам собранным в хвостик. Штюрмер, - говнюк, который заварил всю эту кровавую кашу, да сам и не расхлебал. Хьюз, Розен... О ла-ла, вот тут Посье, а вон там его рука с плечом... Они все были здесь. Джарвиса я не узнал, - в этом кровавом месиве не осталось отличительных признаков, но я понял, что это он, методом исключения.

Клейхилс был еще жив.

Это был странно, при таком количестве пулевых. Сперва я подумал, что это вообще рефлекторное подергивание трупа, - сбой в умирающей нервной системе, сокращающий мышцы уже ненужным сигналом. Но нет, грудь его неглубоко, судорожно вздымалась. Рот красный от выходящей изнутри крови мелко подрагивал. Он сфокусировал на меня взгляд, и кажется даже узнал.

Какое-то время мы глядели друг на друга, глаза в глаза.

Он не отвел взгляд, даже когда я вытащил пистолет.

Все. Счет закончен.

Я прислушался к внутренним ощущениям, пытаясь понять эмоции того, кто тенью был внутри меня. Как он отреагирует, на то что я добил Клейхилса? Я не смог почувствовать какого-либо его сожаления. Сколько он видел и чувствовал смертей пока жил? И потом, - пока спал? Но и одобрения не было. Это хорошо. Бог должен быть лучше людей.

Иначе какой в нем смысл?

Воняло кровью, как скотобойне. И порохом. И дерьмом. Меня отпускало, и от этого трясло. Адреналин уходил, оставляя вместо себя боль. Желудок пытался подскочить наверх и со спазмами выскочить через горло.

Ничего, пройдет...

Я вернулся к Русанке, присел перед ней на колено. Потрогал холодную щеку и лоб. Все-таки она чуть отодвинулась от края. Смерть от потери крови кладет на человека свой особый грим белых и синеватых тонов. Она тот еще визажист... Но сейчас смерть отошла, и страшный "макияж" чуть смылся с Русанкиного лица. Хорошо, что у меня было с собой два жгута. Дед всегда говорил - "бери два жгута, вдруг тебя ранят два раза, а ты после этого будешь еще жив; будь оптимистом". Я взглянул туда где лежало тело деда, и впервые поймал себя на мысли, что он действительно не умер. Безотносительно небесного царства, в которое верили варяги. И безотносительно слепка с действий и эмоций деда, которые хранились в бездонной памяти Спящего. Как бы ни было, дед жил еще и во мне. Своими науками, цитатами, присказками, навыками. Жил, и постоянно вылезал из меня на свет. Как и положено учителю вылезать из ученика. А деду из внука.