Лиза Смит - Потрошитель

• Название: Потрошитель
• Автор: Лиза Смит
• Издательство: Астрель, Астрель-СПб
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-46096-8, 978-5-9725-2427-3

От прошлого никуда не деться…

На дворе 1888 год, улицы Лондона пропитаны запахом крови. Стефан Сальваторе думает, что ему удастся избавиться от своей жестокой вампирской природы, поселившись в мирной английской глубинке. Но, когда в Лондоне объявляется свирепый убийца по прозвищу Джек Потрошитель, Стефану начинает казаться, что тьма будет следовать за ним вечно. Привлеченный к участию в расследовании, Стефан делает страшное открытие: преступления совершены вампиром. И чем больше он узнает, тем больше убеждается, что убийца — кто-то из его близких. И что прошлое никогда не оставит его в покое.

---

— Как ее звали? — задрожав, спросила Вайолет.

— Кого? Жертву? Какое это имеет значение? — усмехнулась Джейн, пожав плечами.

— Какая-то Энни, — прочел Сэмюэль, заглянув в газету.

Вайолет с облегчением вздохнула, а я закрыл глаза и мысленно возблагодарил сам не знаю кого. Кора была жива. Пока жива.

— Каково бы ни было ее имя, но все это ужасно, согласитесь! — содрогнулся лорд Эйнсли, присоединяясь к нашему разговору. — Благодарение Господу, он хотя бы орудует только в районе Ист-Энда. Когда он доберется до наших мест, тогда мы и начнем беспокоиться, — и он разразился грубым хохотом.

Я бросил взгляд на Вайолет, которая робко жалась к Шарлотте. С виду — ни платьем, ни манерами — девушка ничем не отличалась от стоявшей рядом актрисы. Невозможно было догадаться, что они не принадлежат к одному кругу. И все же у меня холодело в животе при каждом непочтительном замечании, которое лорд Эйнсли бросал в адрес низших классов, той среды, в которой вращалась Вайолет.

— Он написал письмо в «Курьер», — сказал Сэмюэль. — Дайте-ка найду. — Он присел на одно из белых кресел у ближайшего столика, положил ногу на ногу, прочистил горло и начал читать.

— Обратный адрес: «Из ада…» — с выражением произнес Сэмюэль.

У меня перехватило дыхание. Как громом пораженный, я пошатнулся и стал искать, куда бы присесть. Из ада. Возможно, это была всего лишь глупая шутка, но вдруг в ней присутствовала доля правды? Вдруг это писал Клаус или кто-то пострашнее его? Чтобы не упасть, я схватился за край стола и почувствовал, что Вайолет пристально смотрит на меня.

— «Из ада…» Этот адресок не хуже, чем если бы он написал «Из Уайтчепел», как считаете? — Сэмюэль презрительно фыркнул.

— Я никогда не была там, — вмешалась симпатичная рыжеволосая девушка. Она пригубила шампанского и продолжала: — Там действительно так ужасно, как все говорят?

— Хуже, гораздо хуже! — смеясь, ответил ей Сэмюэль и снова обратился к статье: «Скотленд-Ярд и вся лондонская полиция сбились с ног, работая по двадцать четыре часа в сутки, но по-прежнему далеки от разгадки ужасных преступлений. Улик так мало, и они…»

Я перестал его слушать и чуть-чуть отошел в сторону. Со стороны сцена выглядела совершенно идиллической: несколько богатых молодых людей и девушек беззаботно наслаждаются жизнью. Что бы они сделали, если бы вдруг узнали, что среди них скрывается монстр? И возможно, тот самый, над которым они только что потешались?

Из ада. У меня появлялись все новые и новые доказательства того, что Клаус находился сейчас в Лондоне. Вопрос только в том, почему Дамона это совсем не беспокоило.

Клаус был именно что из ада, там был его родной дом. Большинство из нас, вампиров, становятся такими от укусов других вампиров. Так случилось с Лекси — ее превратил в вампира собственный любовник. Так произошло со мной и с Дамоном — нас обратила Катрина. И подобных историй тысячи в нашем вампирском мире. Но существуют еще и Первородные, они — вампиры родом из ада, они — первые вампиры на земле. Им никогда не приходилось быть людьми, они никогда не знали, что такое человеческая жизнь, никогда не страдали, не плакали, не любили, как люди. Ничто человеческое не сдерживает их инстинкты, и поэтому они отвратительно жестоки и опасны.

Меня зазнобило. Хотя в воздухе по-прежнему не было ни ветерка, ни дуновения, и даже верхушки вязов возвышались над нами без малейшего движения.

— С вами все в порядке, сэр? — Ко мне подошел один из лакеев-официантов. В руках он держал блюдо с огуречными сэндвичами.

Я взял один. Ломтик огурца гладко скользнул в горло, а хлебом я чуть не подавился. Я не мог утолить свой голод сэндвичами. Нет, конечно. Но в тот момент и мысли о свежей крови тоже вызывали у меня отвращение.

Я развернулся и вновь направился к группе, которую покинул. Сэндвич комом лежал у меня в желудке. К моменту моего возвращения разговор уже плавно перетек к более легким темам. Обсуждали необычайную жару нынешнего лета, и то, что никто, похоже, больше не собирается ездить в свои загородные дома на уик-энд, и какие-то тайные сборища, которые с недавних пор стали устраивать в вест-индских доках на Собачьем острове.

— На пару слов, — позвал я Дамона и направился в сторону аккуратно подстриженных кустов, украшавших сад рядом с домом.

Воздух здесь был напоен приторным запахом роз, и этот тяжелый аромат на мгновение напомнил мне наш садовый лабиринт в Мистик-Фоллз. Там, среди розовых кустов, мы гуляли втроем с Дамоном и Катриной. Там мы с братом поддразнивали друг друга в борьбе за ее благосклонность и даже не подозревали о том, в какую опасную игру мы играем.

— Слушаю тебя, братец, — Дамон нетерпеливым жестом махнул рукой.

Я заставил себя заглянуть в его темные глаза. Сейчас в них не было ничего общего с глазами моего брата, когда он еще был человеком. Дамон изменился. И я изменился. Мне пора было, наконец, перестать думать о прошлом.

Заметив мелькнувшую на лице брата усмешку, я проследил за его взглядом. Он смотрел на свернутую простыню, которую я бросил, когда мы подходили к зданию Гроув-хаус.

— Твоя вещица? — поинтересовался Дамон. — Что за причуды? Ведь это натуральный египетский хлопок, годится для царского ложа.

— Я захватил ее для пикника. Не ожидал, что нас пригласили на официальный прием.

— Таскаешь простыни из отеля «Камберленд»? — Дамон тряхнул головой. — Может, за последнее время ты наконец научился грешить? Это было бы отлично. Ты хоть перестанешь быть таким скучным.

— Куда уж нам. Полагаю, ты предпочел бы на моем месте таскать из отеля служанок, чтобы напиться их крови. Так ведь? — парировал я и продолжал уже серьезно: — Меня беспокоит эта история с Потрошителем.

Я сорвал с ближайшего куста цветок и снял с ножки пышный розовый бутон. И хотя буквально секунду назад я приказал себе не думать о прошлом, но, касаясь пальцами нежной бархатистой поверхности лепестков, я снова начал погружаться в воспоминания о том, как я гадал когда-то: «Любит — не любит — любит — не любит…» Мучительная игра, которой терзала меня Катрина.

Я стал с яростью обрывать лепестки. «Я верю ему — не верю — верю — не верю…» — мысленно твердил я, бросая на траву шелковистые лоскутки.

— Тебя беспокоит история с Потрошителем, — усмехнулся Дамон. — С чего бы это? Ты что — женщина? Или ты — шлюха? Ведь тебе известно, что жертвы все из этих. У тебя мания, ты помешался на убийствах! А лучше бы ты помешался на какой-нибудь красотке. Это гораздо приятнее, уверяю тебя, — и брат плотоядно ухмыльнулся.

— Да уж, не сомневаюсь, гораздо приятнее быть на побегушках у Шарлотты! Подносить шампанское, стоит ей только пожелать, и без конца выполнять другие ее капризы. Поразительно, на что ты готов пойти ради глотка крови, братец. Признаюсь, меня это просто восхищает! — Я был доволен, что мне удалось держать себя в руках, пока я обращался к Дамону с этой разгромной речью. Каждый раз, когда происходило подобное, я чувствовал, что его уважение ко мне растет. Хоть на капельку, но все-таки. И если я что-то и понял из долгого общения со своим братом, так это то, что Дамон всегда играет только по своим собственным правилам. — Кроме того, у меня не мания, — я по-прежнему гнул свою линию, — просто я обеспокоен. И ты знаешь, чем именно! — воскликнул я, не сдержавшись. Меня продолжало преследовать ощущение, что Дамон что-то скрывает. И если даже он ничего не скрывал специально, он и ничего не делал, чтобы позволить мне самому проникнуть в тайну и во всем разобраться. — Я отлично помню обо всем, что связало нас в прошлом. Все эти ужасы и кровь. Но я решил сдаться. Я поднимаю белый флаг. Все, чего я хочу, — если уж мы не можем быть с тобой друзьями, то давай хотя бы не становиться врагами. Во всяком случае, сейчас, когда для нас обоих слишком много поставлено на карту.

— Побереги силы для других. — Дамон демонстративно зевнул. — Я уже слышал от тебя эти речи. И не раз. Мне вся эта болтовня безумно наскучила! Сколько можно! Слова, слова, слова… И ничего не меняется. Вокруг одна говорильня. Мне тоже приходится без конца со всеми разговаривать. И люди, с которыми говоришь, тоже не меняются. Какая тоска, братец! Какая тоска! — проговорил Дамон, глядя прямо мне в глаза.

— Что ж, тогда ладно… — наконец произнес я, обдумав его слова. Не хотелось оправдывать мои выводы разыгравшимся воображением, но, надеюсь, Дамону, по крайней мере, наскучило сохранять верность своей клятве, и он больше не мечтает о мести. И даже если у него нет желания восстанавливать наши отношения, он хотя бы не чувствует необходимости продолжать враждовать со мной. — Что ж, — продолжал я, — тогда давай кроме пустой болтовни кое-что сделаем. Меня беспокоит Джек-потрошитель, потому что я полагаю, что он может быть одним из Первородных. Возможно, под его маской скрывается Клаус. А Клаус, как тебе известно, охотится за нами. Вернее, он охотится за тобой. Наверняка. Потому что в той кровавой надписи на стене… — Я умолк на мгновение, чтобы Дамон почувствовал всю важность моих последующих слов. — Та надпись — не безобидная выходка какого-то неизвестного шутника. Та надпись выглядела точно так же, как надпись на стене у Сазерлендов. Ты понимаешь, что это означает для нас?