Михаил Федоров - Искатель. 2014. Выпуск №4

• Название: Искатель. 2014. Выпуск №4
• Автор: Михаил Федоров
• Издательство: ООО «Книги «Искателя»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2014
• ISBN: 0130-66-34

«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.

В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.

Содержание:

Михаил Федоров МЕНТОВКА (повесть)

Александр Голиков А ЗА УГЛОМ — АРМАГЕДДОН… (рассказ)

---

Вот по глухому деревенскому погосту с полусгнившими, покосившимися крестами когтистые тени с милицейскими погонами-крыльями за спиной настигают крестящегося на бегу мужика в охотничьих сапогах с раструбами. Над ними, каркая, зависают глазастые, черные птицы. Среди них мелькают лица Саранчина, Штапина, Шкандыбы… Седовласая истерзанная женщина сквозь тесные металлические прутья собачьего ящика вознесла к небу морщинистые длинные руки. Решетка исчезает. На женщину надвигается усатая фигура в кителе. Задыхаясь от смрада, клубящегося над курительной трубкой фигуры, она ограждается от усатого крестным знамением. Человек с песьим лицом набрасывает на нее ременную удавку. Тянет за собой к искрящемуся кострищу. Комлев пугается, закрывает глаза руками и пятится, пятится назад, пока не упирается лопатками в чье-то мягкое, податливое тело. Он оборачивается. Перед ним икона Божией Матери с линией надбровный дуг и щек Людмилы Ивановны. Он хочет сделать шаг вперед, но не может. Мешает груда мусора, колеса, стекло, аккумулятор. Мимо острого кустарника пропрыгала кенгуру с нахальной мордой Владлена Ивановича…

Едва забрезжило, проснулся. Встал с тягучей, длинной болью во всем теле. Голова его была, словно чугунная. С этой непроходящей тяжестью он и появился на службе.

Архаров протянул ему журнал:

— Распишись. Ты сегодня дежурный следователь. Шкандыба удружил. Прямо на Новый год.

Комлев молча чиркнул против своей фамилии. С вымученной улыбкой сказал:.

— Без меня разве смогли бы обойтись.

Зазвонил телефон.

— Ну вот и первая весточка. На кражу поедешь. Это тебя одна бабусенция так поздравила.

Нехотя покидал себе в портфель чистые бланки постановлений, протоколов, объяснений. Понуро направился к выходу.

— Ты сегодня помятый какой-то, — встретил его у машины Дубняш. — А день предстоит муторный. Под праздник прет всякая мелкотня. Только и успевай отбиваться… А ты у нас въедливый. Давай уж лучше я на себя все возьму. Для общей пользы. Договорились?

— Хорошо, Василий Иванович, — сказал Комлев, одергивая на себе шинель.

— От Петьки и слышу.

Машина запетляла по людным улицам. Город жил своей полнокровной, праздничной жизнью. Кто тащил по тротуару елку, кто спешил в ближайший магазин за бутылкой шампанского, а кто и просто прогуливался от нечего делать. Чаще всего это были закоренелые холостяки.

— Надо же, — заскулил рядом Дубняш. — Такой праздник! Радоваться бы надо. Чарочку из рук до утра не выпускать. А они, будто, подождать не могут. Все со своими жалобами на нас напирают. Да ты-то знаешь, куда едем? Бабуля из поселка позвонила. Курей у нее умыкнули.

— Надо было стеречь их, — ухмыльнулся водитель.

Свернули с проспекта и закружили в частном секторе. Остановились у низкого дома с почти сползшей на крыльцо крышей. У штакетника уже стояла бабуля в сером пуховом платке и черной замызганной шубе с поднятым воротником.

— Сюды, сынки, сюды! — замахала руками.

— Что там у тебя, мать? — Дубняш вылез на снег и огляделся по сторонам.

— А покрали моих хохлатушек и петушка. Вон оттуда, — старушенция показала на сарай в глубине огорода.

— Всем кушать хотца, — бросил опер, идя за бабкой.

— Да ты что?! Своими корми! — с истошным криком наседала старуха. — У меня они знаешь, какие яйценосные!

Прошли к дощатому курятнику.

— Значит, обошлось без взлома, — Дубняш осмотрел свисшую скобу.

— Да. Я на колышек закрываю.

— А когда же обнаружилась пропажа? — опер заглянул внутрь.

— Пошла с утра кормить и вот. Ах вы, рябенькие мои. Да на кого же вы меня покинули, — запричитала, как на могиле.

Опер поглядел на следы и спросил:

— Сколько живности-то было?

— Шесть хохлаток и петушок.

— Великолепная семерка! — осклабился Дубняш.

Подобрал полы пальто и ступил с протопки на снег.

— Ты куда, сынок? — спросила хозяйка.

— Не мешай следствию, бабуля.

Дубняш стал медленно обходить надворные постройки, все время к чему-то принюхиваясь.

— Чтой-то он ищет? — беспокойно спросила старуха у Комлева. — Там курей моих нет. Я же их сама не спрятала.

— Бабулек! — раздался ехидный и одновременно торжествующий голос Дубняша. — Подь сюда!

Хозяйка прытко подскочила к нему.

— Что у тебя за ароматы? — поиграл ноздрями. — Самогончиком балуешься?

— Типун тебе на язык! Какой самогон! Совести у тебя нету!

— Зато нюх у меня есть! Где аппарат прячешь?

— Какой там аппарат! Вы курей ищите моих!

— Куры курами, а аппарат аппаратом! И ты тут туманы нам не наводи. Гражданин следователь, — показал на Комлева. — Он живо найдет!

— Да отвяжись, сатана! Ничего не знаю!

Следующий вызов был из школы, где в самый разгар праздника в гардеробе пропали сапоги. Когда Дубняш с Комлевым вошли в пустой вестибюль, они услышали доносящиеся откуда-то сверху звуки веселой музыки, шумные вскрики и аплодисменты.

— Вы гости? — к Комлеву подошла девочка с торчащими врозь косичками и с красной повязкой на руке. — Я сейчас за Альбиной Сановной сбегаю, — сказала школьница и тут же умчалась.

Афанасий обратил внимание на то, как Дубняш прошел задумчиво вдоль гардероба, побарабанил пальцами по узенькой стойке и спросил:

— Есть кто?

— Да, есть, — из-за колонны поднялся рослый подросток.

— При тебе пропажа случилась? — поинтересовался опер.

— Это вы про сапоги? Так у нас же самообслуживание. Без номерков, — стал объяснять паренек. — Кто куда положил, там и взял…

— А ты тогда что здесь делаешь?

— За порядком слежу. Чтоб не толкались.

— Вы из милиции? — к Афанасию подошла женщина довольно приятной внешности. — Я директор Синева Альбина Александровна.

— Следователь Комлев. А это мой коллега из уголовного розыска.

— Может, лучше пройти ко мне в кабинет. Кстати, там и сама потерпевшая, — предложила Синева.

— Ну, с потерпевшей Афанасий Герасимович поговорит, а мы е вами здесь потолкуем.

Они прошли в конец коридора.

— Теперь расскажите все по порядку, — попросил Дубняш.

— У нас сегодня колготной день. Елки. Подарки. Снегурки. Праздник в несколько потоков. Когда у шестиклашек елка кончилась, у Маши Стрельниковой сапожки и пропали.

— А посторонних тут не было?

— Мы для этого вас и вызвали. А где собака-ищейка?

— Вы не очень-то наседайте, — сразу же окоротил ее Дубняш. — У вас не зарешечен гардероб. Это уже нарушение. Нет номерков. Каждый сам кладет, сам берет. И кто проверит, свое ли? Так что ж вы хотите! Короче, мы напишем на вас представление в гороно.

Синева замахала руками.

— Ну, куда еще? — обратился Дубняш к водителю.

— На Вторую улицу парашютистов-десантников, — ответил тот.

— И что там случилось?

— Забодали нас сегодня кражи. Чемодан пропал в подвале.

— Это уже интересный сюжет: подвал, чемодан… Прямо Агата Кристи какая-то. Ну, шпарь на десантников.

Машина остановилась возле четырехэтажной, словно вымазанной грязью, хрущевки. На площадке первого этажа Дубняш позвонил в квартиру и, услышав, как кто-то позвякивает цепочкой за дверью, спросил:

— Нам Марка Давыдовича Моцкина.

Дверь распахнулась.

На пороге стоял тучноватый невысокого роста мужчина в яркой полосатой пижаме.

— А, вижу, вижу, милиция! — маслянистые глазки его забегали. — Зайдете или сразу в подвал пойдем?

— Лучше сразу, — резанул опер.

— Один момент. Вот только теплое наброшу.

Моцкин закрыл квартиру на четыре оборота и засеменил вниз, позвякивая на ходу связкой ключей. Миновав массивную железную дверь, ведущую в подвальное помещение, он сказал:

— Обратите внимание! Если бы здесь висел замок, ничего бы не случилось. — Но это жилконтора! Вы сами знаете, какие теперь жилконторы.

Пошарив рукой вдоль стены, щелкнул выключателем и на них бросила свой скупой свет одинокая дежурная лампочка.

— Осторожно! Не подскользнитесь! Тут можно и на крысу дохлую наступить.

По обеим сторонам коридора виднелись дощатые двери с нависшими замками такой величины, что казалось, они тянут за собой всю громаду здания чуть ли не к центру земли.

У дверного прямоугольничка, выкрашенного белой эмалью, остановились.

— Это отсюда произошло! — выдохнул Марк Давыдович.

— Что это и откуда отсюда?

Моцкин глубоко вздохнул и показал на согнутую крючком петлю. Щелкнул еще одним выключателем.

Все вошли внутрь. Комлев оглядел помещение. В нем на добротных алюминиевых стеллажах были расставлены разновеликие банки с разносолами, какие-то коробки, перевязанные тесьмой, чемоданы, посылочные ящики.

— Вот это я понимаю — камера хранения, — прищелкнул языком Дубняш. — Закусь соответствует моменту.